Арабская ночь. Табу на любовь

Глава 30

Юсуф поднимается с колен. В его глазах полыхает пламя. Он обхватывает пальцами мое лицо, они скользят по скулам.

— Посмотри на меня, — приказывает, и я поднимаю взгляд. Все словно в тумане. — Ты восхитительна, Слава. Мне нравится, как ты кончаешь.

Целует коротко, потом нажимает что-то на панели. Я все еще ничего не понимаю, ослепла от сильнейшего в своей жизни оргазма. Ничего не соображаю. Он может сейчас сделать со мной что угодно. Но пока он просто выключил воду. Тишина между нами не пугает — она наполнена чем-то новым, дрожащим, недосказанным.

Потом Юсуф заворачивает меня в большое мягкое полотенце, так бережно, что в горле ком. Его ладони скользят по моей спине, прижимая ткань, согревая, унимая дрожь. Чувствую себя маленькой, невесомой в этой тишине, в этом паре.

Наклоняется, касается губами моей щеки, а потом ведет меня за собой, обнимая за талию.

Мы оказываемся в спальне. По центру стоит очень широкая кровать с темно-серым кожаным изголовьем и черными атласными простынями. Над ней — зеркальный потолок, отражающий мягкий, рассеянный свет. На противоположной стене — еще одно зеркало, в котором я вижу наши отражения.

Пол покрыт густым, плотным серым ковром, который поглощает звук шагов. В воздухе висит терпкий аромат сандала и пачули, смешанный с легкой горчинкой гвоздики. Даже обоняние у меня сейчас обострено до предела. Хотя стою едва-едва, сохраняю равновесие только потому, что Юсуф меня поддерживает. Почти уверена, стоит ему отпустить — я упаду.

Он разворачивает меня к себе, полотенце падает к нашим ногам. Разглядывает меня жадно, заставляя смутиться. Зато у него — ни капли стыда. Он выглядит очень внимательным и сосредоточенным. Его пальцы действуют уверенно, словно давно изучили каждую мою линию. Касаются моей груди. Мне так нравятся его ладони. Широкие, уверенные, горячие. Невероятно мягкие с тыльной стороны. Серьезно, как особый вид афродизиака. Я думала о них с первого дня, когда он коснулся моей руки. Не могу это объяснить, все только на уровне эмоций.

Дергаюсь в сторону, но не от страха. По телу проходит волна дрожи. Юсуф удерживает, крепко, властно. Продолжает ласкать меня, срывая стоны с губ. Наклоняется к моей груди, втягивает горошину соска в рот. Горячее дыхание опаляет, оставляя огненные отпечатки.

Я понятия не имела, что собственное тело настолько отзывчиво. Что может жаждать прикосновения так остро, болезненно. Словно мне не хватает воздуха, и только он — единственное спасение. Хочется вжаться в него, слиться, раствориться до самой сути, забраться под кожу, проникнуть в кровь.

Юсуф подталкивает меня к постели.

Дальше все происходит обрывочными вспышками. Калейдоскопом восхитительно-порочных кадров.

Мы падаем на эту огромную постель, как в космическую черную дыру. Отмечаю мягкость роскошного матраса. Очень удобный. Дышу тяжело, все тело горит. Юсуф — между моих ног, его тяжесть вдавливает меня в постель. Успеваю только вздрогнуть всем телом, когда он разводит мои ноги максимально широко.

Боже, как я хочу его…

Никогда в жизни ничего подобного не испытывала. Тону в почерневшем взгляде мужчины. Такое ощущение, что целиком сожрать меня готовится.

— Хочешь меня? — спрашивает хриплым шепотом. — Скажи, — властный приказ. — Хочу это услышать.

Мои губы дрожат. Слова даются с трудом, но голос звучит тверже, чем я думала:

— Хочу. Хочу тебя…

Это становится нашей точкой невозврата. Все, что было до — рушится, смывается жаром, сгорает в его взгляде. Остались только он, я и эта ночь, начавшаяся с воды и продолжающаяся в огне.

Он подхватывает меня под бедра, прижимаясь пахом к моей промежности, касается членом моих влажных набухших складочек. Чувствую себя порочной, с раздвинутыми ногами и пульсирующей возбуждением промежностью.

Толчок. Мощный, сразу на полную.

Полное ощущение полета в пропасть.

Юсуф держит мои бедра крепко, и я даже не имею возможности пошевелиться.

Выгибаюсь дугой, пальцы впиваются в простыню, пытаясь удержаться в этой реальности, которая стремительно расплывается вокруг меня.

— Посмотри на себя, — его голос обволакивает, низкий, вкрадчивый.

Я поднимаю взгляд — и встречаю себя в зеркале. Щеки горят, губы припухли, грудь вздымается в бешеном ритме, глаза блестят, в них плещется желание, вперемешку с паникой. Я не узнаю себя. Это уже не та отстраненная женщина, что ходила по дорожкам отеля, общалась с гостями, флиртовала, но никогда никого не впускала в душу. Новая я — полностью распахнута, отдана во власть темного желания, состоит из трепета и похоти, отчаянной, безумной.

