Тридевять земель

Дни 79–85 Погружение

Будильник не помог: Артём проснулся в семь почти часов утра — чтобы увидеть, что Марина, бодрая и довольная, уже сидит за столом — работает.

— Не хотела тебя будить, — она присела на краешек кровати. — Очень уж хорошо ты спал. У вас сегодня экспедиция — лучше уж отоспаться.

Если нельзя, но очень хочется, то можно, подумал Артём, выбираясь из-под одеяла. Руки и ноги ноют так, словно всю ночь не спал после весёлой вечеринки, а тяжёлые мешки ворочал. Но утренняя гимнастика всё равно воспоследовала — проспал или нет, а это делать нужно. Когда нужно делать что-то каждый день круглый год, припомнил Артём старую шутку, труднее всего заставлять себя последние триста шестьдесят четыре дня года.

Спустился по лестнице — никого не встретил, все заняты делами. Отчаянно захотелось заняться чем-нибудь полезным — хотя вроде и не бездельничал. Втянулся, подумал Артём. На Айуре вполне можно не работать — и минимум пропитания, и крыша над головой, и прочий минимум потребностей будут. Не будет одного, но самого существенного: уважения окружающих. И ведь непохоже, что заметное число людей предпочитает бездельничать — это позор. Репутация на Айуре значит очень и очень много…

Оружейник позвонил минуты через три после того, как Артём вышел из дома. Прибыть на экипировку и инструктаж к часу пополудни. Как раз есть время спросить у доктора Ливси о планетарной вычислительной сети.

— Странно, что вы ко мне обратились! — Доктор Ливси озадачен — иначе на кой ему чесать затылок и поправлять несуществующий парик. — В такие подробности я не посвящён, да и не было повода интересоваться. Но то, что медицинская база данных доступна отовсюду — факт. Да вы сами возьмите походный диагност и попробуйте включить его за пределами города. Как именно это работает, я не вникал. А почему спрашиваете?

— В прежней жизни я работал в этой области, — пояснил Артём. — Мне показалось немного странным, что на Австре мы долгое время видели не то, что на самом деле на поверхности. Если была планетарная сеть — вероятно, её можно восстановить и вновь начать ей пользоваться. Из любой точки.

— Идею понял, — покивал доктор. — Но это не ко мне уже. Сэр Марцелл и его племянник — задайте им те же вопросы. И если с самочувствием у вас всё хорошо — разрешите откланяться.

Позитивная наука и современные технологии всё это время не стояли на месте. В лаборатории оружейника Артём встретил Виктора Маккензи — видно, что тому весьма по душе новые приключения, и необходимость остаться на Айуре на этот раз его не очень радует.

— И как вы только всюду успели, друг мой? — сухо приветствовал Виктор Артёма, хотя выражение глаз его выдавало. — Я считаю это дискриминацией. Нам всем положено равное количество приключений.

— Это я вам легко устрою, — заверил его «Q». — Сейчас на Австр ходит множество колонн. Приключений всем хватит. Но я хочу вам показать ещё кое-что. Да-да, Виктор, и вам тоже — чтобы потом не жаловались. Пройдёмте в астрофизическую.

Странное место — подземная обсерватория. Понятно, что аппаратура сама находится на орбите — спутники выводить туда не так уж и сложно, пусть даже дальше окрестностей планеты люди Айура особо не продвинулись. Но всё равно Артём не успел ещё привыкнуть к тому, что каждый человек Айура в самом буквальном смысле дитя подземелья: предки каждого провели много веков под землёй, научились маскировать своё присутствие под естественные природные явления, и это уже в крови.

— Вот наше небо, — оружейник жестом пригласил всем присесть. Вовремя: едва только все окрестные стены как бы исчезли, голова у Артёма с непривычки закружилась. Небесная сфера проецировалась сейчас на стены комнаты — какая красота!

— А это небо Плутонии, — оружейник прикоснулся пальцем к сенсору пульта, и картина изменилась. Скажем прямо, не такая яркая и насыщенная — при свете ночного неба на Айуре вполне можно читать, оно ярче земной Луны. У Плутонии в этом смысле разнообразия меньше — на небе много всего, но не настолько всё красочное.

— Мы потратили, сообща, некоторое время на сверку координат. У нас хорошие вычислительные мощности, у Плутонии много сохранившихся данных. Смотрите.

