Воплощение Похоти 6

Глава 15

Лиловый туман медленно рассеивался, уступая место бледным лучам солнца, пробивающимся сквозь редкие просветы. Но свет, падавший на город, не приносил облегчения — он лишь обнажал чудовищные масштабы разрушений. Площадь была усеяна грудами тленного праха, обломками костей, почерневшей броней и телами павших — всем, что осталось от армии Сайлона и от тех, кто противостоял ей.

Паладины и инквизиторы стояли среди этого хаоса — израненные, покрытые сажей и запекшейся кровью. Победа была, но ликования она не принесла. Цена казалась слишком высокой. Вротослава больше не было. Их братьев и сестёр полегло больше половины. И над всем этим висел один неразрешённый вопрос: а точно ли это конец?

Верховная Инквизитор Элоди, опираясь на плечо брата Теодора, подняла голову. Её лицо было мертвенно-бледным, в глазах стояла боль, но в глубине горела неутолимая, холодная решимость.

— Его физическая оболочка уничтожена, — её голос, хриплый и тихий, тем не менее услышали все окружающие. — Но дух такого лича… он мог успеть перенести сознание. Пока мы не найдём и не уничтожим Сердце Некрополиса, эта победа — иллюзия. — она провела взглядом по уцелевшим, задерживая его на самых измождённых лицах. — Отдохните. Залатайте раны. Восстанавливайте силы… недолго. Затем делимся на три группы. — она повернулась к Теодору. — Брат Теодор, твоя группа идёт в замок графа. Проверить, обыскать всё — подземелья, тайные покои. Любые следы концентрации тёмной магии.

Теодор кивнул, его лицо оставалось непроницаемой маской усталости.

— Будет сделано, сестра.

— Вторая группа, — Элоди перевела взгляд на оставшихся в строю, но потрёпанных инквизиторов во главе со старшим жрецом, — вы ищете Сердце снаружи. Обыщите руины храма, подземные ходы, канализацию — всё, что могло служить прибежищем его силы. Двигайтесь методично. Не упустите ни одного следа.

Жрец склонил голову в знак согласия, его руки невольно сжали посох.

— Третья группа… все, кто ранен или на пределе, — она подавила новый приступ кашля, и её голос, хоть и стал тише, не потерял стальной твёрдости, — под моим началом. Мы обыскиваем улицы и дома. Наша задача — найти выживших горожан. Вытащить тех, кто отсиделся в подвалах, кто ранен и не может кричать. Но будьте настороже. Пока мы не найдём ядро, создание некрополиса нельзя считать остановленным. Отдельные твари могут подняться вновь, а отчаяние и страх людей будут продолжать питать его.

Окружавшие её выслушали приказ в гробовой тишине, лишь кивками и взглядами подтверждая своё понимание. Затем началась короткая, отлаженная суета. Жрецы, чьи голоса ещё не сорвались от непрерывных молитв в бою, развернули заговорённые свитки восстановления.

Длинные, монотонные напевы не требовали большой траты их собственной маны — энергия была вложена в пергамент при создании, — но требовали времени и концентрации. Светящиеся печати медленно плыли над рядами воинов, затягивая самые страшные раны, очищая разум от налипшего ужаса и скверны.

Те, у кого сил хватало, помогали другим — туго перевязывали раны простыми бинтами, втирали мази, делились последними глотками воды из походных фляг.

Прошло не больше двадцати минут — больше они позволить себе не могли. Группы сформировались быстро, с отлаженной, почти машинной эффективностью, которую не смогла сломить даже смертельная усталость.

Битва кончилась. Теперь начиналась зачистка.

Группа Теодора двинулась к замку. Их шаги по скрипящему щебню и обломкам были тяжёлыми. Взгляды, острые как отточенные клинки, сканировали каждую бойницу, каждую тень. Они шли не как победители, а как сапёры на минном поле, зная, что самую страшную ловушку Архилич мог оставить именно здесь, напоследок.

