Земля падающих звезд

Глава 7

С того неудачного признания «принцессу» словно подменили. Вместо привычной вежливости все чаще стала появляться язвительность. Она умудрялась нахамить даже учителям, и частенько получала выговоры от Алены. Проблема была в том, что успеваемость у новенькой была достаточно высокой, а родителей, которым можно было бы пожаловаться на поведение дочери не было. Впрочем, границу она переходила редко, и если вдруг всерьез кого-то обижала, то, неизменно извинялась. Тем не менее, в классе ее старались избегать. А еще она стала периодически что-то напевать.

— Напоминаю вам, что в конце января у нас Неделя Культуры — объявила Алена, собрав всех в кабинете после занятий. В этом году нам опять повезло, и мы будем представлять Ниххонскую Империю.

«Ну да, повезло...» — подумала Риса. — «Да нашему классу уже три года ничего другого и не дают, потому, что вы все к анимэ сведете.»

— Необходимо решить, кто будет выступать и с чем. От класса нужно общее мероприятие и, хотя бы один индивидуальный номер: песня, танец или еще что-то.

После слов старосты класс загудел. Как обычно, предлагать свою кандидатуру на индивидуальный номер никто не собирался, зато групповое мероприятие обсуждали бурно. Не влезавшая в общий разговор Риса увидела, как лицо подопечной застывает, а губы что-то тихо шепчут. Прислушавшись она смогла разобрать: «только не это, пожалуйста, только не снова анимэ». После чьего-то вопля: «на школьном фестивале должно быть косплей-кафе!», Александра стала биться головой об парту, что-то бормоча. Класс замолк и в установившейся тишине все расслышали ее слова: «Гребанное анимэ! Долбанные анимэшники! Да чтоб вас всех пони покусали! Ночь Предвечная, за что? Ну почему сюда? Да лучше бы в Эквестрию к принцессе Селестии, чем к этим анимэшникам!». Почувствовав чужое внимание, девушка перестала бормотать и подняла голову. — «Что?».

— Кста-а-ати, — протянула Алена. — госпожа Волкова у нас постоянно что-то напевает. Вот она и выступит с песней.

Все согласно зашумели.

— Вы шутите? — девушка огляделась по сторонам. — Я отказываюсь в этом участвовать!

— И пойдешь против решения всего класса?

— Прямо-таки и всего?

— Хочешь, устроим голосование? — прищурившись спросила Алена, явно довольная, что может хоть как-то повлиять на испортившееся за последние месяцы поведение новенькой.

Оглядевшись еще раз, подопечная Рисы отрицательно покачала головой.

— Что хоть петь-то? — с тоской в голосе спросила она.

— На твой выбор.

— Даже та-ак. — прищурилась не хуже Алёны Александра. Тоска в голосе сменилась злорадным предвкушением. — Ну раз ограничений совсем нет, я спою вам на свой вкус.

— Да хоть военный марш. — отмахнулась староста. — Главное с музыкантами нашими договорись и костюм в театральном кружке подбери. Риса тебе покажет.

Я, насупившись, шагала за наблюдательницей.

— Куда сперва? — спросила Риса — В театральный или к музыкантам?

— К музыкантам. А то вдруг у вас там играть никто не умеет или из инструментов одни гусли и балалайки.

— Все у нас есть. И инструменты и даже своя рок-группа. В ней парни из параллельного класса играют.

— Тогда точно сперва к ним. Посмотрим, что они умеют, а то все, что я слышала, устарело лет на сорок.

Одноклассница хмыкнула и завела меня в кабинет рядом с музыкальным классом. Я огляделась. Барабанная установка, микрофоны, колонки, гитары. Ну что ж, даже если они на них калинку-малинку играют, то все равно хлеб.

Риса поздоровалась с местными и объяснила кто мы и чего хотим.

