Замена Фигур

Глава 1. Картинная галерея

Настало утро. Лесные птицы весело щебечут, прыгая с ветки на ветку. Им нет дела до людей, которые всю ночь провели в лесу. Было лето, а в южной части империи оно довольно жаркое. От зноя спасала густая листва на раскидистых деревьях.

Между деревьев журчала неширокая речонка. Над ней резвились две красивые ласточки, которые вскоре упорхнули, весело щебеча. Их проводила взглядом молодая девушка. Она и её спутники подъехали к речке, чтобы напоить лошадей. Мария чувствовала радость. Такую сильную, что хотелось прыгать, петь и плясать, но она этого не делала, зная, что у неё будет возможность излить своё состояние.

Володар (весёлый, но немного подуставший от уже второй ночи в лесу и «бесконечного пути»), решив, что кони напились, окликнул сестёр, и все трое поехали вдоль неширокой, еле заметной тропинки. Когда лес стал редеть, кони начали скакать рысцой, а когда лес кончился — галопом.

Вскоре они оказались на длинном и широком подвесном каменном мосту, который поддерживали колонны, поднимавшиеся из большого озера, по берегам которого раскинулся большой город. Лазурная гладь отражала высокое безоблачное небо, с которого вниз глядело яркое ласковое солнце, увенчанное ореолом золотых лучей.

Мост вёл к замку, что был выстроен на довольно высоком острове, что как бы являлся продолжением самого дворца. Путники заметили, что он отличался от обенского Тэр-Авена. Больше напоминал то время, когда империя была ещё королевством. Замок нельзя было назвать приветливым, он тяготил своей грузностью, но, похоже, это заметили только Володар с Евдокией. Мария еле могла заставить себя спокойно усидеть в седле.

Ещё подъезжая к воротам в замок, они увидели, что во внутреннем дворе играют дети. Когда они заметили всадников, некоторые убежали внутрь.

— Чувствую, нас встретят прохладно, — изрёк Володар.

— Может, хватит на сегодня разлагающих мыслей? — Евдокия посмотрела на брата с некоторой строгостью. — В конце концов, у нас миссия доставить супругу будущего короля в целости и сохранности.

Императрица дёрнула головой в сторону Марии, которая ехала чуть впереди них.

— Да, но я до сих пор понять не могу, почему она сама не могла доехать?

— Потому…

Евдокия с опаской посмотрела вслед сестре и понизила голос так, чтобы её слышал только кузен.

— Потому что Баш опасается зверолюдов.

— Этих страхолюдин?

— Да, — вздохнула девушка. — Они и так пытаются помешать ему взойти на трон, а когда узнают о Машке, то…

— Ну, где вы там? — Мария повернулась к ним. — Мы так не раньше зимы доберёмся до замка.

Евдокия и Володар, которому не понравилось то, что он услышал, одновременно улыбнулись сестре, быстро нагнали её и вскоре вместе пересекли черту ворот. Они с некоторым удивлением заметили, что дети, в которых они узнали четырёх младших принцев и принцессу королевской семьи, с холодностью смотрели на приехавших.

Но вдруг раздался стук быстрых шагов и все увидели, что с вершины главной лестницы бежал Баш, просто сиявший от радости, за ним — остальные его братья и сёстры, а последними более-менее спокойно шли король с королевой.

— О, Марья, Ваш муж, — засмеялся Володар, проследив за другом, который первым делом подбежал к супруге. Когда он снял её с коня, они ещё долго стояли, обнявшись, так как на большее пока не решались в присутствии посторонних. Володар с Евдокией переглянулись, усмехаясь, но острить не стали и просто спрыгнули на землю.

— Как вы добрались? — спросил Севастьян.

— Как видишь, слава Царю, благополучно, — ответила Дуся, когда они направились к родителям принца, которые довольно радушно встретили гостей, если не считать некоторой холодности со стороны Яры. Но надо отдать ей должное, она держалась очень хорошо, понимая, что эти люди дороги её сыну. Правда это наваждение её вряд ли будет длиться долго поле отъезда Евдокии и Володара.

Прошёл день. Следующее утро было менее весёлым, особенно для Марии, так как мама Баша всё же не очень приветливо с ней общалась, и в её словах часто проскальзывало презрение и недоверие.

Мария проснулась, когда ощутила, что чего-то не хватает. Точнее кого-то. Она провела рукой по другой стороне кровати, но там было пусто. В соседней комнате слышался шум. Императрица протёрла сонные глаза, открыть которые было довольно проблематично из-за бившего из окна солнечного света.

— Ну ты соня! — раздался бодрый голос Баша. Девушка нахмурилась и закрыла лицо предплечьями. Император сел рядом с ней. — Уже полдень. Вставать собираешься?

