Alleine zu Zweit

Глава 20. Девушка и смерть.

Ибо смерть входит в наши окна, вторгается в чертоги наши,

чтобы истребить детей с улицы, юношей с площадей.

(Иеремия 9:21)

Аня ненавидела этот день уже заранее, еще даже не встав с постели. Сложив руки на груди, девушка молча пялилась в потолок, боясь перевести взгляд на противоположную стену, где висел календарь, и увидеть страшную дату — двадцатое декабря.

Это случилось ровно семь лет назад — та катастрофа, авария, или же… убийство? Семь-гребанных-лет. И каждый год двадцатого декабря Аня всей душой желала не просыпаться. Мечтала сделать так, чтобы в ее жизни никогда больше не было 20 декабря, не было этих сочувствующих взглядов, «понимающих» кивков, ободряющих похлопываний по плечу. Звонков от дальних родственников. Тетиных рыданий в трубку. Бессвязной речи брата, который каждый раз в течение этих семи лет на 20 декабря напивался так, что был не в состоянии самостоятельно встать с постели. Последнего, правда, теперь тоже не было. «Кажется, мои желания начинают исполняться», — безэмоционально фыркнула Аня и поспешно отвернулась лицом к стенке, потому что около кровати Софи затрезвонил будильник. Сегодня никуда идти не хотелось. Как и всегда в этот день.

Спасало то, что в школе мало кто знал о случившемся. А даже если и знали, то вряд ли помнили дату. Так что девушке предстояло придумать очередную ложь, чтобы провести сегодняшний день в полном одиночестве.

Отключив, наконец, настойчивый будильник, Софи завозилась на постели, пытаясь, видимо, выбраться из-под одеяла. Справившись, наконец, с необъятным куском ткани, девушка откинула его в сторону и бодро встала. Старая кровать отозвалась скрипом.

— Девочки, подъем! — провозгласила она даже с большим энтузиазмом, чем следовало бы в данной ситуации. Света на соседней кровати недовольно застонала. Аня, поджав колени к груди, лежала, не шелохнувшись, притворяясь спящей. Может, пронесет.?

— Аня, тебя это тоже касается, — прогудела Софи у нее над ухом, потрепав брюнетку по высунувшемуся из-под одеяла плечу. Девушка про себя выругалась.

— Знаешь, я что-то приболела. Отлежусь сегодня, а то боюсь совсем свалиться.

Банальней отговорки и придумать было нельзя. Гениально, Аня. Просто гениально. Однако Софи на удивление легко согласилась.

— Хорошо. Отдыхай, конечно. Все равно сегодня ничего серьезного не планировалось. Тебе принести что-нибудь поесть? Или, может, горячий чай? — деловито спросила староста, скручивая русые волосы в жгут и убирая их в пучок.

— Ничего не надо. Спасибо, — поблагодарила Аня, радуясь, что удалось так легко отделаться. Внезапно живот скрутил сильный спазм, и девушка поморщилась, подтягивая колени еще ближе к груди.

— Если понадобится что-нибудь — зови, ладно? — дождавшись утвердительного мычания, Софи добавила, — Вот и чудненько! — и упорхала в ванную.

Света зевнула и сладко потянулась на кровати.

— Быстрее бы каникулы, — протянула блондинка. — Так надоело рано вставать…

— Угу, — буркнула Аня, кутаясь в одеяло. Почему-то стало холодно.

— Можно спросить? — Света внезапно сменила тему. — Вы с Сашей что, расстались? Я несколько дней уже не видела вас вместе.

— Мы… Да, расстались.

— Что между вами случилось?

— Ничего такого. Просто мы уже не сможем быть вместе, вот и все.

— То есть, это не из-за Димы? — будничным тоном поинтересовалась блондинка. Аня мигом встрепенулась, закусив губу и шумно втянув носом воздух, которого внезапно стало не хватать.

— Не понимаю, о чем ты. И при чем тут он?

— Это я тебя должна спросить, — ухмыльнулась Света, медленно поднимаясь с кровати и откидывая за спину длинные светлые волосы. — Кажется, тебе пора что-то нам рассказать.

— Я все еще не понимаю, — соврала Аня. Сейчас определенно был не тот день, когда нужно обсуждать с подругами столь пикантную тему.

— Ладно, ладно, я не буду настаивать, — проворковала блондинка, легкой походкой прошествовав к платяному шкафу и критически изучив его содержимое. — Но знай, что я одобряю, — хихикнула девушка и достала с полки белую рубашку. Аня промолчала, так и не придумав достойного ответа. Отрицать что-то уже не было смысла, а говорить правду не было настроения. Наверное, даже лучше, что подруги обо всем догадались сами — не придется подбирать правильных слов и объяснений, а в этом брюнетка была явно не мастер.