Теперь на передней стене, основном экране, появился вид на Млечный Путь сверху.

— Это наша Галактика, — пояснил оружейник. — Теперь мы кое-что выяснили. Синяя точка — положение Айура на карте, зелёная — положение Плутонии.

Виктор присвистнул. Расстояние между звёздными системами — сто девять тысяч световых лет. Практически по разные стороны Млечного Пути.

— А где Земля? — Виктор первым задал вопрос.

Оружейник развёл руками.

— Нет звёздных карт — нет данных, как выглядит звёздное небо Земли. Странно, но факт. Ни одного источника — ни у нас, ни на Плутонии. Если у нас будут данные, что и как там видно, мы сможем запустить алгоритм привязки к координатам. Но пока данных нет.

— Понятно, — кивнул Виктор. — Простите, господа — меня вызывают. Новое задание — экспедиция на Австр. Ортем, — он пожал руку Артёму, — удачи. Было бы интересно побывать там вместе с вами.

— Удачи, Виктор, — кивнул Артём. Оружейник явно не торопился уходить; несколько секунд спустя, как только за Виктором закрылась дверь, из другой двери вышел… Анчири.

— Не ожидал увидеть вас, — признался Артём, пожимая ему руку. — Важные новости?

— Полагаю, весьма. Скажите, Артём, — Артём вздрогнул — теперь и Анчири произносил его имя без искажений, — вы помните, как выглядит звёздное небо Земли?

До Артёма стало доходить.

— Не всё, кое-что смогу припомнить, — кивнул он.

Анчири с оружейником переглянулись, и оружейник кивнул.

— Чем больше вы вспомните, тем лучше. Тем больше шансов отыскать, где может быть Земля. Я полагаю, не случайно, что мы не знаем её расположения. В первые же минуты атаки все данные о пункте отправления колонистов были уничтожены — чтобы нечисть не смогла отыскать Землю по нашим же лоциям. Как видите, мы преуспели.

— Та же история, — вздохнул Анчири. — Мы очень тщательно всё удалили. Но если вы действительно помните звёздное небо Земли, сообща мы сможем восстановить её координаты.

Артём почувствовал, что взмок.

— Сэр Злотникофф. — Оружейник прогулялся к двери, из которой вышел Виктор. — Нас не зря здесь только трое. О подробностях этого поиска знаем только мы втроём, на эту операцию есть санкция федерального правительства. Координаты Земли будут храниться, зашифрованные тремя нашими подписями, все подробности поиска, если он окажется удачным, будут стёрты из оперативных архивов. Только вы будете видеть восстановленное земное небо, и сможете судить, насколько точно оно воссоздано. Мы не хотим рисковать — война ещё не окончена. Нам от вас потребуется только один ответ: с какой из наших звёздных систем наименьшая дистанция до Земли. Всё остальное знаете только вы, точные данные, как я сказал, будут зашифрованы, и открыть их сможем только мы втроём. Приступим?

Артём вытер лоб.

— Приступим, — не сразу удалось совладать с голосом.

Легко сказать — восстановить звёздное небо! Видел его неоднократно, хотя из города много ли увидишь, только самые яркие звёзды. Тем не менее, аппарат, которым пользовался Артём, оказался очень удобным в использовании. Ну разумеется, начал с Большой Медведицы и Кассиопеи, их проще всего припомнить. Дальше — больше, глаза боятся, а руки делают. Пригодились знания по астрофизике — что такое Проксима, чем примечательна звезда Каптейна, и так далее. Примерно через полтора часа аппарат отобразил звёздное небо, вид с Земли, и Артём, придирчиво присмотревшись к виду из обоих полушарий, дал команду — подтвердить координаты.

И присвистнул, уже сам. Солнечная система, Земля и остальные объекты её находятся на расстоянии семидесяти двух тысяч и ста с небольшим световых лет от Айура. И в восьмидесяти пяти тысячах с хвостиком световых лет от Плутонии.

Едва Артём вышел из капсулы — аппарат, моделирующий вид звёздного неба также изолирован от электромагнитного излучения — как обнаружил, что не помнит в точности дистанции до Земли.

