Я разорву эту помолвку! (СИ)

Глава 5. «До сих пор помолвлена»

Пришлось звучно проглотить, прежде чем начать оправдываться.

— Ну, чтобы оно не остыло.

— Это пирожное подается в холодном виде.

— Чай мог остыть. Да. Пришлось бы новый покупать. Деньги тратить.

— С каких пор тебя волнует трата денег? — Кларенс изогнула левую бровь.

Да с тех самых, как узнала, что на грани разорения.

— С недавних. Меня начала интересовать торговля… Все же хотелось бы принести миру пользу, оставить, так сказать, свой след в истории, — пожала плечами.

Признаться честно, двигали мною не столько благородные мотивы и бескорыстность. Если дела действительно обстоят так, как об этом говорил Джеймс, то баронство и я вместе с ним скоро окажемся банкротами.

Было бы здорово начать свой бизнес и избежать подобной участи. Да и делом себя занять очень хотелось. Чем больше пребываешь в лени и унынии, тем сильнее в этом вязнешь. Если нет цели — то и смысла существования тоже.

А если пытаясь разбогатеть, я смогу помочь нуждающимся, так это двойной плюс.

Кларенс промокала лицо салфеткой. Краснота еще не ушла с ее глаз и области под носом, но голос уже звучал уверенно и звонко. Да и вернулась та решительность, с которой она мне выговаривала до этого.

Если так посудить, то я едва знаю эту леди.

Мы только что встретились, и пусть для нее эта встреча далеко не первая, она является таковой для меня. Мы из разных миров.

Едва ли у нас много общего. Нет той связи представительниц одного поколения, росших в тяжелые для страны времена и разделяющих схожие ценности и установки. Нет общих увлечений или интересов. Да и взгляды наши на мир наверняка разнятся.

Но там, где есть люди, есть и моральные устои. Понятие чести и достоинства, чувство справедливости и умение сопереживать. Может, не все их разделяют, но я поняла, что эта леди искренна.

Женское чутье или что-то еще, но я чувствовала, что эта девушка понимает меня. Она заинтересована и ей любопытно, но и некая забота по отношению ко мне ей тоже не чужда.

Может и Кларенс разглядела во мне что-то такое.

— Можешь звать меня Кларой. А его — Алланом, — девушка махнула рукой в сторону жениха.

Тот за все время нашей беседы, ни разу не улыбнулся. Но и до грубости не опускался. И не скажешь, что он не был аристократом по происхождению. Все же не принадлежность к сословию или классу делает тебя тем, кем ты являешься.

Аллан не знал Флоренс, и она даже успела обидеть его и Клару, и если невеста его была отходчивой и открытой, то это не значит, что и он был таков. Этот мужчина не теряет бдительности, потому что ему есть, что защищать.

Даже его подозрительный взгляд, направленный на меня сейчас, вызывал уважение.

Ну и неловкость. Я себя чувствовала слегка виноватой совершенно без причины.

— Хорошо, я — Флор, — растянула губы в искренней улыбке.

После неожиданного всплеска чувств у Клары, ей и Аллану уже было не до прогулок. Мы договорились встретиться в следующий раз.

Перед уходом леди Сильвестри строго мне нарекла, чтобы в общество я без нее не выходила и с бывшими «подругами» не связывалась.

Честно говоря, это предостережение было излишним.

Я и так не собиралась продолжать общение с подобными леди.

Как они обращались с Флоренс и без личных встреч для меня стало очевидно. А ко всему прочему, на кой черт сдались мне светские посиделки?

Еще немного и я может, лишусь и титула, и всех полагающихся дворянке регалий, а дом со всем имуществом разделят между собой кредиторы.

Голова моя была занята совсем другими мыслями.

Но неожиданная забота незнакомой девушки была на удивление приятной. Если не брать в расчет отца барона и Лару, никто в этом мире больше не относился ко мне с такой искренностью.

А доброта — она и собаке приятна.

Обратный путь в баронство прошел также как и до Лоррина.

Из кареты я вышла бледновато-зеленая, но живая, это уже плюс.

