Ашер – 4

Глава 13

Мы рванули в комнату и прямо на наших глазах, одна из дорогущих ваз, что привезла Шелли рухнула и разлетелась на мелкие осколки. А виновником всех этих разрушений оказался Грег. И как мы сразу не догадались? Он неуверенно стоял на шаткой стремянке под высоким потолком и пытался спрятать что-то в единственной уцелевшей керамической вазе, стоявшей на верхней полке.

— Грэг? — тихо окликнул мальчика, чтобы он не испугался и не свалился. Светящиеся камни на стенах вспыхнули ярче в моем присутствии. — Грэг!

Ребенок не слышал меня, он встал на цыпочки и потянулся выше. Его забинтованная нога, которой стало намного лучше благодаря лечению и заботам мадам Брайт, все-таки не пришла пока в норму. Было видно, что такое положение было для нее дискомфортно, она подрагивала от напряжения.

Мне было знакомо такое состояние по спаррингам. Когда по ноге наносят один за другим сильные удары, и это всего лишь вопрос времени — когда она подкосится. Судя по тому, каким невероятным «везением» обладал этот парень, он должен был упасть и сломать вторую ногу, за что мы с Сетом получили бы пинков под зад от сумасшедшей жрицы.

— Что он делает? — спросил Сет. Он наблюдал за этой сценой, выглядывая из-за моего плеча.

— Не знаю, — ладно, нужно что-то предпринять, пока он не навернулся. — Но мне нужно добраться до него, прежде чем… твою мать!

Конечно, ослабленная нога не выдержала такой нагрузки. Как в замедленной съемке мы наблюдали, как колено согнулось, он завалился на бок и начал падать с верхней ступеньки.

Остаток пути к нему я пробежал с невероятной скоростью без всяких временных трансов, на чистом адреналине, и вытянул вперед руки, чтобы поймать его.

К сожалению, то, что Грэг был мелковат для своего возраста, не означало, что он совсем невесомый. А если учесть еще и то, что он был нескладным, худощавым подростком, ловить его — было все равно, что ловить мешок с палками.

В конце концов мне удалось скорее предотвратить удар о каменный пол, а не поймать его.

— Ох! — я тоже потерял равновесие и сел на задницу. Грэг плюхнулся сверху, распластавшись поперек моих ног.

Его карие глаза были широко раскрыты и как будто остекленели. Он смотрел по сторонам с отсутствующим выражением на лице.

— Грэг? — легонько похлопал его по щекам, чтобы привести в чувство. — Ты в порядке?

— Не говорите Максу, что я разбил его любимые стеклянные подушки, — он казался расстроенным, но взгляд все еще отсутствующим. Ну и крипота.

— Подушки? — какие еще нахрен подушки? Посмотрел на разбитые вазы, а потом снова на него, до меня начало доходить.

— Что происходит? — Сет присел рядом с нами на корточки и пощупал лоб мальчика, чтобы проверить, не лихорадит ли его.

— Думаю, он просто ходит во сне, — прошептал и тихо рассмеялся. — Грэг, что ты собирался сделать со всеми этими… эээ… подушками?

— Макс сказал, что мне нужно поберечь сердце вестника, которое он добыл в схватке, — сказал он, даже во сне довольный и полный гордости за оказанное ему доверие, и разжал кулак, чтобы показать нам красный камень. — Мне нужно спрятать его в безопасное место. Я хотел положить его в облака под потолком, но они превратились в подушки и начали уплывать. А потом они упали и разбились, Макс будет в бешенстве.

— Нет, не волнуйся, — не знаю, понимал ли он хоть что-то, но хотелось его успокоить. Мы помогли мальчику подняться на ноги. Пока Сет придерживал его за плечи, я спрятал камень в карман. Отдам ему потом. Вдруг, засунет его куда-нибудь в приступе лунатизма и забудет. — У меня есть достоверные сведения о том, что Максу никогда не нравились эти подушки. Он не расстроится, что их больше нет, возможно, будет даже рад.

Его передернуло от холода. Нужно подумать, что можно с этим сделать, не дело, что мальчик бродит по продуваемому сквозняками поместью в тонких ночных брюках и рубашке.

— Ты уверен? — спросил Грэг. Несколько слезинок покатились по его щекам. Да ладно. Настолько он переживает и боится сделать что-то не так? Если он и осознавал, что плачет, то этого никак нельзя было понять по его зомбированному лицу.

Его слезы беспокоили меня. То, что начиналось как забавная шутка, с которой мне хотелось посмеяться утром вместе с ним, закончилось таким огорчением. Он действительно был очень расстроен. Было непонятно, что делать в этой ситуации. Надо бы разбудить его и сказать, что все в порядке, но я когда-то читал, что нельзя будить лунатиков, уже и не помню почему. Но успокоить его все-таки хотелось.

— Дружище, даже если бы это были самые любимые на всем свете подушки Макса, они не идут ни в какое сравнение с его классным приемным сыном, он лучше любых подушек, — сказал ему таким тоном, будто раскрывал страшную тайну.