Через полчаса сборов, привычных утренних сплетен и жалоб по поводу не пройденных еще аттестаций соседки покинули спальню, пожелав «больной» подруге скорейшего выздоровления. Аня, наконец, осталась в одиночестве, которое полностью поглотило девушку своей темнотой и непроглядностью. Пришло время подумать обо всем, но в голове была пустота, равно как и на сердце. Прошло уже целых семь лет, а она все не могла забыть. Сейчас все было еще хуже — к старой скорби добавилась новая, которая терзала и без того больную душу еще больше.

К уже существующим проблемам добавилась парочка новых, и все они были связаны с одним лишь человеком. За последние несколько дней Аня раза три успела поссориться с Димой, причем, как обычно, из-за пустяков. С ним было сложно. Казалось абсолютно нереальным, что им вообще удавалось как-то находить общий язык. Но без него Аня чувствовала себя… не так. И это ее волновало больше всего — девушка не хотела привязываться к людям, а точнее, боялась — боялась, что как только ее душой и сердцем кто-то завладеет, с ним обязательно что-то случится и она опять останется одна.

Да и эта его привычка все время контролировать Аню тоже причиняла массу неудобств. Сашу к ней он не подпускал принципиально, причем Диме было абсолютно не важно, с какой целью парень к ней обращался. Порой ситуация настолько граничила с катастрофической, что Ане ничего не оставалось, кроме как публично попросить Сашу оставить ее в покое. Конечно, после девушка извинилась, и Саша даже ее простил, но продолжаться так больше не могло. Аня чувствовала, что еще немного, и ее самообладанию и подчинению придет конец. Пока у нее были силы молча терпеть диктатуру темноволосого парня, но природная гордость и упертость постепенно брали свое. Скоро Ане придется поставить его перед выбором, что наверняка породит новые скандалы.

Тяжким бременем навалились и промежуточные экзамены. Причем все шло абсолютно не так, как планировала Аня. Проведя несколько дней практически без сна, обложившись таблицами, учебниками и тетрадями Софи, брюнетка усиленно готовилась к алгебре (черт-бы-ее-побрал), пытаясь освоить трехлетний курс за пару ночей. А в итоге Ане попался просто элементарный вариант, который она была в состоянии сделать даже без помощи Димы (хотя он, конечно, все равно проверил ее работу и покачал головой, в очередной раз намекая на умственную неполноценность девушки) и даже получила четверку с минусом, чем вызвала бурную радость Леши. На радостях после такого успеха Аня полностью «забила» на подготовку к экономике, считая, что знает достаточно всего еще из прошлой школы, и поэтому явилась на экзамен с чистой головой и без единой шпаргалки. Но не тут-то было: Каменеву приспичило провести экзамен устно, и Аня даже подозревала, что таким образом он оказал честь персонально ей. Естественно, он ее завалил, постоянно перебивая и не давая толком ответить на вопросы, которые, в общем-то, были довольно легкие. Повезло, что не отправил на пересдачу — поставил тройку с двумя минусами. «Вы — единственная, кто показал такой плохой результат. Так и быть, аттестацию я вам поставлю, можете сказать спасибо моей лени». Спасибо, черт подери. В тот день Аня выпила больше, чем позволяла себе обычно, и потому не особо помнила, чем закончился вечер. Но едкий хохот Леши при взгляде на нее заставлял краснеть, а выволочку, которую ей устроил Дима, девушка явно запомнит надолго.

Не особенно повезло и с физкультурой. Как назло, в день сдачи нормативов ужасно разболелся живот (спасибо, женская физиология), и девушка весь экзамен провела с мыслью побыстрее очутиться в теплой постели с чашкой чего-нибудь бодрящего. Как результат, бег с препятствиями она едва не завалила; стометровку пробежала одной из последних; а на прыжки со скакалкой просто не осталось сил, и Аня упросила Степанова поставить зачет авансом. Конечно, ничего бы не получилось без помощи Саши, которого Степанов просто боготворил. Но нетрудно догадаться, что его помощь обернулась девушке боком и вылилась в очередную ссору с голубоглазым демоном.

С остальными предметами все было более-менее прозрачно, единственной сложностью была история, которую девушке только предстояло сдавать на следующей неделе. Но Аня искренне надеялась, что с этим проблем не будет — у Кац она вроде как числилась на хорошем счету. Но после провала с экономикой девушка решила ничего более не загадывать, а потому в выходные ей предстоял увлекательный марафон дат, имен и событий.

