Тридевять земель

День 14 Встроенная рация

Артём проснулся — половина третьего ночи. И ни в одном глазу — выспался. Как это прозвал доктор Ливси, гормональный всплеск?

Марины нет. Ни рядом, ни на ложе хозяйки, ни в студии — Артём постучался вначале, но там пусто и свет не горит. Умная техника умеет включать свет на любой сигнал, который укажет владелец комнаты. И не только свет. В данном случае свет зажёгся, едва только человек заглянул.

В «местах общего пользования», как дома у Артёма называли ванную и туалет, Марины тоже нет. Можно позвонить — но кому из них, в такую рань? Что такого он вчера спросил, что хозяйка не захотела ночевать с ним в одной комнате? Дроссели часто говорят не те слова, так что обидеть мог легко, не заметив.

Первым делом выяснить, где она. И тут же позвонили — значит, есть способ понять, спит получатель, или нет, будить или не стоит.

— Доброй ночи, сэр Ортем. Можно войти? — Миранде тоже не спится?

— Она у меня в комнате, — пояснила Миранда, закрыв за собой дверь. — Они обе. Марину что-то испугало, но мне она подробностей не рассказала. Может, ей расскажет. Я её такой не видела с момента кораблекрушения.

— Расскажите. — Артём жестом предложил Миранде присесть. Похоже, она не выспалась, если вообще спала.

Миранда уселась прямо на пол — словно не заметила кресла.

— Мы с Мариной жили на плавучей станции, на большом таком корабле, в Западном океане. У нас родители учёные были, вели наблюдения, возвращали в океан рыбу. Мы тогда маленькие были. Однажды, после извержения подводного вулкана, нечисть вылезла из-под земли, напала на нашу станцию. Мы обе тогда жутко перепугались, выжили чудом. Сутки почти на спасательном плоту провели. Марина тогда примерно так же испугалась. Я вообще в тот раз не смотрела. Не люблю смотреть на то, что собирается меня сожрать.

— Но если Лилия рядом, то Марина не пугается, и ничего страшного не видит?

Миранда покивала.

— Странно, да? Я сто раз пыталась выяснить, почему. Но Марина не знает — правда не знает, не допытывайтесь. Лилия что-то знает, но молчит. Так вот и живём. Это ведь Лилия тогда на плоту нас заметила, спасателей позвала. И в приют привела. Они там с Юлием, с братом то есть, жили. Вот мы все вместе и держались, вместе безопаснее.

— Её брат был дросселем. Он им с рождения был?

— Нет. Это тоже странная история. Лилия нас на два года старше, брат ещё на два года старше. Ну их и выпустили раньше. Она тогда ещё похвасталась, мол, скоро станет ужасно знаменитой. Мы всё голову ломали, о чём это она. Потом почти двенадцать лет от них вестей не было. Мы уже и родителей себе нашли, и работу. А потом они оба в Рим вернулись — Лилия как в воду опущенная, невозможно было её развеселить, а брат стал дросселем. И перестал узнавать людей. То есть почти всё нормально помнил, но только не лица, не людей. Каждый день нужно было с ним заново знакомиться — представляете, каково было Лилии?

— Сочувствую. Я знаю, что он погиб в битве за Рим. Но как Лилия в ангары угодила?

— Это было на похоронах Юлия. Сказала командующему что-то такое, что её в тот же день с работы выставили. И никуда больше не взяли. Она ведь все свои сбережения на врачей потратила — всё думали, удастся сделать так, чтобы Юлий не забывал людей на следующее утро. Всё, Ортем, хватит. — Миранда поднялась на ноги. — Что-то я разболталась. Вы так хорошо слушаете, остановиться не могу. Это всё в прошлом, а у нас в настоящем неприятности. Надо что-то делать.

Это точно, подумал Артём. Если хозяйка в присутствии своего мужчины начинает видеть какие-то ужасы, то не получится скрывать это долго. Люди всё видят. Даже если она не желает или не может быть матерью его детей, вообще не желает с ним близости — всякое ведь бывает — то всё равно должна жить с ним под одной крышей.

— Дайте с мыслями собраться. — Артём поднялся. — Скажите, а может у хозяйки быть повод уехать ненадолго?

Миранда поморгала, и улыбнулась до ушей.

— Конечно. А вы умный! Конечно, у неё приёмная мама в Париже живёт, Агата Скайлис. Она хозяйка у префекта города. У вас поход послезавтра, да? Предлагаете ей пока уехать?

— И ей, и Лилии. Раз при ней Марине ничего страшного не видится. — Мысль пришла неожиданно, но очень вовремя. — Вы справитесь пару дней одна?

— Разумеется. Я и неделю справлюсь, и месяц. Марина уже всё успела организовать, мне только присматривать. Я позову её, хорошо?

