Возвращение: Полночь (ЛП)

Глава 41

Стефан не двигался и неговорил в течении долгово времени. Сердце Елены замерло. Внезапно она почувтвовала страх. Она пошла к нему и взяла за обе руки, котрые дрожали.

Любимый, не плачь, сказала она телепатически. У нас все ещё должно остаться время чтобы спасти Фелс-Черч. Оно должно остаться. Это не может закончиться вот так. И кроме того, Шиничи мертв! Мы можем добраться до детей; мы можем очистить их от малахов …», Она остановилась.

Это было, как будто слово «очистить» отозвалось эхом в ее ушах. Зеленые глаза Стефана заполняли ее видение. Её разум все воспринимал …, воспоминание но нечеткое. Все стало какимто нереальным. Через минуту она не сможет …

Она широко распахнула глаза, тяжело дыша.

«Вы использовали внушение,» сказала она. Она услышала гнев в своем голосе.

«Да», признался Стефан. «Я использовал внушения около получаса назад».

Как вы смеете? Елена думала только о нем.

«Я остановлю его…сейчас,» тихо сказал Стефан

«Как и я,» добавил Сейдж, его ответ прозвучал исчерпывающе.

Вселенная закружилась перед ней, и она помнила то, что они пытались скрыть от неё.

С диким рыданием она поднялась, разбрызгивая воду с волос, капли падали ей вноги, она выглядела как мстящая богиня. Она смотрела на Сейджа. Она смотрела на Стефана.

И Стефан доказал, насколько он был храбр, насколько он любил ее. Он сказал ей, то что она уже знала. «Дэймон ушел, Елена. Я так сожалею. Я сожалею, если …, если я мешал вам быть вместе, как вы того хотели. Я сожалею, если я встал между вами. Я не понимал — насколько вы любили друг друга. Теперь я все понял.». А потом он упал лицом в руки.

Елена хотела подойти к нему. Отругать его, удержать его. Сказать Стефану, что она любила его так же, земля для земли, зерно для зерна. Но ее тело как будто оципенело, и темнота угрожала снова … все, что она могла сделать, это вытянуть ее руки падала на траву.

И затем Бонни и Стефан были оба около неё, и все троя рыдали: Елена с новой силой; Штефан со звуком которого Елена никогда раньше не слышала; и Бонни с сухим, мучительным плачем, которое, казалось мог разрушить ее маленькое тело.

Время потеряло смысл. Елена хотела горевать в течение каждого момента болезненной смерти Дэймона, и в течение каждого момента его жизни. Так много было потеряно. Она не могла контролировать себя в этом горе, и она не хотела ничего делать как кроме плакать, пока добрая темнота не отвелечет её снова.

Это было то, когда Сейдж не выдержал.

Он схватил Елену и потянул ее, и трес её за плечи. Из-за этого ее голова моталась как у куклы взад вперед.

«Ваш город в руинах!» кричал он, как будто это было ее ошибкой. «Полночь может или, возможно, не навлечет бедствий. О, да, я видел все это в твоей голове, когда применял внушение к тебе. Маленький Фелс-Черч уже опустошен. И ты не будеш даже бороться за него!»

Словно огонек прошел через Елену. Это растопило бесчувственность, холод. «Да, Я буду бороться за него!» кричала она. «Я буду бороться за него до последнего вздоха, пока я не остановлю людей, которые сделали это, или пока они не убивьют меня!»

«И как, моя спасительница, ты собираешься возвратиться туда вовремя? К тому времени, когда вы найдете способ, вернуться назад, все уже может быть кончено!»

Стефан был около нее, рядом плечом к плечу. «Тогда мы вынудим тебя показать нам другой, коротки путь — так, чтобы мы могли возвратиться вовремя!»

Елена осмотрелась. Нет. Нет. Стефан возможно забыл про это. Он выглядел решительно — но Сэйджу не придется изменять правилам. Она повернулась к нему. «Нет необходимости ссориться! У меня есть Главный Ключ китсунов в рюкзаке здесь в Сторожке!», закричала она.

Но Стефан и Сейдж смотрели друг в друга, с ожесточением и намерением. Елена хотела подойти к Стефану, но мир делал ещё один медленный кувырок. Она боялась, что Сейдж нападет на Стефана, и что она не могла даже бороться за него.