Лара резво спрыгнула со ступенек экипажа и как ни в чем не бывало подобрала куль с платьями — доказательство моей неудачи — и поспешила следом за мной в дом.

Время было послеобеденное.

Я засела в библиотеке и попросила экономку принести то, что так долго откладывала.

Отчасти из-за того, что у меня было недостаточно знаний об этом мире и империи Элевис, а отчасти из-за того, что хотелось прожить еще несколько дней в сладком неведении.

Бухгалтерские книги.

— А кто занимается бухгалтерией и финансами баронства? — спросила я Лару, оглядывая толстые талмуды, которые принесла экономка и недовольная тем, что ее нагрузили работой, Мари.

Лара сжала в руках передник платья.

— Так это вы, госпожа. Отродясь в поместье не было управляющего. Вы сами занимались финансами.

Чего?!

Так это Флоренс довела баронство до нищеты?

Мои опасения подтвердились.

Во всех графах о расходах стояла ее подпись. Куда только не шли деньги.

Платья, косметика, подарки тем самым «подругам», черт бы их побрал…

Но гораздо хуже я почувствовала себя, когда увидела имена кредиторов. Пардон.

Кредитора.

Таддеус Астер.

Граф Астер.

Отец моего неугодного жениха и друг барона.

Сложила руки на столе и упала лицом вниз. Даже боль во лбу не была столь ощутимой, как мои разбивающиеся надежды.

Это конец.

Просто так от этой помолвки мне не отделаться. Точно не до тех пор, пока у баронства Винтер есть долговое обязательство перед графом.

Миллион левисов! Чертов миллион!

Как мне выплатить эту непомерную сумму?

Впервые пожалела, что оказалась в теле Флоренс. Может, смерть на самом деле была не так уж и плоха? Стоит просто откинуться и забыть обо всех заботах?

Я, конечно, шутила, но в каждой шутке есть доля…

Запустила пальцы в волосы и потянула.

— Леди, у вас тревожный вид.

Лара принесла поднос с чаем и теми самыми пирожными, что мы захватили с собой из кондитерской, и неловко поморщилась. Видок, должно быть у меня был еще тот. Но я в отчаянии, меня можно понять.

Значит, все это время — наверняка годы — баронство и Флоренс существовали на деньги «будущего» тестя.

Тот, понятное дело, желал спонсировать свою невестку и будущих родственников — не чужие ему люди, пусть и связанные с ним через это обещание договорного брака.

Уже один этот факт говорит о том, что граф Астер человек слова и ставит долг превыше всего. Да и другом моего папеньку считал, а друг как говорится, в беде не бросит и лишнего не спросит…

Всего лишь невесту для своего сына!

Черррт.

Так как же мне тогда расторгнуть эту помолвку?

Джеймс говорил в ту ночь, что его мнение в расчет тоже не брали. А мое слово вообще никого не заинтересует. И барон, как бы я его не умоляла, не пойдет на то, чтобы противится воле графа, за счет которого мы и живем.

Что же делать?! Что делать, что делать, что делать…

Я ворошила руками волосы. Выглядела как сумасшедшая. Лара неловко отвернулась. Да, пусть твоя леди продолжает сходить с ума.

Сколько бы не думала, а вариантов было немного.

От метафорического кольца — настоящего я не нашла, а может, его и вовсе не было — избавиться можно было двумя путями.

Первый не предполагал от меня никаких действий кроме молитв о том, чтобы с войны мой жених не вернулся. Это было как-то чересчур антигуманно. Я повторюсь, что смерти я Джеймсу не желала. Только то, чтобы он был как можно от меня дальше.

Его ехидный взгляд и хлесткие слова порой продолжали терзать меня во снах.

Второй состоял в том, чтобы закрыть долг баронства и каким-то образом убедить графа отменить свадьбу. Причем факт того, что мне чудом удастся выплатить графу Астеру миллион левисов не означал, что он на радостях решит отменить помолвку.

Если разобраться, то и деньги он выделял баронству Винтер потому, что я являюсь невестой Джеймса, а не наоборот, что мы его должники, поэтому платите, мол, девицей.

