Уроки разбитых сердец

Глава 22

Иззи обожала Нью-Йоркскую неделю высокой моды. Дважды в году прекрасный Брайант-парк на Шестой авеню превращался в царство фантазии, куда слетались ведущие дизайнеры и модели, стилисты, законодатели моды и собачки знаменитостей с хозяевами (на поводках и без). Грандиозное шоу требовало массы приготовлений, работы велись не один день, и к утру пятницы в центре аккуратной маленькой площади уже возвышалось несколько белых шатров, включая один огромный, а железные столики и стулья были сдвинуты с дорожек поддеревья.

Близилось время обеда, погода выдалась необычайно жаркой для сентября, и публика в ожидании очередного показа предпочитала прятаться от солнца в тени зеленых зонтиков уличных кафе, потягивая газировку и кофе. Застряв в пробке на Сорок второй улице, Иззи решила выйти из такси и пройти оставшуюся сотню ярдов пешком. Погруженный в сонную дремоту Брайант-парк в кольце небоскребов показался ей прохладным зеленым оазисом.

Но внешнее впечатление оказалось обманчивым, в парке было жарко, как в духовке. Иззи держала в руке программу показов весенне-летних коллекций и просматривала ее на ходу. Расписание было плотным: дефиле следовали одно за другим, с десяти утра до пяти вечера; в начале каждого часа — новый показ. Не все модельеры представляли свои коллекции в большом шатре, дефиле проходили в ближайших к парку гостиницах и ресторанах. Представители модельных агентств сбивались с ног: им приходилось метаться между площадками, где шли показы, следить, чтобы все заявленные участницы явились вовремя, судорожно обзванивать манекенщиц в поисках замены, если что-то вдруг срывалось, и при этом стараться не впадать в панику.

«Перфект», одно из крупнейших агентств, участвовавших в Неделе моды, предоставляло манекенщиц для большинства дефиле, и Иззи благодаря престижу и известности своего агентства обычно сама присутствовала на нескольких показах, хотя билеты на шоу Недели моды стоили целое состояние. Сегодня же она впервые пришла сюда как владелица агентства «Силвер — Уэбб», и при мысли об этом ее распирало от гордости. Дизайнеры высокой моды, как правило, не интересуются моделями «плюс-сайз», но «Селди Дрю», молодая дизайнерская компания, принадлежащая супружеской паре из Флориды, подготовила коллекцию, рассчитанную как раз на женщин с округлыми формами. Их показ начинался в два часа дня в главном шатре, но ему предшествовало выступление других участников, а это означало, что все свободное пространство в гримерных заполнят чужие стилисты, парикмахеры, костюмеры и администраторы.

Иззи готовила восемь девушек для показа, режиссер «Селди Дрю» уже провел с ними репетиции и убедился, что все они двигаются в нужном темпе под живой, пульсирующий ритм музыки. Иззи утомляла громкая музыка, и нередко после дефиле она возвращалась домой с головной болью, но модели часто говорили, что расхаживать по подиуму намного легче, когда слышишь четкий ритм ударника.

К половине второго девушки «Силвер — Уэбб» были уже загримированы и причесаны. Все участницы дефиле явились вовремя, подготовка к показу шла гладко, но незадолго до начала все же разразилась катастрофа мелкого масштаба, когда Фелис Гвадалуппе, один из стилистов «Селди Дрю», вдруг обнаружил на манекенщице черные трусики вместо телесных.

— Как это тебя угораздило? — возмущенно зарычал он на перепугавшуюся девушку. — Они же будут просвечивать сквозь одежду!

«Слава Богу, виновница скандала не имеет отношения к "Силвер — Уэбб”», — мысленно порадовалась Иззи.

— Фелис, остынь! — скомандовала она. — Это не конец света. — Достав из сумки новенькую упаковку с тремя парами телесных трусиков-стрингов из магазина «Гэп», она протянула их девушке. — Держи.

— Вы настоящий скаут, — рассмеялась модель.

— Это точно, — согласилась Иззи и шутливо обняла Фелиса, чтобы разрядить обстановку. Стилист тяжело привалился к Иззи.

— Я спокоен, я спокоен, — пробормотал он, обмахиваясь ладонью. — Это шок, знаете…

— Знаю, — кивнула Иззи.

