Забери мою роль

Глава 18.3 Ненормальная

В столовой нас уже ждал накрытый стол, сервированный фарфоровой посудой. Светлая бежевая скатерть и тканевые салфетки в тон, свечи в подсвечнике и живые цветы в вазочках. Миссис Чайни расстаралась на славу, она ещё раз заверила, чтобы мы её звали, если вдруг что понадобится и удалилась, оставляя нам с Робертом переполненный яствами стол и неловкое молчание.

Аппетита не было, но оставлять без внимания расхваленные секретарём, и по совместительству, поваром блюда не хотелось. Поэтому для приличия я всё же решила перекусить. Да и нешуточные ароматы уже вызывали в желудке тоску по пище. Левицкий ел молча. Впрочем, это его обычное состояние — немногословен и угрюм.

Я всё думала о том, куда мы отправимся. Алёна трубку больше не брала, отцу я тоже не могла дозвониться, словно все вокруг объявили мне бойкот. Теперь ещё и Роберт решил поиграть в молчанку. А меня разрывало от чувств. Я уже придумала предлог, чтобы начать разговор, но не успела — Левицкий заговорил первый:

— Сначала я считал, что, действительно, произошёл несчастный случай, — услышала я голос, разрывающий тишину и даже вздрогнула. Вилка выпала из руки и ударилась о тарелку. Когда эхо от звона прекратилось, Роберт продолжил: — А потом заподозрил твоего отца. Были причины, — добавил он хмуро.

— Папа не мог убить родителей Алёны. Он не…

— Дослушай, — перебил меня Левицкий. — Для меня то, что он твой отец — совсем не основание считать его невиновным. К тому же, появились новости о небезызвестном проекте, который твой отец возобновил через несколько лет после смерти учёных его основавших. Меня бы вполне устроило, если бы твой родитель оказался за решёткой, однако то, что стало происходить в последнее время, удивляло.

Очень интересно. Знал бы он, как удивляло происходящее меня!

— Тем не менее, уверенность, что твой отец причастен к тем событиям крепла. Иногда мне хотелось всадить в него обойму, — зловеще прозвучало и эхом прокатилось по комнате. Я вся сжалась, представляя такой исход, вилку я уже сжимала на автомате — аппетит пропал окончательно.

— Кстати, как тебе версия, что это я подорвал лабораторию и выкрал документы? — внезапно спросил Роберт, будто мы говорили о погоде.

— Я не поверила. Точнее, не сразу… Там была твоя мать…

— Но вполне можно принять за правду, ведь так?

Я кивнула. Всё же я допускала мысль, что Роберт может быть таким чудовищем, хоть потом и передумала.

— Хочешь сказать, папа решил вину на тебя перевесить?

— Решил. Но не он. Версия, что я тот самый монстр была проработана для тебя, Эль. Ты ведь итак ненавидишь меня. Поверить в то, что я чудовище, труда для тебя не составило. Ведь так? Да и Алёна тут как тут со своими выводами.

Я вспомнила наши разговоры с этой странной блондинкой. Да, действительно, она не сомневалась в том, что Роберт — монстр. Я впрочем недалеко от неё ушла. Я затаила дыхание, не в силах самой себе озвучить промелькнувшую в голове мысль, но всё же решилась:

— Алёну заставлял это говорить отец?

Роберт усмехнулся:

— Скорее наоборот, Эль. Алёна не раз заявляла твоему родителю, что я — воплощение монстра.

— Хочешь сказать, что это она… Подожди, но ведь погибли её родители…

— И моя мать. Но тебе это не помешало решить, будто я абсолютное зло? — ухмыльнулся Роберт. Всё равно в голове не укладывается.

— Хочешь сказать, что она своих родителей могла…

— Не могла. Ты снова торопишься, — покачал головой Роберт, и я прикусила язык.

— Тогда кто послал этих двоих, и какие цели они преследовали?

— А цели просты. Они должны были убедить тебя, что виновен я. Для меня была другая версия: убийца твой отец. Ты бы против меня не пошла, с учётом того, что они бы тебя запугали от моего лица. Для всех остальных ясно, как день — твой отец виновен. Тем более после публичных признаний, оказавшись за решёткой. Уверен, он после того, как узнал бы, что его дочь в опасности — пошёл бы на любые условия. Даже на чистосердечное. Я, разумеется, считал бы, что преступник получил по заслугам, хотя я бы предпочёл его просто пристрелить. А ты — после разговора с теми двумя и последствиями их действий, считала бы — твоего отца подставил я. Но поделать ты бы ничего не смогла. Слишком уж я недосягаем.

Я всё сильнее хмурила брови, а Левицкий добавил:

— Так считали те недоумки. И все вроде бы должны были быть счастливы. Особенно, настоящий преступник.

Глаза Левицкого вмиг налились свинцом. Я очень рада за всех, но счастьем здесь и не пахло. Я на этот раз внимательно слушала Роберта, а между строк отчётливо читалось: в том, что мой отец — не убийца его матери, Роберт был уже уверен.

— Так кто их послал?

