Звездолет

Глава 9

Следующую пару дней Доран всячески избегал всех двуногих – непростое дело, учитывая, что самая надоедливая из них периодически валялась на койке над ним.

Сейчас она спала лицом вниз, раскинув конечности в разные стороны, так что голая ступня свисала с матраца. Солара что-то пробормотала во сне и двинула рукой под одеялом, а затем снова уснула, оставив кулак болтаться над головой Дорана.

Как будто двуспальной кровати недостаточно, и ей надо еще и пол занять!

Он хмуро посмотрел на перчатки, задумавшись, снимает ли она их вообще. Зная ее, наверное, и моется в них. Наверняка натворила что-то ужасное, раз так рьяно скрывает код преступления. А коли так, Доран правильно сделал, разорвав договор. Жаль только, не успел как следует рассмотреть татуировки на «Зените», теперь же помрет от любопытства.

«После сегодняшнего дня это будет уже неважно. Ты больше никогда ее не увидишь», – напомнил он себе.

И скатертью дорожка.

Доран проигнорировал внезапную тяжесть в желудке и убрал одеяло с пола. Если повезет, сегодня он поспит на настоящей кровати в отдельной комнате. Возможно, даже с собственной ванной и неограниченным запасом воды. Забавно, еще неделю назад он не считал долгий горячий душ роскошью, но теперь готов отдать за него все шампанское в квадранте.

Решив еще раз обтереться губкой, Доран потопал в уборную, а когда вернулся, Солара сидела на койке, сонно протирая глаза.

Она сипло пожелала ему доброго утра, но, видимо, тут же вспомнила, что они не разговаривают, и нахмурилась. Впрочем, с отпечатком подушки на щеке и выбившимися из кос растрепанными прядями, Солара выглядела скорее мило, чем угрожающе.

– Сегодня мы просыпаемся вместе последний раз, – напомнил Доран. – Тебе следовало бы порадоваться.

Она вытянула руки над головой и выгнулась:

– Мысленно я улыбаюсь.

Он нашел рюкзак и сунул туда предметы гигиены и два запасных комбинезона. Раз весь его багаж все еще на «Зените», больше собирать нечего.

– Вот что значит путешествовать налегке, – пробормотал он, бросая сумку в угол.

Солара потянула за нитку, торчащую из перчатки:

– Еще не поздно передумать.

– Знаю, – сказал Доран. Но если он хотел, чтобы сердце оставалось спокойным и не рвалось из груди, то не мог начать сомневаться в себе. – Я уже все решил.

– Что ж, удачи. – Солара говорила, уставившись в пол. – Знаю, мы не друзья, но надеюсь, что у тебя все сложится хорошо.

Доран мгновение наблюдал за ней. Ей явно было нелегко произнести подобное. И несмотря на все прегрешения Солары, он испытывал к ней некое уважение.

– Взаимно, – искренне произнес он.

Следующие несколько минут они не смотрели друг другу в глаза, пока по интеркому не раздался голос капитана:

– Пассажиры, поднимитесь на мостик.

Доран вскинул голову:

– Похоже, это нам.

– Подашь мне штаны?

Он бросил шмотки на кровать и подождал, пока Солара оденется. Затем они спокойно прошли по кораблю на мостик, где их уже поджидал весь экипаж.

Гробовое молчание не предвещало ничего хорошего.

Кассия и Кейн сидели спиной к двери в рубку, разглядывая винты на стене. Старпом у края навигационного стола снова и снова протирал очки, а капитан стоял рядом, опираясь на костыль. Никто не улыбался, даже Ренни.

– В чем дело? – спросил Доран.

Капитан резко кивнул:

– Это непросто, так что не стану обнадеживать и скажу, как есть. Ты попал.

– Попал? Куда? – не понял Доран.

Солара встала на цыпочки и прошептала ему на ухо:

– Это значит, что тебя раскрыли.

С колотящимся сердцем он оглядел комнату в поисках оружия, веревок, любых признаков того, что его собираются взять в заложники. Ничего такого… Доран тихонько вздохнул.

– Итак… вам известно, кто я?