— Это нормально, — пояснил оружейник. — Нормально, что вы не помните точные расстояния. Мера безопасности. Теперь у нас есть также предположение, где находится «локация М». Из окрестных сверхмассивных чёрных дыр, ближайшая подходящая по массе вот тут, — оружейник повернул карту звёздного неба Айура, и приблизил один из её фрагментов. — Узнаёте?

— Андромеда? — предположил Артём неуверенно. Всё, что помнил об этой галактике — что она и Млечный Путь, родная галактика людей, в отдалённом будущем столкнутся.

Анчири и оружейник кивнули.

— Есть и другие кандидаты, но дистанция до них существенно больше. Если когда-нибудь сумеем увидеть звёздное небо с поверхности «локации М», будем знать точнее. К слову о «точнее», — посмотрел «Q» на часы. — Через полтора часа мы планируем отправить вас туда с группой сопровождения. Подробности миссии — за десять минут до старта. Вопросы?

— Никак нет, сэр. — Артём покачал головой. Вопросов, естественно, очень много, но оружейник явно не хочет обсуждать их в присутствии Анчири.

— Я благодарен вам за помощь! — Анчири ещё раз пожал ему руку. — Нашим и вашим учёным теперь есть, над чем поработать вместе. Сейчас вынужден откланяться — дела. Удачи, Артём!

— Давно я не видел универсалов, — заметил оружейник, едва только дверь закрылась за Анчири. — Он специалист-теоретик в четырнадцати отраслях науки. Плюс — практикующий врач-хирург, экзобиолог, лингвист. Никогда такого не видел. Мы все совмещаем специальности, но чтобы настолько много… Вольно, сэр Ортем. Час на обед и отдых — территорию городка не покидать.

В небольшом подземном саду-цветнике — сохранился с тех времён, когда люди жили исключительно под землёй — Артём после обеда столкнулся с Мари. Нос к носу.

— И ты здесь! — обрадовалась она, обняла его, и долго не отпускала. — Ну у тебя и приключения были, люблю! И она сама, и её сёстры — это что-то! На Арене никто не может за ними угнаться. Все теперь мечтают научиться так же быстро двигаться, так что работа им обеспечена. А я за тобой сегодня следить буду. Ну, когда это возможно, мониторинг вести.

— В остальном всё хорошо? — Артём и не знал, как поддержать разговор. По всему видно — говори о чём хочешь, всё равно поддержишь.

— Лучше не бывает, — заверила Мари, и отвела его в сторону, на одну из скамеек. — Ну, то есть бывает, наверное, но я и так довольна. Жаль только, — понизила она голос, — что ту башню сломали. Я понимаю, что безопасность и всё такое, но всё равно жалко. И всё равно она для меня осталась волшебным местом, что бы там в отчётах ни написали.

— Даже если знать, что её построила нечисть?

— Неважно, кто построил, — отмахнулась Мари. — Ну, пусть не очень доброе волшебство, не это важно. Всё, хватит, не отнимай у меня чуда! Не зли меня!

— Ладно, ладно. — Артём обнял её. — Ты права, чудо трогать нельзя. Всё, мне пора уже.

— Возвращайся! — Мари не сразу отпустила его. — Это главное. Остальное всё можно исправить и переделать.

Артём удивился, не отнять, когда понял, что с собой его группа ведёт теперь транспорт — аналог дилижанса, но в военном исполнении — и миниатюрные версии танков. Выглядели это роботы забавно, весят немало, и представляют достаточно убедительную боевую силу, даром что ростом с крупную собаку, и выглядят комично. При этом — каждый может служить мощным резервным источником энергии.

— Нужно попытаться посетить остававшиеся в стороне локации, — пояснил «Q» перед отбытием. — В случае, если соответствующий портал ведёт себя не так, как описано в инструкции — пропустить, следовать дальше. Везде оставлять вот эти зонды, — оружейник добыл один такой из контейнера — на вид младший брат стандартного терминатора, которые уже не первый век используются в армии. — Не задерживаться, не вступать в конфликты. Не скрою, по нашим оценкам эта миссия может быть опаснее предыдущих. Временной сдвиг растёт, поэтому — пройти весь путь по возможности быстро. Вопросы?

— Никак нет, сэр! — В его команде вновь собрались все те, кто ходил с Артёмом в самое первое управляемое, если можно так сказать, путешествие по «локации М». И видно, что солдаты готовы ко всему. — Готов к отправлению.

