Воплощение Похоти 6

Глава 4

Вернувшись в склеп, я застал Сату завершающей последние приготовления к новому ритуалу, перед ней лежала груда костей, видимо, для создания нового костяного голема.

А следующим, что я заметил, было, что Костяное Древо преобразилось. Раньше глазницы части черепов были пусты, но сейчас в них разгорался тот же зловещий голубой огонь, что и в остальных.

Они медленно поворачивались на своих «шейных» позвонках, словно обозревая окрестности склепа, а их взгляды, невидящие и всевидящие одновременно, на мгновение задерживались на мне, прежде чем снова зашевелится.

— Что имеем? — спросил я, подходя и с одобрением глядя на преображённое Древо.

Сата обернулась.

Её безликий череп не мог выражать усталости, но по чуть более медленным движениям и потускневшему на мгновение свечению её собственного огонька в глазах я понял, что работа была изматывающей.

— Связь стала стабильнее, господин. Радиус действия увеличен на тридцать процентов, количество максимальных каналов связи выросло с двадцати до тридцати. И… — она сделала паузу для драматизма, и огоньки в её глазницах вспыхнули ярче, — к списку сложных задач добавилась новая функция. «Метка».

— Метка? — я с интересом подошёл ближе к экранам Древа.

— Да, теперь мы можем пометить ключевые цели, — она провела по одному из экранов, и на нём появился сложный рунический символ, а затем один из солдат барона подсветился голубым огоньком. — И Древо будет приоритезировать наблюдение, подсвечивая их нам, даже если мы в данный момент смотрим на что-то другое, помеченные цели в поле зрения всегда будут отмечены огоньком. Это идеально для отслеживания лидеров или… отдельных, особенно интересных существ, групп врагов и вообще кого и что угодно, даже неживые объекты.

Хм, а это и вправду удобно, — промелькнула у меня в голове мысль, и на лице появилась довольная улыбка. Затем я сфокусировался на магическом экране и произнёс:

— Тогда отметьте все самые важные цели: паладинов, не только тех, что скачут к нам, но и тех, что уже в лагере барона, а также магов, самых сильных воинов, командиров и, само собой, самого барона.

— Будет сделано, — сказала Сата.

Я же продолжал наблюдать. Картинка была невероятно чёткая по сравнению с тем, что было до этого, будто 4к.

Вот одна из зомби-птиц парила высоко над лесом, открывая панораму на километр вокруг. Вот шаурмук пробирался через подлесок, и я мог разглядеть каждую травинку. А вот ещё один, затаившийся на окраине лагеря барона, откуда было прекрасно видно, как солдаты тушат последние очаги пожара и хоронят погибших.

— Отлично, Сата. Это именно то, что нам было нужно. Теперь осталось только поймать новых разведчиков.

Она молча кивнула и приступила к отмечанию врагов, и в напряжённой тишине склепа было слышно лишь едва уловимое потрескивание магии и тихий, похожий на шелест ветра, звук поворачивающихся на своих основах черепов. Ну и уставшее сопение Шарка, конечно.

Именно в этот момент, пока я наблюдал за тем, как крупный отряд паладинов движется в нашу сторону, в склеп впорхнула Балия, её лицо сияло предвкушением, словно она несла не новость, а коробку с самыми изощрёнными игрушками для предстоящей оргии.

— Господин! Эти зелёные уроды очнулись!

— Отлично. — сказал я и повернулся к Балии. — Идём.

Наши «гости» — несколько захваченных гоблинов до сих пор пребывали в бессознательном состоянии, и тратить на них зелье для пробуждения я считал нецелесообразной тратой ресурсов.

Но теперь, раз они очнулись, можно было попробовать получить информацию из первых уст о планах Халтоса. Также я лелеял слабую надежду выудить что-нибудь и о Королеве Пауков.

Хисаны, которых я допросил ранее, пока они осматривали молниноску, были пойманы пауками в самом начале всей заварушки, да и о тонкостях гоблинской политики нихера не знали. Так что все надежды были на гоблинов. Но и от них, по честному, я особых полезных разведданных не ждал.