Но вместо этого, внезапно, Сейдж отбросил назад голову и дико рассмеялся. Или возможно это было что-то между грозовым смехом и истерикой. Это было также же жутко как звук лая волка, и Елена почувствовала, как маленькое, дрожащее тело Бонни обняло ее — чтобы успокоить обоих.

«Что, черт возьми!» проревел Сейдж, и теперь и в его глазах уже был дикий взгляд. «Mais oui, черт возьми?» Он снова засмеялся. «В конце концов я — Привратник, и я уже нарушил правила, разрешая Вам пройти через две двери».

Стефан все еще тяжело дышал. Теперь он протянул руки и схватил Сейджа за широкие плечи и потряс его с силой сошедшего с ума вампира. «О чем ты говориш? Нет времени для разговоров!»

«Ах, оно есть, мой друг, оно есть. То, что вам сейчас нужно, это огненая мощ небес, чтобы спасти Фелс-Черч — и возместить убытки, которые были уже нанесены. Стереть все, сделать это, будет озночать что этого не происходило вообще. И,» добавил Сейдж сознательно, смотря на Елену, «возможно — только, возможно —, чтобы исправить события этого дня».

Внезапно каждый дюйм кожи Елены покрылся мурашками. Все её тело слушало Сейджа, склоняясь к нему, в тоске, в то время глаза ее расширились с единственным вопросом, который имел значение.

Наконец Сейдж заговорил, очень мягко, торжественно, «Да. Они могут даровать жизнь мертвым. У них есть эта Власть. Они могут возвратить к жизни тирана Дэймона — как они возвратили тебя».

Стефан и Бонни держали Елену. Она не могла стоять самостоятельно

«Но зачем им помогать?» Прошептала она болезненно. Она не позволит себе даже каплю надежды, пока все не поймет.

«В обмен на то что было украдено у них несколько тысячелетий назад,» ответил Сейдж. «Вы знаете что находитесь в крепости Черт. Какова Сторожка. Стражники не могут находиться сдесь. Они не могут штурмовать ворота и потребовать назад, что внутри … семью — прощением, теперь шесть — сокровища китсунэ».

Не капли надежды. Не капли. Но Елена услышала, что дико смеется.

«Как мы отдадим им этот парк? Или поле черных роз?»

«Мы дадим им право на землю, на которой лежат парк и поле роз».

Не дыша, даже при том, что тела по обе стороны от Елены дрожали. «И как мы предложем им Фонтан Вечной Молодости и Жизни?»

«Мы не будем. Однако, у меня здесь есть различные бутылки, которые ждут чтобы их собрали. Это будет угроза еслии галлон воды из Фонтана беспорядочно распространится по земле …, а если их выпьют.

И, конечно же,» добавил Сейдж, «Я знаю виды драгоценных камней которые они больше всего желали бы. Здесь, позвольте мне открыть двери! Мы возьмем все, что сможем — комнаты, опустошим и разорим!»

Его энтузиазм был заразательным. Елена полуповернулась, переводя дыхание, глаза расширились, чтобы поймать первую картину из святящейся двери.

«Подождите». Внезапно твердый голос Стефана остановил их. Бонни и Елена обернулись и замерли, обнимая друг друга чтоб не дрожать. «Как твой — твой отец — сделает тебе тебе, когда узнает, что ты позволили это?»

«Он не будет убивать меня,» резко ответил Сейдж, и его голосу вернулся дикий тон «Он может даже счесть это развлечением, как я, и завтра мы будем смеяться над этим».

«А если он не сочтет это забавным? Сейдж, я не думаю, что … Дэймон не хотел бы…»

Сейдж обернулся и как впервые когда она встретила его, Елена сразу поняла, что он был сыном своего отца. Его глаза, даже казалось, изменили цвет, они стали желтого цвета пламени, с алмазными щелками как у кошки. Его голос был как сталь, тяжелее даже чем Стефана.

«Что между моим отцом, и мной мои собственные дела — мои! Оставайтесь сдесь если хотите. Он никогда не беспокоится о вампирах — он говорит, что они уже прокляты. Но я собираюсь сделать все, что я смогу, чтобы помочь mon chéri Деймону вернуться назад».

«Независимо от того чего тебе будет этого стоить?»

Ад со стоимостью!

К удивлению Елены Стефан положил руки на плечи Сейджа на мгновение и затем просто обнял на столько на сколько, мог ждать.

