Верховная жрица

Глава 4



Кассия

Когда я иду к папиному кабинету, мой желудок превращается в тугой комок нервов.

Я останавливаюсь перед закрытой дверью, мои руки сжимаются в кулаки, пока я пытаюсь набраться смелости, чтобы поговорить с ним об альянсе.

Я ни за что не попрошу вернуть сто миллионов долларов, которые мы вложили. Мы станем посмешищем для всего мира.

Как только я берусь за дверную ручку, со стороны кухни раздается крик. Затем с передней и задней стороны дома раздается стрельба, и все вокруг напоминает зону боевых действий, когда наши охранники отбиваются от тех, кто на нас напал.

Сильный шок пронзает меня, когда я распахиваю дверь кабинета с криком:

— На нас напали!

— Что? — Рявкает папа, вскакивая и выглядывая в окно, откуда видно, как наши охранники пытаются отбиться от незваных гостей на переднем дворе.

Не теряя ни минуты, я бросаюсь к сейфу и быстро набираю код.

— Я также слышала выстрелы, доносящиеся с кухни, — говорю я папе, задыхаясь от шока.

Как только замок щелкает, я рывком открываю дверь и хватаю пистолет.

Папа тянется за автоматом, но я не дожидаюсь его и уношу свою задницу из кабинета.

Мое сердце бешено колотится в груди, и мне кажется, что во рту становится суше, чем в пустыне, когда я спешу по коридору.

Боже, все тренировки в мире не смогли бы в должной мере подготовить меня к этому моменту.

Просто найди маму, Элени и Кики. Сосредоточься на них.

Еще один крик эхом разносится по дому, и раздаются новые выстрелы, от которых кровь стынет в жилах.

В последний раз я видела маму на кухне, а мои сестры пошли в комнату Кики, чтобы выбрать ей какой-нибудь наряд для вечеринки.

Спускаясь по лестнице, я колеблюсь, не зная, идти ли мне на кухню или к сестрам.

Когда папа подходит ко мне сзади, из кухни высыпают мужчины, и когда они открывают по нам огонь, мне ничего не остается, как бежать вверх по лестнице, низко пригибаясь.

— Гребаные отбросы Братвы, — рычит папа, открывая ответный огонь.

Выстрелы становятся громче, и, не добежав до площадки наверху лестницы, я оглядываюсь через плечо. И в этот момент я вижу, как пули попадают в отца: его тело дергается, после чего падает на пол.

— Боже! — Кричу я, мчась по коридору, шок и ужас наполняют каждый дюйм моего тела.

Я не могу поверить, что на нас напали.

Я врываюсь в комнату Кики и, не увидев девочек, кричу:

— Элени! Кики!

Их головы появляются из-за кровати, и, как только они видят меня, быстро выбегают из своего укрытия.

— Они заняли первый этаж. — Мой тон на удивление тверд, и я указываю на стеклянную дверь у окна. — Живо на балкон!

Девочки выбегают на балкон, а я прижимаюсь плечом к стене возле двери в спальню, готовая выстрелить в любого, кто войдет.

Смогу ли я сегодня кого-нибудь убить?

Я смотрю на сестер, которые перелезают через перила. В прошлом мы все пользовались балконами, чтобы незаметно улизнуть из дома. И сегодня это принесло свои плоды.

Мое дыхание становится прерывистым, когда Кики спускается первой, а за ней и Элени. Как только они скрываются из виду, я бегу к балкону. Не утруждая себя использованием решетки в качестве лестницы, я хватаюсь за перила и перебрасываю свое тело через край.

Боже, падать будет больно!

Я вскрикиваю, когда пуля проносится мимо моей головы, и изгибаюсь всем телом, падая назад, одновременно поднимая правую руку, в которой крепко сжимаю пистолет. Когда я приземляюсь на землю, какой-то мужчина перегибается через край балкона, и, когда воздух с силой вырывается из моих легких, я нажимаю на курок.

Когда пуля попадает ублюдку в плечо, я перекатываюсь и вскакиваю на ноги, крича своим сестрам, которые бегут впереди меня:

— Быстрее! Перелезайте через стену.