Мы с Балией отправились в тюремный блок.

Воздух там был густым и влажным, пах страхом, немытыми телами и явными последствиями того, что Нис упорно пропускал походы в туалет.

В соседней камере от паладинов сидели, точнее стояли со спущенными штанами гоблины, они прижимались к прутьям клетки и, просунув между ними свои пипирки, пытались ими же дотянуться до синеволосой девушки, Ешки, которая была в отключке, видимо, из-за Сабрины, подпившей у неё кровушки.

— Эй! Проснись! — орал один, прижимая свой тощий член к прутьям решётки. — Соси! Давай, соси!

— Иди к нам, соси! — вопил другой, непристойно двигая бёдрами в сторону Ешки. — Встать! Сосать!

Паладин Нис, измождённый, лишь с холодным презрением смотрел на эту вакханалию. Видя эту сцену, сам я лишь усмехнулся, одновременно думая, что пора бы тут прибраться.

Воняет ужасно… очень грязно и очень липко.

Гоблины, покрытые шрамами и грязью, при нашем появлении зарычали и с силой начали бросаться на решётки, отделяющие нас, пытаясь прокусить их.

— Ну что, ребята, побеседуем? — весело произнёс я, останавливаясь перед клеткой и смотря на их глупые рожи.

— Выпустить! — выкрикнул первый и тут же указал на Ешку, добавив. — Дать трахать та девка!

— И эта девка тоже! — добавил второй, указывая на Балию.

Я вздохнул.

Допрос был делом небыстрым и до смешного утомительным. Гоблины отвечали односложно, коверкая слова и делая вид, что плохо понимают язык. Их ответы сводились к мычанию и бормотанию чего-то невнятного про «Великого Халтоса», который «всех раздавит».

— Так-так, — я присел на корточки, чтобы быть с ними на одном уровне. — Расскажите-ка дяденьке демону про вашего «Великого» поподробней. Чем занимается? Как проводит досуг?

Один из гоблинов, чуть более упитанный, чем его сородич, выпятил грудь.

— Халтос… великий! Сильный! Он… много делать бум-бум! — он неумело изобразил взрыв.

— Бум-бум, это понятно, — кивнул я. — А, скажем, у него есть… подружка?

Гоблин нахмурил свой низкий лоб, явно напрягая извилины.

— Ебаться? Халтос… с крылатой! — выпалил он наконец. — Она кричать! Всегда кричать! На непонятном! «Крааа! Крааа!» — он неуклюже сымитировал карканье. — А Халтос орать в ответ! «Да! Заебись! Какая сочная пизда!»

Балия, стоявшая за моей спиной, фыркнула, прикрыв рот рукой, и начав смеяться.

Я же с трудом сдержал улыбку и задумался:

Представление было поистине эпическим: могущественный маг, король гоблинов, трахается с уродливой гарпией, и всё это сопровождается развратными криками.

— Понятно, — сделал я серьёзное лицо. — А теперь о важном. Сколько у вас орков? Троллей? Магов?

Гоблины переглянулись. Казалось, в их глазах плескалась пустота.

— Орки… много! — уверенно заявил тот же упитанный.

— Много — это сколько? Десять? Сто? Тысяча?

— М-м-м… — его лицо исказилось в гримасе предельного напряжения. — Больше чем… пальцы! — он торжествующе показал на свои грязные лапы.

— Больше десяти, ясно, — вздохнул я. — А тролли? Огры?

— Тролли… тоже есть! Большие! Один… два… — он начал загибать пальцы, но быстро запутался. — Много!

Было ощущение, что эти оболтусы совершенно ничего не знают и не участвуют ни в каких делах подземелья. Они были пешками, пушечным мясом в чистом виде.

Ну, в целом, если сравнить их с моими скелетами, те тоже нигде особо не участвуют, кроме как в роли статистов в виде охраны и того же пушечного мяса. Но скелеты… скелеты молчат и беспрекословно выполняют приказы, а эти… тупят и бесят.

Терпение лопнуло. Я кивнул Балии.

— Убеди их говорить чётче.

