Встреча по правилам и без

Глава 2

В свое время получив отказы в восьми магических учебных заведениях, я зареклась переступать порог хоть одного из них и не собиралась посещать академию Дамиана вплоть до его выпускного. Но одна бессонная ночь и тысяча терзаний заставили меня пересмотреть данное себе обещание.

Я не стала дожидаться, когда племянника вытолкнут из академии взашей, предпочтя первой дать ему по этой самой шее. Дом покинула перед рассветом, задолго до того, как небо сменило морозную черноту на не менее морозную серость. Сизые краски еще только-только наливались в вышине, а я уже села на первый идущий к священному озеру Рави фуникулер. Комфортная кабина с мягкими сиденьями и деревянной отделкой стен встретила меня теплом, немногочисленные попутчики — расфокусированными взглядами. Их куда больше занимала статья «Старого сплетника», транслируемая маго-слайдером на одну из стен кабины.

Заголовок был примечательным «Неизвестная аномалия врезалась в королевский кортеж! Виновник не найден!» Фото-слайд под ним изображал ранний вечер, перевернутую карету его величества, сломанную переднюю ось транспортного средства и напряженные спины магов охраны, раскинувших поисковую сеть. Следующее фото являло их обескураженные лица, сеть выхватила из пространства дорогой плащ с красной подкладкой, двойными лацканами и вшитыми вместо пуговиц маго-отражателями, но никак не его носителя.

«А был ли носитель?» — вопрошал заголовок следующей статьи. В ней пространно предположили, что это очередной рекламный ход производителя плаща Мерз-2, именуемый в народе Мерзавцем. Как-никак последний писк столичной моды, слайдо-граммы которого на каждом углу сообщали мельчайшие детали о крое, фактуре, составе ткани и стойкости антиморозной подкладки. Так как рекламная акция, призванная привлечь покупателей, была крайне агрессивна, газетчик предположил, что находка является очередной беспрецедентной постановкой по захвату внимания общественности.

И я бы с ним согласилась, но в третьей статье, сравнительно крошечной и незаметной, имелся абзац, начинающийся со слов: «На снегу остался заледеневший отпечаток голых стоп сорок третьего размера. Следствие в недоумении».

Не будь у меня ночного гостя, и я бы недоумевала, но здесь и сейчас сложила дважды два. Сагерд Юри, барон Декрад, новый декан факультетов Проклятий и Предсказаний праздновал свое повышение не в академии, а в столице — в восьмидесяти километрах от моего родного городка.

— И все это пробежал? — выдохнула пораженная я, чем привлекла к себе несколько взглядов. Смущенно кашлянула. — Извините, не пора ли перебежать на следующий разворот, с этим все ясно.

Со мной согласились и щелчком кнопки вызвали второй слайд. Лучше бы я его не видела и продолжала оставаться в неведении о том, что всю страницу газеты занимает сенсация — новая игра инкубов, которую они разработали для всех влюбленных буквально за ночь и уже готовы предоставить за немыслимые по нашим временам деньги. Вся статья изобиловала тайными намеками на невероятно острые ощущения, а внизу шла приписка: «Авторские права принадлежат нашим вдохновителям: госпоже Огги и ее близкому другу с академической квадраткой цвета ночного неба».

Цветами ночного неба называли черный, глубокий синий и серебристый, намекающий на сияние звезд. Именно эти цвета использовались в форме студов, а также преподавателей Первой Академии Магии, коротко ПМА, и таким образом прямо намекали на…

— Не интересно! — буркнул сидящий впереди меня пассажир и переключил слайд дальше, на скандал, разразившийся в полночь.

«Свадьба года откладывается на неопределенный срок! Наследник рода Декрад не появился на обряде единения с наследницей рода Саввир!» — гласил заголовок, а фото-слайд являл миру алтарь в старинном храме и одиноко стоящую фигуру в белом платье. «Семья невесты требует возмещения морального ущерба, семья жениха сохраняет молчание», — сообщалось ниже, пугая меня до нервной икоты.

Дочь министра! Он оставил у алтаря дочь министра внешней разведки. Бессменно действующего министра, с которым связываться опасно.

— Водички? — предложила сердобольная женщина, сидящая напротив меня.

— Нет, благодарю вас. Сейчас пройдет.

