В Тридевятое царство попаданкам вход запрещен!

Глава 12. По одежке встречают

Расскажи о себе, откуда ты и как тут оказалась, — потребовала снежная леди сразу после еды, взмахнула рукой и со стола все исчезло.

— Ладно, — согласилась я. — Но пока рассказываю, давайте я все-таки нарисую кое-что для вас. Не понравится, просто выбросите эскизы, а придется по душе — думаю, что с созданием нарядов у вас проблем нет.

Снова взмах руки и передо мной оказался лист бумаги и палочка типа уголька. Непривычно, но не в моем положении капризничать. Взяла, что дали, и принялась рисовать и рассказывать.

Женщина была красива и создавать для нее образ доставляло мне удовольствие. К тому же я поняла, кого она мне напоминает — царевну лягушку. Та тоже вот так махала руками и из рукавов доставала разное, то лебедей там с озерами или еще чего.

Рассказ неожиданным образом позволил и самой мне все расставить по местам — и ту, свою прошлую жизнь, и попадание, и как на обряд согласилась, и как в колодец упала. Даже на кикимору пожаловалась, что подозреваю, что она специально мышей подговорила мою работу портить.

— Жалко только, что каша в печке осталась, — закончила я, — сгорит, наверное. И перед парнем неудобно, он хороший, просто понял меня неверно.

Затем протянула женщине эскизы. Она смотрела с удовольствием и несколько отложила в сторону. Вздохнула.

— Я не могу делать цветные ткани, — сказала она.

— Но вот же у вас на подоле голубой, — возразила я, показывая на наряд хозяйки.

Его там было немного, совсем чуть-чуть, но был же! Я глянула на эскизы и поняла, что смутило женщину. На всех платьях были узоры и непонятно, как они будут смотреться на платье в бело-голубом варианте, рисовала-то я черным.

— Можно сделать так, — я снова протянула женщине один из эскизов. — Только будет более нежно смотреться, не так контрастно, как здесь нарисовано. Давайте попробуем?

Я правда готова была сшить ей платье, потому что самой интересно было, мне бы только машинку. Можно и ручками, но дольше. Я снова перебрала эскизы.

— Вот этот самый простой вариант, — подала я хозяйке один лист. — А вот этот вам больше всего пойдет, но тут долго возиться. Видите, тут вышивка ручная должны быть, а вот тут мережки можно сделать, — рассказывала я свою задумку. — Можно еще кружевом, но вам чуть более строгий образ лучше подойдет.

— Сможешь сделать? — прищурилась женщина.

— Не знаю, — пожала я плечами. — Дома бы смогла, а тут… Я даже не знаю, сколько времени мне осталось. Там, — кивнула я наверх, — …до заката, а тут?

Хозяйка Метелей задумалась, перебирая листы.

— Я отпущу тебя, но возьму выкуп за твою жизнь, — сказала она после некоторой паузы. — Каждый год будешь шить мне по наряду, ткань я тебе дам. Но одно платье сошьешь здесь, чтобы я оценила твои умения.

— Тут сошью, мне не трудно, — согласилась я. — Но насчет по наряду каждый год, боюсь, не получиться. Я же говорила, свекровь моя несостоявшаяся велела избу в порядок привести и ужин сготовить, а сама же и вредит. Так что задание я провалю, узы она с меня не уберет и скорее всего меня, как только я наверх вернусь, огонь сожжет.

Я приподняла рукав, сдвинула свой самодельный браслет и продемонстрировала огонек на запястье.

— Я все улажу, у тебя будет время выполнить ее задание. И дам помощника, — добавила она, подумав. — Чтобы было честно.

— Готова творить для вас, госпожа, — склонилась я.

И вот тогда женщина первый раз улыбнулась. Да она красавица! Глаза сияли, лицо без маски неприступности стало живым и мне самой не терпелась создать для нее что-нибудь особенное.

— Есть чем шить? — спросила я.