Придя в себя, Фелис быстро повернулся к моделям и снова принялся раздавать наставления. В этот миг тихонько зазвонил мобильный телефон Иззи (она нарочно положила его в карман брюк, чтобы чувствовать виброзвонок).

— Привет, как дела? — бодро поинтересовалась Карла.

— Все идет отлично, мы на низком старте.

— Тебя тут ищут, — сообщила Карла. — Звонила некая Кэролайн Монтгомери-Найт.

— Понятия не имею, кто она такая, — пожала плечами Иззи. — Она оставила телефон?

— Да. — Карла зачитала номер, и Иззи быстро нацарапала его на клочке бумаги.

«Надо бы навести порядок в сумке», — машинально отметила она про себя, перебирая разрозненные листки с телефонами, втиснутые между папками с документами. Вместе с толстой пачкой карточек моделей, покоившейся во внешнем отделении, и всевозможными необходимыми мелочами вроде стрингов сумка весила, как солидный мешок с картошкой.

Иззи набрала номер и прослушала запись на автоответчике. Уверенный и властный женский голос предложил ей назваться и оставить свой телефон. Иззи так и не поняла, куда позвонила, в чей-то дом или в офис. «Если этой загадочной Кэролайн нужно со мной связаться, она сама позвонит», — решила Иззи и тут же забыла о звонке.

Последние дни прошли в бесконечной суматохе и волнениях, вдобавок встреча с Джо совершенно вывела ее из равновесия. После обеда в ресторане Джо не звонил, и Иззи была только рада этому. Рада, потому что так и не решила, как поступить.

Эту тему они уже обсудили с Карлой во всех подробностях, и все же снова и снова возвращались к ней.

«Насколько сильно ты хочешь иметь детей? — вопрошала Карла в манере «адвоката дьявола». — Ты способна смириться с тем, что навсегда останешься бездетной?» И всякий раз Иззи с горечью признавалась себе, что не знает ответа. Она любила Джо, но будущее пугало ее. Во что превратится их жизнь, если мысли о неродившихся детях станут преследовать ее? Что, если со временем, состарившись и утратив способность зачать ребенка, она возненавидит Джо за то, что он не дал ей стать матерью? А если она все же вынудит Джо завести детей, не станет ли он проклинать ее вместе с нежеланным ребенком, потому что старшие дети отдалились от него?

И примут ли ее дети Джо? Смогут ли Джош, Мэтт и Том когда-нибудь полюбить женщину, живущую с их отцом?

Иззи не находила ответов на эти вопросы, и с каждым днем неуверенность ее все росла.

Телефон зазвонил вновь, когда страсти за кулисами в большом шатре достигли высшей точки накала. В дальнем углу кто-то пронзительно визжал, одна из моделей громогласно возмущалась, что ей не дают курить, считая полнейшей нелепостью идиотские запретительные таблички, развешанные везде и всюду, жужжали фены для волос, и голос в трубке различить было практически невозможно.

— Иззи Силвер?

— Да, — гаркнула Иззи.

— Это Кэролайн Монтгомери-Найт, — представилась женщина, но ее имя ни о чем не говорило Иззи.

Какофония звуков сливалась в один душераздирающий вой, и голос женщины в трубке безнадежно тонул в нем.

— Извините, я вас не слышу. Здесь немного шумно, — крикнула Иззи. — Я на Неделе моды, в Брайант-парке.

Телефон затих, и Иззи подумала было, что связь прервалась, но женщина заговорила снова:

— Если я подъеду, мы сможем увидеться?

— Иззи! Мои волосы! Ты только посмотри! — Перед Иззи стояла Белинда, высокая девушка из Айдахо. Казалось, она вот-вот ударится в слезы. — Видишь? — взвизгнула Белинда, показывая Иззи белокурую прядь, которая выглядела совершенно обычно, только слегка попахивала паленым.

— Показ только начинается, закончится к трем. Я могла бы встретиться с вами в четыре. Вас это устроит? — Иззи рассчитывала посвятить двадцать минут дефиле и еще сорок обсуждению. — Давайте встретимся в гриль-баре, знаете, где это? Ресторан с зелеными навесами и вьющимися растениями на фасаде. Значит, в четыре? Тогда до встречи.