— Кто-то, кто представлялся мной. Мы с ними немного побеседовали, — Роберт кашлянул, видимо, вспоминая так называемый «разговор», а я превратилась в слух. — И парни признались, что они — обычные актёры, которых наняли посредством интернет-связи. Сначала задания состояли из угроз, после ставки подняли, и они согласились на более незаконные поступки. А потом их шантажировали. Присылали фото с их действиями, и они просто продолжали играть то насильников, — Роберт мрачно взглянул исподлобья, а я покраснела. — То детективов. Одного я узнал, он подходил ко мне у офиса с какой-то листовкой. И с первого раза не понял, насколько далеко я его послал. Как выяснилось, нас должны были увидеть вместе. Вот парень и старался.

— Они не знают, кто на самом деле их нанял?

— Нет, но это уже не так важно.

— Почему?

— Почему — совсем скоро ты и сама узнаешь. Пора ехать.

Роберт отодвинул стул и поднялся, я тоже последовала за ним. Сердце стучало от нехорошего предчувствия: Левицкий намекал на Алёну? Но в лаборатории были её родители! Новая догадка посетила мою голову. Нелепая, но всё же. А что если с её родителями произошёл несчастный случай, а она каким-то образом стала причастна к гибели матери Роберта и теперь пытается замести следы? Отец мог бы пойти на то, чтобы помочь Алёне в этом? Казалось, что он что-то знал. Неужели папа её всё это время выгораживал, зная, что Левицкий так просто всё это не оставит?..

Ехали мы молча. Хотя у меня внутри велась сотня диалогов. Я всё переваривала полученную информацию и распределяла роли, примеряя на каждого участника свою, потом меняла их местами и смотрела, что получилось. Но к чему-то одному так и не пришла. Роль убийцы Роберту, например, совершенно не подходила. Однако это не лишало его статуса мерзавца. Моего отца избивали по его указке. Пусть это была месть, но всё же поступки бесчеловечны. Роберт от них не отказывался, и даже утверждал, что идея отправить моего отца на тот свет приходила ему в голову. Больно сжималось внутри и от осознания, что нам с Робертом совершенно не по пути. Сейчас мы выясним правду, но что потом? Я скорее приму сторону отца, к тому же, Левицкий дал понять — кроме внезапной страсти у нас нет ничего общего. Наверно, это и к лучшему.

Так почему же так паршиво на душе? Словно под кожу мне впивались иголки от нерадостных выводов. И каждая проникала глубже, будто соревнуясь с предыдущей по умениям причинять боль. Голова раскалывалась от метаний. И когда мы подъехали к хорошо знакомому мне офисному здания, я удивлённо перевела взгляд на Роберта:

— Спасибо, конечно, что подвёз, но я здесь больше не работаю… — нарушила затянувшееся молчание. Вот уж не думала, что ещё раз переступлю порог фирмы Макарова.

В этот момент у Роберта зазвонил телефон, и возмущения по поводу бывшего места работы пришлось отложить. Левицкий хмурился, но удивления на лице я не наблюдала. Положив трубку, он ухмыльнулся и пристально посмотрел мне в глаза, а я затаила дыхание. Чувствовала, сейчас он произнесёт то, что мне совершенно не понравится. И оказалась права:

— Моя версия подтверждается.

Он замолчал, а у меня охватила дрожь.

— Твой отец сейчас даёт показания в участке о причастности к взрыву. Знающие люди донесли, — пояснил он.

— Но, это ведь не он. Он… Роберт, это же не он! Мы должны ехать туда и всё объяснить.

Это Алёна! Я не собираюсь молчать! Пыталась открыть дверь, но она оказалась заблокирована. Я перевела испуганный взгляд на Роберта, но он сохранял хладнокровие.

— Нет, сначала, мы должны убедиться и получить доказательства. Доверься мне.

— Ты хочешь сказать, мы сможем засадить за решётку реального убийцу?

— Возможно. Хотя я предпочёл бы самосуд, и не уверен, что не сорвусь, — мрачно добавил Роберт последнюю фразу и продолжил: — Но в любом случае, нужны доказательства, а не просто доводы.

Действительно. Что я скажу, когда ворвусь в полицейский участок? Что человек, который приказывал избивать папу, выяснил правду, и я ему верю? Что папа просто не виноват? Что им мои слова, если отцом двигает это дурацкое чувство любви? О котором я раньше читала с придыханием, но прямо сейчас ненавижу всем сердцем те книги, которые называют это чувство светлым. Отец будет выгораживать Алёну всеми способами. И я ничего не смогу с этим поделать без доказательств.

Согласившись с Левицким, я выбралась из джипа вслед за ним и мы отправились к серому зданию, в котором по всей видимости сейчас будут разрываться снаряды с правдой.

На этаж мы поднялись на лифте, охранник поздоровался, уточнив у Роберта, назначено ли ему. Так как сегодня Антон посетителей не принимал, и что совсем скоро уже уходит, да и вообще не уверен, что тот ещё не покинул офис. Но Роберт заверил, что мы ненадолго.

В приёмную я входила на полусогнутых, Алёна испугано замерла, когда мы появились на пороге, как ни в чём не бывало пришла на работу, пока мой отец в участке. Меня накрывала злость, а Роберт тем временем не сводил с неё глаз. Я видела как они смотрели друг на друга, и ждала начала разговора, отгоняя внезапно откуда-то взявшееся чувство ревности. Алёна первая отвела взгляд и опустилась на стул, а Роберт сделал к ней пару шагов.