Темный король

Глава третья

Тео

— Ты же знаешь, Нео, что я изо всех сил стараюсь не обращать на тебя внимания, мать твою? И я не могу этого сделать, когда ты постоянно что-то бубнишь. — Я ворчу на своего кузена, который также является моей правой рукой. Хотя, возможно, в самом ближайшем будущем я буду искать ему замену, если этот сукин сын не научится наконец-то затыкаться.

Как бы мне ни хотелось выстрелить в него и заставить замолчать навсегда, он один из моих лучших капо. К тому же, по нашим правилам, нельзя стрелять в человека только потому, что тебе надоело слышать его голос. Тот, кто это придумал, очевидно, не был знаком с Нео.

Кроме того, несмотря на его раздражающий характер, он — мой лучший друг. Единственный человек в этом мире, которому я верю, что он прикроет меня. Всегда. Какой бы хреновой ни была ситуация, я знаю, что он будет рядом со мной, с оружием в руках. Черт, этот парень настолько предан, что готов пойти за мной в ад и сразиться с самим дьяволом.

— Да, но кто-то должен вбить в твою тупую черепушку хоть немного здравого смысла. Ты серьезно собираешься связать себя с ней, с этой семьей? Ради чего? Потому что твой папа так сказал? Да пошло оно все. Сейчас не пятнадцатый век, чувак. Браки по расчету больше не должны существовать, — кричит Нео, ударяя ладонью по рулю.

Почему он так переживает из-за этого? Это же не он женится на ком-то, кто его даже отдаленно не привлекает. Не поймите меня неправильно. Лана, моя невеста, просто сногсшибательна. Красивая. Как модель. Проблема в том, что… Мы с ней дружим с пеленок, и она мне, как сестра, мать ее.

Какого хрена наши отцы придумали этот план, я понятия не имею. Но мой старик — Дон, а гребаному Дону нельзя сказать «нет». Это не вариант, бл*дь. Поэтому, как послушный сын, я, младший босс, подаю пример и исполняю приказы своего отца. Всегда.

Кроме того, могло быть и хуже. Всегда может быть хуже. По крайней мере, я так себе говорю…

— Мой отец — гребаный Дон. Так что, да, я буду делать то, что он говорит. Выполню приказ и вступлю в этот фиктивный брак. Даже не пытайся сказать мне, что ты поступил бы по-другому.

— Конечно, я бы этого не сделал. Хочешь верь, хочешь нет, но у меня нет ни малейшего желания умереть, — ворчит он.

— Какая новость, придурок. У меня тоже. Я просто хотел бы знать, чего они пытаются добиться, объединяя наши семьи.

Я не понимаю, почему мой отец пошел на эту сделку. Каждый раз, когда я завожу об этом разговор, он отмахивается от меня, объясняя свое решение обычной ерундой — что мне пора остепениться и завести семью. Что мне нужен наследник. Да, чушь собачья. Мне, бл*дь, двадцать пять лет. С какого хрена он решил, что мне уже нужен наследник? Может, он умирает? Если это так, то я бы хотел, чтобы он сделал это до свадьбы. Тогда я смогу сам разрулить сделку с семьей Ланы.

Не то чтобы я не люблю отца. Конечно, я его люблю. Я даже уважаю его до чертиков. Он всегда был тем, на кого я равнялся, на кого стремился быть похожим. Мой старик правит железным кулаком, причем кровавым. Но его не просто боятся, его уважают. Я надеюсь, что смогу стать хотя бы наполовину таким же сильным боссом, как он, когда придет моя очередь возглавить семью.

Нео подъезжает к витрине магазина.

— Готов повеселиться? — спрашивает он с улыбкой. Этот ублюдок кровожаден. Это та часть работы, которую я выполняю, потому что должен. А вот Нео? Он делает это, потому что ему это чертовски нравится. Думаю, он получает удовольствие от насилия.

— Всегда готов. Давай покончим с этим. Я хочу лазанью твоей сестры.

Нео смеется.

— Я должен сказать тете Глории, что лазанья Хелены тебе нравится больше. — Он выскакивает из машины, уворачиваясь от моего удара.