Иззи черкнула себе пометку в блокноте. Кэролайн Монтгомери-Найт. Имя показалось ей смутно знакомым, но не более. Было бы глупо упустить выгодное дело, оттого что не можешь вспомнить, с кем разговариваешь. Наверное, при встрече все выяснится, они должны знать друг друга в лицо, иначе Кэролайн спросила бы, как выглядит Иззи.

Показ прошел блистательно. Одежда смотрелась великолепно, девушки оказались на высоте, и восторженный гул журналистов, вившихся вокруг моделей, предвещал поток хвалебных рецензий. Дом моды «Селди Дрю» представил сногсшибательную коллекцию.

Грандиозный успех дефиле открывал перед агентством «Силвер — Уэбб» блестящие перспективы, и Иззи сияла от радости, подходя к ресторану. Было всего пять минут четвертого. Она заказала воду со льдом и собиралась сделать первый глоток, когда ее окликнули:

— Иззи Силвер?

Перед ней стояла высокая блондинка и сверлила ее холодным, неприязненным взглядом. «Кэролайн Монтгомери», — решила Иззи.

Женщина разглядывала ее так бесцеремонно, что по спине у Иззи поползли мурашки.

— Да, — отозвалась Иззи с уверенностью, которой вовсе не испытывала. Она совершенно точно не была знакома с этой женщиной. Кэролайн Монтгомери, рослая и худощавая, по-скандинавски белокурая, с короткой круглой стрижкой, выглядела как типичная богатая дамочка с Парк-авеню. Она резко выделялась в пестрой толпе, хлынувшей в ресторан после очередного показа. На ней были элегантный кофейного цвета кардиган с джемпером и брюки капри, на ногах туфли без каблука, на шее нитка натурального (действительно натурального) жемчуга. Иззи никогда ее прежде не видела, хотя… она чем-то напоминала…

— Так ты и есть та самая тварь, что спит с моим зятем? — сурово заключила женщина.

И тут Иззи с опозданием поняла, что стоявшая перед ней блондинка чертовски похожа на жену Джо, Элизабет Хансен.

Пожалуй, впервые в жизни она не нашлась, что сказать.

— Хотите разговаривать здесь? — Кэролайн Монтгомери жестом обвела зал. — Или снаружи?

— Снаружи, — еле выдавила из себя Иззи.

Она вышла из ресторана вслед за Кэролайн, прижимая к себе сумку одной рукой, а другую держа перед собой. Иззи с трудом прокладывала путь в толпе, точно слепая или пьяная. Она и чувствовала себя примерно так же, словно и вправду была мертвецки пьяна или вдруг ослепла, а заодно и оглохла. Боже, какой кошмар! Оказаться внезапно лицом к лицу со свояченицей своего любовника. Как же она до такого докатилась? Конечно, Иззи легко могла сбежать, но это было бы против правил. Бежать, поджав хвост, — низко, да и бессмысленно. Придется ответить за все. Остановившись в нескольких ярдах от ресторана, Кэролайн повернулась, скрестила руки на груди и устремила на Иззи суровый, непреклонный взгляд судьи.

— Подозреваю, что вы поднаторели в подобных делах, — отрывисто бросила она. — Трудно, наверное, найти богатого мужчину. Хотя найти-то, может, и легко. А вот заставить его бросить жену — задача потруднее. Я смотрю, вы все еще работаете в этом вашем игрушечном агентстве. — Она сказала это так, словно работа Иззи мало чем отличалась от уличной проституции. — Похоже, вы еще не подцепили подходящего парня. Но Джо не тот, кто вам нужен. — Кэролайн смотрела на нее с такой неприкрытой ненавистью, что у Иззи к горлу подступила тошнота. — Моя сестра никогда не унизилась бы до того, чтобы прийти сюда. Она не знает, что я здесь. Так вот имейте в виду, она стоит десяти таких, как вы. — Иззи по-прежнему молчала, и Кэролайн снова заговорила: — Джо не подлый человек. Просто глупый. Он думает, что ничего не потеряет, если уйдет от Элизабет. Как бы не так. Когда отец уходит из семьи, все рушится. Мужчины верят, что деньгами все можно уладить. Ничего подобного. Деньги не заменят детям отца. Когда отец не живет дома, этого ничем не исправишь. Мы с Элизабет так и росли. Наши родители развелись, и вот что я вам скажу: моя сестра не позволит, чтобы развод разрушил жизнь ее мальчикам. Они с Джо счастливы в браке, у них трое чудесных детей. Он говорил вам об этом? Держу пари, что нет. Мужчина не станет болтать о детях, когда хочет затащить женщину в постель. — Голос Кэролайн так и сочился ядом, и Иззи невольно отшатнулась, но к горечи примешивалось чувство вины. Ведь она отчасти заслужила эту гневную отповедь. Иззи причинила боль сестре Кэролайн не по злому умыслу и не из жадности к деньгам, она не верила, не желала верить, что Джо связывают с женой не только общие дети.