Хотелось уехать из пансиона. Очень, очень хотелось поскорее оказаться на свободе, вырваться из этих каменных оков на свежий воздух, где никто не диктует правила и не возлагает надежд. Аня с нетерпением ждала тот день, когда они с ребятами окажутся на борту самолета «Москва — Вена», а затем наземным транспортом доберутся до курорта Майрхофен, где друзьям предстояло провести незабываемые 7 дней. А потом все по-новой: учителя, задания, распорядок. Успокаивало то, что после пяти месяцев мучений эта пытка, наконец, закончится, и девушка со спокойной душой покинет страну, где потеряла так много, но ничего, к сожалению, так и не приобрела.

За этими невеселыми мыслями Аня не заметила, как уснула. Которую уже ночь девушке ничего не снилось, однако от этого было не легче — брюнетка то и дело вскакивала среди ночи, слыша в темноте какие-то звуки, шорохи, голоса, а наутро просыпалась с воспаленными и опухшими глазами, разбитая, как старинная ваза, случайно задетая несмышленым ребенком. Порой казалось, что она сходит с ума, что нормально уже никогда не будет, что все хорошее исчезло, как исчезло когда-то чувство желания жизни. Спасал только дневной сон, который проходил куда более спокойно, чем привычный ночной. Вот и сейчас Аня, укутавшись в два одеяла и отвернувшись лицом к стене, провалилась в объятия Морфея, и сон этот показался ей самым целебным из всех возможных средств.

***

Проснулась брюнетка из-за того, что услышала приглушенные голоса совсем рядом. «Наверное, вернулись девочки», — мысленно предположила Аня, пряча босые ступни под покрывало, и хотела уже вернуться ко сну, как раздался настойчивый и достаточно громкий стук в дверь. Девушка недовольно нахмурилась. Никакого уединения.

Света открыла дверь, кивнув пришедшему в знак приветствия.

— Как она? — спросил глухой мужской голос.

— Еще не просыпалась. Выглядит… бледной, — ответила ему Света, косясь в сторону Аниной кровати.

— Что с ней случилось? Вчера все было нормально. Грипп? — все так же настойчиво интересовался голос.

— Не думаю, что это болезнь… — замялась блондинка, неловко пожимая плечами.

— В смысле?

— У нее в этот день… умерли родители. Семь лет назад. Думаю, все из-за этого.

На пару мгновений воцарилась тишина. Затем парень, прокашлявшись, вновь спросил:

— Откуда ты знаешь? Это она тебе сказала?

— Нет… Саша.

— Саша, значит, — раздался негромкий удар, за которым последовало шиканье Светы.

— Дима, тише! Ты же не хочешь ее разбудить…

— Я хочу знать, какого хера он опять вмешивается.

— Перестань вести себя, как ребенок, иначе я тебя выгоню! — пригрозила Света, складывая руки на груди. — Свои проблемы с Сашей решай сам, а Аню в это не впутывай. Она не заслужила терпеть все это. С тобой и так непросто, ты и сам это понимаешь, так уж будь добр, не усугубляй. С нее хватит страданий.

— Я бы все для нее сделал, ты же знаешь. Но она не хочет.

— Дай ей время. Ты и сам, кажется, до некоторых пор не мог забыть один случай… — Света повела бровью. Дима нахмурился.

— Это другое.

— То же самое. Ты смотришь на ситуацию только со своей стороны, а ты попробуй встать на ее место. Когда ей нужна была поддержка, Саша был рядом. Он ей помог, понимаешь? Я не имею представления, почему ты категорически запрещаешь им общаться. Он хороший парень. Или это ревность?

— Да при чем тут.? — Дима сплюнул. — Если бы ты знала, каких дел натворил этот человек, ты бы поменяла свое мнение.

— Я понятия не имею, о чем ты, но я знаю одно: Саша помог Ане, когда она в этом нуждалась. Когда тебя не было. Так будь добр, держи себя в руках. Хотя бы из чувства долга. Хотя бы ради нее.

— Ради нее — да. Но этот подонок еще свое получит.

— Ты неисправим, — покачала головой Света.

Окончание разговора Аня так и не услышала, потому что вновь темнота завладела ею и уволокла в чертоги подсознания.

***

— Эй, спящая красавица, не пора ли проснуться? Уже вечер.

Тихий мужской голос проник в голову девушки, мгновенно ее пробуждая. Аня, проведя ладонями по лицу и сгоняя остатки сна, села в кровати. За окном и правда было уже темно; вдалеке за соснами виднелся кусочек луны.

