Земля падающих звезд

Глава 4

— Здравствуйте, Александра. Вы уже завтракали? — поинтересовался у меня куратор, вваливаясь ко мне с утра пораньше.

— И вам не хворать. Завтракала.

— Тогда собирайтесь, сейчас зайдем на склад, тренировочный костюм наверняка уже готов, а может и еще что-то есть. Потом к жрецам, а если успеем, то заглянем к оперативникам.

Я согласно кивнула и отправилась в санузел переодеваться. Минут через пять мы уже шагали по коридору.

На складе мне выдали комплект, напоминающий полевую военную форму: легкая куртка, штаны и футболка из тонкой плотной ткани. В довесок ко всему этому шли высокие кеды, еще один комплект нижнего белья и пара плотных топов. К вечеру пообещали снабдить формой оперативника, чем несказанно порадовали — ходить в школьной форме с чужого плеча и тапочках надоело.

Место обитания жрецов я почувствовала еще на подходе к отдельному крылу, которое они занимали. Кожу на правой руке, где размещалась рунная цепочка, ответственная за поглощение светлого эфира, стало слегка припекать. На входе в зал, расчерченный несколькими кругами с разными фигурами и сильно напоминающий ритуальный, меня взяли в оборот уже знакомые мужчина и женщина.

Часа два Артур и Илона, ни фамилий, ни отчеств оба не назвали, гоняли меня по разным частям зала из одного круга в другой, производя разные проверки. Как мне объяснили, так обычно испытывают новые амулеты. В результате выяснилось, что я могу выдерживать довольно сильный поток эфира. Но если при слабом воздействии просто слегка жжет кожу, то по мере усиления начинало болеть все тело.

— Ну что же, — подвёл итог Артур, разглядывая мое побледневшее лицо и закушенную губу. — до третьего уровня вы воздействие выдерживаете. Дальше испытывать не будем — это и опасно и, подозреваю, болевого шока вы не выдержите.

Илона положила руку на мое плечо и сосредоточилась.

— Нет. По-прежнему почти никаких ощущений. Словно все проваливается в никуда. Как вы умудрились добиться такого эффекта?

— Именно такого я не добивалась. Это должна была быть защита от внешнего эфирного воздействия. Но, надеюсь со временем болевые ощущения снизятся, а я смогу хотя бы частично контролировать эту способность.

Я покосилась на лежащий на столе амулет, руны на котором погасли, стоило мне только взять его в руки, чтоб рассмотреть поближе пока жрецы готовили очередной круг.

— Надеюсь. — кивнула Илона. — Кстати, чем он вас так заинтересовал?

— Знаки очень похожи на наши руны. Если я правильно поняла значение цепочки, то этот амулет работает на противопоставлении разных первооснов.

— Поясните. — тут же заинтересовался Артур.

— Руны на амулете не позволяют рассеиваться хранимому в материале светлому эфиру, а при попадании под проклятие, выпускают хранимый заряд либо до прекращения воздействия, либо до исчерпания заряда.

— Хм. Примерно так и есть. Что еще скажете?

— Да собственно ничего. Разве что могу попробовать составить цепочку, которая позволит не противопоставлять одну стихию другой, а пропускать воздействие мимо защищаемого объекта. И защита будет работать против любого вида эфира. Правда зарядить ее будет лучше Тьмой... То есть темным эфиром.

— Это вряд ли получится. Для, как вы выразились, зарядки нужно направленное воздействие нескольких одаренных в опорном круге. А у нас только один малефик, контролирующий свой дар. Да и опорных кругов для них никто никогда не делал.

— Для этого совсем не нужно вызывать сильную вспышку и строить специальный ритуальный, то есть опорный круг. Материал амулета хорошо держит эфир и зарядку можно растянуть по времени.