Вторая группа рассыпалась цепью по периметру главной площади и ближайших руин. Их посохи и амулеты слабо светились, сканируя эфир на предмет остаточной, сконцентрированной магии. Они заглядывали в каждую яму, каждую промоину, ощупывали магией груды камней, ища аномалии, ища спрятанное, пульсирующее зло.

А Элоди повела свою — самую большую и самую измотанную — группу по безмолвным, вымершим улицам. Они стучали в уцелевшие двери, разбирали завалы у входов в подвалы, хрипло кричали в темноту: «Откликнитесь! Орден Света! Есть кто живой?»

В ответ чаще была гнетущая тишина. Иногда — тяжёлый, сладковатый запах смерти. Изредка — тихий, сдавленный плач или испуганный шорох в глубине. Они вытаскивали перепуганных, голодных, сходящих с ума людей, и проводили им наспех обряды поверхностного очищения, и отправляли к условно безопасному месту — на одну из немногих улиц, не заваленных гниющими трупами.

Они были уставшими до полного изнеможения, их броня висела на них неподъёмным грузом, а каждое движение отзывалось пронзительной болью в мышцах и старых ранах. Но они продолжали.

Потому что это был ещё не конец. Скверна разрослась и пустила корни. Даже если физическая оболочка Архилича была уничтожена, колоссальная негативная энергия, пропитавшая камни, землю и сам воздух Нааркома, никуда не делась. Сейчас у них не было сил на глобальный ритуал очищения всего города.

Поэтому они делали то, что могли, шаг за шагом. И план был прост и жесток в своей необходимости: найти Сердце Некрополиса и уничтожить его, лишив скверну сосредоточенного источника. Спасти уцелевших горожан, успокоить их, чтобы волны страха и отчаяния не подпитывали тёмную энергию дальше. И только тогда, с чистой душой и сердцем, зная, что сделано всё возможное, — отдохнуть, восстановить силы. А уже после — медленно и методично, проводить очистку самого города, камня за камнем, улицу за улицей, чтобы в нём снова можно было жить.

Лосиный лес.

Покинув подземелье всей бандой, мы направились в сторону сражения сквозь густую чащу.

Перед выходом я наскоро избавился от менее нужного хлама через систему, в общем-то просто продал кучу всякого из числа доспехов и оружия, а также парочку артефактов и десяток душ. И, выручив пять тысяч очков власти, тут же вложил их в «Око Древа». И теперь, сидя верхом на своём Упрямце, чёрном как ночь скакуне, я мог видеть то, что транслировали три зомби птицы разведчика: панораму поля боя с высоты.

Картинка была ясной. Лагерь барона — островок в чёрном море. И это море шевелилось. Пауки. Тысячи. Их было намного больше, чем тогда, когда с ними схлестнулась Анора. Но тогда они бились ещё и с гоблинами… а сейчас же вся их ярость была обрушена на людей.

Я внимательно следил за происходящим и оценивал силы.

Армия барона была моментально отброшена от леса и самого лагеря и теперь сгрудилась в более-менее упорядоченный боевой строй на открытой равнине ближе к стенам города. Впереди держали линию самые крепкие — щитоносцы и копейщики, за которыми метались офицеры, пытаясь построить всех остальных.

Тут и там вспыхивали магические взрывы — взметались столбы пламени, земля покрывалась инеем, а невидимые лезвия ветра проносились по рядам пауков, кромсая десятки тварей зараз.

Маги барона работали на износ, но самих пауков было так много, что эти точечные удары казались каплей в океане. Пауканы продолжали бесконечным потоком выливаться из леса, и чёрное море вокруг островка обороны только росло, угрожая поглотить его полностью.

Часть войск барона уже дали деру. Я видел, как они разбегаются, кто-то сумел оседлать лошадь и улепётывал от сражения на всех парах.