И вот теперь Кэролайн решила убедить ее в обратном.

— Знаете, что говорит Элизабет? Если он хочет уйти, пусть уходит. — Кэролайн смерила Иззи презрительным взглядом. — Не подумайте, что я собираюсь преподнести его вам на блюдечке, вот еще! Нет, вы должны выслушать все до конца. Он и раньше жил как хотел и спал с кем попало.

Иззи приняла удар молча, но решила, что с нее достаточно. Она не врывалась в семейную жизнь Хансенов с ломом в руках. Она встретила мужчину, который хотел уйти от жены, и не ее вина, если брак Джо не сложился.

— Здесь я вас прерву, — сухо произнесла она. — Да, мы с Джо действительно встречались какое-то время. — Иззи сознавала, что только что нарушила основное правило ведения трудных переговоров и в первые же пять минут признала свою вину, но иного выхода у нее не было. Она действительно спала с зятем Кэролайн, и у той были все основания с ненавистью наброситься на обидчицу.

— Так вы еще и похваляетесь этим? — возмутилась Кэролайн, и впервые ее прочная броня дала трещину. Глаза ее подозрительно заблестели.

— Нет, вовсе нет. — Иззи покачала головой. — Просто нет смысла притворяться, что этого не было. Но давайте кое-что уточним. Джо сказал мне, что его брак давно распался, и я ему поверила, он не мог этого выдумать. Чтобы ни произошло между Джо и его женой, это их дело, и не пытайтесь меня в этом обвинить.

— Как вы можете такое говорить? — вскипела Кэролайн.

— Отношения вашей сестры с ее мужем меня не касаются, — перебила ее Иззи.

Однако прежде, чем она успела продолжить, сестра Элизабет гневно выпалила:

— Так, по-вашему, это все оправдывает? И можно спокойно увести чужого мужа? А до всего остального вам и дела нет? Ненавижу таких, как вы. Вас волнует только одно — деньги. Вы, наверное, перебрали всех мужчин в Нью-Йорке, а потом, когда ботокс перестал действовать как надо, решили украсть чужого мужчину? Да если бы он не был богат, вы бы и не взглянули на него.

Закончив тираду, Кэролайн внезапно расплакалась. Она тщетно пыталась унять слезы, но всхлипывания перешли в глухие рыдания.

Иззи покопалась в сумке и нашла пачку бумажных носовых платков. Сначала стринги, теперь салфетки.

— Возьмите. — Она протянула платки Кэролайн.

— Спасибо, — пробурчала та.

— Вы не хотите присесть? — спросила Иззи. Она, должно быть, сошла с ума. Ей нужно бежать от этой женщины, а не утирать ей слезы.

Они нашли два стула под зонтиком, и Кэролайн тяжело опустилась на один из них. Она выглядела измотанной и опустошенной, словно шарик, из которого выпустили весь воздух. Казалось, ей потребовалось собрать в кулак всю свою вол ю, чтобы выполнить смертельно опасное задание, а теперь, когда миссия благополучно завершилась, силы ее оставили.

«Это рискованное задание — я, — с горечью подумала Иззи. — Я чудовище, с которым Кэролайн пришла сразиться». Сейчас, когда ее гнев остыл, сестра Элизабет ничем не напоминала грозную фурию, жаждущую крови. Рядом с Иззи сидела усталая худая женщина с морщинками вокруг глаз, отважная женщина, стремящаяся защитить любимую сестру.

— Боюсь, это прозвучит банально, но до Джо у меня никогда не было романов с женатыми мужчинами, — нарушила молчание Иззи. — И чувство, которое я испытываю… простите, испытывала к нему, не имеет никакого отношения к деньгам. — Кэролайн ничего не ответила, и Иззи заговорила снова: — Я порвала с ним потому, что он продолжал жить с вашей сестрой, хотя Джо и уверял меня, что их брак распался и между ними все кончено.

