Узел судьбы

Глава 14

Серена

У меня возникло странное желание убедиться, что Торн чувствует себя комфортно в моей постели. Хотя… это не было самым странным. Странным было то, что я хотела сделать удобное для него место, в своей постели.

А вдруг он уйдет?

Кроме того, мне было неудобно в штанах, которые все еще были влажными от выделений, которые из меня вытекли. Хотя обычно я любила помогать людям, но сейчас меня больше беспокоило то, чтобы Торн не ушел из моей постели, чем то, чтобы сменить пропитанные сликом трусики и штаны.

Да, это сбивало с толку.

До сих пор я не переступила черту ни с одним из этих мужчин, хотя желание разгоралось все сильнее. В отличие от Билли, и там не было ничего практического.

Они возбуждали меня так, как я никогда прежде не испытывала.

Долгое время я сомневалась в своей сексуальности, ведь раньше никогда по-настоящему не чувствовала влечения к кому-либо. Конечно, в прошлом я считала некоторых людей привлекательными. Красивыми. Прекрасными.

Но до этих мужчин я никогда по-настоящему не хотела видеть кого-то обнаженным. С ними я жаждала прикосновений, мечтала о взаимности. Последние пару недель я фантазировала о том, как они касаются меня, все вместе и по отдельности, и это практически сводило меня с ума.

Я не знала, как попросить о том, чего хотела, но, к счастью, Рафе был готов мне помочь.

Сегодня вечером, — сказал он, заставляя мое сердце забиться в предвкушении.

Я была взволнована, когда поправляла подушки и одеяла вокруг Торна. Он внимательно наблюдал за мной, как будто ожидая, что я в любой момент потеряю контроль. И не могла его винить, потому что действительно чувствовала себя так. Но все равно продолжала поправлять и перемещать вещи, пока все не стало идеально, и он не оказался покрыт и окружен моим запахом со всех сторон.

Как и должно быть.

Затем я откинулась назад, чтобы рассмотреть его, как незавершенную картину. Хм. Что-то все еще не так. Он был покрыт моим запахом.

Что еще ему нужно?

Он поднял руку с одеяла и указал на мою одежду.

Нет!

Он не должен двигаться!

Он испортит всю мою работу!

Богиня!

Еще до того, как я осознала, что делаю, я наклонилась вперед и щелкнула зубами в нескольких сантиметрах от его руки. Он замер, но я широко раскрыла глаза от шока и отскочила назад, чуть не упав с кровати.

Богиня! Я могла его укусить.

Да — прошипела моя Омега-сторона. — Сделай ему больно.

Нет, не делай этого, — кричала моя разумная сторона.

— Прости! — тяжело дыша, прошептала я, полностью ужасаясь самой себе, пока мои глаза оставались прикованными к его протянутой руке.

Казалось, она приближалась, и с каждым вздохом цитрусовый аромат красного апельсина становился все сильнее. Тогда я поняла, что двигалась не его рука.

Это была я!

Это я стояла на четвереньках и двигалась к его руке с приоткрытым ртом, как будто собиралась откусить от нее кусок. Затем подняла глаза, встретив его взгляд, готовая снова извиниться и заставить себя отойти от него.

Но… его глаза были прикованы ко мне.

В них пылал огонь.

Его язык медленно провел по нижней губе, вызывая во мне волну гнева.

Он не должен был этого делать.

Это должна была делать я!

Это я должна была пометить своим языком эту пухлую, соблазнительную нижнюю губу!

Небольшое женское рычание наполнило комнату, и я вздрогнула. В ту же секунду быстро оглянулась, чтобы посмотреть, кто пришел, прежде чем осознала, что звук исходит от меня.

Рука Торна снова двинулась, привлекая мое внимание.

— Кусай, Омега, — прорычал он глубоким, хриплым голосом, который пронзил меня дрожью.