— Сергей Аркадьевич? Что вы здесь делаете? — брюнетка удивленно посмотрела на опекуна, никак не ожидая увидеть здесь именно его. Мужчина сидел возле ее кровати на табурете, сложив руки на коленях и с волнением поглядывая на свою подопечную. Выглядел он, как всегда, с иголочки: темно-синий костюм по-особому выделялся среди светлого интерьера спальни, а винно-красный галстук удачно сочетался с белой рубашкой. На его лице не было ни капли усталости, хотя Аня знала наверняка, что после смерти родителей Сергей Аркадьевич вплотную занялся их фирмой, работая по 15 часов в сутки.

— Вот, значит, как ты соскучилась по своему старому адвокату? — притворно-обиженно заметил опекун, изображая на лице улыбку. — Мы, между прочим, не виделись несколько месяцев. Даже не обнимешь?

Аня, усмехнувшись, одной рукой обняла Сергея Аркадьевича. Тот легким движением погладил ее по спине.

— Ты как? — участливо поинтересовался он.

— Бывало и получше, — хмыкнула девушка. От непривычно-долгого сна разболелась голова. — И все же, как вы здесь оказались? И почему?

— Мне позвонил какой-то парень. Дмитрий, кажется… Он сказал, что будет лучше, если тебя сегодня поддержит кто-то из взрослых. Я не мог не приехать.

— Дмитрий, значит, — фыркнула Аня. — В его стиле. Как всегда, все решил за меня.

— Зря ты так, — покачал головой адвокат. — Я думаю, тебе нужно немного… отвлечься. А он неплохой парень.

— Вы поняли это по одному лишь разговору? — девушка скептически подняла левую бровь.

— Ты же знаешь, у меня всегда было хорошее чутье на людей, — подмигнул Сергей Аркадьевич. — Иначе как бы я познакомился с твоими родителями?

Аня улыбнулась.

— Кстати, по поводу них… — адвокат вмиг посерьезнел, — Надеюсь, ты не будешь совершать необдуманные поступки, когда вернешься домой на каникулы? Я не смогу постоянно быть рядом, да и в клетке тебя держать не хотелось бы, но ты должна мне обещать, что не будешь лезть на рожон.

— Не волнуйтесь по этому поводу. Я не приеду домой. Мы с ребятами едем кататься на лыжах.

— Аня, нет.

— Но почему? — воскликнула девушка. Уж что-что, а отказа она никак не ожидала.

— Ты помнишь, что тебе в письме написал брат? Да, так получилось, что я тоже его прочел. Так вот. Если я не ошибаюсь, он попросил тебя быть предельно осторожной и по мере возможностей не выезжать из пансиона?

— Да, но я не думаю, что…

— Аня, ты умная девушка. И я прошу, как друг твоих родителей: не надо. Я не хочу потерять еще и тебя.

— Ладно, — сдалась девушка, глубоко вздохнув. — Тогда я останусь здесь. В пустой квартире мне делать нечего.

— Не приедешь даже на Новый год?

— Нет. Простите, но я не могу… Это семейный праздник. А у меня нет семьи больше.

— Я готов заменить тебе семью, — покачал головой адвокат. — Понимаю, это далеко не то же самое, но… Впрочем, как пожелаешь. Главное, чтобы тебе было хорошо.

— Как дела у «Альянса»? — поинтересовалась Аня не столько из интереса, сколько для того, чтобы занять чем-то неловкую паузу.

— Идут в гору. Скоро открываем филиал в Краснодаре. Недавно продали парочку акций крупным бизнесменам.

— Понятно, — кивнула девушка, не изобретя более оригинального ответа.

— Ты ела сегодня что-нибудь?

— Нет еще. Не успела.

— Не успела? Сейчас 7 вечера! — воскликнул Сергей Аркадьевич. — Немедленно иди в столовую.

— А как же Вы?

— Мне уже пора. И так в пробках придется постоять. Но если ты хочешь, чтобы я…

— Нет, нет, — поспешно замахала руками Аня. Ей не хотелось отвлекать адвоката от дел, тем более в его присутствии она чувствовала себя неловко. — Езжайте. Вы и так достаточно для меня сделали.

— Не более, чем от меня того требует долг, — опекун встал. — Живи сегодняшним днем, Аня, и не думай о прошлом. Все мы что-то потеряли.

— Угу, — выдавила девушка, пряча глаза.

— И держись поближе к друзьям. Вот где настоящее спасенье. И, да: этого молодого человека я полностью одобряю.

— Сергей Аркадьевич! — возмущенно подняла брови Аня. Тот тепло улыбнулся.