Значит, причина, по которой Таддеус Астер так желает нашего родства продолжает оставаться неизвестной.

Ну вот отказываюсь я от наивной веры в то, что он просто горит — изнемогает — от желания породниться со старым другом. Не стоит это миллиона левисов.

Я при капитализме росла и понимаю, что во всем должна быть своя выгода. Ты — мне, я — тебе. Просто так на подобные поступки сподобятся единицы.

Этот военный поход, несомненно, был благословением.

Вон, мой каменный благоверный тоже так решил и уже умчал вперед, разить врага и добывать себе славу.

Для меня же это было выигрышем времени.

Сколько его осталось неизвестно. Эта война может закончиться стремительно или затянуться на несколько лет. Но не факт, что Джеймс вдруг не даст заднюю и не вернется домой, а там и под венец.

Не особо верилось, что он будет яро противиться воле отца. Видать, пытался, но ничего не вышло. Но мужчинам проще! Во все времена.

Жениться, бросит свою женушку — меня — в провинции и умчит в закат, под юбку любовницы, а может и нескольких. Потом, спохватится, когда граф запросит внуков, вернется, перетерпит и снова умчит. А мне и детей нянчи, и за стареющим тестем ухаживай, за поместьем присматривай, да за похождениями мужа следи и плачь в подушку.

Вот она — женская доля.

Иж чего удумали!

Замуж не желаю.

По крайне мере не по любви и не за недостойного малознакомого человека. Но это условие кажется невыполнимым.

Я еще на земле веру в институт брака потеряла, разве Элиан отличается?

Все, что у меня было на сегодняшний день — это идея.

Капитала — нет. Инвестиции отсутствуют. Работников ноль. Материалов и технологий тоже. Связей… и говорить нечего. В местном рынке я не разбираюсь.

Нет, постойте…

Связи были.

Одна.

И очень сомнительная.

Зато надежды на светлое будущее через край.

Мистер Аллан Пирс — глава торговой гильдии и жених моей новой подруги Клары.

Почти незнакомец, настроенный не очень дружелюбно. Но тем не менее. Лучше так, чем вовсе никак. И стоит попробовать, от этого я ничего не проиграю.

Только с пустым руками к бизнесмену идти бесполезно. Нужно хотя бы описать торговую модель или составить проект.

Я потянулась и прямо рукой схватила пирожное и в два присеста его проглотила. Как же сладко!

Ничего-ничего, Фло, мы еще поборемся. Осточертело мне жить как велит система. Появилась четкая цель, вот и направим все силы в нужно русло.

Этим я и начала заниматься.

Дел было невпроворот.

Баронство Винтер было небольшим, но и не слишком маленьким куском земли в провинции. До столицы было дней пять пути экипажем. В наших землях насчитывалось всего четыре деревни. Дохода от земель почти никакого.

Еще в баронстве когда-то добывали магическую руду, из которой изготавливали металл для артефактов, но шахты давно уже оскуднели и едва приносили какую-то прибыль.

Решила начать с инспекции земель. Просто ради того, чтобы своими глазами увидеть, как и чем на Элиане живут обычные люди.

Первая же такая вылазка закончилась провалом. Полным.

Крестьяне косились в мою сторону недоброжелательно. Никто не хотел разговаривать и отворачивался.

Кривые домики, бедняцкая обстановка и ветхая одежда. И невыносимые эмоции на лицах людей. Полное смирение. Так бывает, когда уже ничего не ждешь и не просишь.

Налогами Флоренс обложила своих людей так, что не продохнуть. И как они вообще еще бунт не подняли? Или здесь такое не принято было?

Говорить со мной не желали, косились враждебно, матери попрятали детей, словно я пришла по их души, и так ни с чем я и отправилась восвояси под аккомпанемент утешений от Лары.

— Может, леди, вам… нет, ничего. Простите.

— Договаривай, раз уж начала, — я сидела у себя в комнате и без аппетита возила по тарелке кусочки овощей, поглядывая временами на запущенный сад.