Икота действительно прошла, а вот ощущение тревоги осталось. И чем выше поднималась кабинка по горному склону, тем явственнее меня потряхивало. Я отчетливо помнила, что Сагерд Юри, барон Декрад, был свободен. Ни одно украшение ни на вид, ни на ощупь не охватывало его правой руки. Иных признаков супружеской верности я не знала, и почти успокоила себя, что это был какой-то другой Сагерд. Может, брат или кузен, получивший схожий титул за особые заслуги. Словом, я почти беспечно выдохнула и расслабилась, как вдруг перед глазами всплыло видение нескольких шрамов на груди мага. Старых отметин, весьма похожих на знаки данной кому-то клятвы.

— Неужели это были знаки помолвки? — придушенно воскликнула я, всей душой сожалея, что проснулась сегодня. А может, и о том, что родилась.

Честное слово, не будь меня, все бы решилось легко и просто. Так сказать, загодя. Получив развод ценой немыслимых затрат, мой дорогой брат оставил бы своего малолетнего отпрыска тетушке, та бы недоглядела за чадом, чадо получило бы десяток шрамов от жизни и начало ценить эту самую жизнь. Вполне вероятно, к своим двадцати годам Дамиан Огги был бы одноруким и одноглазым бедняком-скитальцем, но определенно, куда более осторожным. И в то же время, с учетом всех его проказ, до этих светлых дней он мог и не дожить. Впрочем, это бы меня не касалось.

Словно в отместку на мои сожаления, кабинку вначале мягко, и следом куда более резко качнуло вправо и вперед, следом резко назад. Шарниры крепежей над нашими головами пронзительно взвизгнули, раздались громкие вскрики и отборный мат. Материлась, как ни странно, та самая сердобольная дама, и была она в этом деле столь виртуозна, что прочие пассажиры решили не перебивать ее простодушный речитатив.

— Непредвиденная ситуация. На зеленой струне обвал! Повреждены три опоры. Дамы и господа, мы вынужденно меняем направление на сиреневую струну, — громко сообщили нам по гомофону внутри салона и предложили активировать спасательные пояса, на случай падения.

— Разве они кого-то спасают?! — вопросил не стремящийся обезопасить себя мужчина в первом ряду. Одной рукой он уперся в соседнее кресло, второй — в кресло через проход, ноги его тоже участвовали в попытке удержаться на месте, но все время соскальзывали.

— Определенно, да… спасает, — обнадеживающе раздалось слева от меня, где кто-то дополнительно приматывал себя ремнями дорожной сумки к креслу. Но стоило в это уверовать, как сзади добавили:

— Ага! Ваших родных от необходимости собирать ваше тело по всему склону.

Вот и еще одна печальная крупица правды обо мне — вряд ли кто-то помимо тети будет искать мое бренное тело, чтобы по всем правилам захоронить. После предательства Маверика мне пришлось долго зализывать сердечные раны, а те редкие случаи, когда я соглашалась встретиться хоть с кем-то, приносили ядовитую фантомную боль. Ненароком я сравнивала обычных мужчин с обманщиком-магом и теряла к ним интерес. Вернее, не находила его вовсе.

Словно я любительница острой пищи, нажила себе язву и перешла на пресную еду, однако не смогла ни распробовать ее, ни по достоинству оценить. В последние пару лет я искренне надеялась, что время излечит это безвкусие, но, видимо, не судьба. Здесь и сейчас все завершится.

Кабинку качнуло еще раз, и очень сильно, маго-слайдер оторвался от своей ненадежной опоры и, добавив драмы в этот краткий миг, пролетел рядом с моим ухом. Кубарем по диагонали он пересек пространство из одного угла в другой, угомонив речитатив перепуганной дамы и стукнув кого-то менее удачливого по плечу. На следующем рывке-броске он разбил осветительную лампу на стене, застрял в ней боком и выхватил своим светом часть смотрового окна и потолок.

Большинство фото-слайдов были утеряны в процессе его полета, а тот что сохранился, треснул на одиноко стоящей в белом платье фигуре и немыслимым образом подсветил в статье фразу «возмещения морального ущерба». Конечно, подобное стечение обстоятельств трудно назвать знаком свыше, но едва пришла мысль, что безнаказанный Дамиан после моей кончины наворотит еще больше проблем, и раскачивать кабинку стало значительно меньше.

Гомофон издал свербящий скрежет, перещелк и зазвучал уверенным голосом:

— Переход на сиреневую струну прошел без потерь. Управление Проката приносит свои извинения. Граждан, получивших увечья и ранения, просим обратиться в администрацию и в пункты помощи. Почтовый шар для скоростных сообщений находится в лампе освещения, — указал он на печально разбитый предмет. — Конечная остановка — студенческий городок ПМА, благодарим вас за доверие нашей компании фуникулерного транспорта. Крепких вам струн!