Я слышу только громкий стук своего сердца, а мои глаза прикованы к сестрам. Когда они добираются до стены, Элени подпрыгивает и хватается за верхушку. Ей удается подтянуться, прежде чем она протягивает руку Кики.

Как только Кики хватает Элени за руку, на нас обрушивается град пуль. Одна из них попадает мне в бок, но я почти не чувствую боли, когда вижу, как пуля попадает в затылок Кики.

— Неееет! — Звук, вырывающийся из моей души, наполнен ужасом, но каким-то образом я разворачиваюсь и открываю огонь по двум мужчинам, несущимся к нам.

Господи.

Когда я попадаю одному из них в шею и он падает, я не чувствую облегчения. Я целюсь в другого, но он успевает выстрелить еще раз, и пуля впивается мне в бедро.

— Кассия! — Кричит Элени.

Просто услышав ужас в ее голосе, я нажимаю на курок, и, к счастью, пуля попадает в цель, убивая второго ублюдка.

Когда я оборачиваюсь, то вижу, что Элени все еще держит Кики за руку.

— Отпусти ее, — говорю я, и мой голос звучит неестественно глухо, в то время как на мою душу обрушиваются удар за ударом невыносимого потрясения и ужаса.

Я беру Кики за руку и поднимаю взгляд на Элени.

— Отпусти, Элени.

Элени всхлипывает, освобождая руку Кики, и я осторожно опускаю свою младшую сестру на траву. Ее лицо залито кровью, и от этого зрелища у меня скручивается желудок.

Ей было всего девятнадцать.

— Кассия! — Кричит Элени. — Приближаются еще люди!

В настоящее меня возвращает тревога в голосе Элени. Я отпускаю Кики, и когда подпрыгиваю и хватаюсь за верхнюю часть стены, Элени хватает меня за предплечье. Она начинает тянуть, а я изо всех сил пытаюсь забраться на вершину стены.

В воздухе раздается выстрел, и я, не раздумывая, перебрасываю Элени на другую сторону.

Пуля пронзает бицепс, вырывая крик из моей груди и лишая равновесия. Я падаю со стены, и мое тело с глухим стуком ударяется о землю. И только тогда я начинаю чувствовать, как огонь пронзает мой бок, бедро и руку.

— Кассия! — Всхлипывает Элени.

Я должна доставить Элени в безопасное место.

Мысль о сестре заставляет меня подняться на ноги, и, схватив ее за руку, я начинаю бежать так быстро, как только позволяет мне моя раненая нога.

Мы бежим по улице, и нам удается миновать несколько миль, прежде чем Элени вырывается из моей хватки.

— Я… не могу... продолжать… бежать, — вырываются слова с ее губ.

Замедляя шаг, я оглядываюсь по сторонам и замечаю, что мы находимся на безопасном расстоянии от особняка. Я быстро засовываю пистолет за пояс джинсов.

Когда я останавливаюсь, ноги грозят подкоситься, и я опускаюсь на бордюр.

Задыхаясь от рыданий, Элени садится рядом со мной, и на мгновение мое прерывистое дыхание и ее всхлипывания становятся единственными звуками, которые мы слышим.

Через некоторое время Элени успокаивается настолько, что спрашивает:

— Как думаешь, мама и папа выбрались?

Я закрываю глаза, но когда в голове проносится образ дергающегося папиного тела, они снова открываются.

— Нет, — шепчу я. — Я видела, как они стреляли в папу.

Я думаю, только мы с Элени выбрались оттуда живыми.

— А мама?

Я отрицательно качаю головой.

Если она все еще была на кухне, когда они напали, они бы сначала убили ее, а уж потом разошлись по остальной части особняка.

Я понимаю, что в этом месте оставаться небезопасно, и пытаюсь встать, но острая боль пронзает все мое тело, и я не могу сдержать крик.

— Кассия! — Элени быстро обнимает меня за поясницу. — Нам нужно в больницу.