Миранда ушла, и минут пять никого не было. Четверть четвёртого на часах. Ничего в голову не приходит — как начать выяснять, что случилось с Мариной? Начать с приюта, в котором они все жили. Если получится, аккуратно расспросить Агату Скайлис — уже потом, когда Марина вернётся. В том, что она согласится поехать, Артём не сомневался. Миранда, похоже, имеет на Марину большое влияние — уговорит, если что.

Он взял в руки флютню. Марина сдержала слово, и уже на следующий день у Артёма была электронная книга, а в ней инструкция для инструмента. Воспринимать мысленные образы и переводить их в музыку, значит. Представить трудно, какой переворот такое произвело бы на Земле!

Песня сама пришла на ум. Голос у Артёма, скажем так, не оперный, хотя и не сказать, что медведь на ухо наступил. Дома, когда напевал, Инга не жаловалась, хотя у неё-то уж точно музыкальный слух: и сама на гитаре хорошо играет, и других учит.

Флютня заиграла. Громко заиграла, Артём даже оглянулся — и увидел: индикатор у двери показал, что акустическая защита включилась сама собой. Умная техника, чтоб её! Ну, тогда играй, гармонь!

Музыка обволакивала и плыла; странно, но не приходила тоска — тепло приходило и оставалось, а тоска — нет.

Песня окончилась. Стало и легче на душе, и приятнее. Артём обернулся… и чуть со стула не упал.

Все три — Миранда, Марина, Лилия.

— Сэр Ортем. — Марина шагнула вперёд. — Пожалуйста, спойте её ещё раз.

Артём кивнул, и исполнил ещё раз. Но не смог себя заставить смотреть на Марину. Может, она всего лишь похожа на Ингу, а может — просто мерещится, ум давно зашёл за разум, и ничего здравого в нём не осталось.

Миранда и Лилия аплодировали ему — по-римски, руки над головой. Впервые на лице Лилии Артём увидел эмоции — не понять, какие, там много чего смешалось, но без каменной неулыбчивой маски. Миранда словно опомнилась — схватила Лилию за локоть и повлекла за собой, к выходу. Та не очень сопротивлялась — только оглянулась ещё раз, у порога.

Щелчок замка. Марина бросилась к Артёму и обняла. И заплакала. Артём прижимал её к себе, осторожно гладил по голове. Когда Марина успокоилась и отпустила его, на лице её осталась одна только радость.

— Что бы ни случилось, Марина, я не сержусь. — Артём взял её за руки. — Миранда сказала вам?

— Да-да, это хорошая идея, спасибо. Мне нужно немного побыть вдали от вас. — Она покраснела, и отвела взгляд. — Извините. Чтобы в себе разобраться. В шесть тридцать мимо Рима пройдёт колонна техники в Париж. Я узнала, они берут с собой гражданских, Миранда уже заказала место. Чем я могу помочь?

— Просто расскажите. Что считаете нужным. Я не поведу вас к доктору, я не считаю вас сумасшедшей. — Сумел посмотреть ей в глаза. Марина кивнула — похоже, она услышала, что хотела услышать. — Должна быть причина, почему в моём присутствии вы видели что-то страшное. Я не прошу описывать, что это было. Скажите только — это всегда, когда я рядом?

Марина кивнула.

— Это не сразу случалось, но каждый раз, когда я с вами. Если вы рядом достаточно долго. Я всё время вижу одну и ту же ужасную картину, всего несколько секунд, но она кажется очень настоящей. Не буду рассказывать.

— Это похоже на то, что вы видели там, на плоту, когда спаслись вместе с Мирандой?

Марина кивнула.

— Она расскажет вам всё, о чём захотите. Я попросила её. Даже очень личное, если потребуется.

— И ещё, Марина. — Он привлёк её к себе, на этот раз она не сопротивлялась. — Я хочу сразу всё понять — в любом случае нужно жить дальше. Когда рядом была Лилия, а я был вдалеке, вам было лучше?

Марина снова кивнула. В глазах её появилось выражение… трудно описать. Словно она ждала чего-нибудь вроде «ну тогда убирайтесь, обе, с глаз долой».

— Значит, мы сможем жить в одном доме. Я сделаю всё, чтобы понять, что случилось. — Артём обнял её. Ей стало спокойнее, он чувствовал. — Чтобы не случилось снова — наверное, вам лучше пока побыть у Миранды. Вы не попросите Лилию подойти сюда?

— Да, обязательно. Благодарю вас, Ортем! — шепнула она ему на ухо и, сильно сжав его ладони, отпустила. Покинула комнату, не оглядываясь.

Лилия появилась почти сразу же — ждала за дверью?

