В очереди за счастьем (СИ)

Глава 55

Наташа

Просыпаюсь от неясного чувства беспокойства. Только-только забрезжил рассвет. Голова тяжелая, рука от укола болит, все тело ломит. На мне сверху лежит тяжелая мужская рука. Марк… Он же вчера говорил, что больше не вернется. Или ему позвонили… Точно, здесь был Егор… И врачи… Тесты! События вчерашнего дня полностью восстанавливаются в памяти… Но сил эмоционально на все реагировать нет. Их вообще ни на что нет. Такое впечатление, что вчера меня избили десять человек. Ногами.

Пытаясь выбраться из-под руки Марка, бужу его самого. Он сразу же садится на кровати, трет лицо руками.

— Что? Болит? Где? — взъерошенный и сонный кажется моложе.

Зачем мне все это надо было? Что и кому я хотела доказать? Что тоже еще ого-ого? И что делать теперь?

После его слов внимательней прислушиваюсь к себе. С Соней я часто лежала на сохранении. Несколько раз у меня открывались кровотечения. Забыть те ощущения невозможно. Сейчас ничего такого нет. То есть, чувствуя я себя весьма паршиво. Но не так, как тогда.

— Вроде, нет, — решаюсь ответить. И спросить тоже решаюсь, — А ты что тут делаешь? Ты же сказал…

Он мне не дает договорить. Его рука вплетается в мои волосы на затылке, он притягивает меня к себе.

— Ш-ш-ш… Тихо. Я предлагаю всё, что было вчера забыть, как страшный сон.

— Я не умею забывать, Марк.

— Хорошо. Не забыть. Извлечь из этого уроки. Почему ты не сказала? Ты же, наверняка, задумывалась о том, что можешь быть в положении.

А правда, почему я не поделилась с ним? Ведь мне казалось, что я так его люблю… Почему же сейчас внутри какая-то пустота? Или это последствие вчерашней истерики?

— Марк, я не восемнадцатилетняя девочка, а четвертый ребенок — это… Мы же предохранялись… И ты вчера так легко ушел… Вернее, я сама попросила… Я… — понимаю, что несу бессмыслицу.

Обвиваю его тело руками, прижимаюсь сильнее.

— Соня извинилась. Я думаю, она будет вести себя иначе. Я не могу обещать, что все будет легко и просто. Но я буду стараться, — он гладит меня по волосам, — Выходи за меня замуж, Наташ?

Это все не показное. Без громких слов и великих клятв. Я постепенно согреваюсь от его тепла. Становится легче дышать. Но давать согласие все равно страшно.

— Марк, я хочу, чтобы ты мне пообещал одну-единственную вещь — чтобы ни случилось, ты не станешь меня обманывать. Я не хочу снова всё это… Мне будет легче принять любую правду. Я сильная. Я справлюсь. Но то, когда лгут — это…

У меня не находится слов, чтобы объяснить.

— Я тебя замуж зову, не чтобы обманывать, глупая… А чтобы любить, заботиться, растить нашего ребенка. То, что у тебя было до меня, забудь это. Со мной так не будет. Верь мне.

Его губы находят мои, руки гладят. Мы целуемся нежно-нежно. А внутри. Это сложно передать, но мне кажется, что внутри меня рождается поток чего-то очень-очень хорошего. Что делает мир вокруг нас лучше.

— Выйдешь? — переспрашивает Марк, внимательно рассматривая мое лицо.

— Выйду. Куда я денусь?

После мы долго лежим на кровати, обнявшись. Рука Марка накрывает мой живот. Мне спокойно. И легко.

Марк уходит в душ, а я иду на кухню. Хочу сладкий чай.

На кухне с чашкой кофе уже стоит Егор. Он смотрит в окно на новый начинающийся день.

— Ты почему не спишь? Рано же.

— Не спалось. Как ты? Лучше?

— Да. Егор, я не знаю, что на меня вчера нашло…

Он делает шаг в мою сторону и обнимает меня.

— Мам, я всегда буду с тобой. Чтобы ни случилось, ты можешь рассчитывать на меня.

В глазах собираются слезы. Это так… Когда твой ребенок готов тебя поддержать в любой ситуации, это дорогого стоит.

— Тебе чем-то помочь?

— Нет, я сама.

Не торопясь, завариваю чай с чабрецом. По кухне витает приятный, травяной аромат.

— А Соня где? — спрашиваю у Егора.

— Спит. У нас был с ней долгий и непростой разговор. надеюсь, она меня услышала. Но как она вообще до такого додумалась, я все равно не понимаю.

— Наверное, нужно обратиться к психологу.

— Да. Я хотел это посоветовать. Ей нужно учиться справляться с подобными реакциями. Иначе это до добра не доведет.

Потом мы втроем готовим завтрак, собираемся за столом, когда встают и Соня, и Арсений.

После завтрака Марк уезжает ненадолго, а я беседую с Соней. Мы настолько откровенно друг с другом еще не говорили. Я объясняю то, что чувствую, к ней, к сыновьям, к Марку, даже к нерожденному малышу, говорю очевидные вещи, которые, мне казалось, понятны без слов. Она признается, как была разочарована, как ей было больно после нашего развода, а еще больше, что любовь отца, в которой она была уверена, растаяла, как снег весной.

После этого разговора обе чувствуем себя лучше. Соня соглашается и на помощь психолога. Все же то, что она натворила, это не рядовая шалость. Она могла разрушить жизнь человеку. И не одному. На это нельзя просто закрыть глаза.

Марк возвращается быстрее, чем я ожидала. С кольцом. Становится на одно колено посреди моей кухни и просит моей руки. Я отвечаю согласием. Ко мне возвращается уверенность в том, что все так и должно быть. Сыновья аплодируют. И даже Соня неловко хлопает в ладоши и поздравляет нас.

На следующий день несмотря на выходной мы едем в клинику, где беременность подтверждается. Срок 5–6 недель. И уже на узи нас огорошивают новостью — сердцебиения два. У нас будет двойня.

Я в шоке. Я очень хорошо знаю, что такое маленькие дети. И понимаю, что нам всем достанется. Но постепенно прихожу в себя. Я не одна. Мне помогут. И это самое главное — когда в любой ситуации ты чувствуешь поддержку своих близких.

Тем не менее, как только мы оказываемся дома, я, утомленная последними днями, мгновенно засыпаю. Будит меня звонок сотового. Но не сразу. Мы вернулись из клиники днем, а сейчас уже смеркается.

— Алло! — сонно бормочу в телефон, даже не посмотрев, кто звонит. Я бы еще поспала.

— Наташа, здравствуй, — голос Федора Михайловича узнаю тем не менее, несмотря на свое не слишком бодрое состояние.

— Я хочу тебя поздравить. Не ругай Марка. Он мне сообщил о твоей беременности, — меня одолевают определенные сомнения по поводу его искренности, но он продолжает, — И извиниться. Родителям часто кажется, что только они знают, что для их детей благо, а что — нет. Но родители тоже люди и могут ошибаться. Я желаю тебе и моему сыну счастья. Вы его оба достойны. Не буду тебе мешать.

Я не успела вставить ни слова, как он закончил разговор. Но и это приносит облегчение. Мне бы не хотелось, чтобы Федор Михайлович упорствовал до последнего.

Впереди у всех нас волнительный и трудный этап. Не стоит тратить силы на конфликты. Они нам понадобятся для другого.

Я вытягиваюсь на спине и кладу руку на живот. И улыбаюсь, мысленно разговаривая со своими малышами. Они будут потрясающими. Самыми лучшими и любимыми. В этом я уверена.