— Не знаю, — царица, наконец, привыкла к яркому свету и посмотрела на мужа. — Баш, я очень скучала.

— Я тоже, — царь поцеловал её в лоб. — Ты выспалась? Или будешь ныть весь день?

— Эх ты…

— Что? Вставай, Маш, давай. У тебя сегодня день в одиночестве. У меня куча дел, а завтрак ты проспала, ясно?

Девушка села на кровати, хмуро смотря на юношу.

— Это с какой радости в одиночестве?

— С такой. У тебя сегодня… день изучения дворца.

Императрица нахмурилась ещё больше. Не на это она наделась, когда ждала встречи.

— Ну, не хмурься. Вечером я весь твой, честно.

Принц, в последний раз поцеловав царицу, быстро вышел, так как знал, что, во-первых, опоздает на встречу с отцом, а во-вторых, как только за ним закрылась дверь, об неё ударилась подушка как раз на такой высоте, где была бы его голова.

Императрица решила долго не сидеть и тут же приступила к утренним процедурам, что начались с застилки кровати. На столике у кровати она увидела поднос с завтраком: в Финграде королевская семья трапезничала в своих покоях. Немного поев, приведя себя в порядок и надев приталенное платье до колен, обтягивающие штаны и сапоги, чуть прикрывавшие голень, она вышла в соседнюю комнату. Там располагались письменный стол, три кресла (одно перед столом, два — перед камином), сам камин, диван и две двери: на балкон и в коридор. Вышла из покоев. В коридоре не было никого из знакомых — одни слуги и стража.

Коридор был не таким просторным и светлым, как в Тэр-Авене, и это немного тяготило душу юной императрицы. Но, так как ей предстояло жить здесь, Мария решила изучить всё пространство в первый день своего пребывания в замке Чаяния (Ожидания).

Все верхние этажи, не считая башен, представляли собой целую паутину ходов и лесенок. Третий, второй и первый же были более просторными, и там без проблем бегали дети королевской семьи. Покои членов этой ветви династии находились над тронным залом, на третьем этаже.

Мария потратила около полудня, чтобы обойти всё пространство столь обширного дворца, узнав обо всем, что, где находилось. Она остановилась передохнуть, опершись о вытянутый гобелен, свисавший прямо с потолка и до пола.

Вот только стена под ним была до странного бугристая, неровная. Императрица удивлённо посмотрела на гобелен, изображавший какую-то битву, и провела по поверхности его. Да под ним явно что-то было. Царица подняла вышитое напоминание истории, и с удивлением заметила под ним дверь. Деревянная дверь, с золотой ручкой. Девушка было протянула руку к ней, но тут раздались чьи-то шаги и императрица поспешно удалилась, твёрдо решив завтра разузнать про эту дверь побольше.

Девушка спустилась на второй этаж. Его она плохо осмотрела в первый раз, и сейчас попала в какую-то галерею. Дверей здесь не было, и царила полутьма, вызванная вечерним светом из окон, чтобы выходили на восток. Девушка уже было решила побыстрее её минуть и вернуться в свои покои, как вдруг увидела глаза. Они смотрели на неё с портрета короля и королевы. Императрица бы не стала останавливаться, если бы это не был портрет тех, кого она помнила очень плохо и смутно, но всё же любила. На ней смотрели её родители: король Дарий и королева Элна. Они были одеты в коронационные одежды, на головах — венцы, а глаза… такие счастливые и радостные, что невольно девушка засмотрелась. Она не помнит отца счастливым.

Она так и стояла перед портретом, не сходя с места, и смотрела, смотрела… Смотрела, не в силах оторвать взора от лиц, столь далёких и близких одновременно.

— Король Дарий был моим другом, — раздался чей-то голос. Мария вздрогнула и обернулась. Король Роберт с улыбкой поприветствовал ей.

— Вы его с детства знали? — спросила царица, переводя взгляд на отца с матерью.

— Да. И был на его свадьбе. Дарий очень любил твою мать. Когда она умерла, ему очень тяжело пришлось. И потому он и умер раньше срока.

— Он болел?

— Не совсем. Точнее его болезнь называлась «тоска смертная». Но я ему благодарен. Не смотря на всё, он не отказался помочь мне и воспитал Севастьяна, как собственного сына, сберёг от напастей, которые ему сулил наш пророк…

— Пророк? — удивилась императрица.

— Да. Он умер недавно. Старик был уже совсем в преклонных летах.

— А что за напасти?

— Это, думаю, Вам расскажет сам Севастьян. Я не стану Вас расстраивать. Спросите его.

Мария кивнула, твёрдо решив последовать совету короля. Они вышли из картинной галереи, мирно беседуя о чём-то. Ну, хоть один новый друг из семьи Баша появился у императрицы. Король был добр и честен, мудр и справедлив. Только такого короля могла пожелать себе любая страна.