Без раздумий я впилась клыками в его мягкую плоть ладони у основания большого пальца. По совершенно неизвестной причине я не отрывала от него глаз, практически призывая его к тому, чтобы он попытался убрать руку, пока кусала так сильно, что почувствовала, как мои зубы пронзили его кожу. Металлический привкус крови разлился по моему языку вместе с легкой нотой апельсина и вызывая странное чувство выполненного долга.

Отпрянув, я содрогнулась от осознания причиненного вреда своему защитнику. На его коже остался отчетливый след от моих зубов, а там, где были клыки, появились капли крови. Я провела языком по своим зубам, почувствовав, что их края стали чуть более острыми.

— Мне так жаль, — прошептала я, и стыд заменил удовлетворение, которое испытывала секунду назад.

Его палец приподнял мой подбородок. Я опустила голову, не в силах смотреть ему в глаза, но он заставил меня поднять лицо. В его взгляде читалось необузданное желание и темное удовлетворение.

— Нравится, — прорычал он, кивая на свою ладонь.

Я едва могла поверить своим ушам. Его рука пострадала, на ней отчетливо виднелись следы моих зубов, и ему… это нравилось?

— Тебе… тебе нравится? — прошептала я, ища на его лице какой-нибудь намек на то, что он просто пытается пощадить мои чувства.

Но я знала, что он никогда мне не лгал.

Он решительно кивнул, прежде чем осторожно опустил одеяло. Мне удалось сдержать рык, но он все равно грохотал в груди, потому что я так старалась положить одеяло именно в это место, фрик-фрак!

Но вскоре я забыла об этом, потому что его пальцы скользнули под нижний край майки и начали открывать взгляду его гладкие, покрытые татуировками мышцы живота.

В тот момент я не могла отвести взгляд от его тела и загорелой кожи. У меня потекли слюнки, и с трудом сдерживала желание покрыть эту плоть следами своих зубов. Инстинктивно осознала, что двигаюсь вперед, поднимаясь по его телу. Я была в нескольких сантиметрах от его кожи, вдыхая его цитрусовый запах. Мое дыхание касалось его тела, оставляя след из мурашек. Я поднималась все выше и выше, пока пальцы не остановились чуть выше проколотых сосков.

Почему они так возбуждают?

Серебряные штанги пронзали каждый из его твердых сосков, и они полностью завладели моими мыслями. В голове возникла картина, как я слегка дергаю эти кусочки металла зубами.

Эти штанги делали соски более чувствительными?

Мне очень хотелось посмотреть, как долго смогу дразнить его, играя с этими украшениями.

Я уже почти решилась узнать это, когда его рука вдруг оказалась прямо перед моим лицом. Следы моих зубов, с крошечными каплями крови, резко выделялись на его безупречной коже. Затем я чуть отстранилась, недоумевая, зачем он преграждает мне путь рукой. И тут же заметила на его груди, прямо над сердцем, еще один отпечаток зубов, вытатуированный. Сначала я не поняла, на что смотрю, но он расположил свежие следы зубов в точности рядом с нарисованными на груди, и… они были идентичны.

Как?

Я подняла взгляд на него, и, должно быть, замешательство ясно отразилось у меня на лице. Он улыбнулся, одной из самых красивых, удовлетворенных улыбок, какие я когда-либо видела, и слегка кивнул головой в мою сторону, а затем вниз, к своей груди.

— Отметила меня, — проговорил он гордо. — Заявила права.

Я его отметила?

— Но у меня нет навыка делать татуировки, — пробормотала я неловко, понимая, что он имел в виду совсем не это, но так и не понимая, каким образом его отметила.

Мозг путался, ведь я впервые видела его грудь. Такие татуировки уж точно бы не забыла.

— Знаю, — глухо произнес он и коснулся рисунка длинным пальцем. — Укусила меня.

— Я укусила тебя? — он уверенно кивнул. — Вот здесь? — еще один кивок. — И потом ты… вытатуировал укус?.. — догадалась я.

Он снова кивнул и на этот раз самодовольно ухмыльнулся.