— Ладно, я пошел. А ты одевайся и как следует поужинай. Позвоню, проверю! — шутливо пригрозил адвокат. — Удачи. Кстати, я так и не спросил, как у тебя дела с учебой…

— Ой, Вы там что-то про пробки говорили… — протянула девушка. Сергей Аркадьевич усмехнулся.

— Ладно, двоечница. Что с тебя взять… По молодости сам был такой. Но не думай, что я одобряю твою беспечность, — проворчал опекун.

— Да-да. Со следующего полугодия возьмусь за ум. Клятвенно обещаю! — Аня искренне положила руку на сердце, но в глазах ее плясали озорные огоньки.

— Ну-ну, — недоверчиво протянул адвокат и усмехнулся.

***

Проводив своего визитера, Аня прямиком направилась в столовую, надеясь, что там осталось еще хоть что-нибудь. Есть особо не хотелось, но надо было — голодные обмороки были девушке не по душе.

Проходя по коридору первого этажа, Аня на секунду остановилась возле небольшого зеркала и критически оценила свой внешний вид. Он, конечно, оставлял желать лучшего: несмотря на целый день сна, круги под глазами не хотели исчезать, и никакая косметика была не в силах скрыть это. Усугубляла ситуацию бледная кожа девушки, сквозь которую в некоторых местах даже просвечивали венки. Огромный серый свитер был единственным спасением от внезапно накатившего озноба, а волосы, недавно заплетенные в аккуратную косу, теперь отчего-то опять растрепались. Раздраженно заправив выбившуюся прядь за ухо, Аня отлепилась от зеркала и продолжила свой путь в столовую.

Там было на удивление много народу, особенно учитывая тот факт, что время ужина подходило к концу, а ученики пансиона предпочитали приходить в столовую к открытию.

Без труда найдя столик, за которым сидели друзья и как всегда что-то обсуждали, Аня направилась к нему. Первым ее заметил Игорь, сидящий как раз лицом к проходу. Расплывшись в довольной улыбке, он махнул девушке рукой.

— Привет, — поздоровалась Аня, садясь на единственный свободный стул.

— Привет! Хорошо, что ты пришла, — улыбнулась Света.

— Ага. Там остались еще спагетти, ты даже моешь успеть взять их, — кивнул Леша, шумно потягивая чай из огромной кружки.

— Да прекрати ты о еде, — пихнула его в бок Софи, бросая недовольный взгляд. — Как ты себя чувствуешь? — поинтересовалась девушка уже у Ани, слегка озабоченно поглядывая на нее.

— Нормально. Спасибо. Что вы обсуждаете?

— О, ты как раз пришла вовремя, — взволнованно затараторила Света. — Мы по поводу поездки. Я вообще без понятия, что с собой брать! У меня нет зимнего костюма и валенок или что там нужно. А что на счет фена? Его нужно брать? Или там все будет? И как мы поедем от Вены до Майрхофена? И еще, насколько холодно там будет?

— Вот видишь, что мне приходится терпеть, когда тебя нет, — страдальчески спросил Леша, указывая рукой в сторону подруги. — И так уже несколько дней, между прочим!

— Ой, перестань! — одернула парня Света. — Можно подумать, ты не достаешь всех вопросами о том, где мы — точнее, вы — там будете напиваться.

— Это вопрос жизненной необходимости! — закричал Леша, — А ваши эти женские штучки… Ань, ну скажи же ей! — парень с надеждой уставился на брюнетку.

— Э-э… Да, я как раз вам хотела сказать кое-что… — Аня хрустнула пальцами, пожевав губу, — Я не смогу поехать.

— Что? Как? Почему? — запаниковал Леша бросая на девушек безумные взгляды.

— Есть некоторые обстоятельства… Я не могу. Простите. Езжайте без меня, повеселитесь как следует, — девушка попыталась улыбнуться.

— Ань, но как же так… — растерянно проговорила Света.

— Я тоже не еду, — внезапно отозвался Дима, сверля брюнетку глазами. Аня нарочно не смотрела на него в ответ, потому что в глубине души знала, что он так сделает. Он не мог снова не вмешаться в ее жизнь и не сделать все по-своему.

— Да вы че, прикалываетесь? — взвыл Леша, обессилено откидываясь на спинку стула.

— Что с вами такое? — обескураженно поинтересовалась Софи, переводя глаза с Ани на Диму и обратно.

— Если она не едет — я тоже, — просто ответил парень, по-прежнему не сводя голубых глаз с девушки.

— Мне кажется, или тут что-то происходит? — невзначай поинтересовался Игорь у Леши. Тот только нервно взмахнул руками.

— Еще немного, и произойдет самоубийство через повешенье, — буркнул обиженный парень. — И эта смерть будет на вашей совести! — он буквально испепелил взглядом Аню и Диму, которые невольно явились виновниками возникшего конфликта.

