Вы слышали как поют эльфы?вы слышали как поют эльфы?

Глава 29.

Глава 29

Ночь опустилась на приют, как мягкое одеяло с запахом дыма и ромашки. Лана сидела на деревянной лавке перед костром, обнимая кружку настоя. Время от времени бросала взгляды на небо — как будто ждала, что кто-то выложит там подсказки звёздами.

Брынза устроилась у ног, зевая с выражением «эта ваша политика — унылое зрелище».

— Всё так тихо, — пробормотала Лана. — Аж подозрительно. Никто не строит, не поёт, не кричит. Что, снова кто-то готовит сюрприз?..

И тут вспыхнули фонарики. Множество. Они всплыли, как светлячки, окутывая поляну.

— Лана, — раздался голос. — Подойди к сцене.

Сцены, надо признать, не было. Была перевёрнутая телега, несколько чурок и подозрительно блестящий кристалл над этим великолепием. На «сцене» стоял Ванн’Эль. В руках — гитара. Настоящая. Эльфийская. И судя по выражению его лица, он собирался спеть.

— Господи, спаси и сохрани, — прошептала Лана. — Только не серенаду. Только не…

— Это не серенада, — сказал он с ухмылкой, словно слышал. — Это — вызов.

Он ударил по струнам.

Музыка была странная. Не нежная, не утончённая, как обычно у эльфов. Это была почти рок-баллада. С надрывом, с жаром, с болью и смехом. Он пел о той, кто пришла не зная, кто она. Кто разговаривает с козами, кормит сирот и в пыльной рубашке меняет судьбы.

Он пел о Лане.

— …она не выбрала меч, но меч сам встал под её руку. Она не просила корону — и потому её голова достойна венца.

Когда он замолчал, тишина повисла плотная, как сливочное тесто. А потом — взрыв аплодисментов, улюлюканий, даже крик «Давай ещё!» от младшего мага, который явно принял слишком много снадобья.

Лана стояла, как вкопанная. Рядом вспыхнула Тиара:

— Честно говоря, я бы тоже за тебя спела, но у меня голос — как у лягушки с простудой.

Ванн’Эль спрыгнул с телеги, подошёл. Неуверенно. Чуть сжав плечи.

— Ты… не злишься?

— Злюсь? — Лана хлопнула его по плечу. — Я готова повесить твоё лицо на герб. Это было безумно. И прекрасно. И… чёрт, ты попал. Теперь ты официально записан в список романтических угроз.

Он рассмеялся. И покраснел. Настоящий эльф. Стройный, могучий, блестящий… и красный, как ягода.

— Я хотел, чтобы ты знала. Не из намёков. Не из взглядов. А вот так. Под фонариками и с гитарой. Потому что ты заслуживаешь песен. Настоящих.

— Спасибо, — тихо сказала Лана. — Но предупреждаю: я всё ещё не готова к кольцам, замкам и упряжкам на двоих.

— Я не спешу. Главное — быть рядом. И петь, если ты забудешь, кто ты.

— А я… — она улыбнулась, — тогда напомню тебе, что я могу петь громче.

На заднем плане Элиор наблюдал за всем этим. В молчании. Он не мешал. Не вмешивался. Но его глаза… стали мягче.

— Песня выбрала, — прошептал он. — И сердце — тоже. Но выбор всегда идёт с испытанием.

Он развернулся. Уходя в ночь, в которой затаилась угроза, которая скоро выйдет из теней. И тогда… тогда придётся спеть всем.