Арабская ночь. Табу на любовь

Глава 38

Дверь тихо закрывается за ним, и тишина становится оглушающей. Я какое-то время просто сижу на краю кровати, чувствуя, как во мне гулко отдается каждое его слово.

Я тобой болею…

Наследник шейха…

Все произошедшее не укладываются в голове.

Пальцы дрожат, когда я беру телефон. Набираю в поисковике фамилию, которую слышала в этом дворце. Аль-Рахмани. Сразу вываливается несколько десятков ссылок: сайты, журналы, упоминания в деловых изданиях и светской хронике. Древний род, безумно богатый и влиятельный. Нефтяные вышки, алмазы, золото.

Впиваюсь глазами в экран.

Информации довольно много, несмотря на то, что шейх не терпит публичности, почти нет интервью, редкие фотографии.

Н аследник шейха, Юсуф Аль-Рахмани. Человек, идущий наперекор традициям. К нефтяному бизнесу, контролируемому его отцом, не прикасается. Создал собственную кибер-империю. Очень талантлив, имеет свой банк, строительную корпорацию.

Ведет масштабные проекты в разных странах.

Я моргаю. Контракты на миллионы долларов. Для него, получается, бизнес Кирилла — мелочь, на которую даже минуты не стоит потратить. И при этом Юсуф завис в нашем отеле, даже не пятизвездочном. Выкупил половину.

Неужели все это из-за меня,

Листаю дальше. Заголовки газетных статей:

«Принц скорости» , «Аль-Рахмани — король асфальта» .

Упоминания о его участии в гонках. Опасных, запретных. Без правил. На фотографии Юсуф в шлеме, рядом сверкающий спорткар.

Высокие стройные красотки рядом. Модели с подиумов Парижа и Милана. Сверкающие улыбки, идеальные ноги.

По спине ползет холодок.

Разве мне место в этом глянцевом мире огромных денег, Мне все это чуждо. Мир, где все слишком блестящее, слишком дорогое, слишком опасное.

В груди закипает ревность, пока поисковик безжалостно подсовывает мне все новые кадры. Один за другим всплывают снимки с приемов и вечеринок: Юсуф в идеально сидящем костюме, с его фирменным уверенным взглядом. Его ладонь уверенно лежит на тонкой талии очередной красавицы. Будто сама себя наказываю, продолжаю листать дальше, все глубже увязая в мучительном любопытстве.

Самая свежая новость добивает меня окончательно: шейх официально объявил о предстоящей помолвке своего наследника с принцессой из соседнего государства. Все уже решено, семьи договорились, остается лишь назначить дату.

Телефон выскальзывает из пальцев и падает на покрывало. Подтягиваю колени к груди, обхватываю их ладонями, словно пытаюсь удержать себя от распада на куски. Но боль расправляет крылья внутри, сначала тонкой иглой под сердцем, а потом шире, глубже, разливаясь по всему телу. Каждая секунда делает ее острее. Мне трудно дышать, и кажется, что вместе с воздухом из груди уходит и надежда.

Я ведь знала. С самого начала знала. Такой мужчина не принадлежит только одной женщине. Тем более, мне. Обычной, которая приехала в чужую страну на заработки. Неудачница в браке, да и в остальном меня не назвать успешной. Замкнутая, скромная. Жертва мужа-абьюзера. Мир Юсуфа никогда не станет моим. У него есть семья, титулы, деньги, власть. У него есть обязательства, о которых я и понятия не имею. Есть невеста.

А у меня — только глупое сердце, которое сейчас трещит, потому что его сжимают стальными тисками.

Смешно, правда, Я ведь всегда считала себя умной. Держала дистанцию. Смеялась над теми, кто падал в иллюзии. Говорила себе: «Это курорт. Это игра. Наслаждайся и отпусти». И все равно позволила себе влюбиться без оглядки. Поверить в прикосновения, в слова, в то, как он смотрел на меня.

Я дура. Но самая счастливая дура в мире.

Потому что впервые за всю жизнь я почувствовала себя желанной. Настоящей. Живой.

Я не буду ни о чем жалеть!

Пусть даже сказка закончилась. Пусть боль все равно рвет изнутри. Слезы жгут глаза, но я стираю их ладонью, сердито. Не буду плакать. Не хочу. Пусть этот мужчина останется для меня тем самым безумным чудом, подарком судьбы. Эта история станет моим тайным воспоминанием, которое будет согревать меня, даже если все остальное рухнет.

Я все равно люблю его.

Воздух в этих покоях — слишком сладкий, слишком тяжелый, он давит. Мраморный пол холодит босые ступни, но внутри так жарко, что кажется, я задохнусь. Хочу выбежать отсюда, сбросить с себя дорогой шелковый халат, который надела после душа. Этот ослепительный блеск, который не имеет ко мне никакого отношения.

Я не часть этого мира.