Остаток ужина прошел в молчании.

Время вечернего приема пищи подходило к концу, и столовая потихоньку начинала пустеть. Нянечки вовсю орудовали вениками и тряпками, пытаясь ликвидировать последствия урагана под названием «дети». Друзья собрались покидать зал одними из последних, и то только потому, что никто не брал на себя инициативу сказать об этом. После заявления Ани никто так и не произнес ни слова, только Леша время от времени что-то ворчал себе под нос. Девушка понимала, что поступать так, как она, нехорошо; но она просто не могла открыть ребятам истинной причины своего отказа. Хватило того, что Дима уже обо всем знал. Если честно, Аня думала, что он и им расскажет, но, как оказалось, на парня можно было положиться. И она его за это поблагодарит… но только после того, как он принесет свои извинения за то, что позвонил Сергею Аркадьевичу, не спросив ее мнения. Но они оба знали, что этого не будет никогда — ведь Дима был слишком уверен в правильности всего, что делает, а Аня была слишком гордой, чтобы просто так спустить ему это с рук.

Аня старалась не смотреть в глаза друзьям, потому что чувствовала себя виноватой за возможно сорвавшийся отпуск. Но когда девушка поднимала глаза от тарелки, то непременно сталкивалась взглядами с Димой. Такое впечатление, что он пялился на нее все время. Ну да, конечно, наверняка ему хочется выразить свое соболезнование и узнать, как прошла встреча с опекуном. Ну и наверняка в очередной раз в чем-нибудь обвинить — без этого их взаимоотношения уже не имели бы смысла.

Брюнетка тихо фыркнула и отвернулась. За столом напротив сидел Саша, которого девушка почему-то заметила только сейчас. Он выглядел каким-то уставшим; его плечи были опущены, взгляд напряжен, а руки, сцепленные в замок, побелели. Аня обратила внимание на его поднос — он был почти полон, хотя, насколько девушка могла судить, обычно у парня с аппетитом проблем не было. За то время, что они не общались, Саша очень поменялся. Он практически не появлялся на уроках, а когда появлялся, то будто бы целенаправленно не обращал на брюнетку внимания, хотя до этого они ни дня не провели без того, чтобы не поболтать. А еще Аня не видела его в столовой до сегодняшнего дня, и уж тем более он ни разу не появлялся на вечеринках, которые организовывали Леша с Игорем. От них же девушка узнала, что Саша забросил и футбол, постоянно ссылаясь на здоровье. Но брюнетка была уверена, что причина кроется в другом, и ей хотелось ее выяснить. Аня чувствовала, что парню нужна помощь, ее помощь. Но как ему помочь после того, как она сама же указала ему на дверь? Да и Дима в последнее время очень агрессивно относился к Саше и принимал любые попытки девушка возобновить с ним общение как личное оскорбление. Аня вздохнула и отвернулась от сгорбленной фигуры парня. Ну, вот опять! Невольно наткнувшись на взгляд Димы, девушка увидела в них недобрый огонек. Черт, как трудно жить под постоянным контролем!

— Нам, наверное, пора, — осторожно предложила Света, скрипнув ножками стула по полу. — Столовая сейчас закроется.

— Угу, — буркнули остальные и лениво повставали со своих мест, неспеша двигаясь по направлению к выходу.

— Подожди, — тихо сказал Дима и удержал Аню за локоть, когда они только вышли из зала.

— Неужели, — протянула Аня.

— Что?

— Я слушаю твои извинения.

— С какой стати я должен извиняться? — откровенно удивился парень.

— С такой, — прошипела в ответ девушка, — что из-за тебя мне пришлось отказаться от поездки.

— Из-за меня? По-моему, это как раз мне пришлось отказаться из-за тебя, — усмехнулся Дима. — Твои обвинения не обоснованы, и извиняться за то, что ты там сама себе придумала, я не буду.

— А кто позвонил Сергею Аркадьевичу?! — вскипела Аня.

— Это для твоего же блага.

— Откуда ты знаешь, что пойдет мне на благо? Это моя жизнь, хочешь ты этого или нет. Ты ведь наверняка знал, что он запретит мне ехать.

— Конечно, знал, — ответил парень таким тоном, будто это был самый обыденный вопрос на свете. — Поэтому и позвонил. Меня же ты не слушаешь.

— Я и не обязана тебя слушать, — Аня тряхнула головой. — Да, и с какой это стати ты тоже отказался? По-моему, у тебя на это причин нет.

— Ошибаешься. Ты — причина. Одна-единственная.

— Это глупо.