«Я только хотел удостовериться! сказал он спокойно. «Спасибо, Сэйдж. Спасибо». Тогда он повернулся и шагнул внутрь Royal Radhika и одним рывком вытащил его.

Кровь елены стучала в висках, губах, кончиках пальцев, Елена бежала чтобы собрать пустые контейнеры и бутылки, что Сейдж выбросывал из девятой двери, который появилась между шахтами и полем черных роз.

Она схватила контейнер и бутылку воды Эвиана, обои с нетронутыми крышками. Они были сделаны из пластмассы, что было хорошо, потому что она выронила их по дороге к фантану. Ее руки дрожали что было плохо; и все время она причитала как молитву, О, пожалуйста. О, пожалуйста. О, пожалуйста!

Она наполнила водой из Фантана оба контейнера и закрыла. И затем она поняла, что Бонни все еще стояла по среди Сторожки. Она выглядела изумленной, напуганной.

«Бонни?»

«Сейдж?» сказала Бонни. «Как мы доставим эти вещи к Астрономическому Суду и заключим сделку с ними?»

«Не думай об этом,» любезно сказал Сейдж. «Я уверен, что Стражы будут ждать снаружи, чтобы арестовать нас. Вот они и отведут нас в Суд».

Бонни не прекращала дрожать, но она кивала и торопилась помочь Сейджу достать бутылки Черной магии — чтобы разбить их. «Символ,» сказал он. «Символ того, что мы сделаем сдесь, если Астрономический суд не согласится. Пострайся непорезать свои симпатичные ручки».

Елена думала, что она услышала хриплый голос Бонни, и он не был её счастливым тоном. Но ропот Сейджа вселял надежду. И Елена не позволила бы себе не надеяться, ни отчаиваться. У нее была задача, схема. Она делала часть Планы чтобы заключить сделку с Астрономическим Судом.

Позже у нее и Бонни все награбленное было расфасованно по рюкзакам, а у Стефана было два узких черных ящика, которые он прижимал к себе, и Сейдж был похож на помесь Санта Клауса и бронзового, великолепного, длинноволосого Геркулеса, когда он нес два мешка, сделанные из наволочек, все что они сделали перед уходом, это окинули взглядом разоренную Сторожку.

«Хорошо,» сказал Сейдж. «Время, чтобы пердстать перед Стражниками». Он успокоительно улыбнулся Бонни.

Как обычно Сейдж был прав. Как только они вышли с добычей Стражи разных размеров уже были перед ними. Первый тип походил на Елену: светлые волосы, темные голубые глаза, тонкая фигура.

Стражи загробного мира казалась старше них, это были гибкие женщины с кожей такой темной, почти черной, и волосы завитые в плотною косу над головой. Позади них были блестящие золотые воздушные автомобили.

— Вы арестованы, — произнесла одна из темных, проявляя завидное рвение, — за изъятие сокровищ, принадлежащих Поднебесному Суду, из святилища, где, согласно решению, они хранились в соответствии с законами обоих Измерений.

И затем, продолжая удерживаться за свои золотые воздушные автомобили, они подхватили их незаконную добычу

Астрономический суд был… астрономическим. Жемчужно-белый с легким намеком на голубой. Минаретов. Они были далековато от усыпанной охраной ворот, где Елена разглядела третий тип Стражей, одна с короткими рыжими волосами и нахмуренными, зелеными глазами, которые, казалось, охватывают весь город.

Но именно, когда группа Елены направилась в тронный зал она испытала культурный шок. Это была самая большая намного и самая великолепная комната, которую когда-либо воображала себе Елена. Никакой звезный шар или праздничная комната в Темном измерении, не подготовили ее ни в малейшей степени к тому что она видела.

Потолок собора, казалось, был сделан полностью из золота, так же тут было два ряда величественных колон. Сам пол был будто из малахита с золотой резьбой и встаками из ляпис — лазурита, по-видимому используемым в качестве затирки швов — тяжелой рукой.

Три золотых фонтана в середине комнаты (центральный был самым большим и самым тщательно продуманным) подбрасывали в воздух не воду, а изящные ароматные цветочные лепестки, которые искрились как алмазы, падали с вершины и затем возвращались туда снова

Окна из цветного стекла в блестящих цветах, Елена не могла припомнить, чтобы когда-либо видела такие прежде, проливали радужное свечение, как благословение свыше, на каждую стену, давая теплоту прохладно выгравированному золоту.