— Правда? — спросил он безэмоционально. — Ты уверен, что он не рассердится?

— На все сто процентов, — прижал мальчика ближе к себе, чтобы ему стало теплее. Хреново, что в этой комнате не было никакого пледа, чтобы накинуть ему на плечи.

— И кроме того, — сказал сокол, снимая легкий плащ и набрасывая его на Грэга. — Если он взбесится, ты можешь смело валить всю вину на своего дядюшку Сета.

— Хорошо, — пробормотал он и напряженное беспокойство, сковывавшее его тело, отпустило. Он обвил меня тонкими руками, закрыл глаза и уткнулся лбом в живот. — Просто свалю все на дядю Сета.

Я фыркнул, сдерживая смех, посмотрел на друга с благодарной улыбкой и запахнул плащ на худеньких плечах.

— Он хороший парень, — сказал Сет и коротко коснулся его лохматой шевелюры.

— Спасибо, что помог успокоить его, — поблагодарил его, поглаживая мальчика по спине. — Иногда вообще не понимаю, что с ним делать.

— Думаю, ты отлично справляешься со всем этим, Макс, — он неопределенно махнул рукой. Грэг обнял меня крепче. — Он что, снова вырубился? Стоя?

Посмотрел вниз и быстрее, чем увидел, почувствовал, как мальчик пускает слюни на мою тунику.

— Похоже на то.

— Да, он странный, — серьезно сказал Сет, положа руку на сердце. — И мне неприятно говорить тебе это, но дерево, с которого упал этот водный фрукт, растет не так уж далеко.

— Это ты так назвал странным и меня? — спросил, притворно нахмурившись.

— Он твой сын, — пожал плечами сокол.

— Ты ведь знаешь, что это не так? — чтобы оставаться невозмутимым, мне пришлось приложить усилия.

— Это не имеет никакого значения, — сказал он. Эти слова заставили меня задуматься.

— Ладно, готов признать это. Я странный, да, — пожал плечами под смех Сета. — А сейчас Грэга нужно уложить в постель. И самому хотелось бы поспать. Завтра нам привезут доски, хочу сделать в Медвежьем углу максимум из возможной работы, прежде чем мы отправимся в другое поместье.

— Тебе стоит поторопиться и придумать название для этого места, — он пошел придержать дверь кабинета.

Я разжал костлявые руки Грэга и поднял его на руки. Он что-то заворчал, думал, что проснется, но мальчик только вжался лицом мне в грудь и заснул крепче.

Не думал, что меня когда-то будут умилять подобные сцены.

— Знаю, что уже давно пора дать ему название, но не могу придумать ничего подходящего, — сказал, осторожно протискиваясь в дверной проем, чтобы не ударить Грэга о косяк. — Так что открыт для предложений.

— Ладно, тоже подумаю об этом, — Сет проводил нас до спальни мальчика, где я уложил его в постель и подоткнул одеяло, чтобы он не замерз ночью.

— Дядя Сет, да? — усмехнулся, когда сокол, вместо того чтобы забрать свой плащ, накрыл им ребенка поверх одеяла.

— Даже спорить не буду, — он пожал плечами и потер подбородок. — Он очаровал всех в этом доме.

— Прилипучий как пиявка, правда?

— Точно, — Сет стоял и смущенно рассматривал моего приемного сына. Наверняка у него в голове не укладывалось, как можно было так быстро привязаться к неуклюжему подростку, у которого задница — магнит для приключений. Мне были понятны его чувства.

— Добро пожаловать в клуб людей, которых Грэг Адамс подцепил на крючок с помощью своего чудовищного обаяния, — похлопал сокола по спине, давая понять, что он не один, и вывел его в коридор.

— Ты не понимаешь, мне ведь никогда особо не нравились дети, — не мог угомониться Сет. Он выглядел таким растерянным, как будто ему только что сказали, что Деда Мороза не существует.

— Я тоже так думал, друг, — рассмеялся и прикрыл дверь в спальню мальчика, чтобы он не проснулся от нашего хохота и болтовни.

И это было правильно.

Мадам Брайт запросто могла бы содрать с меня шкуру, если ее дорогой мальчик будет недостаточно быстро выздоравливать, еще и по нашей вине. И была бы права. Мы с этой эксцентричной женщиной были знакомы не так долго, но мне сразу стало понятно, что она очень серьезно относится к благополучию и заботе о своих пациентах.

Кстати, о ее пациентах…

— Тебе тоже нужно отдохнуть, приятель, — сказал и подтолкнул его в сторону комнаты напротив. — У тебя есть своя спальня, так что больше никаких диванов и гостиных. Теперь ты живешь здесь.

— Но я… о, — он замолчал, выглядел при этом очень странно, как будто не до конца осознавал всю серьезность моего предложения. — Ты уверен? Я без проблем найду, где переночевать…

— Если ты сейчас не заткнешься и скажешь, что тебе лучше уйти, получишь по шее, серьезно, — сказал, с ласковой угрозой приподняв бровь.

Сокол замолчал, нахмурившись еще сильнее, и опустил взгляд в землю, как будто мысленно боролся с самим собой.