— Теперь я твой, — сказал он, выглядя более чем довольным собой.

Но вдруг, словно что-то осенило его, улыбка начала гаснуть. Удовлетворение постепенно сменилось тревогой. Этот взгляд мне совсем не понравился.

— Назад не заберешь, — произнес он почти защищаясь. Его рука накрыла татуировку.

Я уставилась на него. Пораженная тем, с какой нежностью его ладонь прикрывала ее.

Будто кто-то мог попытаться стереть.

— Это навсегда? — спросила я тихо.

Но я уже знала ответ.

Татуировки ведь навсегда.

Но какая-то часть меня жаждала подтверждения.

Его кадык дернулся, когда он сглотнул. Еще один твердый кивок. Я медленно обхватила его пальцы и слегка потянула. Почти нехотя его рука отнялась от татуировки. Отпечаток моих зубов.

Моя метка.

— Хорошо, — прошептала я и склонилась, легко коснувшись губами этого места.

Моя Омега-сторона была довольна. Если кто-то увидит мою метку, то поймет, что он занят.

Присвоен.

Мой.

Сразу после этой мысли я нахмурилась. Никто больше не должен смотреть на грудь моего Альфы. В груди вспыхнула иррациональная ревность, я поспешно схватила его майку и дернула вниз. Но тут же решила, что хочу снова видеть свою метку, и снова задрала ее, прежде чем откинуться назад и рывком подтянуть одеяло, которое он сдвинул. Я натянула его и сложила так, чтобы мой запах, пропитавший уголок одеяла, попал как раз на ту часть его тела, создавая правильное переплетение наших запахов.

И все же… что-то было не так, и я никак не могла понять, чего мне не хватало.

Из груди вырвался раздраженный рык.

Твердая ладонь легла мне на бедро, слегка потянув за пояс.

— Штаны, — хрипло сказал Торн и я сдержала вздох

Да, я и сама хотела их сменить, но нужно было еще разобраться в своих ощущениях. Может, Торн был прав. Может, если переодеться, станет удобнее, я успокоюсь и смогу сосредоточиться. Вскочив с кровати я сразу бросилась к гардеробной, вытащила кружевные аквамариновые трусики и самые мягкие, уютные домашние штаны, какие смогла найти. Так торопилась, что даже не вышла из нее, переоделась прямо там. И только обернувшись, поняла, что дверь осталась настежь открыта, и Торн прекрасно видел мою обнаженную нижнюю половину. И он не отвел взгляда. Его темные глаза были прикованы ко мне и полны желания. Щеки вспыхнули, я знала, что они окрашены ярким румянцем.

Я когда-нибудь перестану позориться перед этими мужчинами?

Затем направилась к кровати, собираясь бросить влажную одежду в корзину для белья, но ноги сами унесли меня к нему. Торн протянул руку, будто заранее знал, что подойду, и я машинально отдала ему вещи.

Автоматически.

Инстинктивно.

Одна сторона его рта тронулась легкой усмешкой, когда он вытащил из штанов черные шелковые трусики, которые я только что сняла. Штаны он швырнул в сторону, а трусики остались в его кулаке. Он поднес их к лицу, закрыл глаза и глубоко вдохнул, сдавленно, с низким стоном боли. Его глаза распахнулись снова, будучи такими темными, что казались почти полностью черными.

Его рука двинулась вниз по груди, через пресс прямо к краю одеяла. Сама же завороженно наблюдала, как он свободной рукой приподнял одеяло, а та, что все еще сжимала мои трусики, скользнула под него. Контур его кулака остановился прямо над пахом.

Это было под одеялом?

Или на голой коже?

Сердце заколотилось быстрее, и я затаила дыхание, ожидая, пока наконец его рука не двинулась в одном длинном скользящий движении вниз.

О. Моя. Богиня.

Неужели он трогал себя?