— Благодарю, сэр Ортем! — вернулась царевна Несмеяна, подумал Артём. — Вы замечательный менестрель. Я никогда ещё не слышала такой… такой трогательной песни. Чем я могу помочь?

— Лилия, что случилось там, в приюте, где вы вместе жили?

— Много чего. — Артём жестом предложил ей присесть на соседний стул. Лилия отказываться не стала. — Всякое бывало. Вместе играли, учились. Ссорились, мирились, дрались даже иногда. Вы же сами были ребёнком, что я вам рассказываю!

— Почему именно с вами Марине спокойнее?

Лилия выдержала его взгляд, не моргнув и глазом.

— Я сама долго думала. Может, потому что я чаще других её утешала, когда её обижали. Со мной она всегда говорила о таком, о чём с другими не смогла бы. Я никогда не выдавала её секретов.

Что-то здесь не так. Что-то не так с последней фразой. Она словно себя убеждает, а не отвечает на вопрос. Артём не мог понять, откуда это ощущение, но оно не давало покоя. Последняя фраза не соответствует истине. Но если Лилия как-то раз, или не раз, разболтала секреты Марины, то как вообще они могли остаться подругами?

— Вы меня в чём-то подозреваете, — утверждение, не вопрос. — Поверьте, я сама не радуюсь тому, что с ней происходит. Благодарю, что разрешили мне сопровождать её, сэр Ортем.

Ладно. Мыслей в голову не приходит пока. Артём поднялся, поднялась и Лилия.

— Послезавтра я отправляюсь в поход. Не знаю пока, сколько это будет длиться. Просьба вернуться сюда, если Миранде потребуется помощь.

Лилия кивнула и снова «оттаяла» ненадолго — на лице прочиталась благодарность и… смущение. Точно, смущение.

— Здравствуйте, сэр Ортем! — она прикоснулась ладонью к его плечу и отбыла. Точно так же, не оглядываясь.

Почти сразу же вернулась Миранда.

— Идёмте завтракать, Ортем, — позвала она. — А потом, если не возражаете…

— …погуляем на свежем воздухе. Да, с удовольствием!

— Вы ещё и мысли читаете! С ума сойти! И не бойтесь, скучать не будете.

И снова они вышли к Колизею. У входа афиши — ну то есть их так называют, но это всё те же электронные книги, только каждая похожа на огромный плакат. Сегодня — спортивные игры. Посмотреть, хоть раз? Увлечения в виде созерцания матчей по футболу и прочему прошли мимо Артёма: отец дома настолько был предан этому виду зрелищ, что они часто становились поводом для перебранок с матерью Ортема. Семья оставалась дружной, но по поводу футбола найти общий язык не могли. Артём, когда вырос, относился ко всему это равнодушно, к ощутимому удивлению многих коллег по работе.

— Хотите посмотреть? — Миранда с явным любопытством следила, как Артём прикасается к краям афиши — чтобы «пролистать» картинки, посмотреть на прошлые и будущие мероприятия, которые пройдут в Колизее. — Я про игры.

— Нет, не тянет.

— Хотите, чтобы снова… ну, как в ту ночь, случилось? По глазам вижу, что хотите.

Она права, хочет. Оба предыдущих раза Артёма словно подзаряжали, да куда там — подключали к ядерному реактору: энергию, по крайней мере первые несколько минут, потом некуда было девать.

— Хочу. Но лучше вечером, когда людей не будет.

— Я тоже лишняя? — как правдоподобно она изобразила обиду.

— Не верю, Миранда. Не надо мной манипулировать.

Она рассмеялась, и ложной обиды как не бывало.

— А мне нравится! Да и вы не обиделись, я ведь вижу. Нам пора к шлюзу, сэр Ортем. Марина должна увидеть вас. Ей будет спокойнее.

На «перроне» — специально очерченной области, куда допускались гражданские, было людно. Не только Марина отправляется сейчас в Париж, многие другие — тоже. Можно отправиться обычным дилижансом — при условии, что дорога из жёлтого кирпича цела, и сигналов тревоги не поступало — но это займёт часа четыре в одну сторону. А дроссель справится за полчаса максимум. Понятно, что многие предпочитают скоростной вариант. Хотя он сильно недёшев.

К величайшему удивлению Артёма, на месте для дросселя стоял не кто-нибудь, а Виктор Маккензи. Заметив, что Артём смотрит на него, Виктор спросил что-то у командующего охраной, и тот кивнул. Виктор поманил Артёма к себе. Ощущая всем существом множество взглядов, Артём прошёл сквозь ограждение — ему козырнули — и подошёл к строю.

Виктор достал из кармана куртки головоломку. Не свою; та изрядно вытерта за множество лет употребления. Другую — может, и копию, Артём не особо приглядывался, пока «скользил» рядом. И протянул Артёму.