Увы, репертуар ребят меня не обрадовал. Нет, они действительно играли что-то похожее на рок, но он слабо отличался от попсы. Понять, что именно я хочу они сразу не смогли. Пришлось взять гитару и наиграть пару мелодий. Тогда дело пошло, и к гитаре сперва добавились ударные, а потом бас. Минут через сорок поняв, что для «Большой Мсти» половина уже сделана, я отправилась в театральный кружок. Точнее в костюмерную. Чего тут только не было. Сперва я увидела чёрное платье с кружевами, а-ля готическая лолита. «Добавить к нему большой бант, тесак, белый грим, и можно спеть «Прятки». О, а если из этого наряда крылья убрать, то с тем же белым гримом неплохо подойдет для «Песни о мертвой долине». Или не мучиться и спеть им «Куклу колдуна». Представив какой эффект произведет последняя песня, я ухмыльнулась.

— И не стыдно тебе? — неожиданно раздался в моей голове голос Рей.

— А чего это мне должно быть стыдно? Я не просилась выступать, а выбор песни они оставили на мое усмотрение.

— И ты решила испортить им праздник? Тоже мне, Дюдюка Барбидокская. Сандра, это же просто дети.

Я задумалась. Действительно, чего это я?

— Пожалуй ты права. И что же мне теперь спеть?

— Вон ушки симпатичные лежат. Одень и спой что-нибудь из «Дружба это чудо». Пойдет на ура.

— Ага, «Полночь во мне», например. В обработке Элиаса Фроста. Я же ничего оттуда кроме пары забавных цитат не помню, хотя... Если взять вот этот хвост и одеть что-нибудь чёрное...

Риса с тревогой смотрела на подопечную. Та явно задумала гадость. Некоторые мелодии, которые она играла, звучали довольно агрессивно, а улыбка, с которой рассматривала наряд черной феи, заставила поежиться. Когда же над правым плечом девушки, где как недавно выяснилось, была какая-то ограничивающая татуировка, заклубилось прозрачное марево, Риса, одна из немногих, кто не просто чувствовал, но еще и видел колебания эфира, невольно схватилась за амулет. Хоть подопечная и считалась неодаренной, кто знает, насколько такая татуировка эффективна. Но Александра внезапно успокоилась и, повертев в руках белые ушки и белый пушистый лисий хвост, повернулась к ней.

— Слушай Риса, а чёрное кимоно здесь есть?

— Вряд ли тут вообще такое есть. А тебе нужно именно чёрное? — Риса с сомнением посмотрела на блондинку. Кимоно у нее было и не одно, но одноклассница была выше ее сантиметров на пять.

— Желательно. А если без рисунков, так вообще идеально.

— У меня есть. Я завтра принесу. Уже решила, что будешь петь?

— Да. Нужно только будет с ребятами отрепетировать.

Прошло две недели. Все это время Александра вела себя подозрительно спокойно, даже язвительность куда-то пропала. Наконец подготовка, а потом и сама Неделя Культуры подошли к концу. Оставался только большой концерт, закрывавший праздник. Одеть на него белое кимоно Рисе показалось забавным. Она точно знала, что кроме нее и подопечной никого из девушек в кимоно не будет, а значит кем бы не нарядилась Александра, костюм Рисы будет уникальным. Решив не придумывать ничего сложного, она просто распустила волосы и намотала на голову повязку, изобразив ниххонский вариант призрака.

Александра пришла на концерт в черном кимоно. На голове ее топорщились звериные ушки, а сзади болтался пушистый лисий хвост. Дополнял картину макияж в ниххонском стиле. «Кицунэ» — вспомнила Риса название персонажа легенд и сказок. Интересно, что это будет за песня в таком костюме? Заранее узнать у Александры так и не получилось, та только хитро улыбалась. Парни из группы разводили руками — во время репетиций девушка лишь напевала мотив, не произнося ни слова.

Наконец подошла очередь их класса. И на сцену вышла лиса-оборотень. Заиграла на удивление спокойная мелодия.

Зал притих. «Интересно, а подвох будет, или обойдется?» — подумала Риса, внимательно слушая песню.

Подвох был. В белом кимоно была только она.