Я вообразила черный шелк моих трусиков, пропитанный моим сладким, сливочно-персиковым сликом, скользящий по всей длине его напряженного члена, помечая его моим запахом. Он покрывал самую интимную часть себя моим запахом. Ни одна женщина не посмеет прикоснуться к нему. Ни одна даже не приблизится, пока на нем такая сильная метка запаха.

Меня переполнило удовлетворение. Вот чего мне не хватало. Его рука выбралась из-под одеяла, не сдвигая края, который я уложила, а следом трусики полетели туда же, куда раньше леггинсы.

Но это было неважно.

Я была довольна.

Мой Альфа поступил правильно.

Я снова забралась к нему, устроилась в углублении его бока, уложив голову на обнаженную мощную грудь и перекинув руку через талию. Его сильная рука обвилась вокруг моих плеч, пальцы мягко скользнули по волосам до самых кончиков и чуть потянули их, отчего по коже головы пробежала приятная дрожь. Измотанная эмоциональными качелями, стараниями устроить надлежащее место для моего Альфы, чувствуя себя в безопасности и защищенной в его объятиях, я вскоре погрузилась в сон под его легкие прикосновения..

Казалось, я только закрыла глаза, когда вокруг зазвучали приглушенные голоса.

— …нужно быть готовыми к допросу.

Похоже, это был Рафе, но это не может быть правдой, ведь он только что ушел, чтобы позаботиться о безопасности Бодхи и Романа на их задании.

Так почему же он здесь?

Тихий рык сдвинул мою цитрусовую подушку. Я нахмурилась, крепче прижала ее к себе, сонно стараясь подтянуть ближе. Наступила короткая пауза, а затем:

— Она в порядке?

— Температура поднялась, — ответил Торн, и моя подушка снова задвигалась.

Я издала раздраженный, предупреждающий рык, потому что начинала раздражаться от этого полусна. И кто-то продолжал двигать меня, когда я чувствовала себя в безопасности, такой теплой и уютной.

— Насколько все критично? — спросил Рафе.

— Невысокая. Тридцать восемь и два, — прозвучал ответ, от которого моя цитрусовая подушка снова зашевелилась.

Я укусила ее в отместку, пытаясь заставить лежать смирно.

— Вероятно, в течение месяца у нее начнется полноценная течка, — это был Эвандер. Я думала, что он сидит за компьютером. — Я предупрежу врача, чтобы он был наготове, на случай если она решит пойти этим путем.

Запах красного апельсина, корицы и карамели стал сильнее, пробуждая мою Омега-сторону, которая так долго дремала, и меня полностью проснуться. Я открыла один глаз и попыталась оглядеться, не поднимая головы с подушки, которая слегка вибрировала. И закрыла его, потому что в поле зрения никого не было, но я знала эти запахи.

Они принадлежали мне.

Я не могла их увидеть, но запахи исходили за моей спиной, поэтому я подняла руку с теплого мускулистого живота, на котором она лежала, и протянула ее назад, слепо хватаясь за кого-то.

Послышались довольные смешки, а затем моя рука оказалась в сильной, теплой ладони. Я провела пальцами по запястью, и улыбнулась.

— Рафе, — прошептала я.

Затем потянула его за руку, и почувствовала, как он приблизился ко мне сзади. Кровать прогнулась под его весом, когда он сел, медленно проведя пальцем вдоль моей руки, вплоть до плеча. Его запах стал более насыщенным, чем раньше, и я почувствовала, как губы мягко коснулись уголка моего рта. Я издала тихое мурлыканье одобрения, и моя улыбка стала еще шире.

— Ты закончил? — спросила я. Мой голос звучал тихо и хрипло.

— На данный момент да, mon ange.

Его губы переместились к моему уху, а голос был достаточно низким, чтобы вызвать легкую волну дрожи, пронзившую мое ухо и шею. Его дыхание щекотало кожу. Я повернула голову, встречаясь взглядом с его теплыми карими глазами, почти такого же цвета, как корица, которую представлял его запах.