— Благодарю вас, Виктор, — Артём принял дар, стараясь не прикасаться к руке Виктора. Коротко поклонился. Дроссели не прикасаются друг к другу, даже когда требуется правилами приличия. Видимо, потому все вокруг и смотрели на них, затаив дыхание.

— Вы спасли мне жизнь, — Виктор улыбнулся. — Пока не будет возможности оказать ответную услугу, дам добрый совет: пойте, пожалуйста, чуть тише.

И они оба рассмеялись.

— Доброго пути, Виктор, — Артём с трудом удержался, чтобы не помахать рукой (проклятые привычки!), и ушёл, как положено — не оглядываясь.

Марина и Лилия уже стояли возле своего дилижанса. Похоже, они всё видели — по выражению их лиц. Удивление и восхищение одновременно.

— Говорят, он почти ни с кем не разговаривает, — вполголоса заметила Лилия, и сделала уже знакомый жест — отогнать недоброе. — А с вами заговорил. Это добрый знак, сэр Ортем!

— Значит, нам всем повезёт, — улыбнулся Артём. — Марина, мой поклон вашей матушке.

Марина кивнула, и поманила к себе Миранду. Надела той на шею уменьшенную копию своего «ловца снов». Как интересно, подумал Артём, а такого в их альбомах и не было. Похоже, понятно, что это означает. Миранда остаётся «заместителем» хозяйки.

Артём с Мирандой подождали, пока Марина и Лилия сядут в экипаж. Ещё через три минуты колонна отправилась — за долю секунды стала прозрачной, и исчезла. Всё, следующая колонна через полчаса, а до той поры здесь нечего делать.

— Это знак того, что вы сейчас за всё отвечаете? — спросил Артём, когда они с Мирандой направлялись назад.

— Ну да. Что теперь, сэр Ортем? Марина попросила рассказать мне всё, о чём вы спросите. Со всеми подробностями. С чего мне начать?

— Давайте вначале в библиотеку, Миранда. Я не очень понимаю, с чего начать. Начнём с того, что посидим среди книг, в тишине.

Вот тут было наваждение: возле каталога. Аппарат, пользоваться которым школьников учат с первого же года. Артёму он тогда показался простым куском пластика — ни сенсоров не заметил, ни надписей, пока молодой Марк Туллий не подсказал. Сейчас — всё на месте.

Врачи, включая доктора Ливси, все говорят, что с Артёмом всё в порядке. Нет повода для беспокойства. Странности вроде частичной амнезии списывают на свойства дросселя. У всех есть странности, у всех до единого. И, к слову, дросселей-женщин ровно столько же по количеству, сколько и мужчин. Но если мужчины-дроссели, так сказать, проявляют повышенный интерес к противоположному полу, то в случае женщин всё с точностью до наоборот: их вообще никто не привлекает. Эта часть жизни просто отсутствует, или проявляется, хоть и бурно, но крайне редко.

Спросим доктора Ливси. Раз Артёмом занимается лучший на планете спец по дросселям, его и допытывать.

Ничего странного. Артём посмотрел, какие книги читала Марина. За последнее время — очень много по ювелирному делу, по работе с украшениями; кое-что — из того, что заказывал ей Артём. Вот как.

— Что-нибудь нашли? — шепнула Миранда.

— Где Марине было особенно не по себе? — так же, шёпотом, спросил Артём. Библиотекарь даже не посмотрел в их сторону. Если шептаться не очень энергично, замечаний не будет.

— Вон там, — указала Миранда. — В зале для работы с редкими книгами. Она всегда просила меня приоткрывать дверь и быть рядом, когда разбирала книги. Не знаю, зачем. Говорила, это просто суеверие, и всё.

Тит Клавдий Нерон практически прибежал на вызов, хотя в самом зале он всего лишь быстро шёл.

— Могу ли я посмотреть, над чем последнее время работала Марина Скайлис? — спросил его Артём после приветствия.

— Да, конечно, сэр Ортем. Те книги, которые на стеллажах, можно читать, но не выносить из той комнаты. Те, что внутри витрин, подлежат реставрации, мы их никому не выдаём. Прошу отнестись с пониманием.

Артём кивнул, и получил ключ от комнаты.

Миранда сделала так же, как делала уже много раз до того: приоткрыла дверь — оставила тонкую щелочку — и встала рядом. Так делать не положено, но ради Марины уже не раз нарушала правила, пусть и не очень сильно. Ведь никто не умеет так разбираться в книгах, как Марина. Только посмотрит — а потом по памяти может всё воспроизвести, каждую линию, каждую букву. Просто чудо!