— Джо не мог такого сказать, — вяло возразила Кэролайн. — Он любит Элизабет.

«Мы будто играем в теннис», — устало подумала Иззи. «Он сказал», «она сказала». Что еще остается Кэролайн, кроме как сражаться за сестру?

— Послушайте, откуда нам с вами знать, счастливый у них брак или нет? Кто из них говорит правду, а кто лжет? Вы пытались разговаривать об этом с Джо?

Кэролайн уныло покачала головой.

— Тогда почему вы решили начать с меня? Ведь вы знаете Джо, он муж вашей сестры, хоть и предавал ее не раз, как вы сами только что говорили. Почему бы вам не встретиться с ним и не попросить его одуматься? Зачем вы пришли ко мне?

Кэролайн снова промолчала.

— А Элизабет? Может, она тоже несчастлива в браке… — Кэролайн открыла было рот, но Иззи остановила ее жестом. — В любом случае не нам с вами за это отвечать. Они сами должны решить, сойтись им или расстаться.

— Вы не такая, как я думала, — сказала Кэролайн. — Вы старше.

— Спасибо, — усмехнулась Иззи.

— Я не то хотела сказать, — быстро поправилась сестра Элизабет. — Я принимала вас за одну из тех хищниц, что охотятся за женатыми мужчинами, но вы не похожи на них.

— Кто они, эти злодейки, о которых вы говорите? — пожала плечами Иззи. — Я не хочу сказать, что в Нью-Йорке не существует шальных женщин, готовых забавы ради разрушить чей-то брак, но я не встречала ни одной. Люди говорят о них так, будто город буквально наводнен ими, но это неправда. Какая женщина в здравом уме решится на такое унижение? Приятного мало, когда влюбляешься в мужчину, а он оказывается женат. Ты увлекаешься им не потому, что он женат, ты сначала теряешь голову, а потом обнаруживаешь, что у твоего любимого в ящике стола нет свидетельства о разводе.

— Но ведь вы могли бы уйти, поняв, что все не так просто, — тихо заметила Кэролайн, и Иззи нечего было ей возразить. Она могла уйти, и все же не ушла.

В том-то и беда. Какая-то часть ее существа не желала прислушаться к голосу рассудка. Сердце твердило ей, что Джо именно тот, кого она так долго ждала, что их любовь слишком драгоценна, чтобы можно было от нее отказаться. Ведь ни к кому другому она не испытывала подобного чувства. Это и есть истинная любовь, говорила она себе, ведь Джо тоже любит ее, а его брак мертв. Нельзя разрушить то, что давно обратилось в пепел. Но к чему теперь искать себе оправдания? Битва окончена, остается лишь сложить оружие.

— Мне не следовало приходить сюда, — сказала Кэролайн, поднимаясь, — но я рада, что пришла. Вы не стерва, теперь я это вижу. Но ради их семьи оставьте Джо в покое.

— Уже оставила, — гневно вспыхнула Иззи. Ей казалось, что она уже все объяснила этой женщине.

— Серьезно, Джо очень привязан к детям, и на самом деле они с Элизабет любят друг друга. Действительно любят.

Иззи кивнула. Ей хотелось, чтобы Кэролайн поскорее ушла. Она безумно устала. Любовь к Джо принесла ей слишком много боли и страданий, у нее не было больше сил тащить эту ношу.

— Это правда, — настаивала Кэролайн, — месяц назад Элизабет испугалась, что забеременела. «В мои-то годы!» — сказала она мне. Кстати, ей всего сорок два, масса женщин рожает в ее возрасте. Потом оказалось, что она зря всполошилась. Но ведь они с Джо уже собрались завести еще одного ребенка, четвертого. Разве они пошли бы на это, если бы не любили друг друга?

Иззи не ответила. Ее пронзила жгучая боль. Она никогда не спрашивала Джо, спит ли он с женой. Это было бы низко и недостойно. Вначале Иззи верила, что между Джо и Элизабет нет близости — ведь они живут каждый своей жизнью, — позже старалась об этом не думать. Иногда ее одолевали сомнения: когда двое людей живут под одной крышей, всякое возможно, в конце концов, их связывает многолетнее супружество.