Отец пропадал в теплице чуть ли не сутками. Я его едва видела, встречались мимоходом в коридорах и все. Кушать приходилось в одиночестве, барон приказал еду ему доставлять теплицу. Хорошо конечно, что ему есть чем заняться на старости лет и он так увлечен. Вот бы и его энергию в нужно русло…

— Леди Флоренс, по вам же сразу видно, что вы аристократка… Деревенские в лицо дочку барона не видели, но как вы появились, сразу поняли, кто вы такая. Если вам переодеться в платье поскромней и пешей прийти, без экипажа, они с вами охотнее говорить будут.

Снова маскарад… Но звучит на удивление разумно.

— А это идея! Одолжишь мне свое платье, Лара?

Девушка замялась, но потом кивнула.

Я призадумалась.

Хотелось узнать, как живут крестьяне.

Это были люди баронства Винтер. Земли, за которую я несу ответсвенность. Значит, и за их жизни тоже. Такое было нелегко. Это знание лежало на душе тяжелым грузом. Благополучие моих людей — моя забота.

Лишние подати хотелось отменить немедленно. Но тогда рухнет и та несчастная тростинка, благодаря которой баронство еще хоть как-то оставалось на плаву.

Придется действовать быстро.

Идея с торговлей была единственным для меня вариантом.

Но и она требовала вложений, труда и времени…

Мне действительно необходимо узнать своего потребителя. В первую очередь мой клиент — это человек не дворянского происхождения.

Для реализации всей затеи нужно сократить затраты на материал и производство. Только вот как?

Я бизнесом не занималась никогда.

На Земле была главным редактором журнала. О том, как начать свое дело и какие могут быть риски только из интервью, что брала у успешных предпринимателей и знала.

Да и реалии Земли и Элиана не одно и тоже…

Платье Лары едва пришлось в пору.

Он была ниже и худее меня. Но такое было даже на руку. Крестьяне носят одежду долго и на многих она сидит так, будто с чужого плеча.

В этот раз отправились в другую деревню.

Солнце светило ярко и беспощадно. Было душно, и я успела хорошенько пропотеть.

Ножки Флоренс не привыкли к долгим прогулкам — идти предстояло минут сорок быстрым шагом — и скоро ее слабое телосложение дало о себе знать.

Болело у меня все. В отличии от шедшей рядом как ни в чем не бывало Лары, привыкшей к тяжелому физическому труду.

— Как удачно, я и семью свою смогу навестить, вы же не против, госпожа?

— Нет, — выдохнула я. — Если у них водички холодной найдется или льда, то только за.

Лара рассмеялась.

— Откуда же взяться льду в летом? Но колодезной воды у нас полно. Она очень вкусная, вы такой точно не пробовали.

Я промолчала. На то, чтобы шевелить языком тоже нужны были силы.

Добрались мы до деревни не быстро.

В этот раз особого внимания на меня никто не обратил. А если и обратил, то было оно другого толку. Когда мы проходили мимо стоящих возле кузницы парней, то раздался свист, Лару окликнули.

— Эй, Лара, чай не выходной сегодня, чего пришла? Или погнала тебя барыня прочь?

Волна хохота.

Рыжий юноша задрал нос, красуясь перед остальными товарищами.

Лара прищурилась.

— Нет, не погнала. Наша госпожа добрая и без повода меня не уволит! А вот ты — Лот, смотри, как бы дядя Ваят не узнал, что ты в кузницу девок таскаешь! Тогда тебе точно его подмастерьем не быть!

Пацаны загоготали, а рыжий щуплый парнишка покраснел.

— Да ты завидуешь, сама небось мечтаешь, как бы я тебя в кузницу притащил!

— Больно надо! — разозлилась моя служанка.

— Эй, Лара, я кто там рядом с тобой? Я такой красавицы в округе не видел.

Чернявый юноша мне подмигнул. Из четверых ребят он был самым симпатичным.

— Это… подруга моя, Флора. Из города она. Не твоего поля ягода, Карин!

Как быстро Лара нашлась с ответом. Выглядела девушка иначе. Не то, что в поместье, словно пугливый зверек. Могла за себя постоять и не чуралась наглых приставаний.