Минут пять я объясняла принципы зарядки амулетов, заодно добавила, что для живых существ и неодушевленных предметов размер цепочки и составляющие ее символы будут разными. Жрецы, посовещавшись, решили, что проведут эксперимент на радиотелефонах, один из которых, попавший под вспышку и толком не работающий, мне и выдали для расчетов. Аппарат напоминал нечто среднее между рацией и старым мобильником. Довольно увесистый, грамм двести, кирпичик, размером чуть меньше плитки шоколада. Светящийся, как у старых цифровых часов, дисплей мог отображать только цифры, правда сейчас на нем светились восьмерки. На клавиатуре тоже никаких букв не было. В общем, только звонки, только хардкор. И в то же время — это была какая никакая, но мобильная связь.

Через пятнадцать минут пришел Игнат и жрецы, потребовав заглядывать к ним не реже раза в день, отпустили меня к оперативникам.

У оперативников меня встретил Джон, тот самый, который одолжил мне гитару, и оказавшийся ни много ни мало заместителем начальника отдела по боевым операциям. Этот тоже принялся надо мной издеваться, но гонял не по ритуальным кругам, а по беговой дорожке и тренажерам в спортзале. Через пару часов он отпустил меня, всю в мыле, отдыхать, заявив, что завтра ждёт до обеда на проверку остальных навыков.

Игнат отвёл меня в комнату, а после ужина на склад, где я получила форму стажера оперативного отдела. То есть почти тоже, что и у других, но без всяких нашивок и прочей атрибутики. Развернув сверток, я поинтересовалась, нельзя ли заменить юбку на брюки и получила ответ, что можно все, но только за свой счет. Это заставило меня вспомнить, что я тут собственно вообще никто и звать меня никак и поумерить свои желания. Как потом объяснил Игнат, уставная форма выдавалась всем работникам Департамента, а поделившаяся со мной гимназистка состояла на полном довольствии как воспитанница приюта, поэтому получала и учебную форму тоже.

На следующее утро Игнат повел меня уже знакомым маршрутом, сперва к жрецам, потом к оперативникам. И если первые меня отпустили быстро, то у вторых я застряла на весь день. До обеда Джон проверял умею ли я драться и как управляюсь с разным оружием. Порадовать я его смогла только метанием ножей да парочкой приемов, освоенных еще под руководством Рей. Драться ножом я толком не умела, с огнестрелом была знакома лишь в теории, преподававшейся на военной кафедре, а предложение пофехтовать вообще сперва ввело в ступор. Вернувшись в тренировочный зал после обеда застала интересный спор между несколькими молодыми парнями, судя по форме тоже стажерами.

— А я говорю, что сильный одаренный легко может обойтись и без умения драться руками и ногами. В крайнем случае есть огнестрельное оружие. — горячился один из парней.

— А если у преступника амулет. — ответил другой.

— Ерунда. — отмахнулся первый. — Ну вот как ты устоишь против слаженной пары сильных одаренных без оружия, если сам не обладаешь даром? Доспех из серебра оденешь?

— Ты не прав. — не удержавшись влезла я в спор. — Противник может просто проигнорировать твое воздействие, а пистолетом можно пользоваться не везде, да и патроны могут не вовремя закончиться. Да и вообще, умение настучать в голову еще никому не вредило.

— Д-а-а? — протянул парень и смерил меня взглядом. — И как же ты проигнорируешь воздействие минимум второго уровня?

Я прикинула, что даже если на меня будут нападать одновременно трое, то это будет максимум уровень третий и решила пошутить.

— Спорим, я продержусь против нескольких одаренных в течении двух минут. При условии, что атаковать одновременно будут не более троих и только с помощью эфира.

Игнат вошел в зал и увидел гомонящую толпу стажеров, окруживших подопечную.

— Что тут происходит? — поинтересовался он у Джона, сидевшего на скамейке у входа.

— Да вот, перенесенная твоя поспорила с кем-то из стажеров, что выстоит против нескольких одаренных не меньше двух минут.

— В смысле выстоит?