Сказка, в которую я позволила себе поверить, лопнула, как мыльный пузырь. В ней было место огню, страсти, ночам без сна… Но не продолжению. Не будущему.

У меня дрожат колени. Сумка с моими вещами стоит на столике. Беру из нее первое, что попадается под руку — легкое розовое платье.

Переодевшись, выхожу в коридор, стараясь дышать тише. В груди клубок, каждая секунда в этих стенах превращается в пытку. Хочу снова в ту привычную жизнь, где все просто: работа, гости, Марина с ее болтовней, детский смех на анимации. Чем сильнее я это понимаю, тем острее боль, тем сильнее желание уйти.

Тихо, почти беззвучно, босиком иду по коврам и останавливаюсь у полуприкрытых дверей. Огромный зал, колонны, резные лампы, мужские голоса говорят по-арабски. Но я все равно ловлю интонации, отдельные слова, имя Юсуфа, и чувствую, что это не просто разговор. Это что-то важное.

Это ужасно некрасиво, и может быть даже опасно — подслушивать разговор шейха и его наследника. Но именно этим я занимаюсь. Смотрю в щель, жадно, украдкой.

Юсуф стоит прямо, уверенно. Сейчас он совсем другой. Раньше я видела в нем молодого беззаботного мужчину. Сейчас он — царственный, влиятельный, уверенный в себе.Невозможно не осознать: я вообще понятия не имею, кто он такой на самом деле. Да и поздно уже «знакомиться».

Я не собиралась подслушивать. Просто не смогла удержаться. В этом огромном дворце с его золотыми колоннами, шелковыми занавесями и блестящими мозаиками я почувствовала себя прозрачной. Невидимкой.

Сердце колотится сильно, видимо предчувствует: я услышу нечто, что изменит все.

— Ты женишься на Амине. Все уже решено, — шейх неожиданно переходит на английский. — Мы дали слово их семье. Назад дороги нет. Ты — не просто мужчина, Юсуф, ты — наследник. И ты поступишь, как подобает мужчине твоего рода.

Прижимаюсь к стене, дышать становится трудно. У меня начинает звенеть в ушах.

— Мне жаль, что ты пообещал не спросив меня, — отвечает Юсуф. Его голос спокойный, но внутри слышится гнев. — Я не стану жениться на ком-то, кого даже не знаю. Только потому, что вы договорились за моей спиной.

— Ты бросаешь вызов семье, Готов лишиться всего,

— Да, мне не нужно наследство. Я думал ты в курсе, — в голосе Юсуфа вспыхивает пламя. — Мне все равно на титул. На деньги. На дворцы. Я знаю, чего хочу. И я не позволю никому решать за меня. Даже тебе.

Пауза. Такая глухая, что слышно, как где-то в глубине дворца капает вода. Шейх молчит. Потом произносит что-то глухо, на арабском.

Юсуф отворачивается и быстро выходит из зала. Мне удается вовремя скрыться за колонной, он не замечает меня.

Я стою с дрожью в коленях, пытаясь осознать, что только что услышала. Он… отказался. Ради меня, Ради нас, Или просто из упрямства?

И все равно внутри горит. Неверие. Страх. И странная, почти осязаемая надежда.

Юсуф не лгал. Он действительно другой.

Я брожу по саду, словно во сне. Воздух густой, насыщенный ароматами жасмина, роз, каких-то незнакомых мне восточных цветов. Провожу пальцами по бархатным лепесткам, касаюсь тонких ветвей, трогаю острые края алоэ. Не хочу думать. Не хочу вспоминать, кто я, зачем здесь, как сюда попала.

— Я знаю, что вы слышали наш разговор с Юсуфом.

Вздрагиваю. Оборачиваюсь. Шейх. Такой же величественный, но под глазами замечаю глубокие тени, усталость на лице, губы сжаты. В глазах нет враждебности, что-то более сложное.

— Вы поэтому перешли на английский, — голос срывается. — Чтобы я услышала, Чтобы знала, что у него уже есть невеста, Что вы будете делать теперь, Угрожать, Заставлять исчезнуть,

— Я бы никогда не позволил себе такого, — шейх качает головой. Его голос глубокий, немного хриплый. — Мой сын привел вас в мой дом как гостью. А для меня гость — это священное. Я могу лишь просить вас услышать правду.

Отвожу взгляд, смотрю на огромную голубую бабочку, которая села на цветок. Боюсь, если снова встречусь с умным, проницательным взглядом этого мужчины, то не выдержу. Сорвусь.

— Юсуфу предстоит стать шейхом, — продолжает он. — Мудрым, сильным, справедливым. У него для этого есть все качества. Он мой единственный родственник по крови, и я его очень люблю. Он всегда был не таким, как все. Бунтарь. Странник. И именно поэтому мне больно. Потому что даже сейчас, он готов бросить все.

Делает паузу, будто проверяя, слышу ли я его. А я слышу. И сердце все туже сжимается.