На этот раз отправление в неизвестно где расположенную «локацию М» произошло совершенно буднично. Словно в соседнюю комнату вышел, а не отправился за тысячи (а может, и миллионы) световых лет. Галактика Андромеды, подумал Артём, ступив на тускло светящийся круг внутри «храма». За долю секунды. Как такое возможно?

Внутри помещения оказалось пусто. И темнее обычного — только обе окружности под ногами светятся, отчётливо и ярко.

— Приступить к монтажу, — распорядился командир группы. — Сэр Ортем, у нас двадцать три минуты до следующего перемещения.

Монтаж — сборка того самого дилижанса — заняла десять минут. Получилась всё та же плывущая над поверхностью тележка-контейнер. Мы что-то будем отсюда перевозить? Видимо, да. Рядом с кругом обнаружился действующий ретранслятор — установили во время одной из предыдущих высадок. Батарея его практически не разрядилась. Ну да, время здесь течёт медленнее.

Почему на этот раз нет людей, или кто они на самом деле? И освещения за витражами также не видно, словно здешнее условное «солнце», наконец-то, зашло.

Когда портал включился, оказалось, что и тележку он тоже «прихватил» — переносится всё, чего касается человек, если масса предмета не более массы человека. Примерно так. А они многое успели тут изучить, подумал Артём, даже не успев как следует удивиться. У Виктора, или кто это был, жизнь скучной не назвать.

Канси вернулась домой — с места службы в доме Кратум — жизнерадостная. Правда, Акира, возникшая рядом, явно успела всё понять.

— Не спорь, — сухо заметила она, против обыкновения без обычных шуток и насмешек. — Другие не замечают, и хорошо. Идём, идём.

Закрыв дверь за собой, Акира усадила сестру в кресло, сама встала за спинкой, и приложила ладони к вискам Канси. Той сразу стало легче — давящее, изнуряющее ощущение пустоты начало проходить.

— Лучше? — спросила Акира, хотя и так знала ответ. — Ничего, сестра, справимся. Меня звать не забывай, когда совсем плохо будет.

— А ты не отступишься, верно? — спросила Канси, хотя тоже знала ответ. Акира обошла кресло и уселась прямо на пол. И улыбнулась, демонстрируя почти все зубы.

— Конечно. Он должен был быть моим. Но я же правильная, старшим надо уступать. Не тебе одной хочется счастья.

— Я тебя когда-нибудь убью. — Канси закрыла глаза. Становилось совсем хорошо — пустота внутри перестала поглощать всё вокруг, пусть это и временное облегчение. Артём сейчас в невообразимой дали, где-то за миллионы световых лет. Ей здесь может помочь Акира и все те, кто неравнодушны к Артёму — в их присутствии будет не так трудно терпеть последствия разлуки. А вот Артёму там, вдалеке, помогать некому. Сам должен справиться.

— Не убьёшь, — возразила Акира. — От меня много пользы, и ты это знаешь. Всё, хватит страдать, идём к людям.

— Ты нашла себе работу?

— Конечно. — Акира помогла сестре подняться из кресла. — Я откуда к тебе пришла? Из здешней академии наук.

— И как они, по-твоему? Только не кривляйся, пожалуйста.

— Слушаю и повинуюсь, госпожа! — Акира поклонилась. Нет, я её точно когда-нибудь пристукну, подумала Канси. — Очень даже на уровне. Я ожидала, они тут глубоко в прошлое скатятся. А увидела много интересного. В общем, будет чем поделиться — в обе стороны. Довольна?

У входа Канси остановилась, и взяла сестру за плечи, глядя в глаза.

— Довольна. Они семьсот лет прятались под землёй. И всё-таки забрали планету себе. Без наших умений, почти без технологий, без связи, без всего. Думаю, их уже за это можно уважать.

— Опять ты за своё, — вздохнула Акира. — Нормально я к ним отношусь. А если кому не нравится, как я говорю, так меня можно и не слушать. И где, спрашивается, твоё «спасибо»?

— Здесь говорят «благодарю». — Канси обняла сестру. — Благодарю, Акира. Ты умница.

— Доброе слово услышала — день прошёл не зря. — Акира явно довольна, хотя старается выглядеть обиженной. — Погулять не хочешь? Карико тоже освободилась, дел по дому вроде нет. Погуляем по Риму? Просто так.