Две недели репетиций, во время которых я старательно скрывала, что же буду петь. На все вопросы Рисы отвечала хитрой улыбкой. Но самое главное — музыкальные репетиции немного успокоили расшатанные нервы и приподняли настроение. И вот, наконец, концерт. Парни отыграли неплохо, да и я, кажется, нигде не налажала. Судя по громкости аплодисментов, народу песня понравилась. А может просто костюм получился удачным. Я изобразила что-то похожее на японский поклон всем корпусом. А потом не спеша спустилась в зал.

После концерта переодевшись и смыв грим, я решила зайти в класс, отдать Рисе реквизит. Увидев меня, народ притих. Потом ко мне подошла староста.

— Как называется эта песня?

— Так и называется — «Кицунэ».

Остальные, услышав мой спокойный, без обычной язвительности, ответ подтянулись поближе, и засыпали вопросами. Пришлось отвечать. В основном «нет». Нет, песню сочинила не я. Нет, эту группу никто не знает. Точно никто. Кто-то слышал про группу «Мельница»? Тогда зачем спорить? Да, я знаю другие песни этой группы и нет, их я петь не буду. Как о чем песня? О любви, о чем же ещё?

Последний ответ вызвал массовое поблескивание глазок у женской половины вопрошающих.

— Как это романтично. Белая лиса в черном кимоно и черный лис в белом.

— Нет уж. — я скривилась. — Лучше пусть это будет симпатичная лисичка...

При этих словах глаза старосты, смотревшей куда-то мне за спину, казалось заблестели в два раза сильнее, а щеки покраснели. Интересно, чего это она? Я развернулась. В дверях стояла зеленоглазая брюнетка в белом кимоно. Оставалось только мысленно сказать: «Упс!»

«Лучше пусть это будет симпатичная лисичка...» услышала она, когда заглянула в класс. Сперва ее заметила Алена, от взгляда которой у Рисы все внутри похолодело. Потом обернулась Александра и остальные одноклассники. Пару секунд все молчали, а потом кто-то сказал.

— Слушайте, а ведь Риса-то в белом кимоно. И глаза у нее зеленые. Это что же, Сашка про нее пела?

— Саня, сознавайся!

— Во-первых, я не Саня и не Сашка, а во-вторых это просто совпадение. Откуда мне было знать, во что будет одета Риса?

— Нет, это не совпадение. — закатила глаза староста. — Это судьба! После такого громкого признания в любви, вы просто обязаны быть вместе!

Плечи Рисы опустились. «Это все-таки прозвучало!»

— А что однополые браки уже разрешили? — с интересом спросила блондинка.

«Что несет эта дура?! Она что, до сих пор ничего не знает?! Хотя откуда?» — Риса рванула к подопечной.

— То есть ты согласна, да? — деловито потерла руки Алена.

— Ну-у-у, девушка она красивая, почему нет.

— Ты! — Риса проглотила готовое сорваться оскорбление и, сцапав болтунью за рукав, потащила за собой в коридор.

— Госпожа Золотова, куда вы меня тащите?

— Ты хоть понимаешь, что творишь?

— Да в чем дело-то?

— Да в том, — Риса остановилась и развернулась к однокласснице. — что к тебе теперь ни один парень не подойдёт! Или тебя это не волнует?

— Нет. А чего ты так за меня беспокоишься?

Риса опустила голову.

— Ко мне теперь тоже ни один парень не подойдет.

— Ты симпатичная девушка. С чего вдруг парни будут тебя обходить стороной после моей шутки?

— С того. Я в этой гимназии с пятого класса учусь. Алена очень любит помогать другим строить отношения. Особенно нетрадиционные. Теперь нас до конца года будут пытаться свести. И парней не подпустят.

Александра удивленно посмотрела на нее.

— Что, серьезно?

— Да. Трем парням в позапрошлом году пришлось даже перевестись отсюда в обычную школу. Алене с чего-то пришло в голову, что они не просто друзья. С ее подачи девчонок к ним просто не подпускали. Зато друг с другом старались постоянно оставить наедине. Даже романтический ужин им организовывали с музыкой и свечами.