Да уж… мой «молот» ещё не готов, — холодно констатировал я. — Силы барона растянуты, есть дезертиры, и куча тех, кого просто задавили в самом начале. Но те, кто остались, дают отпор и ещё не окружены. А раз пауки не успели отрезать их или окружить, то если мы нападём сейчас, столкнёмся с обеими сторонами одновременно.

Хм, нужно выждать. По-любому. Пусть лучше они друг друга посильнее потреплют, а мы пока тут в лесочке потусуемся.

— Всем замедлиться, — отдал я приказ, и ментальный импульс, слово хозяина подземелья, пронеслось по рядам стражей. — Идём тихо. Никаких внезапных появлений. Пусть пока что считают, что в лесу никого нет.

Армия послушно притормозила, словно тяжёлая тёмная река, замедляющая своё течение. Скрип костей и лязг доспехов практически стих, сменившись почти бесшумным шелестом сотен ног по опавшей листве и мягкой земле. Даже костяные големы, обычно громоздкие, двигались теперь с призрачной для своих размеров осторожностью.

Я снова обратил внимание на экраны «Ока Древа» и задумался, обводя взглядом застывшую в ожидании тьму.

Хм, насколько же хорош мой план на самом деле? Зажать их между бароном и нами… звучит просто. Но если пауки окажутся умнее, и вдруг у них есть бесконечный резерв, или их королева вмешается…

В голове прокручивались варианты, каждый с новым риском. Мне нужен был совет, взгляд со стороны. Я оглянулся, желая переговорить со своим генералом, и именно в этот момент заметил движение с краю нашего построения.

К Сате, бесшумно скользящей рядом, подбежала небольшая стая шаурмуков. Они двигались с необычной для этих тварей почтительной осторожностью. Я приметил, что вожак, самый крупный, что-то бережно нёс в передних лапах, прижимая к груди. Это была тусклая сфера, цвета перезрелой сливы. От неё исходила странная, пульсирующая вибрация, которую я чувствовал даже сквозь расстояние. Она словно тянула за собой невидимый шлейф леденящего отчаяния, заставляя воздух вокруг слегка мерцать.

Сата остановилась. Её костяная рука опустилась, и вожак шаурмука почтительно передал ей находку. Она приняла сферу, её гипнокристаллы на лбу замерцали чуть ярче, отражаясь в тёмной, матовой поверхности артефакта. Она молча кивнула шаурмукам, и те, поклонившись, развернулись и бесшумно побежали обратно в сторону Нааркома.

Я остановил своего Упрямца и развернул его, направив к Сате. Нежить, двигавшаяся за мной, послушно начала обтекать нас, обходя стороной, сохраняя тишину и не прерывая своего медленного, скрытного продвижения.

Подъехав вплотную, я внимательнее посмотрел на сферу в её руках, затем перевёл взгляд на безглазый череп некромантки и спросил, понизив голос:

— Это та вещь, что ты… «позаимствовала»?

Её костяная голова повернулась ко мне. Гипнокристаллы на лбу слабо мерцали, отражаясь в тёмной поверхности сферы.

— Да, господин. Ядро незавершённого некрополиса. Сердце Скверны.

— И что оно делает?

— Это… — она задумалась на мгновение, будто подбирая слова. — … это резервуар… источник, — её голос звучал сухо, как шелест пергамента, но в нём слышалось научное любопытство. — Подобный сфере сбора маны, но на порядки мощнее. В нём могут храниться сотни тысяч единиц негативной энергии. И души. Тысячи душ. Они заключены внутри и… непрерывно истязаются, производя энергию скверны, которая питает владельца и может распространяться, оскверняя землю и вообще всё вокруг.

В моей голове щёлкнуло.

Генератор? Вечный двигатель на страдании? Это получается, у нас появился ещё один источник злой маны, помимо её Пересмешников?

— О-о-о, круто! А ты прям можешь его использовать?