Сэйдж, и Елена, и Штефан, и Бонни были усажены на маленьких удобных стульях всего в нескольких футах от большого возвышения, драпированного фантастически сотканной золотой тканью. Сокровища были разложены перед ними, дежурные стражи были одеты в синее, а та, что была в золотом передавала объекты один за другим к правящим судьям за спиной.

У каждого Судьи была группа стражей — грозных, темных, ражеволосых. Их места на посмосте гарантировали, что они были далеко — и высоко — от их пленников. В глазах читалась власть, это Елена видела отлично, каждый из них сидел на изящно украшенном драгоценными камнями золотом троне.

Они говорили негромко и вместе, восхищаясь цветком Royal Radhika — синий дельфиниум, как бы назвали его люди. Тогда одна из темных улыбнулась и послала одного из дежурных стражей сбегать за горшком с почвой, чтобы пересадить в него цветок, чтобы тот не погиб.

Елена с интресом поглядывала на другие сокровища. Галлон воды из Фонтана Вечной Молодости и Жизни. Шесть целых бутылок вина Черная магия, и осколки, по крайней мере, которые вокруг них.

Сверкающая радуга исходившая от драгоценных камней размером с кулак уже не конкурировала с теми прекрасными ветражами, но их было немного, некоторые граненые и отполированные, но большинство из них не только граненые, но и с ручной резьбой — с таинственными надписями золотом и серебром.

Две длинных, черных, коробки с бархатной подкладкой с желтоватыми цилиндрами — это была папирусная бумага, она служила оберткой, поверх них лежала свежесорванная черно-бархатная роза, с ярко зелеными листьями.

Елена знала, что это были за бумаги, которые она видела перед собой: пожелтевшие документы с потрескавшимися восковыми печатями на них. Дела на поле произрастания черных роз и рай китсунов.

Видеть все сокровища вместе, это слишком, подумала Елена. Любой объект из Семи — нет, теперь Шесть — сокровищ китсунэ было достаточно, чтобы обменять на него мир. Одна веточка Руаяля Радхики, которую теперь вернули на место, должным образом посаженную, непременно в горшок инкрустированный драгоценными камнями. Такой была даже одна бархотно-черная роза, с её невероятной магической силой.

Возможно даже один драгоценный камень из горной пещеры, размеров с два кулака, которые несравнимы со Звездами Африки и Золотого Юбилея. Или один день в раю китсунэ, который пройдет как прекрасная целая жизнь. Один глоток шипучей воды, которая могла сделать человека бессмертным.

Конечно, тут должен был находится самый большой в мире звездный шар, полон невероятной силы, но Елена надеялась, что Стражи этого не заметят.

Надеяться? Она задала себе этот вопрос и покачала головой в знак отрицания, это заставило Бонни крепче сжать руку Елены. Надежды нет. Она не смеет надеятся. Только дышать.

Другая сопровождающая их, рыжеволосая, прожигая их холодным зеленым взглядом, подняла пластмассовую бутылку объемом в галлон и сказала: «Если верить лейблу, то это вода третьего сектора». Мудрец возмутился, когда она ушла: «Qu’est-ce qui lui prend? Я имею ввиду, в чем ее проблема? Я люблю воду из вампирского сектора! Я не люблю водопроводную воду в Аду!»

Елена уже определила для себя цветовые коды для Стражей. Светлые занимались всеми делами, и нервничали, если были задержки. Темные были самыми добрыми — возможно у них было меньше работы в Аду. Зеленоглазые рыжие были просто злюками. К сожалению, молодая женщина на центральном троне, там на возвышении, была рыжей.

«Бонни?» шепнула она

Прежде чем Страж успела выйити Бонни фыркнула, «Да?»

— Я когда-либо говорила тебе, как мне нравятся твои глаза?

Бонни пристально посмотрела на Елену своими Коричневыми глазами, пока не началась трестись от смеха. По крайней мере, это начиналось как смех, затем Бонни положила голову в плечо Елены и просто дрожала.

Стефан сжал руку Елены. «Она так старалась — для тебя. Она — она тоже его любила, видишь. Я даже не знал этого. Я думаю …, думаю, что был слеп со всех сторон».