— Заявила, что их дар, конечно здорово, но полагаться только на него не стоит. Вот парни и решили показать, что к чему.

— Так у нее же...

— Тс-с-с. Я знаю. Пусть обломает слегка новеньких, а то они решили, что раз у них дар сильный, то им и Океан по колено. Заодно посмотрим на девушку и ее умение держать язык за зубами. А жрецы будут только рады результатам.

Тем временем подопечная встала в центре зала. Чуть шире расставила ноги, сложила руки так, что соприкасались только подушечки пальцев.

— Начинайте, — скомандовала она и прикрыв глаза, нараспев стала декламировать:

Один из парней кивнул соседу и волосы девушки растрепались. Парни удивленно переглянулись и вновь повернулись к девушке, напряглись, один даже руку вперед вытянул, но результат был тот-же.

Судя по задрожавшему воздуху, кто-то из пятерки мог управлять температурой и попытался обжечь его подопечную, сдуру не пожалев сил. Игнат уже собирался вскочить, но девушка лишь слегка поморщилась и продолжала говорить.

Оставшиеся двое подошли ближе, слаженно вытянули руки, и по полу пробежала дорожка инея, но даже не добралась до девушки.

Девушка открыла глаза и оглядела тяжело дышащих парней.

— Это все?

Те переглянулись и кивнули.

—Нда. — она оглянулась на часы и покачала головой. — Пятьдесят секунд, и вы выдохлись. Парни, если бы у меня сейчас был пистолет или хотя бы ножи, одной пятеркой одаренных оперативников стало бы меньше.

— Ну ка подержи, — Джон протянул Игнату амулет.

— Вы что задумали? — парень схватил оперативника за рукав. Джон был единственным известным Игнату одаренным малефиком, который мог не просто ограниченно контролировать свою способность, но и сам не подвергаться ее воздействию. — А если у нее сердце откажет?

— Так я же аккуратно и не в полную силу. — отмахнулся мужчина и подойдя к девушке положил на ее плечо руку. — А если так?

Девушка зашипела и скривившись на бок, схватилась за плечо. Потом выпрямилась и посмотрела в глаза Джону.

— Паралич, да?

Тот согласно кивнул.

— Интересные ощущения.

Мужчина убрал руку. Подопечная покрутила кистью, взмахнула рукой. Джон приподнял брови.

— Уже прошло?

— Почти. Ты ведь не в полную силу проклял?

— Все равно, как минимум час у тебя рука не должна была работать.

Оперативники удивлённо загудели.

— А для чего ты стихотворение читала? — спросил один из участвовавших в споре парней.

— Это не стихотворение, это мантра грандмастера Пути Покоя. Помогает мне сосредоточиться.

— Что-то ниххонское или ханьское? И ты грандмастер этого самого Пути?

— Извини, дружище, но это секрет. Вот будет тебе лет тридцать, тогда я, так и быть, поведаю занимательную историю о Пути Покоя и откуда мне известна эта мантра. Ах, да, будь я грандмастером, то не просто стояла бы под вашими ударами, но еще бы и отвечала кулаками или оружием.

Девушка развернулась и отошла к скамейке.

Представление вышло на славу, особенно шутка с мантрой. Веселилась я ровно до тех пор, пока свои умения не решил показать Джон. Рука моментально онемела от плеча до кончиков пальцев, и почти сразу онемение сменилось болью, а где-то в глубине сознания я услышала довольное урчание кошки. А Джон-то оказывается малефик. То-то Ми так довольна — светлого эфира ей уже перепало вагон и маленькая тележка, а вот с темным тут изначально были проблемы. Поинтересовалась у удивленного оперативника его даром, отшутилась от вопросов стажеров и пошла в уголок подумать. Кожу все еще жгло, особенно на левом плече, куда пришелся паралич. Кажется, проклятия на меня все-таки действуют, пусть недолго и очень слабо, но это все равно следует учитывать. Рядом уселся Джон.

— Так что это за страшный секрет с волшебной мантрой, который можно знать только после тридцати лет?