— Теоретически, да, — осторожно ответила она, осматривая сферу словно редкий минерал. — Но прежний владелец… сильнее меня. Использовать сферу можно, но с крайней осторожностью. Прямая попытка перенаправить потоки может быть опасна.

Значит, пока просто трофей… но чертовски ценный, — решил я, отводя взгляд от сферы обратно к «Оку Древа». — А интересно… туда же, получается, нужно сначала поместить все эти души? Значит, там их могут быть тысячи? — я глянул в сторону дымящегося города. — Скольких же там убили за эту ночь… пиздец…

Я покачал головой, отгоняя мрачные мысли. Некогда. Я посмотрел на Сату, всё ещё внимательно изучавшую тёмный артефакт.

— Хм, ну да, лучше не рисковать. И прежде чем попытаться с ней что-то сделать, хоть капельку изучить или использовать, — предупреди меня. Ладно? Это… приказ.

Она медленно подняла на меня свой безглазый взгляд и ответила:

— Да, конечно. Как прикажете, господин. Без вашего слова к нему не прикоснусь.

Я кивнул, удовлетворённый, и вновь развернул скакуна. Ускорившись, направился к Аноре, которая, восседая на некрольве, выглядела уж больно круто — намного круче меня, если честно.

Бля, теперь и я хочу себе некрольва в качестве ездовой животинки. Мой конь, конечно, тоже неплох, но некролев… выглядит в сто раз круче!

— Ну что, — начал я, подъехав почти вплотную. — Может, у тебя появились какие-нибудь новые идеи? Ну касательно нападения, или моего плана в целом? Ты единственная, кто с ними сражался. Какие у них вообще слабые стороны, или, может, тактика?

Она медленно повернула ко мне голову. В её взгляде голубых холодных глаз не было ни страха, ни сомнений — лишь расчётливая оценка.

— Их очень много, — сказала она хрипло. — Но они тупы и довольно слабы. Самых мелких можно не бояться и даже не обращать на них особого внимания. А вот тех, что больше, вплоть до командиров — крупных и умных особей… опасаться стоит. Но их не видно в этой массе, и мой совет сейчас — это ждать, пока они окончательно ввяжутся в штурм позиций барона, после чего ударить с фланга и убить как можно больше, пользуясь фактором неожиданности, а после встать в оборону и затягивать бой, пока не увидим того, кто ими руководит.

— А как увидим?

— Я его прикончу.

Хм. — я задумался над её словами. — По сути… мой план в том и состоит, но приятно было слышать подтверждение от опытного воина.

— Что ж, так и сделаем… — кивнул я. — Будем выжидать.

Я отъехал от неё, и мой взгляд скользнул по рядам вампиров Амины, которые держались чуть в стороне за спинами двух сотен низкорослых скелетов гоблинов.

А она их неплохо приодела. — подумал я, оглядывая каждого по очереди. — Выглядят даже круто — лёгкие доспехи, которые не стесняют движений, клинки на поясах. Выглядят как элита, прям. Хотя… щас при солнце они не сильнее павших всадников, а может и даже слабее…

О! А это же Кэтти!

— Эй, Кэтти! — окликнул я, тут же остановив Упрямца, заметив знакомую фигурку полурослика с огненными волосами позади прочих вампиров. Она шла рядом со своим «парнем», тот самый лысый лучник, за ручку, прям, блять, как подростки какие-то.

Кэтти подняла голову, и на её лице расплылась радостная, немного хищная улыбка.

— Господин!

Интересно, насколько она успела стать сильнее? — задумался я. — Всё-таки не так и много времени прошло.

— Подойди сюда!

Она легко выскользнула из строя, обогнув остальных вампиров движением, в котором было что-то от кошки и от тени. Подошла быстро, уверенно, её шаги были бесшумными, а в глазах светилось то самое знакомое озорство.

— Чо такое? Соскучился? — спросила она, игриво подмигнув.

