Второй шанс для нас, или Любовь вопреки разводу

Глава 16

На следующее утро я разбудила Соню пораньше. Солнечный свет заливал кухню, но на её лице лежала тень вчерашнего потрясения.

— Сонь, садись, — я поставила перед ней две чашки какао. — Мы с тобой сегодня не будем говорить о школе. Мы поговорим о том, как стать крепостью.

Она смотрела на меня с непониманием, медленно помешивая ложечкой густой шоколад.

— Крепости не боятся, когда в них кидаются камнями, — продолжала я. — Потому что у них толстые стены. Давай построим тебе такие стены.

Мы провели за кухонным столом целый час. Я не давала ей готовых ответов, а задавала вопросы.

— Как ты думаешь, почему эти девочки так поступили?

— Не знаю... Им скучно? — неуверенно предположила Соня.

— Возможно. А ещё — они чувствуют чужую слабость. Как волки чувствуют больное животное. Значит, наша задача — перестать быть слабой.

Мы выработали план. Не детский, а по-взрослому прагматичный.

Первая стена — безразличие. Мы отрепетировали с ней несколько фраз-щитов. «Мне всё равно, что вы думаете». «Это мои дела, а не ваши». Она повторяла их сначала неуверенно, потом всё твёрже.

Вторая стена — уверенность. Я попросила её вспомнить, что у неё получается лучше всего. Оказалось — рисовать комиксы. «Значит, ты — художник, — сказала я. — А они — просто зрители. Ты создаёшь, а они только смотрят. Кто из них важнее?»

Третья стена — поддержка. «Если станет совсем невмоготу — позвони. Я всегда приеду. Но сначала попробуй сама. Потому что ты сильная».

Провожая её в школу, я не обещала, что всё будет легко. Я сказала: «Иди и сражайся. А я буду твоим тылом».

Пока Соня обретала свою крепость, я строила другую — в прямом смысле. Проект кафе «У Аполлинария» перешёл в стадию реализации, и это оказалось в разы сложнее, чем рисовать красивые картинки.

Строительная площадка встретила меня гулом перфораторов, облаками цементной пыли и суровыми лицами прорабов. Мой красивый чертёж с медными светильниками и дубовыми столиками наткнулся на суровую реальность.

— Милочка, это невозможно, — старший прораб, дядя Женя, тыкал пальцем в мой эскиз. — Здесь несущая стена, здесь коммуникации. Ваши «атмосферные» светильники просто некуда вешать.

Раньше я бы спасовала. Но сейчас я была не «милочкой», а главным дизайнером проекта. Я достала планшет с техническими чертежами.

— Евгений Петрович, посмотрите, — я показала ему запасной вариант, который подготовила накануне. — Мы можем пустить коммуникации здесь, за фальш-колонной. А светильники — на подвесных конструкциях. Я уже согласовала с инженером.

Он скептически хмыкнул, но взял планшет. Минут десять изучал, ворча что-то под нос. Потом поднял на меня взгляд — уже без снисхождения, с долей уважения.

— Ладно, — буркнул он. — Попробуем по-вашему. Но если не сойдётся — переделывать будете за свой счёт.

— Сойдётся, — уверенно сказала я, хотя внутри всё сжалось.

Я проводила на объекте по несколько часов, проверяя каждый шов, каждый угол. Я спорила с электриками о том, как ляжет свет, с сантехниками — о расположении раковин. Я научилась говорить с ними на их языке — не о «воздушной атмосфере», а о сечениях кабелей и диаметрах труб.

Вечером, вернувшись домой, я заставала Соню за уроками. Она не бросалась мне на шею с рассказом о школьных подвигах. Но я видела — щит работал. Она стала спокойнее. Однажды она даже сказала:

— Сегодня Катя снова пыталась меня дразнить. А я посмотрела на неё, как мы договорились, и сказала: «Катя, мне жаль, что тебе больше нечем заняться». Она аж покраснела и ушла.

В её голосе не было злорадства — было достоинство. Я поняла — её крепость постепенно возводится.

Так мы и шли параллельными курсами — она отстраивала свои стены в школе, я — свои на стройплощадке. И с каждым днём я всё больше понимала: сила — это не в том, чтобы никогда не падать. Сила — в том, чтобы каждый раз находить в себе силы подняться и продолжить строить. Свою жизнь. Свою карьеру. И свою дочь.