– Мы всегда знали, – пожал плечами Ренни. – С первой ночи, когда на нас напали силовики. Они искали пропавшего с «Зенита» пассажира по имени Доран Сполдинг, и мы легко сложили два и два.

Доран в недоумении склонил голову:

– Так почему ничего не сказали?

– Не хотели лезть не в свое дело, – ответил капитан. – Но я не потому вызвал вас сюда. – Он достал из внутреннего кармана куртки инфопланшет. – Вот, только что прошло по аварийному каналу. Говоря, что ты попал, я имел в виду галактический уровень.

Взяв планшет и чувствуя, что Солара заглядывает ему через плечо, Доран уставился на ориентировку с собственным именем и фотографией из выпускного альбома – одной из этих позерских, у дерева с футбольным мячом под мышкой. Под улыбающимся лицом красовался приказ: «АРЕСТОВАТЬ НА МЕСТЕ».

Доран вчитался в обвинения: сговор с целью обмана правительства, кража, промышленный шпионаж, препятствие правосудию, сопротивление при аресте. Чушь какая!

– Я ничего подобного не делал, – выдавил он.

– Читай дальше, – посоветовал капитан.

И правда, настоящий удар ждал в конце – пуля в сердце, едва не сбившая Дорана с ног.

«Анонимный источник сообщил, что последнее местонахождение Сполдинга – Пезирус. Преступник направляется на Обсидиан через аванпост #8774».

– Я сменил курс, – сообщил капитан Росси. – Вовремя.

Сил хватило лишь на слабый кивок и судорожный вдох. Эва его предала. Уверяла, что любит, а потом сдала силовикам. Жить с ней Доран никогда не собирался, но постель делил, доверял ей. Раскрыл тайны, о которых не рассказывал даже друзьям… что во время бессонницы до сих пор разговаривает с фотографией матери.

В горле встал ком, и как Доран ни пытался, сглотнуть его не получалось.

Он не мог поверить, что Эва действительно его предала.

– Возле Обсидиана неспокойно, – продолжил капитан, – так что обходим его стороной и летим прямиком в Пограничье.

В глазах защипало, и Доран прикусил щеку, чтобы сдержать слезы. Нельзя расклеиваться. Только не перед командой.

Солара взяла его за руку, поддерживая на ногах, и обратилась к капитану:

– Давайте все решим чуть позже.

– Решение уже принято. Когда дело касается моего корабля, вас никто не спрашивает.

У Дорана в ушах зазвенело, поэтому спор он слушал невнимательно. Затем поспешно пообещал оплатить команде все возникшие из-за него неудобства и на подгибающихся ногах спустился по лестнице. Путь до каюты преодолел как в тумане и в конце концов просто обнаружил, что уже сидит на койке и пялится в стену.

И что теперь делать?

Возможности связаться с отцом нет. Наверное, Доран мог бы послать сообщение друзьям, но если уж Эва его предала, они наверняка поступят так же. Податься некуда, и каждая минута в бегах только подтверждает его вину. Похоже, лучше сдаться и надеяться, что семейные адвокаты разгребут этот бардак.

Жаль только, веры не осталось ни к кому.

В дверь постучали, и через секунду в каюту шагнула Солара. Она ничего не сказала, но Доран знал, что у нее на уме.

– Давай, говори уж. Ты была права.

– Я не издеваться пришла.

– Ага, конечно. – Вот он бы на ее месте не преминул позлорадствовать. – Оставь меня в покое.

– Я хочу тебе кое-что показать.

Доран едва не вспылил, но Солара изумила его до потери дара речи, сняв перчатки и сунув их в задний карман. А затем показала ему татуировки. Разденься она догола, и то бы шокировала меньше.

Она села рядом с Дораном на кровать и протянула руку. Слева направо черными чернилами было высечено: «УКСЛ 33.87, УКСЛ 43.14».

– Уголовный Кодекс Солнечной Лиги, – пояснила Солара. – Первый номер означает кражу в особо крупных размерах, а второй – преступный сговор. То есть я украла что-то весьма ценное и попыталась убедить других мне помочь. – Она подняла глаза: – Только первое обвинение верно.