— Ты уверен, что я не стану… — он остановился, думая, говорить дальше или не стоит, и провел рукой по черным перьям на голове.

— Что? — помог ему решить эту дилемму.

— Не стану обузой, — наконец закончил он и поднял на меня золотисто-зеленые глаза.

— Нет, — отрезал. — Просто посмотри на этот дом, Сет. Здесь достаточно места для всех нас. И уверен, у нас достаточно золота, чтобы безбедно жить сто сезонов, а то и больше. И еще заработаем. Твоя сестра и Рита позаботились об этом. Ты брат моей жены и вроде как мой лучший друг, так что…

Последнее замечание сработало лучше других аргументов, которые уже были приведены. Он даже рот приоткрыл от шока. Мне же казалось, что я не сказал ничего особенного.

Довольная улыбка появилась на его лице, когда он, наконец, все понял. Он согласно кивнул, а потом эта улыбка преобразилась в хитрющую ухмылку. Понял, он собирается поупражняться в остроумии.

— Думаю, что тоже могу назвать тебя лучшим другом, несмотря даже на то, что у тебя небольшие проблемы с головой, — признался он. — Серьезно. Твои безумные идеи с объединением камней попахивают тягой к смерти в расцвете лет.

— А ты так и не привел ни одного довода, что в этом плохого, — справедливо заметил.

— Кроме того факта, что мы оба можем погибнуть в результате взрыва? Даже не знаю… — буднично заметил он.

— Ну, если кто-то и может предотвратить катастрофу, так это ты, верно? — обезоруживающе улыбнулся ему и еще раз толкнул в спину в сторону комнаты. — А теперь иди спать. Пусть тебе приснится способ объединить камни.

— Идиот! — обреченно сказал Сет, возведя глаза и руки к потолку, будто испрашивал немного ума для меня у Богини, и удалился в свою комнату, хлопнув дверью у меня перед носом.

Остался на несколько минут в коридоре, чтобы убедиться, что все здесь улеглись и никто не собирается выйти и завести старую шарманку о том, что он для меня обуза или недостаточно хорош, чтобы о нем заботились.

Вроде, тихо.

И в этой глубокой тишине послышалось чье-то дыхание. Нас подслушивали? Я напрягся, расправил плечи. Мой голос не был наделен той силой, что голос Байрона, так что пришлось собраться и глубоко вдохнуть, чтобы звучать убедительно.

— Кто бы ты ни был, выйди и покажи себя, — на всякий случай занял боевую стойку, чтобы защититься, если на меня нападут.

Если в поместье есть кто-то чужой, кто хочет причинить вред моей семье, придется с этим разобраться. А потом проверить фонари на стенах. Потому что какого черта здесь так темно?

— Каррр! — радостное карканье надоедливого ворона раздалось еще до того, как этот комок перьев врезался мне в грудь.

— О, Берти, нет! — раздался тихий смешок, и моя жена-скромница, Шелли, показалась из-за угла. Ее губы сложились в улыбку на прелестном личике, она пыталась сдержать смех, чтобы никого не разбудить. Однако, подавить веселье ей было очень трудно, видя, как я брызгал слюной, рассыпая проклятия, и пытался отдышаться после того, как в меня врезалась птица.

— Да, Бертрам, я тоже по тебе скучал. Не обязательно пытаться выцарапать мою душу, — он хватался когтями за все, что попадалось, чтобы зацепиться за меня. Отойдя от шока, подставил руку, и он прижался ко мне, от радостного возбуждения потряхивая хвостом и крыльями и рассыпая золотистую пыльцу во все стороны. Захотелось чихнуть, но это желание было перебито неудержимым смехом: я и правда скучал по этому маленькому балбесу.

— Прости, что пряталась там, любимый, — сказала Шелли и наконец спасла меня от этого приступа любви. Она забрала ворона, который пытался залезть мне под ребра, к себе на руки. — Хотела найти тебя и не удержалась от подслушивания.

— И как давно ты здесь? — спросил свою шпионку и подошел к ней, чтобы обнять за обнаженные плечи. Ночная рубашка, в которую она переоделась, выглядела удобно и красиво, но явно не была предназначена для разгуливания по холодным коридорам. В такой только греться под одеялом с любимым мужем. Лучше, конечно, без нее, но это уже другой разговор. С учетом того, что она еще и обувь не надела, она точно хотела подхватить воспаление легких. Дать бы ей по заднице за то, что не бережет себя, но ругаться не хотелось. Я был обезоружен ее красотой и заботой. Такая беспечность жены одновременно раздражала и умиляла меня.

— С тех пор, как услышала звон стекла, — призналась она, застенчиво улыбнувшись. Мы пошли на третий этаж в сторону нашей спальни. — Тебя так долго не было, я волновалась. Потом эти странные звуки, они обеспокоили меня еще больше. Сначала хотела вмешаться, а потом залюбовалась, как вы с моим братом мило возитесь с Грэгом. А потом уже просто постеснялась выдавать свое присутствие…