Лицо суккубы озарилось блаженной улыбкой. Она щёлкнула пальцами, и вскоре в её руке появилась плеть с отполированными до блеска шипами.

— С удовольствием, господин.

Первый удар, шипящий, как змея, опустился на спину упитанного гоблина. Тот взвыл не столько от боли, сколько от унижения.

— Говори, мразь! — голос Балии был сладок, как мёд, но в тоже время остр, как лезвие. — Числа! Цифры!

Под аккомпанемент щелчков хлыста и визгов гоблинов нам всё-таки удалось выжать из них какую-то информацию. Орков — около сотни. Троллей и огров — штук десять. Магов, помимо самого Халтоса, ещё около пятидесяти. И это всё еще не считая полутысячи гоблинов. А также я выяснил, что у Халтоса остались уцелевшие из числа вассалов. как оказалось, часть из них всегда находились при нём. В целом все цифры были приблизительными, но уже давали общее представление — вражеская армия была серьёзной.

Далее я покинул тюрьму и хисаны, которых я допросил повторно, подтвердили услышанное и добавили несколько ценных деталей. А сопоставив их слова с тем, что мне ранее рассказывал Костя о своей жизни под началом Халтоса, и тем, что я успел увидеть через экраны древа, у меня в голове сложилась более-менее целостная картина.

Враг был силён, многочислен и сидел в крепкой, хорошо защищённой норе. Штурм в лоб был бы самоубийством.

Отправив хисанов обратно к их обязанностям — обучать молниноску и по возможности каждый день отлавливать новых шаурмуков для пополнения рядов наших разведчиков, — я решил, что если я хочу победить его, то лучше будет выманить. Но пока он ослаблен, у меня есть время разобраться с паладинами, а также придумать, что делать с королевой пауков.

Я решил, что сидеть в тронном зале, за экраном древа или другим занятием без дела — верный путь к тому, чтобы сойти с ума от предвкушения будущих битв.

Нужно было размяться, пройтись, подумать. И вот, идя по пустынному каменному коридору, освещённому лишь тусклым свечением факелов, я заметил у стены какой-то блестящий предмет.

Это была небольшая металлическая сфера, испещрённая мелкими аккуратными рунами. Она лежала так, словно её кто-то обронил, и маняще блестела.

Любопытство заставило меня наклониться и поднять её, и в ту же секунду в мою голову ударила волна мыслей и эмоций. Это был тихий, навязчивый шёпот, который заполнял сознание, не неся в себе множества слов, выделялось лишь одно чистое, неопровержимое побуждение:

Вот он, твой меч. Острый. Надёжный. Приставь к горлу. Одного движения будет достаточно. Освобождение. Покой…

Рука сама потянулась к эфесу моего клинка. Это был не страх, не ужас, а странное, почти желанное ощущение неизбежности. Но где-то на дне разума, в самой глубине моей сущности, вспыхнула ярость.

Освобождение? Покой? Какого хуя? Самовыпил? Это для слабых!

С рыком, больше похожим на звериный, я швырнул сферу об стену. Та отскочила с металлическим лязгом и покатилась по полу. Шёпот в голове постепенно в течение нескольких секунд стих, оставив после себя лишь неприятный осадок и учащённое сердцебиение.

— Ого! Господин! Вы справились!

Голос прозвучал прямо из стены. Я отпрыгнул, выхватывая меч, и увидел, как каменная кладка позади меня зашевелилась. От стены отделилась и приняла привычные очертания фигура Зразора. Его кожа и одежда медленно теряли идеальную маскировку под текстуру камня, возвращаясь к обычному виду.

— Ты⁈ — удивился я его неожиданному появлению. — Что это, чёрт возьми, было⁈ — прошипел я, всё ещё чувствуя эхо того жуткого побуждения.

— Гипно-мина! — с радостным видом объяснил изобретатель, его три глаза сияли от восторга. — Новое изобретение! Как и просили! Тот, кто её поднимет, испытает непреодолимое желание свести счёты с жизнью! Гениально, не правда ли? Прямое воздействие на инстинкт самосохранения через инверсию!

Я смотрел на него, не веря своим ушам. Моё удивление медленно, но верно начало перерастать в ярость.