— Красивая у тебя подруга, — продолжал улыбаться Карин.

Его внимание мне льстило, да и только. Не было ничего серьезного во взгляде этого парнишки. Да и выглядел он младше меня.

Мы с Ларой не стали долго торчать у кузницы и прошли дальше.

— Вот вернется дядя Ваят, пожалуюсь ему, что Лот всякий сброд в кузницу таскает. Поделом ему будет, чистая удача была, что его лучший кузнец во всей округе заприметил.

Я промолчала, но мотала себе на ус. Мало ли, вдруг эта информация окажется полезной.

Вообще мне нравилось находиться среди простых людей. Не нужно было волноваться о своем поведении и выражении лица, говорить, что хочешь.

Семья у Лары была хорошей. Родители к обеду вернулись с работы в поле, но хозяйка дома, увидев, что пришла гостья, сразу засуетилась и спор накрыла на стол, хоть я и говорила, что не голодна.

Братья Лары с любопытством на меня поглядывали, но стоило служанке на них ощерить зубки, как они потеряли интерес.

Климат в провинции Лорния — так называлась территория, где и распологалось наше баронство и земли, был степной, жаркий летом и холодный зимой. Температура здесь разнилась от плюс сорока до минус сорока. Плюс минус несколько градусов.

В таких условиях жизнь суровая.

Что земледелием заниматься, что животноводством.

Каждый труд должен оцениваться по достоинству. Чувствовала себя я неловко, что сижу с семьей Лары за столом и объедаю их, особенно зная, что эту пищу они заработали своим потом и кровью.

Но обращались со мной как с дорогой гостьей, Лара объяснила родным, что барыня дала ей выходной за хорошую работу, и она решила встретиться с подругой — то есть со мной — и позвать ее к себе.

Нужно дать ей прибавку. Иначе совесть меня замучает, вынудила молодую девчонку собственной семье врать…

— А у Берга дела совсем плохо идут, — вздохнул тяжко глава семейства, когда настала очередь пить чай. — Видел его сегодня утром. Сам не свой стал.

— Ведь я говорил ему, а он не послушал. Куда теперь со своими овцами денется, и ферму заложил…

— Берг — это папин младший брат, — шепнула мне на ухо Лара. — Он ростовщику земли заложил и привез с севера стадо овец. Хотел молоко да мясо продавать. А они к климату нашему плохо приспособились видимо, молоко невкусное и киснет быстро, мясо жесткое… И чего наши овцы ему не понравились… Но на севере они дешевле были, обманули его наверное, видать, порода такая, непригодная в пищу…

Самый младшая сестренка Лары тяжко вздохнула, привлекая к себе все внимание.

— Но ведь овечки такие кудрявые и пушистые, не то, что наши. Они же краси-и-вые. Жалко.

Кудрявые овечки?

Разве не все овцы кудрявые?

— И мягкие как облачка… Что же дядя Берг с ними будет делать? — малышка снова вздохнула.

Мягкие.

!!

Я встала так резко, что скамейка подо мной заскрипела и отлетела назад, едва не сбросив с себя Лару и ее многочисленных братьев.

Мне нужно увидеть этих овец.

— Госпожа, вы уверены? Все же ферма… это не место для леди, — Лара пыталась меня переубедить, но продолжала вести в сторону дома своего дяди.

Чуть в отдалении, когда мы уже вышли из деревни, низким деревянным забором был огорожен большой участок земли.

Я резко встала, когда увидела их.

Вот они, родненькие.

Травку жуют, блеют и ни о чем еще не подозревают.

Берг был мужчиной за сорок, жил один, семьи не было. Рослый и широкоплечий, крепкого телосложения. Видно было, что мышцы свои он нарастил не в тренажерном зале или мечом размахивая, а упорным и тяжелым трудом.

Племянницу он видеть был вроде как рад, но особых чувств на его лице не проступило. Суровый мужик.

Лара косилась на меня, решив наверное, что я испугалась этого исполина.

Ничего подобного.