— На данный момент? — прошептала я, все еще помня его слова о принятии в стаю.

Я хотела быть с ним.

С ними.

Да, мы были вместе всего несколько недель и я не могла сказать, когда это произошло. Вероятно где-то между игривыми прикосновениями, искренним смехом, глубокими разговорами, крепкими объятиями. Они незаметно стали для меня очень важными.

Моим воздухом.

Моей защитой.

Моим домом.

Я не могла представить свою жизнь без них.

— Сегодня вечером, — сказал он, глядя мне в глаза. Мы были так близко, что наши губы почти соприкасались, когда он говорил.

Значит ли это, что он все сделал?

Мое сердце забилось от волнения и легкого нервного напряжения перед неизвестностью процесса принятия в стаю. Я знала, что первоначальную связь должен установить Прайм Альфа. В нашем случае это был Рафе. Но прежде чем сделать этот шаг, мне нужно было убедиться в чувствах остальных. Я не смогу успокоиться, пока не узнаю, что они в безопасности и тоже хотят моего присоединения к стае.

Я не хотела вносить разлад в стаю. Истории о других женщинах, которые отвергли моего молчаливого защитника, до сих пор отзывались болью в моем сердце. Я бы никогда не поступила с ними так. Либо все, либо никто.

— Бодхи и Роман? Они… в порядке? Они знают… обо мне, я имею в виду?

Рафе слегка отстранился, позволяя мне увидеть искренность на его лице.

— Они остановились на ночь в одном из наших убежищ. Конечно, они знают что мы собираемся принять тебя в стаю и более чем довольны, — услышав это, напряжение покинуло мои плечи, и я наконец смогла вздохнуть полной грудью. — На самом деле, они ждут.

Ждут? Чего? Звонка?

Чтобы им сказали, что все сделано?

— Ты уверена в своем решении, mon ange? Как только мы все сделаем, пути назад не будет. Ты будешь нашей. Между Луминой и ее Стражами Вуали развода не бывает.

Торн крепче обнял меня, но ему не стоило беспокоиться и я успокаивающе погладила его по груди. Эвандер стоял за моей спиной, не шевелясь. Он не произнес ни слова, позволяя Рафу вести разговор, но когда речь зашла о моем решении, он задержал дыхание, ожидая моего ответа.

Хотя во время моего пробуждения, как они это называли, я чувствовала, что моя Омега-сторона и я находились в состоянии войны. Когда дело дошло до вступления в стаю, обе стороны моей сущности жаждали этой связи. У меня не было ни малейшего сомнения, что это мое предназначение.

— Абсолютно.

Они словно одновременно выдохнули с облегчением. На лице Рафе расцвела хищная улыбка. Затем он поднялся и протянул мне руку. Я с недоумением нахмурилась.

— Мы сделаем это по всем правилам, mon ange. Пойдем с нами.

Я оглянулась и увидела, что Эвандер держит дверь открытой, переминаясь с ноги на ногу.

От беспокойства? Или от волнения?

Торн помог мне подняться, и с разочарованием наблюдала, как его рубашка снова прикрыла грудь. Вложив свою руку в ладонь Рафе, я спросила:

— Куда мы идем?

— У нас для тебя сюрприз, — с улыбкой ответил Эвандер, едва сдерживая нетерпение.

Значит, он взволнован. Сюрприз?

Я не могла вспомнить, чтобы мне когда-нибудь делали сюрпризы. По крайней мере, хорошие.

Затем неуверенно посмотрела на Рафе.

— Доверься нам, mon ange. Мы твои. Твои Стражи. Твое все. С нами нет боли. Только удовольствие, — его глаза потемнели, когда он пробежал взглядом по моему телу, от чего я затрепетала.

Собрав всю свою смелость, я кивнула. Если он так говорит, то отказываться глупо. Встав, я позволила ему притянуть меня к себе. Мои руки обвились вокруг его шеи, а он одной рукой, одной фрик-фрак рукой, поднял меня и вынес из комнаты.