Доран ждал продолжения.

– Я так никому и не призналась, что же произошло на самом деле. Даже арестовавшим меня силовикам. Но тебе расскажу, если хочешь.

С трудом захлопнув разинутый от удивления рот, он кивнул.

– Началось все с парня. – Взгляд Солары блуждал по каюте. – Сироты, как и я. Ему было девятнадцать – уже не под опекой приюта, он работал и снимал квартиру с несколькими приятелями. Не красавец или типа того, но он обратил на меня внимание. Всегда улыбался при встрече. – Она ненадолго замолчала, ковыряя ногтем кутикулу. – На меня больше никто так не смотрел. Будто остальные девчонки в городе совершенно обычные, а я – клевая.

– Он был твоим парнем?

Солара кивнула:

– Моим первым парнем. Первой любовью. С ним я впервые поцеловалась. И… – Она покраснела. – В общем, все сделала впервые.

– Все, – понимающе повторил Доран.

А парень много успел урвать.

Угадать концовку этой истории было несложно.

– Подцепив меня на крючок, он рассказал о группе революционеров, называющих себя Братством заступников. Они собирались изменить мир: накормить голодающих, помочь беднякам, сделать так, чтобы все могли жить на Земле. Но для этого нужны были деньги.

– Ну разумеется, – протянул Доран, знавший о таком мошенничестве. – Что он попросил тебя украсть?

– Охлаждающие змеевики и защитные пластины для городских трамваев. На черном рынке подобные штуки стоят целое состояние. И этим вроде как занималось несколько человек. Мы бы украли детали, а он бы сбыл их скупщику и отослал деньги Братству.

– Которого не существовало.

– Я понятия не имела... Когда нас взяли силовики, я никого не сдала. Ни слова не сказала в свое оправдание. Даже когда мне предложили сделку.

Доран мог поспорить, что ее парень не оказал ей той же любезности.

– А он в это время обвинял меня в организации кражи. – Солара покачала головой и усмехнулась. – В обмен на полный иммунитет.

– И из-за того, что ты отказалась говорить…

– Меня обвинили по умолчанию. – Она медленно, будто утомившись исповедью, натянула перчатки. – В колонию не упекли лишь потому, что судья не поверил, будто я всем заправляла. – Она фыркнула. – Наверняка тайные преступные лидеры не рыдают на суде так, как я.

– Что произошло с твоим парнем? – спросил Доран.

Солара пожала плечами и кончиком пальца провела по шву на перчатке:

– Ничего. Скорее всего, все еще на свободе, завоевывает новые сердца.

А вот это паршиво.

– Он называл меня особенной, – прошептала Солара. – И этого хватило, чтобы я нарушила закон. В общем, несложно понять, почему мне не нравится болтать о прошлом и смотреть на свои руки.

Доран кивнул. Все яснее ясного. Остался только один вопрос: почему она решила рассказать все ему?

– Почему ты мне призналась? Мы ведь даже не друзья.

– Потому что теперь мы члены одного тайного клуба. Нас обоих использовали, предали и бросили те, кого мы любили.

– Я никогда не любил Эву.

– Без разницы.

– Без разницы, – согласился Доран. – Мне жаль, что с тобой такое случилось.

– Оно не просто со мной случилось, я сама виновата.

Он посмотрел на руки Солары, скрытые черной кожей. И захотел признаться, почему так запаниковал, когда впервые увидел ее татуировки, но грудь сдавило. Так что вместо этого он пробормотал:

– Значит, нам друг от друга не избавиться.

Солара грустно улыбнулась, и Доран впервые осознал, что глаза у нее ореховые, а не просто карие или зеленые. Зрачки окружал теплый янтарный блеск, переходя в оливковую радужку, окаймленную сияющим изумрудным кольцом. Потрясающий эффект. Странно, что Доран только сейчас это заметил.

Заглянув в ее улыбающиеся глаза, он ощутил себя не таким одиноким.

– Похоже на то, – кивнула Солара. – Жаль, что ты не умеешь заваривать чай.