— Не, не успел, — парировал я, и она тут же обиженно надула губки, но в её взгляде читался скорее шутливый укор. — Хотел спросить, ты стала сильнее? Какие новые силы получила?

Кэтти пожала плечами, её уверенность слегка поугасла, сменившись на более практичный тон.

— Да так, чутка характеристики подросли, скорость, сила… Да и всё, — ответила она, явно не желая хвастаться или вдаваться в детали.

— А, ну ясно, — кивнул я, чувствуя лёгкую неловкость от такого краткого ответа.

Возникла пауза, и я подумал: мдэ, нифига эти вампиры не элита, пока говно какое-то.

— Ну ладно, иди давай… обратно в строй… А, и кстати, вы же вообще знаете свою задачу?

Тут её лицо снова озарила та хищная, уверенная улыбка.

— Ну да! Выцеливать и убивать тех, кто пытается прорваться к нашим магам. Ничего сложного.

— Супер, тогда иди, возвращайся. И хватит там за ручки держаться, вы же не маленькие, — буркнул я.

Она недовольно фыркнула, но послушно кивнула.

— Ла-а-адно, — протянула она и, развернувшись, такими же лёгкими, скользящими шагами вернулась к своему «парню», который терпеливо ждал.

Я же снова взглянул в «Око Древа». Ситуация менялась, и быстро.

О-о, а они шустрые, бля! — пронеслось в голове. Всего за несколько минут, пока мы топали, пауки существенно оттеснили армию барона. Или, возможно, так кажется, потому что солдаты выстроились в более плотный боевой порядок.

Они организовали что-то вроде круговой фаланги, где первый ряд щитоносцев, упираясь в землю, сдерживал наплыв пауков. Второй ряд с длинными копьями просовывал оружие между щитов, отбрасывая и протыкая тварей. Позади стояли свежие бойцы, готовые сменить уставших или заменить раненых или убитых.

Ещё дальше работали лучники и маги — вспышки пламени и удары стихий вырывали куски из наступающей чёрной массы. А в самом центре виднелась группа в более богатых доспехах — видимо, сам барон и его командиры.

Они держались хорошо, дисциплинированно. Но его армия в целом резко сократилась — наверное, треть полегла в первые же полчаса хаотичного отступления. Оставшихся было всё ещё около тысячи, может, чуть больше. Но пауков… их было больше в пять, а то и в десять раз. И новые полчища продолжали прибывать из леса безостановочным потоком.

Да пиздец… как Квисла столько рожает-то? Её паучья пизда прям на износ работает, как я погляжу! — пронеслось в голове с оттенком лёгкого ужаса перед этой биологической фабрикой смерти. Эта мысль только укрепила мою решимость — ждать больше нельзя. Нужно бить, пока эта орда не пожрала барона и его армию окончательно и не обрушилась всей своей нескончаемой массой на нас.

И тут я заметил странное движение в самом «море». Часть пауков — не те, что шли на штурм, а другие, с окраин, — начала двигаться обратно к лесу. И они несли за собой белесые, липкие на вид коконы.

Чёрт! Нельзя дать им беспрепятственно собирать ресурсы! А то так они ещё одну армию создадут! А мне ведь надо успеть перебить их тут, а потом и найти королеву, а то чувствую, она так и не покажется из-за своего характера или же навыка. Но… окружить паучью армию, чтобы остановить эту шеренгу, тянущуюся от поля боя к чаще, мы вряд ли сможем.

Хм, значит, нужно перебить пауков, создав зону отсечения, и прервать поставки провианта. Всё, пора действовать. Барон достаточно ослаб, пауки увлеклись и штурмом, и сбором трофеев. Идеальный момент для удара!

— Слушайте все! Выводим основные силы на равнину! — скомандовал я, мой голос прозвучал твёрдо, разносясь по тихому лесу. — Костя! — я повернулся к крысокроту, который со своими крысятами шёл чуть поодаль, прислушиваясь к лесу. — Выступай! Веди своих дальше через чащу. Помни, твоя цель — выйти им в правый бок, с севера. Как выйдете — по возможности ударь магией по тем, кто тащит коконы к лесу, и по любым подкреплениям оттуда. Но не лезь в гущу, бей с фланга и держи оборону. Понятно?