Оружейник смотрел на спецификации спутника — зонда для разведки в ближнем космосе — и диву давался. Плутония передала, и продолжает передавать многое из того, что сама не в состоянии строить — по причине отсутствия нужных элементов. И ведь даже не намекали на передачу им синтезатора. Федеральные власти опасаются, что, как только Плутония получит доступ ко всем нужным ей элементам, их желание сотрудничать может внезапно пропасть, или же условия станут совсем другими.

Вроде бы и нет поводов для недоверия — но их сверхчеловеческие способности успели произвести впечатление. И это не самое приятное впечатление: Анчири утверждает, что большинство этих способностей доступны каждому человеку. Но методика, которой это достигается, наводит на мысли: а что при этом происходит с мозгом, с сознанием человека? Не превращается ли он в жителя Плутонии, не перейдёт ли впоследствии на их сторону, случись разногласие?

По мне, дал бы им и синтезаторы, и остальное, подумал оружейник. То, что у парней из делегации Плутонии сногсшибательный успех среди женского населения — тоже повод для недовольства у, так сказать, конкурентов. Вот так оно и проверяется: мы считали себя готовыми на дружелюбный контакт со всеми, кого можем назвать человеком, а стоило контакту произойти — возникают совершенно дикие предрассудки — всё то, что, вроде бы, давно уже изжито.

Ладно, это всё непродуктивно. Надо построить спутник и проверить его в действии. Смешно сказать, но дальше макета Луны космические аппараты Айура не летают: всё ещё есть опасение, что в звёздной системе могут присутствовать космические силы нечисти. Настолько быстро они смели первые рубежи обороны, что и сейчас нет сомнений: если «генералы», или «операторы», или кто там ещё у них бывает, смогут вернуться — баланс сил может измениться. Плутония предлагает свою помощь в быстрой очистке Айура от нечисти, а мы боимся, что впоследствии и люди Айура так же исчезнут, останется кругом сплошная Плутония. Некоторые влиятельные люди из федерального правительства высказали это практически открытым текстом.

На всякий случай Марцелл Катон записал, кто именно и что высказывал — прежде такой подозрительности не наблюдалось; то, что Плутония в сто раз быстрее сумела справиться с нечистью — уже говорит о том, что нужно с ними взаимодействовать. Иначе сколько придётся отбивать у противника оставшуюся часть планеты? Ещё семьсот лет?

Ладно. Пока что нет новостей от группы Злотникоффа, значит — можно продолжить изучать эти загадочные объекты, в высшей степени не желающие, чтобы их изучали — крохотные, парящие в воздухе, их с огромным трудом удалось собрать в воздухе над Австром. Потребовалась немалая толика изобретательности, чтобы начать изучать их — даже при слабом электромагнитном излучении, или при сближении с человеком на дистанцию ближе десяти метров объекты распадались на незатейливые органические соединения.

Что ж, пора понять, что вы такое, кто вас создал и зачем.

— Сэр Марцелл? — В комнату вошёл один из специалистов. — Есть данные. В момент воспроизведения излучения, необходимого для переноса сэра Злотникоффа мы зафиксировали аналогичное по спектру излучение. Из атмосферы, над лабораторией, и изнутри испытательной камеры пятнадцать. В обоих случаях параметры совпали.

Оружейник довольно потёр лоб. Что ж, догадка начинает подтверждаться. Возможно, именно эти неуловимые объекты, не желающие, чтобы их изучали, создавали то самое поле, которое открывает портал под дросселем и его окружением. Логично предположить, что и это тоже — технологии нечисти. А мы-то считали, что ничего нового о ней не узнаем!

— Отлично, Марк, отлично! — Оружейник похлопал коллегу по плечу. — Картина начинает складываться. Поясните, в тот день, когда Цицерон покинул свою клетку, в атмосфере над комплексом тоже происходило подобное излучение?

— Так точно, сэр. Тогда мы сочли это совпадением.

— Сколько у нас на складе терминаторов, помимо резерва?

— Один момент, сэр, — Марк подошёл к регистратору, и почти сразу же ответил. — Четыреста шестьдесят два.