— Погоди… — я нервно усмехнулся. — Ты решил… испытать эту хуйню… НА МНЕ⁈

— Э-э-э… — восторг на лице Зразора сменился настороженностью. — Ну-у, нужно же было проверить на сильной воле… для чистоты эксперимента… И я не знал, что именно вы тут будете проходить, и…

— ТЫ, БЛЯТЬ, СПЯТИЛ! — мой рёв оглушительно грохнул по коридору. — Я ИЛИ КТО-ТО ДРУГОЙ МОГЛИ УБИТЬ СЕБЯ ИЗ-ЗА ТВОЕГО ДЕБИЛЬНОГО ЭКСПЕРИМЕНТА!

— Но не убил же… — попытался оправдаться Зразор, отступая на шаг. — А продемонстрировал выдающуюся силу воли! Данные бесценны! И… и я глубоко сожалею о непредвиденных рисках…

Я смотрел на него и тяжело дышал, сжимая и разжимая кулаки. По спине пробежала волна адского жара — ярость требовала немедленной разрядки, кровавой и безотлагательной.

Убить бы его сейчас! — пронеслось в голове. Но холодный, прагматичный остаток моего разума, тот самый, что помогал выживать в этом аду, настойчиво шептал:

Расточительство. Гениальный, хоть и безбашенный, инженер, и его артефакты, пусть и с сюрпризами, могут ещё ни раз мне пригодиться.

Но и оставлять без последствий… нельзя, — ответил я сам себе. — Он должен понять границы. Ладно… потом придумаю, как его наказать.

Ярость понемногу начала отступать, сменяясь ледяным, расчётливым спокойствием. Я перевёл взгляд на Зразора, который всё ещё смотрел на меня с робкой надеждой и научным интересом.

— Эта… маскировка, — начал я, и мой голос всё ещё звучал низко и опасно. — Слияние со стеной. Это что, ещё один твой «побочный эффект»?

Зразор встрепенулся, счастливый возможности перевести тему.

— О, да! Это же часть моего нового проекта! — он оживился, его три глаза загорелись. — Я пытаюсь стабилизировать артефакт для поддержания человеческого облика! Знаете, чтобы я мог оставаться в форме без неприятных… э-э-э… обратных превращений. Так вот, один из промежуточных компонентов дал такой неожиданный эффект — временное слияние с текстурой окружающей среды! Правда, пока только с неорганическими материалами, да и двигаться в таком состоянии невозможно, но для наблюдения — просто идеально!

Я смотрел на него, и последние остатки гнева таяли, вытесняемые странным чувством — смесью ужаса, уважения и желания всё-таки немного его придушить. Этот безумец был непредсказуем, как стихийное бедствие, но его «бедствия» иногда оказывались на вес золота.

Бля… гипно-мины! — пронеслось в голове. — Как прикольно! И этот его камуфляж… если снабдить им моих разведчиков…

Уф, будет прям идеально.

— Хорошо, — наконец проскрежетал я, уже почти остыв. — Ладно, твоя гипно-мина… эта штуковина… видимо, работает. Жутко, противно, но работает. Теперь давай проверим её в настоящих боевых условиях. На тех, кого не жалко.

— О! — обрадовался Зразор. — Полевые испытания! Превосходно!

— Идём, — я резко развернулся и затопал по каменному полу, Зразор поспешил за мной.

По дороге в тюремный блок я отдал приказ Балии, и затем мы заняли позицию за поворотом коридора, прямо у входа в тюремный блок. Зразор, стараясь быть незаметным, подкатил гипно-мину к самой двери тюрьмы.

В это время Балия шла томной, раскачивающейся походкой, на её лице играла сладкая, многообещающая улыбка. Она намеренно замедлила шаг прямо напротив клетки, якобы поправляя прядь волос, и бросила на гоблинов долгий, соблазнительный взгляд из-под длинных ресниц, проводя рукой по талии. Затем, пока они остолбенев глазели на неё, она с театральным вздохом, незаметно для зелёных уродцев, ослабила замок, и развернулась, позволив им полюбоваться на задницу, прошла к выходу.