Но не это ранило ее больше всего. «Они с Джо уже собрались завести еще одного ребенка, четвертого», — сказала Кэролайн. Что ж, это их право. У них уже есть трое обожаемых сыновей. Их так много связывает, еще один ребенок не станет нежеланным и постылым, ведь его матерью будет Элизабет, а не Иззи. Возможно, этот ребенок поможет склеить разбитый брак Хансенов.

— Знаете, меня ждет работа. Прошу меня извинить, — сухо попрощалась Иззи.

— Да-да, конечно, — кивнула Кэролайн.

Женщины неловко замолчали, не глядя друг на друга. Обмениваться рукопожатием было бы неуместно.

— Вы хорошая сестра, — внезапно произнесла Иззи. — Прощайте.

Она быстро повернулась и зашагала к главному тенту. Ее преследовал образ крошечного существа, ребенка Джо и Элизабет. Таким могло бы быть и ее дитя. Но только этому ребенку не суждено появиться на свет.

— Эй, привет! — услышала она громкий окрик.

Иззи обернулась. Это была ее знакомая, сотрудница другого модельного агентства.

— A-а, привет, — рассеянно поздоровалась она и поспешила изобразить безумную занятость. Иззи не хотелось ни с кем разговаривать, ей нужно было побыть наедине со своими мыслями, и гримерная в большом шатре была сейчас самым безопасным местом.

Иззи устроилась в уголке среди всеобщего разгрома и хаоса. Шум, царивший в гримерной, ей нисколько не мешал, она так глубоко задумалась, что попросту не слышала его.

Ребенок. У нее никогда не будет ребенка, ни от Джо, ни от другого мужчины. Иззи заняла свободный стул, достала «Блэкберри» и принялась писать письмо Джо. Это заняло у нее час. Неправдоподобно много времени, учитывая, каким коротким вышло послание. В графе «Тема сообщения» она на всякий случай указала «личное». Джо дал ей адрес персонального почтового ящика, но кто знает, не просматривает ли секретарша почту босса, включая и частную переписку?

Здравствуй, Джо.

Мне звонила Кэролайн Монтгомери. Я понятия не имела, кто она такая, пока не встретилась с ней на Неделе моды. Я была по уши в работе, а тут вдруг явилась твоя свояченица и сообщила мне, что у вас с Элизабет крепкий, счастливый брак и всего месяц назад Элизабет думала, что ждет ребенка. Я выбрала трусливый способ проститься, потому что не хочу больше говорить с тобой. Извини. Возвращайся к своей семье. Оставь меня в покое. У нас все равно ничего бы не получилось, так что все к лучшему.

Я.

Она не пожелала подписаться своим именем («Иззи» было бы слишком интимно) и выбрала безликое местоимение «я». Перечитав письмо, она поставила в конце точку, начала было менять местами фразы, но вдруг осеклась.

— К черту! — сказала она вслух. К чему забивать себе голову ерундой? Главное, передать Джо, что все кончено. Он поймет, когда прочтет письмо. Иззи нажала кнопку «Отправить». Письмо ушло. Навсегда, как и Джо.

Время близилось к шести, когда Иззи вернулась в офис. Их новая помощница, Саша, вышла выпить кофе (кофеварка по-прежнему не работала), и на телефонные звонки отвечали Лола с Карлой.

Карла вскинула руку, приветствуя подругу, но, приглядевшись к Иззи, озабоченно нахмурилась. Как ни старалась Иззи скрыть свою боль, серое, осунувшееся лицо выдавало ее.

— Что стряслось? — громогласно прошипела Карла, прикрыв рукой телефонную трубку.

Иззи молча покачала головой. Говорить не хотелось, она боялась расплакаться и сдерживалась изо всех сил. Слишком много слез пролила она из-за Джо, но больше этому не бывать. Она выкинет его из головы, даже если для этого придется отправиться в квартал поклонников вуду и просить покровительства какой-нибудь таитянской богини с помощью заклинаний, куриных внутренностей и кроличьей лапки. Она больше не увидит Джо и никогда не заговорит с ним.

— Эй, что происходит? — взволнованно воскликнула Карла, повесив трубку.

— Я… — Иззи почувствовала, как к горлу подступают рыдания, и метнулась к крошечной уборной.

Карла мгновенно вскочила из-за стола и бросилась за ней.

— Что случилось? Кто тебя расстроил?