Он провел свободной рукой по уже растрепанным волосам. Он выглядел очень молодым, как маленький мальчик, который был наказан за то, что он сделал что-то, что ему не разрешали, было неправильным. Елена вспомнила его в на заднем дворе пансиона, танцующего когда её ступни стояли на его, затем на чердаке, целующего ее руки, ее ушибленные суставы, пульсирующие от боли. Она хотела сказать ему, что все образумится, что его глаза снова станут живыми, но она не могла врать ему.

Внезапно Елена почувствовала себя подобно старухе, которая плохо видела и слышала, чье каждое движение отдавалось болью по всему телу, внутри неё все похолодело. Каждый сустав и каждая кость будто покрылись льдом.

Наконец, когда все сокровища, включая сверкающие алмазы, золотой ключ, были подняты молодым женщинам на тронах, чтобы обсудить, и исследовать их, темнокожая женщина с теплыми глазами приблизилась к группе Елены. «Вы можете приблизиться к Судьям. И,» добавила она голосом столь же мягким как удар крыла стрекозы, «они очень, очень впечатлены. Это не часто случается. Говорите кратко, не поднимайте голов, я думаю, что у Вас должна быть просьба из-за которой вы сюда прибыли».

Что-то в Елене ожило, она чуть не рванула вперед, чтобы ухватиться за хаалат уходящего Стража, но к счастью Стефан успел обнять её железной хваткой. Голова Бонни оторвалась от плеча Елены, и Елена уже должна была успокоить Бонни.

Они пошли, со смеренными лицами, туда, где четыре алых подушки сверкали золотом лежали на ленолиуме. Однажды, Елена отказалась бы поклониться. Теперь, она была благодарна за мягкое место отдыха для ее коленей.

В завершение всего Елена увидела, что у каждого Судьи на голове была металлическая дмадема, с которой на лоб опускался драгоценный камень.

«Мы рассмотрели Ваше ходатайство,» сказала темная, ее бело-золотая диадема с сиренево-красными и королевско синими алмазамии, ослеплепили Елену. «О, да,» добавила она, смеясь. «Мы знаем чего Вы хотите. Даже Страж на улице был бы полным дураком если не понял этого. Вы хотите свой город … нормальный. Сожженные здания восстановлеными. Жертвы малахов снова чисты, их души снова в их телах и их воспоминания…»

«Но, во-первых,» прерываясь она взмахнула рукой, «разве у нас нет одного не законченного дела? Эта девочка — Елена Гильберт — возможно, не имеет право быть представителем своей группы. Если она останется Стражем, она не сможет просить что либо».

Рыжий встряхнула головой как нетерпеливая кобыла, результате чего, рубинины на деодеме прелестно замерцали. «О, продолжай, Руанен. Если твой уровень вербовки на столько низок…»

Деловито она проигнорировала это, но нагнулась вперед, её волосы сдерживала рубиновая диадема, поэтому они не выбились из прекрасной прически. «Ну так что Елена? Я знаю, что наша первая встреча была — неудачной.

Ты должно быть думаешь что я сожалею об этом. Но ты была на правельном пути к тому что бы стать настоящим Стражем, когда мы получили приказ, чтобы создать тебе новой тело, чтобы ты могла начать новую жизнь как человек».

«Вы сделали это? Конечно это Вы». Голос Елены был мягкий и тихий и лестный. «Вы можете сделать что угодно. Но — наша первая встреча? Я не помню…»

«Ты была слишком молодой, и ты видела лишь вспышку света, которая прошла через автомобиль твоих родителей. Это должно было быть несчастным случаем с одной жертвой — тобой. Но вместо этого …»

Руки Бонни полетели ко рту. Она поняла что — то что не дошло до Елены. «Автомобиль» ее родителей …? В прошлый раз когда она ездила со своим отцом и матерью — и маленькой Маргарет — в автомобиле это был день аварии. В тот день она отвлекла своего отца, который вел …

«Смотрите, Папа! Смотрите там что то красивое…»

И затем произошло то, что произошло.

Елена забыла о том, что ей необходимо быть кроткой и не поднимать голову. Фактически, она подняла свою голову и встретилась со светящимися золотом голубыми глазами, такими же как и у нее. Ее собственный пристальный взгляд был проникающим и тяжелым, и она это знала.