Его чёрные глазки блеснули пониманием и предвкушением. Он кивнул своей уродливой мордой.

— Понял, господин. Перекроем им дорогу.

Я повернулся к Аноре и крикнул:

— Анора! Веди нас!

Она кивнула, не говоря ни слова, и резко развернула Некрольва, направив его к просвету в деревьях. За ней, как пробудившаяся каменная глыба, тронулся Ударный Голем, а за ними — Дуллахан и павшие всадники.

Я обернулся и увидел, как Костя с лёгкостью, удивительной для его размеров, скользнул в чащу. За ним бесшумно растворился его разношёрстный отряд. Среди них был десяток крысокротов в грубых, но прочных латах, с большими щитами и арбалетами, несколько фигур в робах с посохами — магов и жрецов, — но основную массу составляли более слабые, полуголые крысокроты с лёгким оружием в лапах.

Надеюсь, он не слишком много крысят проебет. Они мне еще нужны, — пронеслось в голове, и я мысленно послал Косте напутствие: действовать умно, а не храбро.

Затем я развернулся и направил скакуна вслед за Анорой. Войска шли за ней, вытягиваясь в длинную, мрачную колонну. И уже через пару минут передние ряды миновали последние деревья, и мы начали выкатываться на открытую равнину. Холодный утренний ветер мне ударил в лицо, пахнущий гарью, кровью и чем-то кислым, едким — невыносимым запахом паучьих желёз.

Моя армия начала растягиваться по равнине — не ровным строем, но зато внушительной массой нежити, залитой бледным, почти призрачным светом восходящего солнца. Контраст был жутковатым: холодное чистое небо над головой и адское месиво из хитина, стали и смерти перед нами.

Я снова глянул в «Око Древа». Барон держался, но его островок стал меньше и сжался, став более плотным и сгруппированным. Пауки безостановочно яростно штурмовали его позиции, волна за волной, и уже начали брать в полукольцо, тесня с флангов.

Среди плотного, шевелящегося моря хитина начали отчётливо виднеться пауки чуть большего размера — с более толстыми лапами и крупными головами, видимо, своего рода «сержанты», координирующие атаки простых тварей. Гигантов, подобных тем, что сражались с Анорой, пока не было видно, и в этом была крохотная доля облегчения.

— Ускоренный марш! — скомандовал я, видя, что пора выходить на дистанцию атаки. — Не отставать!

Войска прибавили шагу, но низшие зомби и скелеты плелись, замедляя всю процессию. Нам потребовалось минут десять, чтобы преодолеть оставшееся расстояние до точки, откуда должен был стартовать удар. Здесь нас, скрытых последними неровностями местности и утренней дымкой, ещё не должны были обнаружить. Но больше ждать было нельзя. Фактор неожиданности мог вот-вот исчезнуть.

Время «молота» и «наковальни» пришло. Пора.

— АНОРА! ВПЕРЁД! — мой приказ прозвучал в её сознании как удар гонга.

— Есть! — коротко бросила Анора в пустоту и рванула вперёд, ощущая, как за ней разворачивается и устремляется в атаку вся её свита — Дуллахан, павшие всадники и громоздкий Ударный Голем, чья костяная громада начала набирать скорость с глухим, нарастающим рокотом.

Снова эти твари, — холодная мысль пронеслась в её разуме, когда чёрное море пауков стало стремительно приближаться. Но на этот раз всё было иначе. Она оглянулась на растянувшиеся позади в полутьме ряды своего хозяина. Скелеты, зомби, големы, вампиры. — … но теперь нас гораздо больше. И у нас есть он.