Льну к смуглому сильному телу, такая податливая, такая живая, что самой страшно. Я боюсь разочаровать его. Сделать что-то не так. Какая из меня страстная любовница?

Но мне и не нужно ею быть. Он все делает сам.

Я же просто принимаю его так глубоко, как только могу. Ничего не контролирую, и это даже пугает. Юсуф невероятный. Весь состоит из гибкой силы. Молодой, крепкий. Сплошной секс.

В каждом его движении, в каждом резком выдохе — секс. Весь состоит из тестостерона. Двигается мощно, жестко.

А еще он смотрит. Прямо туда, где соединяются наши тела. Наблюдает, как его член погружается в меня до упора и выскальзывает почти полностью. Его зрачки расширены, дыхание хриплое. Продолжает двигаться — рвано, глубоко. Будто в каждом толчке хочет что-то доказать, или стереть все, что было до него.

Его пальцы впиваются в мою кожу, оставляя горячие следы. Он бормочет на арабском, и это почему-то еще добавляет возбуждения. Все ощущения собираются в одну точку, из которой расходятся по телу огненные разряды. Каждая клетка дрожит, вибрирует. Губы кажутся онемевшими, горло пересохло, дыхание рвется наружу хриплыми толчками. Стоны раздирают горло. Боже, я в жизни так не стонала!

— Еще… прошу… — вырывается из меня. Хотя сама толком не понимаю о чем молю, о продолжении или спасении от этого безумия.

Вот что значит отдаться мужчине, не просто телом, а всецело — мелькает мысль. Каждой жилкой, каждой дрожащей эмоцией. Наша близость именно такая. Острая и пронзительная.

Юсуф двигается во мне жестко, уверенно, не сомневается, что приму его без остатка. Его движения становятся быстрее, глубже. Жестче. Я не сопротивляюсь. Наоборот, открываюсь, растворяюсь в нем. Теряю границу между болью и наслаждением. У меня больше нет стыда. Нет сдержанности. Есть только он — и то, как берет меня.

Не нежно. Не ласково. А будто знает: я выдержу. Хочу этого. Прошу.

Каждый его толчок — падение в бездну, откуда не хочется выбираться.

Пульсирующий клубок внизу живота увеличивается.

А я все прошу:

— Еще… пожалуйста…

Сама не верю что произношу эти слова.

Он отвечает: ритмом, силой, взглядом, в котором тлеет дикий жар. Целует меня — влажно, шумно, по-хищному. Его язык не просто вторгается, а уносит с собой остатки рассудка. Все, что я еще могла контролировать, растворяется.

— Смотри, — шепчет, поворачивая мое лицо к потолку.

Наши отражения. Запредельно порочная картинка. Как Юсуф берет меня. Как я тянусь к нему. Как мои ноги обвивают его талию.

Стыд? Гордость?

Они отступили.

Сейчас — только я и он. В этом замкнутом мире, где не существует правил. И в этот момент он входит особенно глубоко. Тело сводит судорогой. Кусаю губы, потому что больше не могу кричать. Но все равно крик срывается, я царапаю мощные мужские плечи, выгибаюсь, хватаюсь как за последнюю опору в мире, который распадается на атомы. Оргазм накрывает, как волна после шторма — неожиданно, неотвратимо. Меня разрывает изнутри. Я задыхаюсь, прикусываю его плечо, чтобы не закричать слишком громко. Юсуф глухо выдыхает мне в шею, как раненый зверь. Его движения сбиваются, он сдерживается, но все равно продолжает — будто не может остановиться, даже сейчас. Он кажется невероятно сильным, уверенным и в то же время ранимым. Это тоже необъяснимо цепляет, волнует меня.

По его крепкому телу проходит судорога. Он подается назад, выходит из меня, изливая мне на живот горячее семя.

Голова кружится, мысли превратились в воск, я вылетаю за границы мироздания. Дрожу и пульсирую. И понимаю, что это лучшее, что со мной случалось.

Реальность возвращается вспышками.

Влажное дыхание, чувственные губы у меня на ключице.

Непрекращающаяся дрожь в животе.

Он прижимается ко мне всем телом.

Мои пальцы скользят по его спине — я словно проверяю, что он настоящий. Что мы оба — настоящие.

— Слава, — шепотом, почти неразборчиво. — Ты…

А дальше фраза на арабском. Я улыбаюсь. Словно поняла ее смысл.

Мы засыпаем на несколько часов, но под утро все начинается снова. Объятия, ласки, теперь он более терпелив и нежен.

— Мы не предохранялись, — шепчу в полусне. Конечно, очень вовремя.

— Прости. Хотел почувствовать тебя полностью, — шепчет.

— Я тоже не сразу об этом вспомнила, — вздыхаю.

— Если тебе так будет спокойнее, — тянется к тумбочке возле постели.

Меня начинает трясти, когда он раскатывает по возбужденному массивному члену презерватив. Это безумно красиво и сексуально. И я отчетливо понимаю, что тоже желала почувствовать его полностью. Принадлежать ему, не задумываясь ни о чем.

Это все, чего я хочу.