Вы слышали как поют эльфы?вы слышали как поют эльфы?

Глава 22.

Глава 22

Когда Лана проснулась, первым, что она услышала, был голос Тиары:

— Вставай. Нас нашли.

— Кто?

— Я бы сказала «любопытствующие», но... Один из них шипит. Второй разговаривает в третьем лице. А третий — это не голос. Это звук грохочущей харизмы.

Лана села, зевая:

— Звучит как мой бывший ансамбль.

— Звучит как новые проблемы. Одевайся.

Она натянула жилетку, портки, прихватила бандану и вышла наружу. На поляне стояли трое.

Первый — мужчина-змея, с кожей в узоре чешуи и глазами, которые не моргали вообще. Второй — эльф, или почти эльф, но с рожками и лёгкой улыбкой «я сейчас скажу загадку, и ты пожалеешь». И третий… он стоял в тени. Просто стоял. Но его было много. Не в объёме — в присутствии.

— Привет, — сказала Лана, пытаясь излучать уверенность. — У нас приёмная до полудня. Или если вы с пирогами.

— Мы с песней, — прошипел змей. — Слышим зов. Старый. Громкий. Наглый. Как ты.

— Мой любимый жанр.

Вышел из тени третий. Высокий. С волосами цвета тучи на закате и глазами — зелёными, как предсказание беды.

— Ты владелица Тиары. Ты вызвала Эхо Круга. Ты должна пройти Испытание.

— Я только проснулась. Мне бы кофе, а не круги.

— Или испытания, или... ты станешь целью. Такие правила. Ты же певица? Тогда спой, чтобы жить.

Лана почесала подбородок:

— У нас тут целый сезон мюзиклов, да?

Вышли Алариэль и Ванн’Эль, одновременно, как два кота, которых позвали к миске, и оба решили, что это их миска.

— Мы с ней. — И я с ней.

Змей хмыкнул:

— Многоголосие. Интересно.

— А у тебя шипение с эхом, тоже не скучно, — огрызнулась Лана.

Тиара прошептала:

— Это серьёзно. Это были хранилища силы. Остатки Круга Песни. Они ищут королеву. Или разрушение.

— А я просто хотела спеть под гитару...

— Тогда пой. Покажи, кто ты.

Испытание началось внезапно: всё исчезло. Лес, люди, даже звук. Лана стояла одна. На пустом белом поле.

Только Тиара осталась с ней:

— Спой. Всё, что чувствуешь. Без маски. Без сарказма.

— Но это вся я.

— Глубже.

Лана сделала вдох. И запела. Тихо. Почти на выдохе.

Песня была о страхе. О боли. О том, как это — проснуться в чужом теле, в чужом мире, с голосом, который раньше только мешал, а теперь стал единственным оружием.

Звук разошёлся. Пошёл трещинами по белизне. Мир дрогнул.

Ванн’Эль и Алариэль, стоящие снаружи, почувствовали силу — как будто сердце лопнуло от слишком громкой ноты.

Когда всё исчезло, Лана стояла на коленях, руки дрожали. Перед ней — трое.

Мужчина-змей кивнул:

— Принято.

Эльф с рожками пожал плечами:

— Её ноты... острые. Как жало.

А третий просто посмотрел:

— Ты выбрана. Не беги. Они придут. Все.

— Кто?

Он повернулся:

— Те, кто когда-то хотел петь. Но остались в тишине.

Когда они ушли, Лана долго сидела молча. Потом встала, отряхнулась.

— Вот что я думаю. Надо купить нормальную кофейную кружку. И найти затычку для судьбы.

Тиара засмеялась:

— Ты спела о боли. Ты прошла. И теперь все двери открыты.

— Ха. А я бы хотела просто окно. Желательно без демонов.

— Поздно. У нас подписка на эпос.

— Зато с хэппи-эндингом?

— Посмотрим. Но, судя по твоим кавалерам, это будет оперетта с дракой.