— Бедняги! — лицо одноклассницы дрогнуло, и она поспешно закрыла его рукой. — Мне их жаль. Хотя, — она фыркнула, — кому я вру? Нифига мне их не жалко.

И, убрав руку от лица, девушка громко захохотала. Риса почувствовала, что начинает закипать. Неужели эта дура не понимает насколько все серьезно?!

— Боги! — сквозь смех выдавила подопечная. — Я знала, что в вашей гимназии полно психов, но чтоб так...

— Не смешно! — Рисе нестерпимо захотелось ударить идиотку, и она даже занесла руку для пощечины, но тут раздался громкий щелчок и глухое звяканье, а с шеи исчезла привычная тяжесть. «Амулет сломался!» — мелькнула паническая мысль. Потом глаза заволокло черным туманом.

Очнулась Риса дома, в постели. Голова была абсолютно пуста, и она не сразу осознала где находится. Попытка вспомнить вчерашнее принесла только обрывочные видения. Александра удивлённо смотрит на нее. Затем туман. Александра тащит ее какими-то проулками. Туман. Они целуются в подъезде. В обнимку заходят в квартиру, и, едва заперев дверь, начинают срывать друг с друга одежду. Опять туман. Потом еще несколько видений, за которые очень стыдно. А сейчас за спиной чувствуется тепло чужого тела. Увы, Риса знала, что увидит. Пустой обожающий взгляд и готовность выполнить любую ее просьбу.

— Интересно, — пробормотала Риса — меня просто посадят в одиночную камеру или отправят на рудники?

— Бросят в темницу. — сонно пробурчали из-за спины. — А если верить одной принцессе, то сперва сошлют, а потом бросят в темницу там, куда сошлют. Боги, как же руки то болят. И не только они. Ты меня совсем заездила вчера. Доброе утро!

— Доброе. — на автомате ответила Риса, переваривая услышанное.

— Извини за бестактный вопрос, но тебя часто так накрывает? Я не то чтобы против, но на всякий случай хотела бы знать заранее. Снять номер в гостинице в соседнем куполе или хотя бы такси вызвать.

— Что?

— Накрывает так тебя часто, спрашиваю? — повторила свой вопрос подопечная.

Речь девушки была слишком осмысленной для попавшего под приворот человека и в душе Рисы затеплилась надежда. Она обернулась и внимательно вгляделась в глаза одноклассницы. Живой и ясный взгляд. Неужели у нее тоже был амулет? Но тогда почему она здесь?

— Погоди, на тебя что, не подействовало?

— Что не подействовало?

— Ну то, из-за чего я вчера к тебе приставала... Прости.

— Подействовало. — одноклассница улыбнулась. — Приложило так знатно, что я едва до кровати дотерпела. Но, кажется, тебе самой досталось больше моего. По крайней мере я себя хоть как-то контролировала. А вот ты, по-моему, окончательно перестала соображать еще на подходе к дому.

— Ничего толком не помню. — Риса помотала головой. — Как мы вообще здесь оказались?

— Ну ты обиделась на меня за песню, хотя я, честное слово, ничего такого не хотела. Стала ругаться, а потом упала на колени. Я уже хотела врача вызвать, но ты стала бубнить что-то про амулеты и что тебе нужно попасть домой так, чтоб никто по дороге не встретился. Пришлось идти по твоим указаниям каким-то хитрым маршрутом, по пути отбиваясь от приставаний. Ну а в квартире тебе окончательно сорвало крышу. В общем, ночка была весьма бурной.

— Значит ты меня довела до дома, а потом мы... — Риса покраснела. — Но если ты себя контролировала, то почему ты это сделала?

— Хм. Нужно было оставить тебя одну в таком неадекватном состоянии? Я же не знала, что с тобой случилось. Вдруг бы ты на улицу побежала и стала приставать к прохожим. Последствия могли бы быть хуже.

— И тебе не противно было делать это со мной?

— Неа. Мне нравятся девушки. Ты симпатичная, и тебе явно это было нужно, так почему бы и нет?