«Вы. убили моих родителей?» шепнула она

«Нет, нет!» воскликнула темная. «Просто все пошло не так, как мы планировали. Мы только должны были пересечься с земным измерением в течение нескольких минут. Но совершенно неожиданно включился твой талант. Ты увидела наш воздушный автомобиль. Вместо катастрофы с одним только очевидным несчастным случаем: с тобой; твой отец повернулся, чтобы посмотреть и…» Медленно ее голос затихал в ответ на все более неверящий взгляд Елены.

Бонни невидящим взором смотрела вдаль, как будто она была в трансе. «Шиничи», выдохнула она. «Эта его странная загадка или как это там было. Что один из нас был убит, и что это не имеет ничего общего с тем, чтобы быть вампиром или убийством из сострадания…»

«Я всегда предполагал, что это был я,» сказал Стефан спокойно. «Моя мать действительно не выздоровела после моего рождения. Она умерла».

— Но это не делает тебя убийцей! — кричала Елена. — Не так, как меня. Не так!

«Вот почему я сейчас спрашиваю вас об этом», с деловым видом сказала белокурая женщина. «Это была некорректная миссия, но ты понимаешь, что мы только пытались завербовать тебя, да? Это традиционный метод. Наши гены отточенны на том, что нам надо быть лучшими в управлении мощными, иррациональными демонами, которые не реагируют на традиционные силы, но требуют на месте перерасчет…»

Елена подавляла крик. Крик гнева — муки — недоверия — вины — она не знала чего. Ее Планы. Ее схемы. Как она справлялась с плохими парнями в старые недобрые времена, это было все генетическое?. И … ее родители … для чего их смерть?

Стефан встал. Его челюсти были сжаты, зелёные глаза сверкали подобно брильянтам. В его лице не было никакой мягкости. Он взял руку Елены и она услышала «Если ты хочешь бороться, я с тобой»

Mais,nonю Елена повернулась и увидела Сэджа. Его телепатический голос был безошибочен. Ей пришлось слушать. Мы не можем драться с ними на их собственной территории и выиграть.

Даже я этого не могу. Единственное, что ты можешь сделать, это заставить их заплатить! Елена, будь сильной, души твоих родителей, несомненно, нашли свое пристанище. Было бы жестоко возвращать их обратно. Но мы можем требовать от Стражей все, что ты пожелаешь. Год или один день в прошлое, проси все, что ты хочешь! Я уверен, все мы поддержим тебя.

Елена остановилась. она посмотрела на Опекунов и на сокровища. Она посмотрела на ожидающих Бонни и Стефана. В их глазах было разрешение.

Потом она медленно сказала Стражам: «Это действительно будет вам дорого стоить. И я не хочу слышать, что что-то из этого невозможно. Для вас всех ваших сокровища и главный ключ Китсунов тоже… Я же хочу свою старую жизнь. Нет, я хочу новую жизнь, с моей реальной старой жизнью в прошлом.

Я хочу быть Еленой Гилберт, как будто я всё ещё в старшей школе, и я хочу поступить в Колледж Далрест. Я хочу проснуться в доме моей тёти Джутит и обнаружить, что никто не знает. где я была почти десять месяцев.

И я хочу средний балл для моего последнего года в средней школе 4,5, на случай всяких чрезвычайных ситуаций. И я хочу, чтобы Стефан мирно жил в пансионе все это время, и все воспринимали его как моего парня.

И я хочу каждую отдельную вещь, которую Шиничи, Мисао и тот, на кого бы ни они ни работали, уничтожили и забыли. Я хочу чтобы этот человек, на которого они работали, был мертв. И я хочу исправить все, что сделал Клаус в Феллс Черч. Я хочу назад Сью Карсон! Я хочу назад Вики Беннетт! Я все хочу вернуть!»

«Даже мистера Таннера?» тихо произнесла Бонни

Елена поняла. Если бы г-н Таннер не умер тогда так загадочно обескровленно, то Аларика Зальцмана никогда не пригласили бы в Феллс Черч. Елена вспомнила Аларика, когда она в последний раз его видела в бестелесном полете: песчаные волосы, смеющиеся ореховые глаза. Она подумала о Мередит и о своих обязательствахперед ней.

Но кто она такая, чтобы исполнять роль Бога? Если сказать «Да», этот человек погибнет потому, что он не любим и не любит, а эта девушка будет жить потому, что она была её другом.