Им бы следовало пожелать нам крепких нервов, ибо кабинку пассажиры покинули на ближайшей остановке, не дожидаясь конечной. Я сама, оказавшись на пронизываемой всеми ветрами площадке, долго ежилась, глядя вслед несостоявшейся могиле.

— Карету?! Кому карету, — проорали надо мной, выведя из оцепенения и тут же в него погрузив — цены на обычную карету с минимальным комфортом подскочили в пять раз!

— Не многовато ли? — ворчливо вопросил один из тех пассажиров, что были со мной в одной кабинке фуникулера.

— Обвалы обещают весь день, — ответили ему. — А все-таки кто хочет добраться до конечной?

Да, фраза «в принципе добраться» против «комфортно добраться» звучала убедительнее, и откликнувшихся на нее оказалось на удивление много. Пассажиры, чудом избежавшие крушение фуникулера, предпочли магической новинке проверенный годами транспорт — лошадей. Так что спустя полтора десятка поворотов горного серпантина и две переправы через новообразовавшиеся горные потоки я доехала к студенческому городку в состоянии бессильной злости.

То есть я была зла и совершенно без сил, столь необходимых и для словесной схватки с Дамианом. Вялой рукой поправила на растрепавшейся прическе шляпку, нервно застегнула чуть не потерявшее все пуговки пальто. Оглянулась в поисках места для завтрака, который я в спешке с утра пропустила. Скользнула взглядом по вывескам близлежащих домов и остолбенела. Еще не окрепшая мысль о том, чтобы взбодрить себя чашечкой зеленого чая и побаловать куском клюквенного пирога трагически погибла, когда на ближайшем информационном столбе помимо известных мне новостей появилась скромная заметка.

Она была написана от руки, без магической окантовки, неряшливо и бойко. «Сегодня на закате состоится прощание с Великой Засухой и Засадой. С нетерпением ждем студов, лишившихся вкуса к жизни. Приходите! Корпус «Черная топь», второй этаж, комната 543».

Не нужно иметь большого ума, чтобы понять, что именно прячется за словами «засуха» и «засада» и чья звезда закатится с наступлением вечера. Это студы, получившие от мага-проклятийника стабильный антиапохмелин, надеются, что с увольнением неугодного преподавателя закончится и действие проклятья. Пустые надежды. Сагерд Юри не только остался в академии, он получил повышение. Студов ждет сюрприз!

Сойдя с платформы, я ступила на знак нужной дорожки и решительным шагом направилась к корпусу «Черная топь». Мимо сугробов из листьев перелеи, мимо башенок, обнаженных деревьев, мимо галерей с каменными горгульями и библиотеки, шарообразное здание которой испещряли вырезанные на каменных стенах руны. Шла в ту самую комнату 543, счета которой я оплачивала три года подряд, время от времени подкидывая племяннику приличную сумму пик на расходы. Предполагалось, что необремененный вопросами заработка малыш сосредоточится на учебе и приложит все усилия к тому, чтобы максимально развить свой талант.

Сосредоточился… Приложил…

Явившись с утра, я была уверена, что передав послание через коменданта корпуса, я вызову Дамиана посреди лекций, чем крайне удивлю его и создам нужную атмосферу настороженности. Однако каково было мое собственное удивление, когда комендант сообщил, что студ Огги не спускался.

— Разве у него отменили лекции?

— О подобных распоряжениях мне неизвестно, а расписание за вашей спиной, — сказал пожилой гном в черной ливрее.

Я обернулась, нашла группу начинающего преступника и поджала губы. Три лекции по проклятьям, три по темному искусству, руны и концентрация. То есть он не просто празднует, он еще и прогуливает. Отлично!

Разъяренная я сорвала с головы шляпку, отодвинула в сторону коменданта и устремилась к лестнице.

— Госпожа, вы куда?! — прозвучало мне в спину.

— Сейчас вернусь, — пообещала я, сбросив пальто на перила, а сумку на копье застывшего на лестничном повороте полого рыцаря, доспехи которого успели потемнеть от времени.

— Там небезопасно!