Я снова качаю головой.

— Мы должны поехать к дяде Джорджу. Именно туда отправятся наши охранники, пережившие нападение.

Я должна доставить Элени в безопасное место, даже если это будет стоить мне жизни.

Она достает из кармана телефон и говорит:

— Я позвоню ему, чтобы он приехал за нами. Тебе нужна срочная медицинская помощь.

— Ты взяла с собой телефон, — шепчу я, потянувшись за устройством.

— Конечно. Ты же знаешь, он всегда при мне, — бормочет она.

Впервые с момента нападения я чувствую некоторое облегчение, набирая номер экстренной службы острова. Когда Эвинка, заместитель Доминика, прислала контактные данные для экстренной связи, я постаралась запомнить их.

На звонок отвечает мужчина профессиональным тоном.

— Сообщите, что у вас случилось.

— Это Кассия Димитриу!

— Чем мы можем вам помочь, мисс Димитриу?

— Мне нужно подкрепление. Немедленно! — Я оглядываюсь по сторонам и отталкиваю Элени от обочины дороги. — На нас напала Братва. В живых остались только я и моя сестра.

— Сообщите нам свое местоположение, чтобы мы могли уведомить всех, кто находится ближе всего к вам.

Я быстро называю адрес дома моего дяди, который находится здесь, в Афинах, и мой взгляд постоянно мечется по улице.

— Я в десяти минутах езды от этого места, — говорю я.

— Отправьте нам свое нынешнее местоположение по номеру экстренной службы, чтобы мы смогли вас отследить, — инструктирует мужчина. Прежде чем я успеваю ответить, он добавляет: — Другие участники уже уведомлены. Мы ждем их ответов.

— Хорошо.

Я кивком головы показываю Элени, чтобы она начала идти.

— Я сейчас положу трубку, чтобы отправить вам наше местоположение.

— Мы свяжемся с вами по устройству, с которого вы сейчас звоните. Сообщите нам, если что-либо изменится.

— Хорошо, — говорю я и вешаю трубку. Ковыляя рядом с Элени, я отправляю наше нынешнее местоположение, а затем снова оглядываюсь по сторонам.

— Мы слишком уязвимы, — говорю я ей.

— Позвони дяде Джорджу, — напоминает она мне.

Как только я снова смотрю на экран телефона, на нем высвечивается входящее сообщение.

Мистер Кастро в данный момент находится в полутора часах езды от вас. Затаитесь, пока он не доберется до вас.

— Один из членов альянса может появиться здесь через полтора часа, — передаю я информацию Элени. — А до тех пор нам просто нужно остаться в живых.

— Отлично, — шепчет она, обхватывая себя руками.

Я набираю номер дяди Джорджа и, пока линия соединяется, снова осматриваю окрестности.

Телефон продолжает звонить, пока меня не попросят оставить сообщение. Мое отчаяние растет, когда я вешаю трубку и пытаюсь дозвониться еще раз. Когда звонок снова переходит на голосовую почту, я набираю номер тети Васалики, но и этот звонок остается без ответа.

Дерьмо.

Тетя Васалики всегда отвечает на звонки.

Холодок пробегает у меня по спине, и, чувствуя, как по телу разливается отчаяние, я набираю номер начальника службы безопасности в доме моего дяди.

Когда и этот звонок остается без ответа, у меня перехватывает дыхание, и я быстро набираю номер острова.

— Да, мисс Димитриу?

— Кажется, на дом моего дяди тоже напали. Мы находимся на открытом пространстве.

— Дайте мне минуту, чтобы я смог найти для вас безопасное место.

Пока я остаюсь висеть на линии, лицо Элени морщится, и она обхватывает себя руками.

— Все будет хорошо, — говорю я ей, хотя и знаю, что ничего хорошего в ближайшем будущем не будет.

Господи. Братва убила папу.

И маму с Кики.

У меня сжимается горло, когда невыносимая печаль смешивается с шоком, и на мгновение я оказываюсь на грани срыва, но тут на линии снова раздается мужской голос.