— Она тебе ни за что не поверит. — Я ухмыляюсь. Моя мать считает, что я гребаный святой. Я уверен, что, если ее спросить, она скажет, что солнце светит прямо из моей задницы, и она в это искренне верит. Но она итальянка — большинство наших женщин так относится к своим сыновьям.

— У меня есть фотодоказательства того, что ты ел в «Хелене». Очень много, — продолжает он, когда мы входим в магазин. Маленький колокольчик, висящий над дверью, оповещает посетителей о нашем приходе.

Впрочем, это неважно. Бежать им некуда. Мы их найдем. Если они умные, то останутся на месте и встретят нас. Если они тупые, а они обычно тупые, то они побегут и заставят меня за ними гнаться. А я, бл*дь, не люблю играть в кошки-мышки — это никогда не заканчивается хорошо для грызуна. К счастью, эти идиоты, похоже, относятся к первым. Стоят, рты разинули, как рыбы из воды. Если они сегодня не заплатят, то могут оказаться рыбой в воде. С новенькими цементными башмаками, которые им подарят люди моего отца.

— Так, так, так. Нео, знаешь, я думал, что Лука и Пол не настолько тупые, чтобы меня накалывать.

— Пожалуйста, Ти, я не делал этого. Я достану тебе деньги. Нам просто нужно больше времени, — заикается Пол.

— Видишь ли, Пол, если я дам тебе больше времени, то мне придется дать больше времени и Джо Блоу с соседней улицы. А потом его кузену. И его гребаному дяде. Мне никогда не заплатят. Ты же понимаешь, что это будет для меня проблемой, правда? — Я говорю, засучивая рукава своей белой рубашки.

— Пожалуйста, мы достанем тебе деньги. Я клянусь. — На этот раз Лука пытается оправдаться.

— Ммм, я не знаю, Ти. Они кажутся искренними. Может, стоит дать им шанс, — предлагает Нео. Он чертов психопат, позволяющий им думать, что он на их стороне, прямо перед тем, как нанести удар. Я вижу, как в их глазах мелькает облегчение. Но это длится недолго. Мой двоюродный брат выхватывает из кобуры пистолет и простреливает Полу колено. Ублюдок с криком падает на землю. А Лука тем временем просто стоит, подняв руки вверх. — Или нет. Мы не отличаемся милосердием, и я не хотел бы портить репутацию Валентино. — Нео улыбается.

— Ты прав. Мы не такие, так зачем начинать сейчас? Мы вернемся завтра в это же время. Достань деньги, иначе это будет не просто коленка. Понял? — Я смотрю на дрожащего мужчину.

— Да, Ти. Я найду деньги. — Все его тело трясется от страха. В такие моменты я часто думаю, не стоит ли посочувствовать этим мудакам. Но потом вспоминаю, что они заняли деньги у гребаной мафии. Если не хочешь оказаться в такой ситуации, иди в чертов банк.

— Позаботьтесь об этом. Я не люблю тратить время попусту. — С этим последним сообщением я выхожу из магазина, Нео следует прямо за мной.

Слава Богу, все закончилось. Я чертовски проголодался.

— Пойдем. Мне нужно поесть.

— Рад, что немного крови не заставило тебя потерять аппетит.

— Заткнись. Это было один раз, бл*дь. — Мне было четырнадцать лет. Любого ребенка в этом возрасте стошнило бы, если бы он увидел, как его отец живьем сдирает кожу с человека.

— Один раз — это слишком много, детка.

Мы заходим в кафе «У Хелены», и я сразу понимаю, что что-то не так. Я мгновенно прихожу в состояние повышенной готовности, и мой пульс учащается. Что, черт возьми, происходит? Все знают, что это заведение принадлежит сестре Нео. Никто не будет настолько глуп, чтобы связываться с ним.

Я осматриваюсь. Все молчат. В их взглядах, мечущихся по кафе, я узнаю страх, но они также выглядят так, будто чего-то ждут. Как будто им… любопытно. И тут я замечаю объект их любопытства.