Она вышла и прикрыла дверь.

— Уходи, — тут же скомандовал я Балии, и она упорхала дальше по коридору.

Затем мы начали ждать.

Гоблины посидели несколько минут в клетке всё ещё под впечатлением, а затем запах её суккубовских феромонов и её соблазнительный вид — всё это сработало, и они с рёвом похоти бросились к решётке, тряся её. Замок, который Балия ослабила, с громким щелчком отскочил. Дверь с скрипом распахнулась, и почуяв свободу, с дикими воплями и стояками они высыпались в коридор.

— Свобода! Та рогатка! Ебать-ебать!

— Да-да! Секси! Трахать! Сама хотеть!

С рёвом похоти они ринулись на выход, их грязные тела были готовы на всё, лишь бы добраться до соблазнительной демонессы. И тут же передний гоблин, самый азартный, споткнулся о металлическую сферу. С проклятием он наклонился, чтобы отшвырнуть досадную помеху, но тут его взгляд застрял на кругляшке.

— Красота! Дам рогатке, точно сосать потом! — он выпрямился со сферой в руке, но тут его похотливая ухмылка сползла с лица, сменяясь пустой маской. — А… к чёрту это, — тихо и с неожиданной ясностью пробормотал он. — Я… я больше не хотеть жить.

И он, не колеблясь, с размаху ударил себя гипно-миной по голове. Раздался глухой, костяной щелчок. Он не упал, лишь закачался, и из его носа потекла струйка крови.

Его товарищ, не понимая, что происходит, с диким хохотом бросился к нему.

— Эй, дурак! Брось хрень! Пошли трахать дырку!

Он попытался вырвать сферу, но первый гоблин, с новой силой обуреваемый манией самоуничтожения, вцепился в неё мёртвой хваткой. Они сцепились в нелепой борьбе, но это была не драка за жизнь, а будто спор за право умереть первым.

— Отдай! — сипел второй, пытаясь разжать его пальцы.

— Нет! Уйди! — кричал первый. — Я хотеть умереть!

В конце концов, второму гоблину удалось вырвать сферу. Он отпрыгнул, торжествующе подняв её над головой, а его напарник, словно получив новый сигнал, с диким воплем разбежался и с размаху ударился головой о каменную стену. Раздался тошнотворный, влажный хруст. Он осел на пол, безжизненно дёргаясь.

Тем временем второй гоблин, сжимая в руках гипно-мину, завыл, глядя на неё с благоговением и ужасом.

— Нет… нет… я не достоин рогатки… — захлёбываясь слезами, он начал яростно бить себя кулаком с зажатой внутри сферой по лицу, разбивая в кровь нос и губы. — Должен умереть… должен… Я тоже! Я тоже не хотеть жить!

Эффект гипно-мины был жутким и неотвратимым. За всего лишь минуту похотливые уродцы превратились в клубок саморазрушающегося отчаяния, пока на камнях не остались лежать лишь их изуродованные тела.

— Э-э-э… эффект отличный… да? — спросил Зразор с бледным лицом, казалось, он и сам был в шоке от того, что увидел. — Агрессивная суицидальная реакция в группе… Надо записать… надо попытаться улучшить!

Я молча смотрел на результат произошедшего. Гнев мой на этого психа уже поутих, сменившись уважением.

Да уж, создать такое… Ну он и чудовище.

— Интересно, — тихо произнёс я. — А сработает ли это на паладинах?

— Не знаю, пока сложно сказать, — ответил Зразор с задумчивым лицом. — Всё зависит от сопротивления, от силы воли. Всё же в гипно-мине используется настроенное заклинание гипноза, взятое из гипнокристалла. И оно довольно слабое, тут расчёт больше на обычных людей. И, как видите, она многоразовая, хотя если усилить эффект, то она может сработать единожды, но…

— Я понял, сделай усиленные, потом проверим. А с обычными солдатами мы и так справимся.

— Понял, но мне нужно время, день или два.