— То есть ты из этих?

— Не знаю про каких именно «этих» ты говоришь. — Александра помрачнела и стала выбираться из кровати.

— Подожди. — Риса села. — Я не хотела тебя обидеть. Просто это неожиданно, и я до сих пор не могу в себя прийти.

Подопечная махнула рукой.

— Ладно. Забыли. Может все-таки объяснишь толком, что вчера с тобой случилось?

Риса глубоко вздохнула, собираясь с духом.

— Я малефик. Одаренный. Если я чем-то недовольна, злюсь или испытываю любые другие негативные эмоции к человеку, то я могу его приворожить. — она подняла глаза на Александру, но та лишь кивнула, никак не выказав испуга или отвращения. — Приворот — это такое проклятие...

— Когда человек частично или полностью теряет волю и становится зависим от проклявшего на уровне инстинктов размножения. — перебила одноклассница. — Я знаю, что такое приворот.

— Ну так вот. Мне тяжело общаться с людьми. Я постоянно боюсь кого-то нечаянно приворожить. В этом классе вроде все стало налаживаться, и тут ты со своими шуточками.

— Прости. — одноклассница села рядом. — Представляю себе, каково это, знать, что в любой момент можешь случайно сотворить с человеком такое.

— Такое со мной случалось раньше. Два раза. Мне тогда было семь и до секса не дошло — мы были слишком маленькими. Но тем детям все равно потребовалось довольно долго лечиться в Храме. После второго раза меня отправили в Департамент на обследование. И там объяснили, что случилось и почему. Родители отказались меня забирать, и с тех пор я живу здесь. В Департаменте мне выдают подавляющие амулеты, но они со временем теряют силу. Вчерашний вообще сломался. Наверное, из-за подготовки к неделе культуры разрядился быстрее, а я не догадалась поменять на новый.

— Подожди! То есть как отказались? Твои родители бросили семилетнюю дочь только потому, что она оказалась малефиком?

— Нет. Потому, что проклятием оказался приворот, а я не просто малефик, я одаренная. На меня нельзя навесить ограничивающий амулет и лет на десять забыть о проблеме. Родители испугались за старшего брата. Известно несколько случаев, как дети с подобным даром привораживали целые купола. Ничем хорошим это не заканчивалось. А ещё есть легенда, согласно которой, один сильный малефик таким образом собрал огромную армию, и прогневил Изначальный Свет настолько, что стихия уронила на него звезду. Из-за этого многие считают приворот самым отвратительным проклятием.

— И ты с семи лет живешь одна?

— Нет. Я не единственный малефик, от кого отказались родители. При Департаменте есть свой приют для таких детей. Я в нем жила до пятнадцати лет.

— Ну, вчера все более или менее обошлось. На меня твой приворот почти не подействовал. И по дороге мы никого не зацепили. У тебя запасные амулеты есть?

— Нет. Их выдают и только в обмен на старый. Они сделаны из особого сплава и очень дорогие.

— А если амулет ломается, тогда что положено делать?

— Закрываться дома, звонить на тревожный номер и ждать оперативную группу.

— Сегодня выходной, так что я думаю не будем портить себе и людям утро. Позвоним ближе к обеду. А сейчас предлагаю позавтракать.

— Так нельзя. А вдруг я снова... как вчера.

— Ну-у. Если как вчера, — Александра нарочито задумалась, а потом улыбнувшись продолжила. — я не против повторить. Только не так интенсивно.

— Все серьезно, а ты. Как вот ты можешь, а?

— Если ты про сегодняшнюю ночь, то по-разному. — хитро прищурилась девушка.

— Извращенка! — Риса опять покраснела и, чтобы скрыть смущение, выскочила из комнаты. — Я в душ!

Выйдя из душа Риса обнаружила в спальне заправленную постель и аккуратную стопку своей одежды, а на кухне чашку с горячим чаем и яичницу с сыром и помидорами.

— Извини, я немного похозяйничала. Ты не против?

— Все нормально. Спасибо тебе.