— Баш на баш. Я тебе секрет, а ты тренируешь меня без амулета.

— Тебе зачем? У меня же способность на рефлекс при касании поставлена.

— Буду привыкать к таким воздействиям.

— Ну ладно. — нехотя согласился мужчина. — Так что за секретная мантра?

— Да никакая она не секретная. Это мантра из одной похабной книжки.

— Что значит похабной?

— У вас есть литература, где сюжету отводится второстепенная роль, а большая часть текста состоит из откровенного описания постельных сцен?

— Ну есть.

— Ну вот, эта мантра из такой вот книжки.

Лицо мужчины вытянулось.

— А ведь они, — он кивнул на что-то обсуждавших парней. — сейчас свято уверены, что ты уделала их с помощью особой секретной техники. И уже завтра начнут выяснять, что это за Путь Покоя и когда их начнут ему обучать. И в первую очередь придут ко мне.

— Ну так и скажи им, что до тридцати такие вещи знать нельзя, а как исполнится — расскажи правду.

Джон захохотал. Отсмеявшись он хлопнул меня по плечу.

— Тогда и ты тем, кому тридцати еще нет, ничего не говори.

— Договорились.

— Нда. Тебя бы в разведчики. Столько теней навела.

— Да какой из меня разведчик? У вас же врать нельзя.

— Это еще почему?

— Мне сказали, что у вас каждый десятый ложь чувствует.

— Чувствует, да. — кивнул оперативник. — Вот только если он с тобой один на один и тебя хорошо знает. А тех, кто чувствует ложь в словах незнакомых людей очень мало. А уж умеющих определять, кто именно из стоящих рядом с ним нескольких людей врет или недоговаривает еще меньше. Вот директору нашему врать вообще не стоит, даже тебе с твоими татуировками.

— Ага. То-то у меня каждый раз при разговоре с ним плечи чешутся. А остальным, значит, врать можно?

— И остальным не стоит. Но, секрет за секрет, хочешь наврать эмпату — перемешай правду с ложью. Вот как ты сейчас парням про мантру сказала.

— Благодарю. — я кивнула. — Учту, когда буду легенду составлять.

— Что, тебя решили не светить?

— Похоже, что да.

— Ну и верно. Слишком у тебя таланты специфические.

К нам подошел Игнат.

— И что это сейчас было? — поинтересовался он.

— Извини, Игнат, — развел руками Джон. — но тебе придется четыре года подождать, прежде чем тебе откроют этот страшный секрет.

До конца недели меня гоняли между отделами. К жрецам и в тренировочный зал я заглядывала каждый день. На пятнадцатиминутную проверку к первым и на часовую тренировку ко вторым. С остальными было проще и быстрее. В научном мне выдали пару тестов для проверки уровня знаний, объяснили, что компьютерные сети у них есть, но только внутри здания и только между двумя-тремя большими и медленными, по моим меркам, компьютерами. Насколько я поняла, сделать что-то более мощное и компактное можно — имеются и описание технологий и даже практический опыт, но все упирается в необходимость создания защиты, без которой сложная электроника почти мгновенно выходит из строя. На мои вопросы про щиты и спутники, Бран, которому поручили провести со мной собеседование пообещал снабдить описанием технологии, как только меня примут в штат.

Медики отправили меня сперва в лабораторию сдавать анализы, а потом к Марте — шикарной брюнетке, поглядев на которую я срочно вспомнила о контроле эмоций. Но, видимо, что-то такое промелькнуло в моем взгляде, и она на собеседовании старалась держаться от меня подальше.

В конце недели меня вновь вызвали к директору. На этот раз сидеть пришлось довольно долго.

— Скажите, Игнат, а почему у вас все представляются только по имени?

— У нас многонациональная страна. У многих просто нет отчества.

— А фамилии?

— По фамилии людей называть не принято. Исключение — когда обращаются к аристократу, чтоб подчеркнуть его род.