Сэр Ортем прошёл вдоль стеллажей. Рядом с ним становилось… в общем, всё начинало гореть и плавиться. Очень трудно соблюдать приличия. Если он так на всех женщин действует, то удивительно, что ни на кого больше не обратил внимания, кроме… Спокойно, Миранда, повторила она мысленно. Ещё не вечер. Держи себя в руках.

Сэр Ортем замер, поднял взгляд к потолку и медленно повернул взгляд в сторону Миранды.

— Пожалуйста, закройте дверь.

Миранда повиновалась, не без опаски. Правду говорят, в этом зале происходит странное. Сэр Ортем улыбнулся, кивком поблагодарил и вновь посмотрел в зенит. Замер и замолк. Миранда, чувствуя, что стук собственного сердца начинает оглушать, сделала шаг в его сторону. И ещё один. И ещё.

Сэр Ортем посмотрел на неё — сквозь неё — и сказал что-то. Ужасно, но Миранда не поняла; язык звучал странно — и голос сэра Ортема тоже. Словно множество голосов, каждый из которых звучал диссонансом с другими, говорили разом — но не слаженным хором. Кто-то быстрее, кто-то медленнее.

— Сэр Ортем? — Миранда протянула к нему руку. Он отшатнулся, и, Миранда заметила, провёл рукой по тому месту на поясе, где носил кобуру, когда вернулся из недавнего похода. О небеса, что с ним?

Сама удивляясь своей храбрости, она поймала его за руку.

— Сэр Ортем! Давайте уйдём, пожалуйста! — и указала на дверь.

Он, казалось, всего лишь легонько толкнул, но Миранда отлетела шагов на пять, только чудом не сбила ни один стеллаж, и ничего себе не повредила. Сэр Ортем остался стоять, где стоял, глядя сквозь Миранду. А та, вскочив, первым делом приоткрыла дверь наружу и положила ключ так, чтобы не дать двери захлопнуться.

Сэр Ортем вздрогнул.

— Миранда? Что случилось? — снова говорит на нормальном языке. Тут ноги у Миранды подкосились, и она уселась, прижимаясь к стене. Видно было — силится что-то сказать, и не может.

Они вышли из библиотеки — по пути Артём посмотрел на каталог, и вновь не увидел ни сенсоров, ничего. Гладкий прямоугольник. Ладно, это потом. Миранда едва стояла на ногах, стоило огромных усилий уйти, изобразив, что всё нормально.

На улице, шагов через десять, силы вернулись к Миранде. Она освободила руку, обняла Артёма — вцепилась так, что ему стало трудно дышать. Не сразу отпустила.

— Не пугайте меня так! — Лицо её всё ещё оставалось бледным. — О небеса, так же было в тот первый день, с Юлием. Он посмотрел сквозь меня, и сказал что-то на ужасном, неизвестном языке. И не узнал меня. У вас был такой же вид! Что случилось? Расскажите!

Они сидели на скамейке в парке — том самом, в котором Артём бегал утром вместе с Мирандой. И рассказал собственные ощущения.

…Вначале показалось, что уши заложило. Словно вбили в каждое ухо по килограмму ваты; даже сглотнул, чтобы убедиться. Звенящая тишина, и — снова всё стало чёрно-белым. Не сразу, мозаикой — в общем, как на гауптвахте. А потом он понял, что лицо Миранды постоянно меняется, слово кто-то накладывает на манекен маску за маской. Вот тут стало страшно. Ещё страшнее стало, когда манекен взял его за руку, и сказал что-то вовсе непонятное, на звучащем неприятно многоголосии. Уже хотелось бежать оттуда, бежать со всех ног, пока работает зрение — но тут всё вернулось в норму, и Артём понял, что Миранда сидит у стены, рядом с дверью, тяжело дыша, и не может и слова произнести.

— Но потом вы меня вспомнили, — Миранда прикрыла глаза. — Извините. Мне нужно кое с кем в доме поговорить, узнать как дела. Пару минут, сэр Ортем.

Мимо них проходили люди — улыбались им с Мирандой, и вполне искренне спрашивали, могут ли чем-нибудь помочь. Говорить с ходу «здравствуйте!» очень невежливо, и Артём просто отвечал «благодарю, доброго дня». Прозвучал сигнал — это календарь. Скоро визит к доктору Ливси.

— Мне нужно съездить к доктору. — Артём дождался, когда Миранда закончит разговаривать. — Поставим опыт. Есть ощущение, что нашлось кое-что общее. — И Артём рассказал, вкратце, о своих долгих часах на гауптвахте.

— Кошмар! — Миранда помотала головой. — Вам несладко, сэр Ортем. Держитесь. В городок меня не пустят, я вас снаружи подожду, можно?