Её взгляд упал на Ударного Голема, который уже начал свой чудовищный разгон. Его грубая, неукротимая мощь вызывала у неё, опытного воина, странное чувство — не страх, а почти уважение к чистой силе разрушения.

Даже интересно, как он себя покажет. Сравнится ли по силе с некрольвом или нет?

Она вернула взгляд вперёд, оставалось около двухсот ярдов до первых вражеских рядов. Этого хватило, чтобы оценить и принять решение.

— Всадники, готовьтесь! — её голос, прорезающий воздух, не оставлял места сомнениям. — За мной и Дуллаханом! Голем, пробивайся следом правее! Некролев, вперед!

Отряд перестроился, как по мановению руки. Анора подняла руку — и они ринулись.

Первыми врезались Анора и Дуллахан. Могучие лапы льва с хрустом вдавили в землю двух тварей, а его «Аура могильного холода» тут же разлилась вокруг, замедляя движения всех врагов в ближнем бою. Пауки вокруг словно попали в густой сироп, их резкие броски стали вялыми и запоздалыми.

Дуллахан, не отстав ни на шаг, влетел рядом. Его безголовая фигура на костяном скакуне была безмолвна, но его присутствие говорило само за себя. «Пассивная Аура погибели» развернулась от него на сто метров, и каждый паук в этом радиусе почувствовал, как его силы тают. Их хитиновые панцири стали чуть тусклее, движения — чуть тяжелее.

И тут они начали давить.

Анора не атаковала мечом — на такой скорости это было бесполезно. Она и её некролев сбивали и давили. Конь Дуллахана, не ведающий страха, нёсся рядом, и его костяные копыта крошили хитин, как сухую глину. Сама Анора, пригнувшись к шее льва, работала щитом, отбрасывая в стороны тех, кто пытался вцепиться, чувствуя, как с каждым раздавленным телом её собственные мускулы отзываются приятным жаром — «Буйство» начинало свою работу, по капле накапливая в ней силу.

Они прошли сквозь первые три ряда, как раскалённый нож через масло, оставляя за собой кровавый след из раздавленных и изувеченных тел.

Следом, точно выверенным клином, врубились Павшие Всадники.

Их костяные кони, ведомые единой волей, сокрушили ещё десятки ошеломлённых пауков, прежде чем те успели опомниться. А затем «засверкали» их мечи. Они описывали смертоносные дуги, пронзая брюшка, отсекая лапы, сбивали, давили. Всадники бились в плотном строю, стараясь защищать друг друга, их движения были отточены и безжалостны.

И, наконец, справа обрушился Ударный Голем.

Его «Таранный рывок» достиг пика как раз в момент столкновения. Он не просто врезался — он уничтожал без шанса на выживание паучьи ряды. Его массивные ступни просто стирали с земли хитиновые тела, превращая их в липкую кашу. Он прошёл сквозь плотную массу, как паровой каток сквозь лёд, оставив за собой широкую просеку из размазанных останков. И тут же на врагов обрушилась его «Ужасающая аура». Волна первобытного, леденящего душу страха ударила по паукам в радиусе двадцати пяти метров.

Те, что были ближе всего, дёрнулись назад, охваченные слепым животным ужасом. Они врезались в своих же сородичей, сбивая их с ног, мешая следующим, сея хаос. Пауки, ещё не затронутые аурой, лезли вперёд, натыкаясь на отступающих, и вся эта масса на мгновение превратилась в беспорядочное месиво. А затем, когда они сомкнулись, встав ближе друг к другу, их ауры начали работать вместе.

Аура погибели Дуллахана методично высасывала силы. Аура могильного холода Некрольва сковывала движения. Ужасающая аура Голема ломала волю. Эффект был сокрушительным. Пауки, оказавшиеся в эпицентре этого тройного магического давления, были ослаблены как минимум вдвое. Их атаки теряли силу и скорость, панцири становились хрупкими, а инстинкты подменялись паникой.