— То есть если я обращусь к Марте «госпожа Бауэр»?..

— Вы обратитесь к ней, как к аристократке, которой она не является. А если сами представитесь только по фамилии, то наоборот будете изображать из себя девушку благородного происхождения, собирающуюся общаться только на деловые темы.

— Нда. В этом смысле у вас все немного проще. А почему у вас жрецов называют жрецами? По мне так они обычные ученые.

— Не судите обо всех по Илоне и Артуру — они уже много лет работают здесь и занимаются в основном исследованиями. На самом деле жрец должен уметь очень многое: лечить, заряжать амулеты, быть немного психологом. А еще они регистрируют браки, рождение детей, занимаются выявлением одаренных и помощью попавшим под проклятия. Когда-то, еще у прежней цивилизации были свои боги. По легендам они были существами из плоти и крови, их даже можно было убить. Но жили они по несколько тысяч лет и обладали нечеловеческими способностями: могли управлять погодой и перемещаться на огромные расстояния мгновенно, исцелять даже смертельные раны и многое другое. В их храмы приходили за помощью и советом, а не для поклонения. Потом случилась катастрофа и боги исчезли. Люди, перенесенные сюда из других миров, приносили свою веру, но она не прижилась. После катастрофы место богов заняли жрецы, служившие Изначальному Свету. Храмы разных богов стали называть просто Храмами Света. Когда было научно доказано существование эфира и его видов, от концепции богов и Изначального Света постепенно отказались. Но жрецов до сих пор называют жрецами.

— Понятно. — кивнула я. — Значит Знаки Света, опорные круги и амулеты — это возможно знания тех самых богов.

— Есть и такая гипотеза. — согласно кивнул Игнат.

Щелкнул селектор и нас пригласили внутрь. В кабинете, помимо директора Департамента, находились и все те, кто проводил мое тестирование. Кажется, предстоит серьезный разговор. Я переключилась в режим Вайи Флос — девушки вежливой и даже изучавшей этикет.

— Здравствуйте, Александра. — поприветствовал меня директор. — Присаживайтесь. У моих сотрудников, проводивших ваше тестирование, появились к вам некоторые вопросы.

— Здравствуйте, господа и дамы. — слегка поклонилась я и села в свободное кресло. Рядом устроился Игнат.

После приветствия лицо девушки неуловимо изменилось. Взгляд спокойный, но в то же время внимательный. С легким поклоном поприветствовав всех, она села в кресло.

— Итак, с вашими способностями и навыками мы более или менее разобрались. Но перед тем, как окончательно принять решение по вашей дальнейшей судьбе, мне, как и моим сотрудникам, хотелось б узнать некоторые подробности о вашей жизни.

Девушка кивнула.

— Первый вопрос связан с операцией, которую вы перенесли около шести-семи лет назад. Что вы можете сказать о ней?

— К сожалению, у меня есть только догадки. Видите ли, после нее я, как объяснили мне врачи, была в коме два или три дня и, очнувшись, не помнила о себе ничего. Ни имени, ни возраста, ни родителей. Даже пол определила опытным путем. Что именно это была за операция родители, как и врачи, мне не сказали. Единственное, что мне удалось у них выяснить — рожать детей я не смогу, а обследовавший меня психолог предполагал, что я пережила сильную душевную травму перед операцией.

— Понятно. — директор коротко взглянул на Марту и задал второй вопрос. — А что вы можете сказать о, гхм... своей сексуальной ориентации?

— Мужчины меня не интересуют абсолютно, если вы об этом. Было ли так до операции я не знаю. И, раз уж мы затронули эту тему, госпожа Марта, — девушка повернулась к психологу. — для нормального роста и развития тела после операции мне было необходимо пить гормональные препараты. Нужны ли они мне сейчас и, если да, то где и как я могу их получить?

— Нет, в ближайшие лет пятьдесят они вам не понадобятся. — ответила ей женщина.