— Вам нужно отправиться в порт. У мистера Кастро есть знакомый, который сможет спрятать вас до его прибытия. Это в восемнадцати километрах к юго-западу от вашего текущего местоположения.

— Хорошо.

Мы заканчиваем разговор, и я протягиваю телефон Элени.

— Вызови нам такси. Нам нужно добраться до порта.

— Ты действительно думаешь, что они напали на дядю Джорджа и тетю Васалики? — Спрашивает она дрожащим голосом, забирая у меня устройство.

Я могу лишь кивнуть, потому что мысли в моей голове скачут слишком быстро, и я не могу трезво соображать.

Я замечаю, что Элени сильно дрожит, пока заказывает нам такси, а затем бросаю взгляд на свой бицепс. Кровь запачкала ткань моей рубашки с длинными рукавами, и за мной тянется кровавый след.

— Через сколько такси приедет за нами? — Спрашиваю я.

— Через пять минут. Нам придется подождать здесь.

Хорошо. Не думаю, что смогу идти дальше.

Мое зрение затуманивается, и я качаю головой, делая глубокие вдохи.

Просто доставь Элени в безопасное место.

— Как ты себя чувствуешь? — Спрашивает моя сестра.

Как будто в меня трижды выстрелили, и я истекаю кровью.

Я вздергиваю подбородок и бормочу:

— Я в порядке. Когда приедет такси?

— Осталось всего две минуты.

— Такси должно отвезти нас в порт. — Я бросаю взгляд вниз, где она крепко сжимает телефон. — Проверь сообщения, чтобы узнать имя человека, с которым мы встречаемся.

Она разблокирует экран и быстро просматривает всю информацию.

— Здесь есть номер причала, где такси может нас высадить.

— Хорошо, — шепчу я, снова оглядываясь по сторонам.

На дороге тихо, но по какой-то причине это только усиливает мое беспокойство.

Я тянусь за пистолетом, мои пальцы сжимают рукоятку, в то время как глаза продолжают блуждать по каждому дому.

— Если они нас догонят, тебе придется бежать, — приказываю я Элени.

— Я тебя не брошу, — возражает она.

Я продолжаю с тревогой оглядываться по сторонам и выдавливаю из себя:

— Бросишь. Если меня убьют, Сантьяго Кастро встретит тебя в доках и отвезет в безопасное место.

— Нет, Кассия!

Прежде чем мы успеваем продолжить спор, перед нами останавливается такси.

— Поторопись, — рявкаю я. Я стараюсь двигаться быстрее и постоянно оглядываюсь через плечо.

Элени открывает заднюю дверь, и когда она садится на заднее сиденье, лобовое стекло разлетается вдребезги, а пуля попадает таксисту прямо между глаз.

— Ложись, Элени! — Кричу я, и, каким-то чудом, меня охватывает прилив энергии, когда я бросаюсь вперед.

Я вытаскиваю мертвого водителя и быстро сажусь за руль. Давлю на газ, шины визжат, а машина рвется вперед.

Мое боковое стекло разлетается вдребезги, и Элени кричит:

— О Боже! Кассия! Я не хочу умирать.

— Сегодня ты не умрешь, — кричу я, резко поворачивая руль и заставляя такси ехать быстрее.

Я не хочу потерять еще и Элени.

Я продолжаю смотреть в зеркало заднего вида и боковые зеркала, и когда мне кажется, что за нами никто не едет, я быстро оглядываюсь через плечо на Элени.

— Ты в порядке?

Она просто кивает, а потом заливается слезами.

— Почему это происходит?

Потому что папа продолжал провоцировать этих чертовых русских. Если бы только этот упрямец послушал меня.

Я не отвечаю на вопрос Элени, а вместо этого приказываю:

— Покажи карту, чтобы я могла видеть, куда мне нужно ехать.

Элени наклоняется вперед между сиденьями, и я беру у нее устройство. Положив его на консоль, я сверяюсь с картой и вижу, что мы находимся в тридцати пяти минутах езды от порта.

За тридцать пять минут многое может пойти не так.