— Выведите их на высоту, с которой зафиксировано излучение. Пассивное наблюдение. Имитировать случайное перемещение — пусть следуют за атмосферными потоками. Сводки передавать каждый час, при этом покидать вначале наземную границу населённого пункта. Если зафиксируете аналогичное по спектру излучение, докладывать немедленно.

— Вас понял, сэр. Рассредоточить над крупными городами?

— Всё верно. Вести мониторинг в реальном времени. Отчитываться лично мне.

Теперь мы знаем, что и где искать, подумал оружейник — уже хорошо. Эти объекты не опускаются ниже одной стадии над поверхностью земли — оттого мы раньше и не подозревали об их существовании.

Артём сбился со счёта времени; если бы не командир их группы, который следил и устраивал, когда возможно, привал — наверное, свалился бы где-то по дороге. Знакомое уже ощущение — ощущение, что Канси в беде, и ей необходима помощь — не оставляло. Артём пытался, по совету Анчири, мысленно обращаться к Канси — помогало на час-другой, не больше. Поскольку ему самому нужно быть в форме — выйти отсюда они могут только с его помощью — задачу это не облегчало, но часов через двенадцать начал привыкать — как можно привыкнуть к постоянной, неотступной физической боли.

Времени на осмотреться вокруг не торопясь не предоставили; главное — оставить в новом месте зонды. Судя по данным приборов, все места, куда перемещали порталы, находятся на расстоянии минимум стадия под поверхностью планеты, в среднем — на глубине тридцати-сорока стадий. Десяти километров, то есть. И только в том месте, где находится портал-выход в Айур, можно добраться до поверхности планеты. До той её странной оболочки, горячей и непроницаемой, с необычайно сильным притяжением.

И практически везде «солнце село». В городке «на диком Западе», в «храме», повсюду, где имитировалась поверхность планеты — темно. Темно и пустынно. И постоянное ощущение, что за тобой наблюдают. Прибывали, выстраивали оборонительную позицию, выпускали зонды и монтировали ретрансляторы, если их не было — и дальше, выбирали маршрут наиболее быстрый. Порталы не все срабатывают в один и тот же момент времени, хотя периодичность одна и та же практически у всех.

…Если последовательность перемещения, которую разработали люди из отдела Марцелла Катона, сработает — можно будет обойти всё, включая отдых, за двадцать семь часов Айура. На Айуре тем временем пройдёт почти неделя.

Ещё одна странность, подумал Артём во время очередного короткого отдыха. Если эта планета летит с релятивистской скоростью, то масса объектов должна возрастать. Если не путаю — в пять раз как минимум. Как это должно ощущаться? Как пятикратная перегрузка? Но мы бы тогда и шагу не ступили бы, мыслимое ли дело! А мы и ходим, и бегаем, и всё прочее — и не сказать, что тело и прочее стали в пять раз тяжелее. Как такое возможно?

…Никого и ничего. Даже в тех локациях, где постоянно кто-то возникал, где Марк Флавий отметил: будьте особо осторожны. С одной стороны — хорошо, в а с другой — любое изменение лучше трактовать как признак новой, непонятной пока опасности.

Канси и две её сестры остановились в «Пьяном драконе» — по словам Акиры, чай здесь не просто приятный, а очень даже вкусный. Угощались они за счёт Артёма, о чём Канси не переставала напоминать, но Акира, которая с детства сильна в математике, всякий раз отвечала, что никого они не разорят. Потом, люди уже успели оценить и воспитательские таланты Канси, и художественные — Акиры, да и Карико вон как сияет — тоже произвела впечатление. А это значит, что и сами уже зарабатывают, пусть и не так много, как дроссели.

— Хадуп мне в гугол! — Ну как же можно войти в «Пьяного дракона» — и не наткнуться на сэра Тиберия Моската, главного специалиста по ремонту и настройке танков! К его чести нужно добавить, что работает он часов по четырнадцать в сутки — танков стали делать существенно больше, готовятся к масштабной зачистке планеты — и работы хватает. Поэтому сквозь пальцы смотрели и на не очень здоровое пристрастие сэра Моската к спиртному, и на довольно частые жалобы со стороны прекрасного пола — и всякий раз главный грубиян Рима умел не только извиниться, но и задобрить пострадавшую сторону.

— Осторожнее с пожеланиями, сэр Москат! — Акиру исправит только могила. — Они иногда сбываются.

Сэр Москат расхохотался.