— Неужели ты думала, что при открывшихся обстоятельствах я оставлю тебя одну? Ты плохо меня знаешь, Вольф.

— Все равно я остаюсь здесь. Ничего не случится.

— Не случится, если я буду рядом.

— Я не нуждаюсь в твоей опеке, — огрызнулась девушка.

— Врешь, — отрезал Дима.

— Нет.

— Тогда посмотри мне в глаза и скажи то же самое. Скажи, что я тебе не нужен. И я уеду.

Аня нервно сглотнула и нехотя подняла глаза, которыми до этого сверлила стену. Дима выжидающе смотрел на нее, и все его существо говорило о том, что он знает, что ответит девушка. Он лишь самодовольно ухмылялся, наблюдая за попытками Ани обмануть его и себя, которые пока не увенчались успехом. Брюнетка знала, что не сможет сказать. Гораздо легче врать, когда никто не смотрит на тебя вот так. Так, как мог смотреть только он, и он был единственным, кому она это позволяла безнаказанно. Девушка обреченно вздохнула, в очередной раз осознавая свою беспомощность, и опустила голову, принимая поражение в этой негласной войне.

Дима настойчиво приподнял голову девушки за подбородок, буквально заставляя смотреть ему в глаза.

— Я тоже соврал, — тихо сказал он. — Я бы не уехал, даже если бы ты послала меня ко всем чертям. Ты нужна мне. Сейчас и всегда.

— Почему? Я не понимаю.

— Я тоже. Но, черт возьми, если бы ты уехала…

— Не уеду, — перебила его Аня, подходя вплотную. — Теперь точно нет, — тихо прошептала она, кладя ладони ему на плечи и слегка касаясь губами кожи.

***

К концу декабря завершились, наконец, все аттестации. К счастью, досрочно никого в этом году не отчислили, что не преминул отметить директор на завершающем всеобщем собрании в актовом зале в пятницу, 28 декабря. Это официально был последний день учебы перед каникулами, и некоторые ученики уже сегодня уезжали домой, получив свои полугодовые табели. Аня, неимоверно довольная собой, гордо любовалась на оценку «5» напротив истории. Ночи подготовки явно не прошли даром, и теперь девушка с чистой совестью могла устроить себе заслуженный отпуск. Хотя отпуском ее предстоящие каникулы можно было назвать чисто номинально — все равно из пансиона она никуда не уедет, а отдохнуть в должной мере здесь едва ли получится. Но друзья преподнесли ей неожиданный подарок — все без исключения решили на каникулы остаться в школе и сдали билеты. Удивило девушку то, что идею эту предложил не кто иной, как Леша, который больше всех хотел поехать в Австрию и первое время даже не разговаривал с Аней из-за того, что она отказалась, а Диме вообще объявил бойкот (хотя последний не особо переживал по поводу этого). Данный поступок очень растрогал Аню, которая и представить не могла, что ребята пойдут на это, мотивировав тем, что без них с Димой «их компания будет неполноценной», а Леша лично пообещал устроить всем незабываемые каникулы.

Ученики пансиона потихоньку разъезжались, и общая гостиная постепенно пустела все больше. Но были и те, кто, как и друзья, оставались до следующего семестра в пансионе. В основном это были ученики младших классов, родители которых работали, а одни они уехать никуда не могли; но была парочка человек и из девятых-десятых классов. Одноклассники Ани уже почти все уехали, а те, кто еще был в пансионе, сейчас лихорадочно собирали вещи, дожидаясь родителей. Девушка с удовольствием наблюдала за этой предновогодней суматохой и суетой, стараясь не думать о том, что это будет первый Новый год, который она встречает не дома. Тут в голову девушке прилетел бумажный самолетик, больно ударив по затылку «носом». Аня недовольно обернулась.

— Прости, Вольф, — прогрохотал Леша, появляясь сзади и выхватывая из рук девушки слегка мятый самолет, опасаясь, что та может его выкинуть. — Не рассчитал.

— Удивительно, как у тебя вышла «5» по физике, — проворчала брюнетка.

— Ты перестанешь удивляться, когда посмотришь на стену, возле которой стоит моя парта, — заржал парень в ответ. — Кстати, надо бы там все стереть, а то мало ли… — он задумчиво почесал голову.

— Чего и стоило ожидать, — закатила глаза Аня. — Почему тогда у тебя 3 по математике?

— Так там стены рядом не было, — пожал плечами Леша.

— Безобразие, — заключила девушка, и Леша громогласно рассмеялся.

— Ну ты прикинь! Мы им, значит, деньги платим, а они стену лишнюю построить не могут… — запричитал парень и, махнув рукой, отправился устранять улики.