Мне дали все. Ткань, тонкие кружева, напоминающие хоровод из снежинок, иглы и тончайшие нити. С упоением я взялась за дело. Справилась даже раньше, чем обычно, в руках буквально все порхало на душевном подъеме. Платье было готово в тот же вечер. Ну, мне так кажется, что это был вечер. Не знаю, как тут время идет, солнца нет, как и луны. Светло и светло, а почему — кто ж знает? И я не стала голову ломать. Расспрашивать хозяйку тоже опасалась, она занималась своими делами, то уходила, то возвращалась, иногда просто сидела и смотрела, как я работаю. Она ничего не говорила, и я тоже не лезла к ней в душу. Огонек грел меня, прогоняя холод, я шила, мысленно напевая про оренбургский пуховый платок.

Женщина чуть улыбнулась, сходила куда-то и вернулась с белым свертком в руках. Расправила и накинула мне на плечи. Это оказался платок, на ощупь как из тончайшей шерсти.

— Подарок, тебе, — сказала она.

— Спасибо, — в очередной раз склонилась я, с восторгом рассмотрев белоснежную шаль сотканную из снежинок. — Он потрясающий!

И стала шить еще быстрее. Отдав обновку, выпрямилась и тогда только поняла, что спина затекла. Это сколько времени я так над шитьем просидела-то? Да неважно, получилось все равно здорово, мне самой нравилось — скромно, но нарядно и с достоинством, подчеркивающим стать женщины. Она в нем выглядела не отмороженной Снежной Королевой, но и не бледной молью в саване. Она была Хозяйкой. Вот не знаю чего — снега ли, зимы или метелей, но Хозяйкой. Да вот так, с большой буквы. Она покрутилась передо мной и созданным ею зеркалом и осталась довольна. Даже улыбку скрывать перестала. Вот, что правильное платье с нами, девочками, делает! Сейчас передо мной стояла красивая молодая женщина, знающая себе цену, но умеющая радоваться жизни.

— Работа принята, Павлина. Мой черед, дай руки.

Я протянула ей обе, она взяла меня за запястья и замерла на несколько секунд.

— Все, огонь не причинит тебе вреда до следующей Большой луны. Надеюсь тебе хватит времени разобраться со своим делами.

— Более чем, — сказала я и посмотрела на тату.

Огонек затих, и как будто покрылся инеем. Но внутри я чувствовала, что он просто уснул до поры.

— Жена у лешего хитра, так что не надейся, что все будет просто, — снова улыбнулась мне хозяйка. — Но я помогу. Знакомься, твой помощник.

Она открыла дверь на улицу и пощелкала пальцами. И в дом с совершенно королевским видом вошла серебристо-белая с голубым отливом кошка. Она потянулась и шерстка ее вспыхнула мелкими искорками, как снег под солнцем. У меня рука сама потянулась погладить, но животное одарило меня таким взглядом, что я так и замерла, почувствовав себя замарашкой, что осмелилась встать на пути важной особы.

— Ей не нравится твой сарафан, — сказала женщина.

Я посмотрела на себя глазами кошки. Ну да, жалкое зрелище. Хождение по лесу, лежание в куче валежника, прыжки через костер… Потом меня чуть ли не волоком сквозь кусты тащили, а еще я сама в них лезла за клубком… И прибралась я тоже в нем, так что да, кошка определенно была права, я этой красавице вообще не ровня.

Хитрая бестия будто услышала, что я признала ее главенство, и благосклонно чуть склонила голову.

Что-то я не уверена, что мне нужен такой “помощник”.

— Увы, но я не могу с этим ничего поделать, — сказала сразу и женщине, и кошке.

— Я сотворю для тебя ткань, ты можешь себе тоже что-то сшить, — предложила хозяйка.

— А ткань, она там, наверху, не растает? — усомнилась я. На кошку я только покосилась, потому что в ее отношении был такой же вопрос, но озвучить его я не решилась.

— Нет, но если ты переживаешь по этому поводу, то используй вот это, — женщина протянула мне бледно-золотистую ленту. — Я вплела туда защиту от солнца.

После этого хозяйка принесла мне еще отрез белой с голубым отливом простой гладкой и приятной на ощупь ткани. Я приняла его с благодарностью, и поняла, что не хочу шить себе сарафан.

Я оказалась в этом мире, одетая, так же как все. Но сейчас отчетливо осознала, что ничего подобного, я — не одна из них. Я — другая, особенная. Я попаданка.И это хотелось подчеркнуть всеми силами. Не кричать же на каждом углу “Эй, люди, посмотрите на меня, я из другого мира!”

“Я скажу это иначе” — решила я и взялась за ножницы.