— Разумеется. Можно пешком прогуляться, время есть. Да, и поясните мне, как отключается автоперевод.

Миранда охотно объяснила. Связист устанавливает — по сути, приклеивает — небольшой такой предмет. Обычно не на виду; многие цепляют за ухо, или прячут среди волос. Мытьё ему не вредит, к коже он прилипает прочно — снять его можно, не повреждая кожу, просто правильно подцепить. И всё. В общем, так же, как в случае мобильной связи: никакой магии, просто цепляют «умный предмет».

Что-то я не припоминаю, куда мне что цепляли, подумал Артём. Хотя с провалами в памяти это немудрено.

— Ставят те же связисты, — закончила объяснение Миранда. — Мы все учим в школе латинский и ложбан, это обязательно. Но если есть переводчики у обоих, будет проще общаться на родном языке. У нас с Мариной это каталанский. Хотите услышать, как я на самом деле говорю? Отключите автоматический перевод.

— Я не знаю, как это сделать, — Артём посмотрел на Миранду, и та кивнула, без усмешки. Про ложбан надо подробнее расспросить. Слышал про такой искусственный язык там, на Земле, но толком ничего не знает.

— Вам ведь здесь его ставили? Тогда есть команда сброса настроек, после которой переводчик сам запросит у вас команды управления. Прижмите кончики пальцев правой руки к виску, и скажите «Dictum iri».

Артём повиновался. И ничего.

— Быть не может! — удивилась Миранда. — Сейчас, сейчас… Все переводчики помнят такие же фразы на других языках. Повторяйте за мной.

И — снова ничего. Миранда остановилась. Они уже почти пришли — до входа на территорию военного городка меньше стадии.

— Ничего не понимаю. — Миранда взяла его за руки. — То есть совсем. Как вы тогда меня понимаете? На каком языке я говорю, по-вашему?

— На русском. А я, по-вашему?

— На каталанском. Но так ведь не бывает! Слушайте, давайте сходим к связисту, после врача? Пусть вам поставят переводчик — сравним, в чём разница. Это бесплатно, — тут же добавила Миранда. — Простите!

— Не за что извиняться. — Он прикоснулся ладонью к её плечу. — Вы мне очень помогаете. Нам всем, — уточнил он, и снова увидел на лице Миранды улыбку. — Я позвоню.

Артём сидел, потирая виски, после удачного проведения эксперимента. Удачного: всё повторилось, начиная от обесцвечивания зрения — и до полного его пропадания. Всё в точности, всего за шесть минут началось.

Потом доктор Ливси устроил полноценное обследование. Чуть не час снимал данные, просвечивал разными лучами, заставил выпить какую-то горькую мерзость, и взял анализы всего, что только можно взять у человека мужского пола.

— Благодарю за терпение. — Доктор Ливси помог ему одеться. Ноги уже не держали. — Всё восстановилось. Будет очередной гормональный всплеск, — предупредил он. — Я не знаю, как у вас он проявится на этот раз. Но повышенное внимание женского пола гарантировано.

— Благодарю, доктор. — Артём постарался вложить в слова не слишком много яда.

— Ну, не я же это устроил. Меня за что благодарить? В общем, сэр Ортем, я пока не готов ответить, что это было. Видимо, это ваша индивидуальная реакция на изоляцию от электромагнитных волн.

— То есть теперь вы знаете, как меня обезвредить, случись что, — не удержался Артём.

— И это тоже. А ещё я давал клятву медика, мой юный друг. Ну, что вы сразу извиняться. Дросселям всем несладко, таков ваш удел. Держитесь. Да, завтра зайдите ко мне ещё раз, сюда, в городок. Я рад вас видеть и дома, благо теперь мы на соседних этажах, но дома я работой не занимаюсь, только в крайних случаях. Доброго дня вам, и вашей очаровательной спутнице.

Связист не удивился, когда ему сказали про пропавший переводчик.

— Если хотите, я могу их вам выдать комплект, — предложил он. — Инструкцию, как ставить, тоже дам. Весь комплект настроен на вас, просто установите другой, если этот потеряется.

— Я знаю, как его ставить, сэр Ортем, — добавила Миранда.

Поставили. Включили. Переводчик на хорошем русском языке предложил Артёму выполнить процедуру настройки — то есть установить жесты и словесные команды для управления. Артёма препроводили для этого в «примерочную» — как на Земле в магазинах, отгороженное шторкой пространство. В отличие от Земли, ещё и с акустической защитой: изнутри тем, кто снаружи, ничего не слышно.

Ладно, с этим покончено.

— Давайте проверим. — Миранда улыбалась. — Дайте команду отключения, я тоже сейчас свой отключу. Мы услышим, на каких языках на самом деле говорим. Готовы?