— Чёрт возьми, мы с вами стоим друг друга! — Он жестом предложил Акире присесть за свой столик, она с улыбкой отказалась. — Не лезем за словом в карман. Я слышал, вас почти невозможно уговорить стать хозяйкой. Это правда, госпожа Акира?

— Нет, конечно. Нужно всего-то показать, что вы сильнее меня.

— Так просто? — Сэр Москат схватил Акиру за руку. То, что его руки сравнивают с клещами — не просто слухи. Сэр Москат, помимо прочего, известен своими рекордами на Арене по части поднятия тяжестей.

Никто практически не успел понять, что произошло. Потом — по итогам произошедшего — примерно восстановили. Акира повернулась, выбила стул из-под сэра Моската, схватила с его стола нож для разрезания мяса — с зазубринами, но в целом тупой — и с размаху воткнула его в стол. По рукоятку. При этом пригвоздила к столу оба рукава сэра Моската, уже стоявшего на коленях.

Всё описанное не заняло и пары секунд.

— А в этой руке у меня был бы второй нож, — пояснила Акира, стоящая рядом с сэром Тиберием. Тот попытался подняться на ноги, не опрокидывая стола — не тут-то было. Сэр Москат рывком освободил руки — порвав рукава в клочья — и вскочил на ноги. Взгляд его налившихся кровью глаз не предвещал ничего хорошего, по всему было видно — сейчас позовут полицию.

— Чёрт побери! — Сэр Москат попытался привести в порядок одежду. — Да за такую хозяйку умереть не стыдно! — И зааплодировал — по-римски, держа руки над головой. Его поддержало всё заведение. — Браво! Вы дадите мне второй шанс, госпожа Акира?

— Сожалею, сэр Тиберий Москат, — поклонилась Акира. — Только одна попытка. Извините, что испортила вам одежду.

— Приму извинения, только если согласитесь выпить со мной! — Сэр Тиберий Москат вернул стул на место, и уселся. — Что вы пьёте?

— Минеральную воду, — улыбнулась ему Акира, усаживаясь напротив и, незаметно для собеседника, махнула сёстрам — займитесь своими делами, не стойте. — Можно со льдом.

Сэр Тиберий Москат расхохотался повторно.

— Всё, что скажете. Если уж я упустил свой шанс, то хотя бы поговорим!

Канси и Карико вышли из заведения — не без удовольствия понаблюдав, как к Акире подходят, чтобы поздороваться и выразить восхищение. Вышли и почти сразу же расхохотались. Обе.

— Она сделала бы из него человека, — вздохнула Канси. — Жаль, что упустил свой шанс. А ты? Я видела, как ты заходила в ювелирную лавку. К тому мужчине, что учил Артёма делать украшение для своей хозяйки. Признайся, он тебе понравился!

Карико покраснела, махнула вначале — да ну тебя! — а потом, сумев посмотреть сестре в глаза, кивнула.

— Я ведь сразу вижу. Я видела, как он работает. Красота! Такое делает, не поверишь… хотя ты ведь тоже видела. Всё-всё, молчу, извини!

Миранда закончила очередной портрет — групповой, если можно так сказать: Канси и обе её сестры. Здорово получилось — удалось передать характер каждой — насколько Миранда сумела понять их характер. В доме все поначалу относились настороженно — всё-таки люди с другой планеты, не шутка! — но очень быстро «три сестры», как их теперь звали вслед за песней, которую исполнил Ортем — стали такими же близкими и надёжными людьми.

В дверь постучали. Миранда не ждала увидеть там Канси — и тем более не ожидала увидеть её настолько уставшей. Ни «синяков» под глазами, ни воспалённых глаз — но видно, что Канси что-то беспокоит, и что вымотана до последней степени.

— Проходи, — обращаться на «ты» получилось легко и незаметно. — Что случилось? Трудный день?

Канси кивнула. Полегчало почти сразу, как только она оказалась рядом с Мирандой. Ни Карико, ни Акира пока не вернулись с прогулки — в Риме всегда есть, что посмотреть. Ей одной стало не по себе, а портить вечер Акире не хотелось.

— Этот трудный, и все следующие. — Канси села за стол — куда предложили — и кивком поблагодарила за стакан воды. Очень кстати, горло пересохло. — Пока он домой не вернётся.