— Обязательно будет…

Поворот, снова поворот… поймала муть перед глазами, запыхалась, но не остановилась. Преодолев коридор, чуть не налетела на стоящие в коридоре ящики, что подозрительно звякнули. Кое-как удержавшись на ногах, я сдула прядь волос с лица, закатала рукава и рванула дверную ручку комнаты 543. Она не поддалась, и я с остервенением застучала в дверь кулаком, а позже и ногой, пока мне не ответили:

— Кто там? — Раздражение в голосе Дамиана прекрасно считывалось, но мое было сильнее.

— Доставка!

— Оставьте заказ у порога и оставьте под ним счет, — посоветовали мне, желая поскорее избавиться.

— Другая доставка! — Я снова двинула по двери ногой.

— Положите в холодильную камеру рядом с ящиками… — проинструктировал меня недовольный Дамиан и прикрикнул: — Зачем стучать?!

— Это доставка неприятностей на дом! — рявкнула я, а заслышав щелчок двери, дернула ее на себя.

— Тетя?! — крайне удивился мой непутевый племянник и тотчас получил точный тычок в живот. Неготовый к нападению, он согнулся от боли и не удерживал дверь, а держался за нее, открывая вид на просторные апартаменты. Скрючился так, что даже мне с моим ростом удалось увидеть гостиную со столом для учебы, небольшую кухню, спрятанную в стенной шкаф, и открытую дверь в спальню, где кто-то вскрикнул и прикрылся простыней.

— Я не вовремя?

— Абсолютно… — прохрипел малыш, пытаясь отдышаться и вернуть своему телу прямое положение в пространстве.

— Приятно знать, — процедила сквозь зубы и похлопала его по плечу. — Уйди в сторону!

— Маргарет?

— Быстро, — потребовала я и повысила голос: — А вам, юная леди, минута на сборы, на второй я вызову коменданта. Это ясно?

— Но… но… Дам-ми?! — с укором раздалось из спальни, словно она хотела победить меня в схватке, вернее, заставить этого самого Дам-ми выбирать. И ей это почти удалось, родной мой племянник вдруг проявил свою мужскую волю. Быстро разогнулся и открыл рот, чтобы с пригрозить:

— Тетя, я бы не хотел с тобой ссориться…

— Очень сожалею, потому что я пришла ссориться, — оборвала его тычком в плечо и отодвинула в сторону шипящего от боли недоросля. — Тридцать секунд! — напомнила я молодой и непутевой девице, что не спешила одеться и уйти. Более того, она, кажется, решила забаррикадироваться в спальне и поэтому закрыла в нее дверь. Звук сдвигаемой в сторону мебели стал последней каплей.

— Комендант!

— Тетя, не надо, я сам… — взмолился смущенный племянник, и к скрежету ножек по полу добавился грохот, следом звон. Дева принялась за наведение порядка и уюта.

— Вижу, как ты сам, — ответила ему и выглянула в коридор. Комендант был там, держал в руках мои вещи и с восхищением взирал снизу вверх.

— Госпожа Огги, звали?

— Да, благодарю вас. — Я сбросила свои сумку, шляпку и пальто в ближайшее кресло и улыбнулась гному. — А теперь освободите спальню от докучливой гостьи. Надеюсь, как хозяйка апартаментов я имею право на эту просьбу.

— Имеете! — радостно откликнулся он, не обратив внимания на протяжный стон Дамиана. — Как исполнить ваше пожелание, со скандалом или без?

— Дайте подумать…

— Хозяйка? — поразительно, но одного этого сообщения хватило, чтобы погромщица распахнула дверь и с горящим взором покинула ранее оккупированное пространство. — И зачем выкупать целые апартаменты у академии, если сами вы без дара? — вопросила она, стремительно удаляясь прочь. — Пустышка! — долетело от нее напоследок.

Девушка была красива, девушка определенно принадлежала к старинному роду и знала, как словами ударить побольней. А еще она была занята, о чем свидетельствовал широкий браслет на запястье правой руки. Ее попытку позлорадствовать я проигнорировала потому, что ошеломленно смотрела на племянника. У меня в голове не укладывалось, когда он успел стать таким недалеким. Вроде бы в прошлый свой визит Дамиан был вменяем. Или лишь казался таким?

— Что? — вопросил он воинственно, когда дверь за девушкой и гномом плотно закрылась.

— У меня ты разрешения на брак не запрашивал, у своего отца, вероятно, тоже. Иными словами, она даже не твоя невеста. Ты в своем уме?!

Дамиан разъяренно втянул воздух и дернул плечом — верный признак гнева.