— Я воспользуюсь твоим душем?

— Да, конечно.

Пока одноклассница плескалась, Риса наскоро перекусила и отыскала в спальне радиотелефон. К счастью, защитный амулет на крышке сработал и аппарат пережил вчерашний выброс. «Нужно будет не забыть указать в отчёте», — подумала Риса, набирая номер.

Едва она положила трубку, как в комнату вошла Александра.

— Я думала радиотелефоны ломаются при сильных вспышках эфира.

— Это новая модель с экспериментальной защитой. На удивление надежная вещь.

— Ну да, новая модель. — непонятно чему покивала Александра. — Что теперь будешь делать?

— Дождусь специалистов из Департамента, получу новый амулет, сдам старый, напишу объяснительную. — как можно более спокойным голосом сказала Риса, а про себя подумала, что получит, как минимум, выговор. — Тебе, наверное, не стоит показываться перед людьми из Департамента, чтоб избежать лишних вопросов.

— Риса, ты думаешь, что сможешь умолчать в отчете, что я попала под приворот и чем мы тут весь вечер и почти всю ночь занимались?

— В каком отчёте?

— Ох, Риса. — одноклассница укоризненно покачала головой. — О том, что за мной будут наблюдать я прекрасно знала, а ты так старалась не упускать меня из виду, что трудно было не догадаться о личности наблюдателя. А уж твой «новый» телефон с моими защитными рунами... Амулет небось ты и заряжала?

— Да, я. Подожди, ты сделала эту защиту? Но ты же не одаренный малефик. — Риса осеклась.

— Оперативник из тебя пока еще никакой. Хотя вряд ли директор всерьез рассчитывал на то, что я не догадаюсь.

— То есть ты знала, что я за тобой слежу, и все равно общалась со мной и... — тут Риса в полной мере осознала, что половину ночи занималась сексом. В первый раз. С девушкой. И ей стало одновременно страшно от того, что она могла по-настоящему приворожить одноклассницу, и противно от того, что хотелось повторить хоть часть того, что они вытворяли ночью. Она заплакала.

— Эй, ты чего? — Александра села рядом и обняла.

— Я не только малефик, я еще и извращенка! — сквозь слезы выдавила Риса.

— Почему это?

— Я первый раз в жизни занималась... этим. И с кем? С девушкой, которую сама же и приворожила!

— Знаешь, по статистике у половины девчонок первый раз не очень удачный. У кого партнер неопытный, у кого просто случайный, а кто-то вообще по пьяни и непонятно с кем. С девушкой тоже бывает, но обычно не считается. А со мной вообще случай особый.

— И чего это он особый?

— Мне не просто так нравятся девушки. Есть для этого веская причина. Если при обследовании в Департаменте эту причину не нашли или не посчитали нужным тебе сказать, то позволь и мне умолчать, хорошо. Просто поверь, со мной это не то же самое, что с другими девушками. Не настолько извращение, как бы странно это не звучало.

— Допустим. — Риса немного успокоилась. — И что теперь?

— Ничего. Приедут сейчас ребята из оперативного отдела с амулетом. Заберут нас в Департамент. Может помурыжат денек, меня наверняка еще к директору вызовут, поругают и отпустят. Последствий-то никаких.

— Я про нас с тобой.

— Честно? Не знаю. Я бы предложила тебе стать моей девушкой.

Риса задумалась. Она, конечно, мечтала, что однажды у нее будет кто-то, кого она полюбит, и станет встречаться. Но с девушкой... С другой стороны, после того, что было ночью... Да и не вызывала Александра у нее отвращения.

— Я пока не знаю, что тебе ответить. Давай подождем, что скажут в Департаменте.

— Но в принципе ты не против?

— Не знаю, Саша. Мне нужно разобраться в себе.

Девушка поморщилась.

— Не зови меня Сашей. И Александрой не зови. Для тебя я Сандра.

— Тебе же не нравится, когда твое имя сокращают.

— После такой ночи тебе можно.

Ответить Риса ничего не успела — в дверь позвонили.