— А ты как думаешь? — прерывающимся голосом спросила Иззи. — Джо Хансен, кто же еще?

— Что на этот раз?

— Женщина, которая пыталась мне дозвониться, Кэролайн Монтгомери, черт бы ее побрал, — сестра его жены. Она приезжала сегодня ко мне в Брайант-парк. — Иззи хлюпнула носом, нашарила в сумке салфетку и высморкалась.

— И что? — мрачно буркнула Карла.

— Она сказала мне, что у Джо с ее сестрой крепкая, счастливая семья и… — Иззи с трудом заставила себя продолжить: — что еще два месяца назад Элизабет думала, что беременна.

— Ох! — Карла присела на туалетный столик и привалилась спиной к зеркалу. — Дорогая, мне с самого начала казалось, что ничем хорошим это не кончится. От таких, как Хансен, добра не жди.

— Ты не права, — возразила Иззи, удивив подругу. — Он хороший человек, даже слишком. Мне пришлось соперничать не с его женой, а с семьей, с детьми, теперь я это понимаю. Я не хотела и не хочу отвоевывать у них его любовь. Если бы Джо не был предан семье, он не был бы тем мужчиной, которого я полюбила. А Джо боготворит свою семью, и… он достоин любви. — Иззи всхлипнула и уткнулась носом в платок. — У нас с ним нет будущего, и не потому, что он спал с Элизабет. Джо не готов оставить семью, что бы он там ни говорил. Если он все же уйдет от жены, то никогда себе этого не простит, и нам придется жить с чувством вины.

— Призраки первого брака? — вздохнула Карла.

— Да, три человека, которых Джо любит больше всего на свете, станут думать, что он их бросил. Он не сможет с этим жить, и я тоже.

— Значит, все кончено? Ты ему сказала?

— Послала письмо по электронной почте.

Карла поморщилась.

— Наверное, так лучше всего. Он бы выпил из тебя всю кровь при встрече, это точно.

Иззи вымученно улыбнулась в ответ.

— Согласись, возраст тоже играет роль, — обратилась Иззи к Карле вечером в такси, по дороге домой. Остаток дня прошел словно в полусне. Иззи пыталась заниматься делами и не отвечала на телефонные звонки, боясь, что позвонит Джо.

— Вовсе нет, — откликнулась Карла в своей привычной манере, но Иззи ее перебила.

— Нет, играет, — не согласилась она. — С возрастом женщина лишается возможности иметь детей.

— А как насчет Мадонны? — вскинулась Карла. — Сколько ей было, когда она родила? Многие кинозвезды поздно заводят детей.

— О да, — вздохнула Иззи, — но на каждую кинозвезду, родившую ребенка, приходится четыреста обыкновенных женщин, оставшихся бездетными. Мы слышим только об успешных попытках, Карла, а о неудачах ничего не знаем. У большинства женщин есть мужчины — мужья, любовники, хоть кто-то. А кто у меня? Никого. Даже когда решаешься на искусственное оплодотворение, должен быть кто-то рядом, чтобы заботиться о тебе во время беременности, переживать вместе с тобой, охать и ахать. А у меня никого нет. Я совершенно одна.

— А друзья, значит, не в счет? — возмутилась Карла, нарочно притворяясь обиженной.

— Ну что ты, я вовсе не это имела в виду, — поспешно исправилась Иззи. — Просто я не понимаю, как можно в одиночку завести ребенка. Нужно, чтобы кто-то был рядом. В конце концов, нужен мужчина, чтобы дать сперму. А как же иначе? Воспользоваться донорской?

— И что тут такого? Многие так и делают.

— Ну да, это просто и надежно, но что потом сказать ребенку? «Кстати, детка, твой папа — пробирка номер 453»? Извини, но, по-моему, это только создает лишние сложности. Если банк спермы — единственный выход, что ж, значит, так тому и быть, но, согласись, куда естественнее завести себе парня, заняться с ним любовью и забеременеть. Тогда по крайней мере не придется стоять перед дилеммой, что сказать детям в будущем. «Знаете, дорогие, мы с пробиркой искренне любили друг друга».

— Ты говоришь так, словно уже потерпела поражение. — Карла недовольно нахмурилась. — Никогда не думала, что ты превратишься в одну из тех помешанных на материнстве женщин, которые только и знают, что хнычут, как они несчастны. Что тебе мешает завести ребенка, если есть желание?