— Я не собираюсь вас выгонять, Слава. Он вас любит. Но отказ жениться по договору навлечет позор на весь наш род. Я лишь прошу вас быть мудрее. Вы можете стать его второй женой. Он будет любить вас. Но он должен жениться на девушке, которая уже выбрана. Это вопрос чести.

— Я вас поняла, — отвечаю глухо. — Знаете, я сама во всем виновата. Мы столкнулись в отеле и мне в голову не могло прийти, что Юсуф — наследник. Я думала он простой парень. Чтож, надо отвечать за собственную наивность.

Шейх кивает.

— Юсуф и правда простой. Он не любит роскошь, она ему не интересна. И это замечательно. Он не будет жадным или высокомерным правителем. У него есть все для мудрости. Только одно еще необходимо — счастье. Он видит его в вас. Но вам нужно время, чтобы смириться с ситуацией. Я это понимаю и уважаю.

— Вряд ли, вы успели хорошо узнать меня. Речь не идет о смирении.

Скорее о глупости — это уже про себя мысль. Потому что второй я не буду никогда и ни за что.

— Вы честная девушка. Именно поэтому я вас и уважаю. И готов спросить прямо: чего вы хотите, Слава,

Я выпрямляюсь, не отводя глаз.

— Хотите… откупиться от меня, — тихо спрашиваю, глядя прямо.

Шейх не моргает.

— Если бы вы согласились остаться, я бы отдал вам все, что угодно. Но, как я вижу… этого не понадобится.

— Нет, — говорю твердо. — Все, чего я прошу, — это трансфер обратно в отель.

— Вы уверены, что хотите уехать,

Я медлю. Где-то глубоко внутри все кричит «останься».

— Да. Я думаю… так будет лучше для всех.

Он кивает. Медленно, с уважением.

— Тогда подождите завтрашнего вечера. Все будет готово. Мой слуга проводит вас в покои. Сами можете заблудиться.

Мужчина в белых одеждах появляется бесшумно. Поклонившись мне, предлагает жестом следовать за ним.

Шейх уходит в противоположную сторону. Я бросаю еще один взгляд на сад, на небо. На бабочку, которая все еще сидит на цветке, словно тоже не решается взлететь.

Завтрашний вечер. Значит, у меня остались сутки. Чтобы попрощаться.

Когда я возвращаюсь в комнату, Юсуф уже там.

— Где ты была? Я волновался.

— Любовалась садом. Здесь очень красиво.

— Тебе правда здесь нравится?

Юсуф смотрит на меня с такой пронзительной надеждой, что приходится собрать всю волю в кулак, чтобы не заплакать. Сердце бьется слишком быстро, слишком громко.

— Здесь очень красиво. Потрясающе. Но я соскучилась по тебе.

Подхожу вплотную. Обнимаю за шею, целую его первой. Мои руки шарят по его телу с жадностью, которую даже не пытаюсь скрыть. Все внутри горит, пульсирует. Хочу запомнить его запах, вкус, вес его тела на своем. Хочу стереть из памяти все, кроме него.

Он тянет меня к себе — резко, властно, с тем неукротимым голодом, который делает его беззащитным. А меня — безумной. Мы хаотично, нервно избавляем друг друга от одежды. Падаем на огромную кровать, застеленную красным бархатным покрывалом, как в шторм. Ладони Юсуфа жадно шарят по моим бедрам, животу, груди. Я вся в мурашках — каждая клетка умоляет, вибрирует от желания.

Выгибаюсь, принимаю его, обвиваю ногами, тону в движениях. И понимаю — никогда еще не была такой живой. Такой жадной до страсти. Я больше не боюсь быть распутной, глупой, уязвимой. Больше всего на свете я хочу вот так растворяться в нем. И пусть у нас есть только сейчас, только здесь.

Это неважно. Остальной мир подождет.

Он входит во меня глубоко, медленно, а потом все быстрее, грубее. Я срываюсь на стоны и всхлипы, теряю контроль, царапаю мужскую спину, захлебываюсь в удовольствии.

Юсуф шепчет мне что-то на своем языке — горячие, низкие слова, от которых по позвоночнику бегут волны. Каждый толчок — это просьба остаться. Каждое касание — признание. Я отвечаю тем же. Отдаю ему все, что есть.

Он шепчет мое имя — и я кончаю, захлебываясь в экстазе. Срываюсь в бездну, разрываясь на кусочки под его руками, в его ритме. Он тоже теряет себя. Его тело дрожит. Он сжимает мои ягодицы так сильно, что останутся синяки. Прощальные метки на теле. Изливается в меня, ввинчиваясь глубже, так отчаянно, как будто хочет остаться внутри навсегда.

Потом мы просто лежим, переплетенные, вспотевшие, обессиленные. Юсуф гладит мои волосы, перебирает пряди. Я утыкаюсь в его шею, вдыхаю родной запах. Едва дышу от переполняющих чувств.

Это было не просто прощание.

Это была любовь .