Артём кивнул. Не сразу припомнил только что придуманную команду — от волнения, если честно. Сказал «проверяем, на каком языке говорим». Связист и Миранда переглянулись, и оба кивнули Артёму, улыбаясь. А потом Миранда сказала что-то вроде «es la maeva llenguan materna», и махнула рукой — включайте обратно.

— Я сказала «это мой родной язык», — пояснила она. — Слышали его?

— Похоже, да. — И Артём, не забыв отключить переводчик, повторил то, что услышал — как мог. Миранда покивала.

— Всё работает, — подтвердила она на словах. — Мне нравится ваш родной язык, сэр Ортем. Он красиво звучит.

— Давайте я ещё вашу мобильную рацию проверю, — предложил связист. — Раз уж вы здесь.

Связист возился чуть не десять минут.

— Странно, — пояснил он. — Не могу найти. У меня записано, установлена за левым ухом. Но там ничего нет. И вообще нигде нет. Потеряли?

— Да, возможно. — И Артём увидел, как расширились глаза Миранды. Явно что-то хотела сказать, но сумела сдержаться. — Тоже можно комплект?

— Безусловно. Их делает репликатор, — пояснил связист. — Это всё бесплатно. Так, минутку… ну-ка, повторите рации свою ключевую фразу. Можно не вслух.

Артём повторил. Связист сразу же заулыбался.

— Всё, вы снова на связи. Сэр Ортем, выдаю вам запасную рацию, — протянул он коробочку. — Удобно носить на поясе. Сами понимаете, если ваша случайно потеряется, а вас нужно будет срочно найти…

— Я понял, благодарю вас! Сколько с меня?

— Для вас — бесплатно, сэр Ортем. Могу ли я вам ещё чем-нибудь помочь?

— Вы меня снова пугаете. — Миранда дождалась, когда Артём расплатится с дилижансом. — Слушайте, так точно не бывает! Вы же мне звонили. Как?? У вас ведь не было рации!

Артём развёл руками. Миранда тёрла лоб ладонью, глядя куда-то сквозь Артёма.

— Но мне это нравится, — неожиданно сказала Миранда. — Обожаю загадки. До вечера есть ещё время. Хотите позаниматься, сэр Ортем? Немного размяться, в спортивном зале? Если вам доктор не запретил, конечно.

…Там, на Земле, я бы отказался — уселся бы за компьютер и «воткнулся» бы в какую-нибудь игрушку. Ведь за это ещё и платили. Артём потёр лоб, и осознал, что от него ждут ответа.

— С удовольствием, — он протянул руку и зашагал, с Мирандой, в сторону Арены.

Миранда сидела у него за спиной, положив руки на плечи, прижимаясь. Как сказал бы на Земле, «само как-то получилось». Универсальная отговорка: само, мол, вышло, дело-то житейское.

— Я буду говорить, — шепнула она ему на ухо, — а вы слушайте. — И перебралась так, чтобы сидеть у него на коленях, лицом к лицу.

— Марина говорила это много раз; над ней, конечно, все смеялись. Все, кроме нас с Лилией. Что она хочет, чтобы мужчина был только её. И наоборот. Но ведь так не бывает. Почти семьсот лет так не бывает, после того, как на Айур напали. Что-то они с нами сделали, вы же знаете, что мужчин намного меньше.

Она говорила ещё, — продолжала Миранда, — что чувствует себя не совсем дома. Что как будто прилетела сюда с другой планеты, из другого мира. Там у каждой женщины свой мужчина, и наоборот. Вы знаете, что такое симулятор? Не буду рассказывать. Мне теперь есть, с чем сравнить. Вас никакой симулятор заменить не сможет. А если будет такой, что сможет, то это конец нам, никто не захочет из симуляции возвращаться. Так и живём. Раньше были таблетки, ну, чтобы не хотелось вообще. Но от них люди становились бесплодными, их и перестали прописывать. Некоторым женщинам удаётся быть счастливыми с другими женщинами. Но таких очень мало, а остальным что делать? На стену лезть? Лучше уж симуляторы.

Артём не знал, куда девать глаза.

— Ого, вы смущаетесь! — Миранда явно не иронизирует. — А вы, случайно, не с другой планеты, не из другого мира? Мы тут всё гадали, кого вы в доме следующую пригласите. Спорили даже — без Марины, ей не нравится это слушать — кто это будет. А вы вообще только её и замечали.

— Разве?

— Я сама навязалась. — Миранда смотрела в глаза. — Я бесцеремонная, помните? Лилия никогда не станет навязываться. А я буду. Но если вам так тяжело, больше сюда не пущу. Это будет ужасно трудно, но я справлюсь. Хотите?