— Нет, не отвечай… и так ясно, что ума в этой голове не осталось.

— Я бы попросил… Не я первый покусился на чужое. — Это был тонкий намек на мои отношения с магом, который не спешил признаться в том, что женат.

— Рада, что в этом случае твоя память не страдает провалами, — уколом отразила укол. — К слову, о просьбах. Верни дневник моего трижды прадеда. Ключи от этих апартаментов и кристалл моего самоходного каба пришлешь потом.

— Ты хотела сказать, дневник моего четырежды… — начал молодой маг и осекся, дослушав меня или, наоборот, заметив мой взгляд. — Тетя?

— Я не уверена в том, являемся ли мы родственниками. Таких идиотов у нас не рождалось, уж прости за откровенность… Дневник! — повторила я.

— Но… — Дамиан рискнул протестовать, и я мысленно взмолилась всем богам, что мне это показалось. И племянник не бледнел и не косил глазом в сторону двери, считай гостьи, только что оставившей нас.

Однако надеяться на чудо было бы глупо с моей стороны:

— У тебя минута.

— Я бы не…

— Пятьдесят девять секунд, — подтолкнула его к действиям и опустилась в кресло. Стоять было выше моих сил, а второй и третий акты этой пьесы предстояло еще выслушать и вынести.

Взгляд сам собой скользнул по пространству, которое я когда-то хотела превратить в уютное семейное гнездышко. Все здесь было знакомым, почти родным и пропитанным горьким вкусом предательства. Каменные узоры на стенах, растительный орнамент на полу, широкая мягкая мебель, кухонные шкафчики из солнечной сосны, подоконники, на которых можно читать, маленький камин… До того, как преподавателям академии построили отдельные домики, их размещали на этажах общежитий студов.

Ведомая идеей, я выкупила эти апартаменты на десять лет вперед, истратила большую часть приданного и, подписав бумаги, внезапно узнала, что профессору Маверику Маггри и его супруге уже выделили домик в самой столице. В тихом, зеленом и безопасном для их детей районе. Мысль, что он наконец-то решился на серьезный шаг, сменилась осознанием — он далеко вперед прошагал с другой и не собирался об этом сообщать.

Забывшись на минуту-другую, я вздрогнула, когда грохот ящиков и звон стекла стали предвестником новой сцены, а полет старой тетради в меня — ее кульминацией. Захлопнувший дверь племянник с остервенением рявкнул:

— Забирайте и помните, я больше не позволю вам вмешиваться в мою жизнь! — Перешел он на отстраненное «вы», хотя мы давно договорились, что будем ближе друг другу.

— Рада это слышать.

— Я такого не прощу!

— Еще одна достойная клятва… — заметила я. — В дополнение пообещай не вспомнить обо мне и тетушке, когда тебя посадят за использование Петли Повиновения.

— Какой Петли?! Я ничего не ис… — оборвавшийся на полуслове возглас сказал все сам за себя.

Я спрятала дневник в свою сумку, посмотрела на хранившуюся там квадратку, которую надеялась сегодня вернуть, вздохнула. Затем подняла взгляд на племянника, медленно и недоверчиво качающего головой. На какой-то момент показалось, что он синеет от ужаса и нехватки воздуха.

— Дамиан? — позвала я, подаваясь вперед.

— Но… Этого не может быть!

— Ты будешь удивлен.

— Я ничего не понимаю! — Он шумно выдохнул, схватился руками за стол.

— И я не понимаю, почему наш добрый мальчик, наш гений, наш одаренный маг использовал запрещенное проклятье!

— Оно не сработало…

— О, здесь ты тоже будешь удивлен. Жертва твоего инфантилизма прошагал восемьдесят километров, чтобы вышибить дверь в главный дом рода Огги. — Я резко поднялась из креста и шагнула навстречу бестолочи, который, только сейчас задумается о последствиях своих действий. — Догадываешься ли ты, что маг его уровня мог сделать с тетушкой Примм, не окажись меня в доме? А что случилось бы со всем городом Ревик, не вступись я за проклятийника перед местным магом и некромантом?

Он задумался на несколько мгновений и сдавленным голосом проронил:

— Большой просчет…

— Это не просчет, это уголовная ответственность! — повысила я голос. — О чем вы думали, молодой человек?

— Я не хотел! — заявил он сущую глупость, граничащую с сарказмом. Плетение требовало повышенной концентрации и подготовки, подобное нельзя просто так сотворить.