Аня невольно усмехнулась и вернулась было к книге, которую читала до этого, как вдруг ей в голову опять что-то попало.

— Крымов, я сейчас лишу тебя доступа к бумаге, — воскликнула девушка, оборачиваясь. Сзади никого не было. Аня удивленно поморгала и, пожав плечами, вернулась в исходное положение. На диване рядом с собой девушка увидела скомканный листок бумаги. Это оказалась записка, адресованная ей.

«Аня, нам нужно поговорить. Приходи ко мне в комнату, как только сможешь. И не говори никому об этом. Это очень важно. Саша»

Девушка перечитала записку еще раз. Почерк, действительно, был похож на Сашин. Но с чего бы ему писать ей подобного рода сообщение? Почему бы не отправить СМС? И что за конспирация? Так и не придумав ответы на эти вопросы, Аня решила задать их напрямую автору таинственной записки, а потому, повинуясь указаниям Саши, направилась в его комнату.

Два раза постучав и дождавшись приглушенного «Войдите», Аня осторожно отворила дверь. Саша стоял спиной к ней, упершись руками в стол и слегка согнув корпус. Девушка подошла к нему и легко дотронулась до плеча парня.

— Ты быстро, — заметил он.

— Да. Ты меня заинтриговал. О чем ты хотел поговорить? И к чему такая срочность?

— Я уезжаю, — ответил парень. И Аня только сейчас заметила, что все его вещи собраны в две большие сумки, которые сейчас стояли возле кровати.

— Сегодня? Ну что же, хороших каникул тебе. Но зачем…

— Ты не поняла, — перебил девушку Саша, повернувшись, наконец, к ней лицом. — Я уезжаю навсегда.

— То есть, ты…

— Да. Я не вернусь сюда в следующем году.

— Почему так? — Аня удивленно подняла глаза на парня. — Что случилось?

— Я не могу сюда вернуться, — сдавленно проговорил Саша, смотря сквозь девушку. — Но это не важно, черт.

— Саш… — брюнетка осторожно дотронулась до его руки. — Скажи, что случилось. Я же вижу, что что-то не так. Расскажи мне. Пожалуйста.

Парень отдернул руку, как ошпаренный.

— Нет. Я не могу. Ты не должна знать… Не сейчас.

— Я хочу тебе помочь.

— Ты не можешь. И никто не сможет.

— Неужели я не могу сделать хоть что-нибудь? — с легким отчаянием в голосе спросила Аня.

Саша некоторое время задумчиво смотрел на нее, затем его глаза потемнели.

— Можешь, вообще-то.

Он за талию притянул девушку к себе и коснулся губами ее губ. Его поцелуи были настойчивыми, отчаянными, жадными. Он будто боялся, что сейчас все закончится, а потому старался взять сполна. Аня не сопротивлялась. Если это то, что ему было нужно, и если это единственное, что она может сделать для него…

Рука парня переместилась на грудь девушки, намереваясь расстегнуть пуговицы на рубашке. Аня разорвала контакт и накрыла своей ладонью его пальцы, которые уже успели расправиться с первой петлей.

— Не надо. Это лишнее, — покачала головой девушка, смотря Саше прямо в глаза. Тот зажмурился и отстранился от брюнетки.

— Прости. Прости, — Саша провел рукой по лицу. — Я опять наступаю на те же грабли.

— Не извиняйся. Я все понимаю.

Наступила тишина, так и норовящая разорвать барабанные перепонки.

— Куда ты едешь? — спросила наконец Аня.

— Я не могу тебе сказать.

— Но мы же еще увидимся?

— Нет, — после минутной паузы ответил Саша. — Подожди, у меня есть кое-что для тебя, — он порылся в сумке, извлекая оттуда небольшую прямоугольную коробочку.

— Что это?

— Прощальный подарок. Только прошу, открой после Нового года. Это важно. Обещаешь?

— Клянусь, — кивнула Аня. — А у меня для тебя ничего нет…

— Ты уже дала мне все, что нужно.

— Саш… — девушка с надеждой посмотрела на него, — может, передумаешь? Ну зачем тебе уезжать?

— Я должен. Прости меня.

— Да не извиняйся. Это твой выбор.

— Я прошу прощения не за это. Просто… прости. За все, что я сделал.

— А я и не обижалась.

У Саши в кармане зазвонил телефон.

— Мне пора, — сказал он.

— Проводить тебя?

— Не надо. Не люблю долгие прощания, — Саша поднял сумки с пола. Одну надел на плечо, а вторую взял в руку. — Прощай, Анна Вольф. Может, в другой жизни встретимся.

— Прощай.