— Благодарю. И, если позволите, дам вам совет — смените духи.

— А что не так с моими духами?

— Я не знаю их состава, но какой-то из компонентов действует как легкий афродизиак.

— Вы так хорошо разбираетесь в запахах?

— Нет, просто я в свое время составляла подобные смеси, поэтому знакома с эффектом.

— Чтож. У меня вопросов больше нет. Господа, дамы? — обвел директор взглядом собравшихся. — Тогда, Александра, подождите немного в приемной.

Девушка, встала, вновь коротко поклонилась и вышла.

— Теперь я понимаю, что вы имели в виду Марта. Действительно девушка легко переключается с одного стиля общения на другой. По поводу сказанного ей — она ни разу не солгала, хотя кое-что не договорила. По крайней мере о причинах своей неспособности иметь детей она не просто догадывается, а знает точно.

— Возможно именно с этим и связаны ее психологические проблемы. В том числе равнодушие к мужчинам, и как компенсация — легкий интерес к женщинам. — задумчиво произнесла психолог. — пожалуй в ее досье нужно будет поставить пометку о такой возможности.

— Джон?

— Если захочет, то я не откажусь ее тренировать, но брать в разведку не рискну, по крайней мере пока, а делать из нее боевика — только портить. Через год смогу сказать точнее. Как раз Риса окончит учебу и можно будет их обеих куда-нибудь распределить.

— Илона?

— Я уже говорила, все зависит от результатов эксперимента. Я за время работы с ней ничего такого не заметила. Если в ее знаниях есть что-то применимое в нашем мире, то это как минимум новое направление. А уж если эксперимент с наполнением амулетов темным эфиром даст результат — сами понимаете, как это может изменить отношение к малефикам.

— Хорошо. Тогда отправляем ее в гимназию. Зачислим в класс «А» — там ее странности не так будут бросаться в глаза. Рису назначим наблюдателем. Курировать девушку я буду лично. Игнат, как устроишь ее в городе, передашь мне все материалы. Легенду вы уже разработали?

— Еще нет.

— Тогда пусть будет приезжей с одного из северных островов. Как раз недавно несколько вновь стали недоступны. Илона, закрепим ее временно за вашим отделом. И не говорите сотрудникам, которые будут проводить тестирование, кто именно разработчик новой схемы. С этого момента вся информация по происхождению девушки и ее способностям переходит в разряд конфиденциальной, а если результат эксперимента будет положительным — то сразу секретной. Джон, организуйте внешнее наблюдение на первое время. Все, господа и дамы, вы свободны.

Поднялись все, кроме Илоны. Дождавшись, пока все выйдут она внимательно посмотрела в глаза директору.

— Владимир, зачем ты на самом деле отправляешь девочку в гимназию, да еще и к Рисе в класс?

— А что еще с ней делать? Если эксперимент не даст результатов, то пристроить ее некуда. Была бы она здорова, могли бы просто выдать замуж. Она девочка умная — согласилась бы. Пусть немного поучится — вживется в наш мир, может психика придет в норму.

— И ты поэтому запретил о ней рассказывать и взял ее дело под личный контроль? Опять ловишь Орден? На этот раз на живца — двух девчонок за пропажу которых никто не спросит?

— Илона. — мужчина устало потер лоб. — То, что я тебе сейчас скажу не должен узнать никто, ты понимаешь? Зачем Ордену перенесенные я не знаю, но догадываюсь, и эти догадки мне совсем не нравятся. Но в последнее время стали пропадать малефики. Они и раньше пропадали, но пятеро одаренных малефиков за полгода, совершенно точно не покончивших жизнь самоубийством, не убитых собственным проклятием или испуганными местными. И это только у нас. Считай, что у меня нехорошее предчувствие. Да — это ловля на живца. Но мне это тоже не нравится, поэтому гимназия. И поэтому Риса, тренировки у Джона и наружное наблюдение.

Женщина кивнула и молча вышла.