Я у кого только интервью не брала, с кем только не общалась по работе. И с мужиками с заводов в начале своей карьеры, и с политиками после, и со знаменитостями да спортсменами. К каждому человек можно подход свой найти, если он не каменный.

Берг выслушал мою идею, но было не ясно, пришлась ли она ему по душе.

— Девонька, ты кто такая, портного дочка? — мужчина сощурился.

Не нравились ему портные, понятно.

— Нет, не портного. Но я вас уверяю, что это дело выгорит. Тем более, вам все равно с этими овцами делать больше нечего. Платить буду вовремя.

Берг пожал плечами.

— Ну ладно, твоя взяла. Вдруг и правда получится. Только ты не тяни, договаривайся со своим торговцем.

— Ага.

Еще раз глянула на овечек.

Это они. Точь-в-точь.

Овечки породы калган, славящиеся своим мехом. Мне еще повезло, что у Берга стадо молодое, ягнят много. Шерстка у молодняка особенно ценная.

Из шерсти этой породы овец делают эко-шубы.

Кудряшки этих овечек не такие, как у обычных овец. А мех называется кёрли. От английского кудрявый.

Животные не страдают, а шубки получаются теплые и очень даже симпатичные. Они выдерживают любые погодные условия, а мех не портится под влиянием дождя или снега.

А еще они очень легкие, раза в два легче обычной шубы. Эластичные, не мнутся, не требуют особого ухода, отличаются износостойкостью и долговечностью.

Это ж сколько всего можно сделать!

Не только шубки, но и шапки, и варежки, можно и с обувью поэкспериментировать!

У меня было несколько таких шубок дома на земле. А Светка, подружка моя, владела маленькой фирмой по их изготовлению. Она мне все уши прожужжала, когда только мода пошла на эко-мех, вот я и решила попробовать. И влюбилась.

Процесс изготовления был сложноватым, но думаю, что попробовать стоит.

Осталось поговорить с Алланом и убедить его в том, что одежду не обязательно заказывать в лавке портного. Совсем они обнаглели. Промыли всем мозги и монополизировали рынок.

В баронство вернулась в прекрасном расположении духа, несмотря на долгую дорогу обратно пешком. Даже слабость в ногах казалась приятной.

Ах, столько дел, столько дел… Здорово быть занятой. Верно все мои подружки говорили, трудоголик, он и в Африке трудоголик.

Лара пообедала ставить чайник и накрывать в библиотеке стол с баранками и вареньем, которыми так радушно угостили меня ее родные.

Я тем временем выписывала в блокнот все, что помнила о выделке меха из рассказов Светки. Получалось довольно много. Возможно, что-то я и упустила, ничего не поделать, нужно пробовать и доводить процесс до ума на практике.

Завела еще один блокнот и начала строчить там бизнес-модель моего стартапа для Аллана. Пусть жених Клары и не заинтересуется моим предложением, но вдруг, чего подскажет и ошибки поправит.

Было бы хорошо, если бы сэр Пирс согласился стать мои торговым партнером. Ведь самый сильный актив торговца — это не деньги, а надежный партнер. Неважно, насколько компетентен один человек, он не может справиться со всем самостоятельно.

Даже не так. Помимо Аллана мне нужны и работники. Кадры.

Чем больше имеешь денег, влияния, власти — иными словами ценных ресурсов — тем больше возрастает важность человека, которому можно доверять. Это касается не только бизнеса, но и политической арены, и даже семейных отношений.

Отпрыски аристократов заключают договорные браки. Империя поддерживает стипендиями обучение талантливых учеников в академиях.

В конце концов все это делается для получения человеческого «капитала».

Однако люди предают, и даже родственники готовы обнажить свои мечи друг против друга. А некогда талантливые люди одной страны в поиске выгоды меняют свою преданность в пользу другого государства.

Речь не о том, что нужно увеличивать свою власть и влияние, а о том, чтобы предоставить людям то, чего он хотят. Наиболее необходимое и отчаянно желаемое. Такое, чтобы они стали «моими» людьми.

Так чего же желает Аллан Пирс — глава торговой гильдии и новоявленный аристократ?