— А ты сама не мечтала о ребенке? Тебе не хотелось стать матерью?

Карла покачала головой:

— Нет. И слава Богу, я видела, что делаете людьми эта одержимость. Не знала, что для тебя это так важно, Иззи.

— Раньше я не слишком об этом задумывалась, — с горечью призналась Иззи. — Мне казалось, что всему придет свой срок. Что я еще успею влюбиться и родить ребенка, что в запасе еще уйма времени, и я еще молода. Вот и дождалась.

— Тридцать девять — это не так уж много.

— В будущем месяце мне стукнет сорок, — поправила подругу Иззи. — Мне горько из-за Джо. Жалко себя и его. Когда подводишь черту, бывает больно. Но нужно через это пройти. Сейчас я оплакиваю прошлое, прощаюсь с надеждой найти свою любовь и завести детей. Я знаю, это конец, но смириться нелегко.

Такси остановилось у дома Карлы.

— Забудь о нем, — сказала Карла на прощание. — Он тебя не стоит. Ты многого успела достичь в жизни, подумай лучше об этом. Мы наконец открыли свое дело, у нас масса планов, это самое замечательное время нашей жизни.

Иззи кивнула. Карла была права. «Силвер — Уэбб» набирало обороты, и профессиональная карьера Иззи складывалась успешно, но в личной жизни она потерпела поражение.

Все самое важное, что представлялось ей незыблемым, треснуло по швам и расползлось, как ветхая ткань. Бабушка лежала в коме, а надежда обрести семью и детей оказалась иллюзорной.

— Да, все верно, — отозвалась она, ради Карлы стараясь придать голосу бодрость. — Все будет хорошо, главное — захотеть. Притворись птицей, и у тебя вырастут крылья, так?

— Вот именно! — улыбнулась Карла. — Это следует взять на вооружение. Притворись птицей, и у тебя вырастут крылья.

Иззи успела отпустить такси, когда заметила Джо, сидящего на лестнице перед ее подъездом.

«О Господи, он здесь. Только не это». Видеть его сейчас было невыносимо.

— Иззи!

Всегда уверенный и властный голос Джо звучал непривычно глухо.

— Я не могу говорить с тобой, Джо, — сказала Иззи. — Пожалуйста, уходи.

— Я не уйду, выслушай меня, — попросил он. — Прости, прости меня за Кэролайн и ребенка, прости за все, что я тебе наговорил…

Иззи остановила его жестом. Она знала, как следует поступить, и никакие уговоры Джо не в силах были изменить ее решение. Все было кончено. Теперь она хотела лишь одного: чтобы он ушел.

— Джо, — проговорила она, борясь со слезами. — Я прошу тебя уйти. Мы бы никогда не были счастливы вместе. Ты бы вечно терзался чувством вины из-за своих мальчиков, а я не смогла бы тебе простить, что так и не стала матерью. Ну как ты не понимаешь? У нас нет будущего. Мы бы только измучили друг друга и твоих близких. В конце концов, ты возненавидел бы меня. Уходи. Оставь меня в покое. Возвращайся к своей семье. Ведь на самом деле именно этого ты и хочешь.

— Нет! — яростно выкрикнул Джо.

— Да, — мягко возразила Иззи. Ей вдруг стало жалко Джо: он все еще боролся, пытался что-то доказать ей и себе самому. К чему? Джо принадлежал семье, не Иззи. Он давно сделал свой выбор, но не желал это признать. Невозможно обладать всем. — Я отпускаю тебя, Джо. Ради нас обоих. Пожалуйста, уходи, — взмолилась она.

Он замер в нерешительности, и в это мгновение Иззи поняла, что победила. Победила — и потеряла Джо.

— Но…

— Никаких «но», — отрезала она.

Джо шагнул в сторону, уступая ей дорогу. Иззи взбежала по лестнице, трясущимися пальцами нашарила в сумке ключ и вставила в замочную скважину.

— Прощай, Джо, — сказала она и, не обернувшись, толкнула дверь.

В квартире Иззи привалилась спиной к двери и закрыла лицо руками. Ей хотелось заплакать, но слез не было. «Может быть, позже», — устало подумала она. В конце концов, впереди у нее целая вечность. Целая вечность, чтобы плакать в одиночестве.