Рыжеволосый ангел, мать его. Только так я могу охарактеризовать девушку, сидящую сейчас в моем гребаном кресле. То самое кресло, которое никто не смеет занимать, потому что все знают, что оно предназначено для меня. Это лучшее место в кафе. Прямо у камина, с видом на весь зал.

Мои шаги замедляются. Я полностью очарован ею. Потом я вспоминаю, что все ждут моей реакции, ждут, что я буду делать с девушкой, которая осмелилась сесть в мое кресло. Она новенькая. Я никогда не видел ее здесь раньше. Я бы запомнил, если бы видел.

Она уткнулась лицом в свой телефон, не обращая внимания на то, что сейчас все смотрят на нее. Я вижу, что ее губы сжаты, так что, возможно, она не так уж и невнимательна. Но я не вижу ее глаз. А я так хочу увидеть ее глаза, черт возьми.

— Torna a quello che stavi facendo. Chiunque tocchi quella ragazza mi risponderai (с итал. — Вернитесь к тому, чем вы занимались. Если кто-то прикоснется к этой девушке, ответит передо мной), — говорю я им на родном итальянском. Даже если они меня не понимают, сообщение получено, и разговоры возобновляются. — Сегодня мы поедим в кабинете. Проследи, чтобы она получила все, что захочет, Хелена. — Я не жду ее ответа. Я знаю, что моя кузина сделает все, что я скажу. Я прохожу на кухню, ни разу не взглянув в сторону девушки. Как бы мне ни хотелось обернуться, я этого не делаю.

Вместо этого я иду в кабинет, откуда открывается вид на все кафе. Нео позаботился о том, чтобы здесь была установлена самая современная система видеонаблюдения. Я включаю видеостену и сажусь в кресло перед мониторами.

Даже не верится, что я сейчас это скажу.

— Может быть, ты и прав. — Я смотрю на Нео, который не проронил ни слова с момента нашего прихода.

— Обычно я прав. Но в чем именно я прав на этот раз?

— Мне нужно избавиться от этого гребаного брака.

— И некая милая рыженькая, которую ты только что оставил сидеть на своем месте — на котором ты не позволяешь сидеть даже мне, заметь, — не имеет никакого отношения к этой перемене настроения, верно? — издевается он.

— Или все, что с ней связано, — рассеянно отвечаю я, наблюдая за тем, как она общается с Хеленой на экране. Больше всего в кафе моя кузина любит общаться с клиентами. Она отказывается покидать зал, хотя зарабатывает более чем достаточно, чтобы нанять персонал для обслуживания столиков.

Спустя полчаса я вижу, как рыжеволосая лисица встает и направляется к стойке. Я вскакиваю на ноги, готовый последовать за ней, куда бы она ни направилась. Мне нужно знать, где живет эта женщина. Мне нужно знать ее имя. Мне нужно знать все.

Я улыбаюсь, глядя, как она оставляет записку у кассы после того, как Хелена отказалась взять у нее деньги. Сложив в карман маленький клочок бумаги, я пробираюсь за ней вверх по улице. Я держусь в тени, следя за ее шагами.

Она умна. Видимо, она чувствует, что за ней следят, и ускоряет шаг. Я останавливаюсь на другой стороне улицы, когда она входит в жилой дом. Я жду. И тут я вижу ее. Загорается свет, и она смотрит в окно. Как будто она смотрит прямо на меня, но я знаю, что это невозможно. Я хорошо скрыт тенью.

Я достаю из кармана записку и обнаруживаю завернутую в бумагу пятидесятидолларовую купюру. Она что, спятила? Она съела сэндвич и оставила пятьдесят долларов?

Я не знаю, сколько я тебе должна, но надеюсь, что этого достаточно.

Холли

Холли. Я перекатываю ее имя на языке. Мне нравится. Мне, бл*дь, нравится. Я стою и жду, когда выключится свет. Наверняка она скоро ляжет спать. И тут мне в голову лезут образы ее, раскинувшейся на моих простынях. Бл*дь! Мне действительно нужно найти способ избавиться от этой помолвки.

Я наблюдаю за ней уже больше часа. Ее свет не гаснет, но и в окне она больше не появляется.