Миранда пристально посмотрела на неё. Сейчас усмехнётся, подумала Канси. Но ошиблась.

— Без него всё из рук валится, — согласилась Миранда. — Я вот пишу картины, помогает. Как другие спасаются, не знаю.

Канси покивала.

— У тебя был особенный день? Такой, что ты всегда хотела бы прожить ещё раз? День рядом с ним?

Миранда улыбнулась и кивнула.

— Я его часто вспоминаю, — призналась она. — Помогает. А у тебя?

— Есть такой. Я могу помочь тебе вспомнить тот день во всех подробностях. — Канси посмотрела ей в глаза. — Хочешь?

— Прости? — Миранду явно застали врасплох — растерянной Канси её ещё не видела.

— Сядь ко мне на колени. — Канси не отводила взгляда. — Я покажу тебе тот день ещё раз.

Миранда смотрела на неё странным взглядом. Сейчас вежливо попросит выйти, и больше не приходить, подумала Канси. И снова ошиблась.

— Ничего неприличного, поверь. — Канси закрыла глаза. — Этому всех можно научить. Если хочешь, тебя научу.

— Ладно, — кивнула Миранда и, не без опаски, села на колени к Канси — лицом к лицу. Канси потянулась ладонью к голове Миранды и та отшатнулась — без рук!

— Ничего неприличного, — повторила Канси. — Верь мне. Возьми меня за руку, прижмись лбом к плечу и досчитай до десяти.

Канси ощутила, насколько ярким был тот день — чужих видений не видно, но переживания человека всё равно воспринимаются. Прошлое приходит ярким сном — быстрым горячим потоком, вмещающим многие часы в несколько минут.

— Ух! — Миранда спрыгнула с её колен минуты через полторы. Видно, что ноги её плохо слушаются. Шея и лицо её горели, она тяжело дышала. — Ничего себе… Ого, всего две минуты! — Миранда посмотрела на часы. — А прошёл целый день… тот самый день. Как ты это делаешь?!

— Могу научить. Мне говорили, всех можно научить. Хочешь попробовать?

— Хочу. Ничего неприличного, да? — Она встретилась взглядом с Канси, и они обе рассмеялись. — Прости, что спрашиваю. Ты видела то, что видела я?

Канси помотала головой.

— Я просто делаю твои воспоминания ярче. Я не подглядываю, не умею.

— А что, можно подглядывать? — удивилась Миранда. — Хотя мне не жалко. Если хочешь, смотри. Мне кажется, тебе можно доверять.

— Благодарю. — Канси закрыла глаза. Всего несколько минут Миранда сидела на её коленях, а неприятное, опустошающее чувство разлуки отпустило.

— Тебе стало лучше, — отметила Миранда. — Хочешь чая? Арлетт сегодня приготовила изумительный пирог.

— Не хочу её обижать. — Канси закрыла глаза. — Только чай, пожалуйста. Да, стало лучше. Я даже знаю, почему.

— Потому, что я сидела у тебя на коленях? — Миранда прижала руку к уху — звонит кому-то.

— Потому что ты его любишь. Если не любила бы, мне не стало бы лучше.

Миранда покачала головой, пододвинула свой стул поближе, и взяла Канси за руку.

— Если помогает — оставайся у меня сегодня. — Она встретила взгляд Канси, и добавила: — Ничего неприличного.

И снова они обе рассмеялись.

— Не в этот раз. Мне кажется, ты захочешь увидеть этот день во сне. Не хочу мешать. — Канси улыбнулась. — Но когда-нибудь попрошусь.

Чай принесла сама Арлетт — но отказалась, с улыбкой, присоединиться — извините, меня там ждут.

— Расскажешь о твоей родной земле? — Миранда налила Канси чая. — Я читала новости. Но хочется от тебя услышать. Я расскажу о нашей, если захочешь. Подумать только, другая планета! Я всё бы отдала, чтобы самой увидеть, хоть одним глазком!

— Я могу это устроить. Сможешь посмотреть двумя. — Канси с удовольствием отхлебнула глоток. Чай они тоже готовить умеют. Так необычно — самые простые на вид люди, но с ними так спокойно и хорошо.

— Ловлю на слове! — Миранда добавила чая в обе чашки. — А теперь давай помолчим. Арлетт говорит, так правильно — хотя бы одну чашку выпить молча.