Вы слышали как поют эльфы?вы слышали как поют эльфы?

Глава 37.

Глава 37

Булочки были подозрительно вкусные. Такие, от которых у тебя возникает стойкое ощущение, что либо ты сейчас обретёшь просветление, либо продашь душу за рецепт. Возможно, оба варианта сразу.

Лана сидела на бревне у костра. Напротив — Сетариан. Всё такой же идеально-причёсанный, идеально-спокойный и идеально-чуждый. Но — с булочками.

— Признаю, — сказала она, доедая вторую, — это подкуп. Причём кулинарный. А такие подкупы самые коварные.

— Я лишь хотел, чтобы разговор начался со вкуса, а не с страха, — спокойно ответил он. — Мы же… не варвары.

— Ну не знаю. Один твой взгляд, и мой чай заварился сам от ужаса.

Сетариан чуть усмехнулся.

— Я пришёл не требовать. А предложить. У нас там, за печатью, был мир. Свой. Живой. И он разрушен… не тобой, не ею, — он кивнул на Тиару, — а теми, кто боялся перемен.

— Классика. Как всегда: "мы — misunderstood цивилизация, которую несправедливо засунули в магическую темницу". Я это уже слышала. Почти в каждом втором фильме.

— Но разве ты не чувствуешь? — он посмотрел ей в глаза. — Ты же не из их мира. У тебя сердце и память иные. Ты можешь стать мостом. Открыть врата. Но… на своих условиях. Не сломать, а соединить.

— И ты думаешь, я на это куплюсь? Потому что ты обаятельный и булочки у тебя с корицей?

Он подался вперёд, голос стал ниже:

— Я думаю, ты ищешь своё место. А я — могу его показать.

На мгновение — тишина. Даже коза притихла (а это было редкостью).

Лана поднялась:

— Сетариан. Ты красив, ты говоришь умно, и твои булочки — это преступление против диеты. Но я — не мост. Я — хозяйка. И моё место — там, где я сама его создам. Своими руками. Своими ошибками. И своим борщом.

Он встал.

— Тогда… мы подождём. Но ты уже открыла щель. И что-то… будет звать. Не меня. Не даже их. А то, что было до всего.

Он исчез. Словно сдулся, как туман под солнцем.

Лана села обратно, посмотрела на булочку… и всё же доела третью.

— Чёрт. Надо попросить рецепт. На случай… если я когда-нибудь всё же продам душу.

В тот вечер она рассказала всё своим. Элиор мрачно кивнул. Архаэль начал писать на пергаменте планы защитной магии. Дрю нарисовал на стене картину: Сетариан в виде булочки с глазками.

— Ну… хотя бы мы знаем, с кем имеем дело, — пробормотала Лана.

Тиара вспыхнула:

— Ты не одна. И это — твоя сила. Даже древние булочные сущности это понимают.

— Спасибо. Убедительно. Особенно про булочки.

Ночь прошла неспокойно. Лане снился мост. Длинный, светящийся, между двумя мирами. На одном берегу — её лагерь. На другом… тьма. Но не страшная. Печальная. Голодная.

Она проснулась с твёрдым решением.

— Мы будем готовиться. Ко всему. И пусть даже булочки станут враждебными — мы отстоим своё.

А в пещере, за вратами, в абсолютной тишине, Сетариан сидел у чаши света и тихо шептал:

— Она уже слышит. А это значит… путь открыт.