— Если бы не хотел, ты бы не проклинал.

— Это вышло случайно! — В осуждающем молчании я с негодованием воззрилась на него, и Дамиан нехотя признался. — Я был уверен, оно не получилось.

С трудом, но я заставила себя вдохнуть и выдохнуть, а не треснуть этого мальца по шее. Во-первых, я бы не дотянулась, во-вторых, я бы ничего толкового ему не донесла.

— Как это понимать? Ты с твоим магическим зрением должен был увидеть Петлю.

— Засада отбыл из академии! — Иными словами, наш замечательный юный маг даже не проследил за жертвой своих инсинуаций. Использовал секретное проклятье рода и отмахнулся от возможных последствий. Высшая степень халатности и самая большая низость по отношению к проклятийнику.

Я зажмурилась, ощутив небывалую горечь и что уж, вину. Ведь это я по глупости решила, что племянник достаточно взрослый, я предположила, что у него хватит мозгов, я допустила, что он справиться с азартом, я… Сквозь туман моего самобичевания раздался возмутительно спокойный голос Дамиана:

— Я удивлен, что Засада не появился у тетушки Примм раньше. Может, он сам доделал мое неполучившееся проклятье, отсюда и результат?

Распахнула глаза, не веря тому, что слышу. Задохнулась в первый миг.

— Потому что проклятийник сопротивлялся до предела своих возможностей, искал ключи к Петле, — отрубила строго, не говоря об истинной причине. — Ты, будь на его месте, поступил бы так же.

— Я на его месте не улыбался бы Эллинор! — последовал ответ, который меня ошарашил.

— К-кому?

— Я имел в виду… — Взгляд на меня, взгляд на дверь, вновь на меня. — Я, то есть…

— Дамиан?

— Тетя, не начинай-те… — попросил он, смешавшись, отступил, в примирительном жесте подняв руки, и тем самым подтвердил худшее из моих опасений.

— Эллинор! Эллинор Гроверон?! — просипела я от ужаса и кашлянула. — Та самая Гроверон, из-за которой ты дважды проваливал экзамены и практику? Дрянь, которая пыталась тебя опоить, отравить, а ныне подставила под пожизненное заключение?!

— Засада не имел права к ней лезть. Она не принадлежала ему!

— Она и тебе не принадлежала, — напомнила я, и вдруг услышала:

— До прошлой ночи…

Паззл сложился.

Дыхание мое оборвалось, возможно, и сердце остановилось. Мне показалось, что жизнь замерла, заглохли все звуки, и темнота стала опускать на нас тяжелое покрывало. Обморок! Это было похоже на начинающийся обморок, но я не дала себе в него упасть, сцепила зубы и вернулась в реальность нашего мира. Тяжелую, полную разочарования и новых уроков.

— То есть тебя вознаградили за предстоящие лишения? Это замечательная новость! Замечательная. Восхитительная. Жизнеутверждающая.

Ожидавший совсем другой реакции, он недоверчиво вскинул брови и растерянно провел рукой по груди. Успокоил себя, попутно понял, что стоит передо мной босиком, в мятых брюках и расстегнутой нараспашку рубашке. На рукавах висят вырванные с петлями запонки, из кармана брюк выглядывает смятый галстук студа — второй знак приверженности учебе после квадратки.

— А я надеялась, ты будешь дорожить учебой в ПМА.

— Гм… я дорожу.

— Непохоже.

Он быстро застегнулся, заправил рубашку и успел кое-как пригладить темные вихры, пока я подошла к креслу, собрала свои вещи и неспешным шагом отправилась на выход.

— В любом случае у тебя неделя на то, чтобы переехать в стандартную для студов комнату, найти средства, чтобы самостоятельно ее оплатить, и вернуть мой каб в Ревик. Если не успеешь до своего заключения под стражу, не волнуйся, меня оповестят.

Я потянулась к двери, как вдруг мне в спину раздалось:

— Вы с Засадой не договорились? — Вот и последствия моей гиперопеки, он рассчитывал, что я, как обычно, уладила вопрос. Позор мне, позор.

— А зачем? — Я через плечо взглянула на Дамиана, потянула уголок губ. — Ты у нас человек взрослый, уже все можешь, знаешь и делаешь. Значит, наказание в полной мере понесешь.

— Но это грозит высшей мерой… — растеряно протянул он.

— Правда, жаль, что ты вспомнил об этом только сейчас?

Не дожидаясь протеста, я покинула комнату номер 543.