Авангард не просто врезался в строй врага. Он обрушил на него каскад магических проклятий и физического разгрома, превратив организованную массу в дезориентированную, ослабленную и напуганную толпу. Теперь им оставалось лишь удерживать позиции и методично перемалывать всё, что осмелится подступить, пока с тыла не подойдёт основная армия.

Вернув внимание к основной битве через «Око Древа», я увидел ожидаемую картину. Ударный клин Аноры и Дуллахана врезался глубоко и всего за несколько секунд прикончил сотню, а то и две, но следом быстро был окружён кольцом хитина. Однако пауки столкнулись с дилеммой: основная их масса продолжала яростно штурмовать сгрудившийся отряд барона, но значительная часть — тысячи тварей — уже развернулась, чтобы атаковать наш прорвавшийся авангард. Два фронта образовались сами собой.

— Отлично! Они раздробили свои силы. — я развернулся к своей армии. — А теперь наша очередь!

Мой взгляд скользнул по ближайшим спутницам: Балия сжимала алебарду, её глаза горели предвкушением, Ольха смотрела с холодной готовностью, держа лук в обоих руках, а Эля стояла чуть поодаль, собрав в руке сгусток энергии, будто готовясь в любой момент поставить барьер для защиты магов. Чуть позади, рядом с Сатой, застыла Лула, на её лице играла знакомая безумная улыбка, а пальцы перебирали по посоху. И почти у самого края нашего строя, слившись с тенью своих новых сородичей, стояла Сабрина. Её поза была спокойной, но в глазах, устремлённых на меня, читалась та же напряжённая готовность.

Надо сказать что-нибудь! — неожиданно для самого себя возникла мысль в моей черепушке. — Воодушевить их!

— Братья и сёстры по оружию! — начал я, поднимая голос. — Настал наш звёздный час! Вспомните, за что мы сражаемся! За моё наше подземелье и моё наше будущее! За моё право трахаться каждый день и жить припеваючи наше право существовать! Наш авангард прямо сейчас сражается, и мы без страха и сомнений прорвёмся к ним! Поможем! Мы сомкнём наши ряды, объединимся и раздавим эту паучью нечисть! Мы…

Бля, стоп… а кому я это вообще говорю? Нахуя я тут распинаюсь? Большинство же здесь — безмозглые в прямом смысле слова. Они же, бля, сделают всё, что я скажу! Им не нужно поднимать моральный дух!

Я махнул рукой, отбрасывая весь этот пафос.

— Ай, да пошло оно всё! В АТАКУ! НАДЕРЕМ ПАУЧЬИ ЖОПЫ!

Мой центральный отряд пришёл в движение. Низшие зомби около сотни, две сотни скелетов Амины и две сотни моих вместе образовали нашу «стену костей и плоти». Они выдвинулись вперёд, ведомые впереди идущим Мясным големом, и растянулись широким, грозным полумесяцем.

Прямо за этой живой или, скорее, мёртвой стеной топали пускай и в малом количестве, но зато прокаченные скелеты-пехотинцы, обученные лучники и лучники-снайперы. В следующем эшелоне, прикрытые со всех сторон, двигались маги, големы-защитники и вампиры Амины — наш резерв и ударный кулак. Ну и где-то там в конце плёлась и сама она с Граном и Мальей в качестве нянек.

Мы шли быстрым маршем. Земля гудела под тяжёлой поступью сотен ног. Нестройный гул, скрежет кости о камень, влажное чавканье зомбичьей плоти — всё это слилось в один зловещий марш, предвестник бури.

Я поднял взгляд от «Ока Древа» вперёд, туда, где уже кипела яростная схватка. Мой меч сам просился в руку, а в груди закипало нетерпение — не просто к битве, а к грядущему триумфу и к очкам власти, что я получу.

— Не отставать! — рявкнул я, и моя воля, как кнут, ударила по армии, заставляя её ускориться. — Сейчас мы покажем им, где пауки, блять, зимуют!