Зразор ушёл, а я еще раз оглядел побоище и подумал:

Надо бы приказать кому-то это убрать…

Затем, немного постояв на месте, я развернулся и направился на полигон, чтобы провести новый спарринг: матч-реванш с Ольхой.

Но моя спесь была быстро потушена, реванш, мягко говоря, не удался. Я еще раз проиграл, причем очень быстро. В этот раз она просто обстреливала меня из лука, при этом сокращая дистанцию, пока я прикрывался щитом, а затем, сблизившись, обвила меня хвостом, и на этом спарринг закончился.

Выбраться было просто невозможно.

Затем мы перепихнулись, и я изъявил желание о новом спарринге, провел его с Элей и на этот раз не пользовался способностью соблазнения и… проиграл. После мы потрахались, и я, не желая останавливаться, вызвал Анору, получил пиздов и в отместку оттрахал её в задницу.

И вот уже идя по коридору, покинув тренировочный полигон, после серии неудач я собирался сходить в СКС и посмотреть, как там обстоят дела, а то что-то давненько докладов не было.

Я шел, оглядываясь по сторонам, думая, не сидит ли где-нибудь придурочный Зразор, как тут пришло сообщение на дощечку связи. Сообщение было от Шарка, и я тут же сфокусировался на экране.

— Разведчик вступил в бой с пауком, за которым следил.

Ась? Шаурмук с тем пауком запиздился? — я ухмыльнулся, представив это, и сорвался на бег. — Я должен это видеть!

Через минуту я уже сидел на стуле, с которого выгнал Шарка, и наблюдал за боем. Картинка была трясучей, будто оператор напился. Но на самом деле это очень активно бежал шаурмук, прям удирая со всех ног. А за ним плавно и неотступно двигался тот самый паук, за которым его отправили следить, но теперь он казался больше. Его стальное брюшко блестело, а острые лапы с лёгкостью вонзались в землю.

Внезапно паук сделал рывок и прыгнул. Картинка закружилась — шаурмук и паук сцепились в клубок из когтей, зубов и хитина. Это был бой двух существ размером с кошку, но по ожесточённости не уступавший схватке титанов. Я не мог не рассмеяться. Это было одновременно и эпично, и до глупости нелепо.

— Давай, малыш, надери эту паучью жопу, — пробормотал я, наблюдая, как шаурмук пытается вцепиться пауку в «шею», — держись.

Повторная схватка была короткой. Паук был проворнее и в конце концов вонзил свои хелицеры в «шею» шаурмука. Но так как тот был зомби, он не умер и в ответ с силой начал давить на голову паука, пока та наконец не поддалась и он не подох.

Затем шаурмук величественно поднялся и, наступив ногой на тело поверженного врага, посмотрел куда-то вдаль. Но тут же картинка снова закружилась, его кто-то сбил с ног, а когда он упал на спину, всё впереди перекрыла пелена черноты из жвал, хитина и паучьих глаз. Несколько десятков новых пауков атаковали шаурмука, начав рвать его тело на части, и связь прервалась. Наш разведчик был уничтожен.

Сука… — пронеслось в голове.

Но жертва шаурмука была не напрасна. Мы получили информацию: пауки не только агрессивны, но и умны. Они способны заметить тех, кто за ними шпионит. И что самое главное, значит, там, глубже на севере, где кончается лес, возможно, и находится логово королевы пауков.

Да, она по-любому там, — заключил я. — Раз уж паук-разведчик бежал туда, а также и раз появилось подкрепление. Хм, я помню, что для создания потомства ей нужны условия… и еда. Значит, где-то там… она нашла подходящее место для своего логова, а еду собрала с леса в виде животных.

Так-так, хорошо. — я положил руки за голову и уплыл в раздумья.

Хаос нарастал, враги приближались, но у нас было улучшенное Древо, новая информация, странные, но полезные ловушки и развивающаяся армия.

Пусть пытаются. Мы будем ждать и дальше готовиться, с каждым днём становясь лишь сильнее. — думал я. — Уже через пару дней к нашей обороне добавятся новые стражи, а также и новые ловушки.

Уверен, мы будем готовы к битве с армией паладинов, а если нет… ну пизда мне… что ещё сказать.