— Перестаньте. — Артём попробовал снять её ладони с плеч, не получилось. Миранда запрокинула голову, и рассмеялась. Весело, беззлобно. — Не хочу!

— Вот это честность! Точно, с другой планеты! Ортем, приходите ко мне. Я не буду смеяться, или подшучивать. Не хотите быть со мной — просто побудете рядом. Марине тоже не нравится эта тема, но она не будет обсуждать. Замечательно, что вы нашли друг друга, а остальным что делать? С ума сходить, или заниматься в спортзале до упаду, чтобы сил никаких не оставалось?

— Сублимация, — припомнил слово Артём.

— Точно-точно. Знаете, где я видела эту сублимацию теперь? Вижу, догадались. Договорились, Ортем? Со мной вам не будет неловко, я обещаю.

Артём вздрогнул.

— Что такое? — Миранда встревожилась. — Что случилось?

— Марина звонит. Запрашивает видеосвязь.

Вот я влип, подумал он, думая, что предпринять. Ладно. Обещал говорить правду — только правду. Миранда спрыгнула на пол, схватила со стула халат.

— Это ваш, — вручила Артёму. — Из ваших вещей. Быстро надевайте, и за мной!

Она притащила его за руку в ванную, поставила перед зеркалом, и указала, куда установить «глаз». Прижала палец к губам, и тихо закрыла за собой дверь.

Объёмное изображение возникло прямо перед ним. Артём невольно отступил на шаг — показалось, что Марине неловко стоять, прижимаясь спиной к зеркалу. Потом дошло, что это всего лишь проекция: «глаз» указал границы изображения, зыбкий овал в воздухе.

— Сэр Ортем! — Марина смутилась. — Простите, что не вовремя! Чем я могу помочь? Как у вас дела?

— Всё замечательно. У Миранды всё схвачено.

Марина поморгала — опять я не то слово ляпнул, подумал Артём — и рассмеялась. Почти сразу же взяла себя в руки.

— Я поняла, что вы хотели сказать. Да, я уже справлялась. Она умница. Только не дайте ей заболтать себя до смерти!

— Кое-что удалось найти. — Артём смотрел в её глаза. Точно, Инга. Может, это самовнушение, но всё больше черт Инги заметно с каждым днём. — Расследование идёт. Пока не буду рассказывать, мы только начали.

Марина серьёзно кивнула.

— Благодарю вас! Мои родители хотят поговорить с вами.

— А это удобно? — Артём посмотрел на свой халат. Вроде бы всё в порядке, если вообще прилично говорить в таком виде.

— Да, не беспокойтесь. Они всё поймут. Можно?

— Да, конечно. Не расстраивайтесь, и ничего не бойтесь, хорошо?

Марина кивнула, и приложила ладонь поочередно к сердцу и ко лбу — так прощаются, когда нет возможности прикоснуться к собеседнику.

— Здравствуйте, сэр Ортем!

И нет её. Через несколько секунд двое людей появились «внутри овала».

— Госпожа Агата Скайлис, господин префект Скайлис, — Артём коротко поклонился. — Чем могу помочь вам?

— Рады знакомству. — Оба поздоровались по-римски. Префекту на вид лет пятьдесят. Аналог полицмейстера, припомнил Артём. Следит за соблюдением законов в Париже и его пригороде. Префект, Кай Луций Скайлис, продолжил: — Мы очень благодарны вам за Марину, сэр Ортем. Она рассказала о вашем недавнем походе. Чем мы можем вам помочь?

— Марина прекрасно со всем справляется. Последние события немного утомили её, поэтому я попросил её проведать вас, немного отвлечься от домашних дел. Ну и несколько поручений в Париже. — Артём сам не знал, зачем это сказал. Здесь «отдыхать», в смысле «бездельничать», мягко говоря, не поощряется. Получилось бы, что он спровадил Марину побездельничать. Хотя она всё равно не станет сидеть там без дела.

— Мы будем рады помочь вам, — немедленно отозвался префект. — Звоните мне, или Агате, в любое удобное время.

— Марина прямо расцвела, — добавила Агата — сама похожая на приёмную дочь. Ей тоже за пятьдесят, но выглядит куда моложе. — Мы очень гордимся вами. Не будем задерживать вас, сэр Ортем — доброй ночи и добрых снов! Здравствуйте!

— Останетесь? — Миранда приняла от него «глаз», видеокамеру то есть. — Или к себе пойдёте? Помните, что я вам пообещала?

— Останусь. — Артём присел на уголок кровати. — Там у них всё хорошо. Марина сказала, что вы умница.

Миранда улыбнулась.

— Она слишком добра. Но я стараюсь. Расскажите мне, Ортем, что можно — о походе. Завтра весь дом захочет вас послушать, и ваша рота — тоже. Но я первая, ладно?