Ашер – 4

Глава 21

— Сет, останься с Грэгом, — крикнул другу, выбегая из кузницы. — Эй!

Добежал до стеклянного дома, где в последний раз видел своего пегаса.

— Метеор!

Видимо, в моей тоне было достаточно настойчивости, пегас понял, что он мне нужен, причем очень срочно, поэтому сразу бросился ко мне и со свистом приземлился на землю.

В голове был жуткий кавардак из предположений и страхов, сомневался, что наша телепатическая связь сработает и у меня получится передать ему что-то связное. Мое подсознание просто вопило: «РИТА», «ВПЕРЕД», «БЫСТРЕЕ».

Но он прекрасно меня понял, стоило мне только вскочить в седло, Метеор взмыл в небо.

— Вперед, приятель! — крикнул и распластался по его спине, чтобы снизить сопротивление.

В голове проигрывались жуткие сценарии, один хуже другого, поэтому когда мы приземлились у каретного сарая, я спрыгнул с пегаса, обнажил меч и побежал на два сигнальных маячка: яркое пламя волос Шелли и светлые пряди Риты, контрастирующие с одеянием незваного гостя.

— Мой муж не обязан делать ничего подобного! — наконец мне удалось разобрать, что она говорила.

— Эй! — окликнул фигуру в малиновом плаще с капюшоном и замахнулся на нее мечом.

— Не надо! — раздался визг. Отступая назад, человек наступил на полы своего же плаща и рухнул на спину.

— Макс, подожди, — Шелли примиряюще выставила вперед руку, чтобы остановить мое наступление на гостя, которого здесь никто не ждал. — Она безвредна.

— Она? — удивился и кончиком клинка приподнял капюшон, скрывающий лицо.

Из-под малиновой ткани показалась голова со знакомыми белоснежными перьями, пара черных глаз и кислое выражение лица, которое могло принадлежать только Энджи, постоянно лезущей не в свое дело, жестокой карьеристке и ныне вдове покойного Ашера Уолтера.

— Что ты здесь делаешь? — опустил клинок, но совсем убирать не стал, мало ли что ей в голову взбредет. Может, это какая-то паранойя, но она была на сто процентов оправдана тем, что каждый второй на этом чертовом острове хотел убить меня.

— Пришла просить аудиенции у тебя, человека, который убил моего мужа, — сказала Энджи. Она надеялась восстановить свое достоинство, грациозно встав и гордо откинув голову, но это не помогло. Выглядела она жалко. — Я просто сказала твоим женам, что это меньшее, что ты мог бы для меня сделать.

— Во-первых, я не убивал твоего идиота-мужа, ему откусил голову вестник, — угрожающе двинулся на нее. — А во-вторых, мои жены не обязаны тебя слушать. Ты не в том положении, чтобы раздавать указания.

На этих словах надменная маска, которую она натянула, слетела. Женщина ссутулила плечи, по щекам текли слезы. Она стала выглядеть так, как, наверное, чувствовала себя.

Когда открылась истинное положение дел, мы увидели, какой отпечаток наложили на нее последние дни. Темные круги залегли у нее перед глазами и придавали неестественно бледному лицу утомленный вид. Белые перья на голове потускнели и безжизненно обвисли, а одежда выглядела так, будто ее не меняли уже несколько дней.

Она была слабой и какой-то что ли приниженной. Отвращение и ярость, захватившие меня, отступили, на их место пришла жалость.

— Ты прав, — признала она тихим, дрожащим голосом. — Я не в том положении, чтобы указывать вам или просить о чем-то.

Такой неожиданно скромный комментарий убедил меня убрать оружие. Скажи эти слова кто-то другой — меня нисколько бы это не взволновало, но слышать их от этой некогда высокомерной, гордой женщины было странно.

Взглянул на своих жен, чтобы понять, что они думают об этой нежелательной посетительнице, вторгшейся в наш дом.

Рита, конечно, все еще была на взводе, она распушила хвост и раздраженно хлестала им из стороны в сторону. Руки были сложены на груди — всем своим телом она демонстрировала враждебность.

Рядом с ней стояла Шелли с таким же грозным выражением на личике, уперев руку в бок. Однако в ней, помимо отвращения и злости, читалась еще и та жалость, которую испытывал и я.

Итак, было принято решение хотя бы выслушать ее.

— Хорошо, мы тебя слушаем. Чего ты хочешь? — спросил, сразу переходя к делу.

— Может, пригласите меня перекусить? — спросила Энджи, зачем-то отряхивая свою одежду. Она была такой грязной, что это было бесполезно. — Я проделала большой путь из Бронзовой Гавани и очень устала.

Мы с женами обменялись раздраженными взглядами, но в конце концов приняли молчаливое решение выполнить просьбу женщины.

— Давайте пройдем на задний двор, там мы сможем немного отдохнуть и перекусить, обсудим все в спокойной обстановке, — предложила Шелли на правах давней хозяйки поместья. — О своем экипаже не волнуйтесь, наши слуги позаботятся о нем.

Все мы пошли за Шелли. Она провела нас через особняк к роскошному заднему двору, который запомнился мне еще с того раза, как впервые увидел Александрийское поместье.

За домом распростерлась территория, которая служила выходом к гавани. Там на якоре стояло судно феникса, Теплый ветер. Прямо на воде расположилась круглая белоснежная беседка с нефритовым куполом, к ней вел небольшой трап. Крышу поддерживали мраморные колонны, увитые плющом.

В центре стоял приземистый столик с графином и четырьмя хрустальными бокалами. Либо это какая-то магия, либо здесь кругом подслушивают шпионы и передают все слугам, чтобы они успели организовать комфорт еще до того, как получат приказание от хозяйки. Вокруг стола были разбросаны мягкие подушки. Уже начали сгущаться сумерки, поэтому было видно, как светится камень в форме цветка, спускающийся с потолка на золотой цепи.

— Могу я предложить вам и вашей гостье угощение? — вездесущая экономка как будто материализовалась из воздуха и заговорила, чем здорово меня напугала.

— Пока мы выпьем вина, а потом хотели бы успокаивающий чай и суп. Ничего готовить не нужно, Дороти, не беспокойся, принеси то, что есть, — распорядилась Шелли и взяла из рук помощницы кувшин с водой и миску с десятинными камнями.

— Да, госпожа, — она сделала реверанс и поспешила исполнять просьбу хозяйки.

Когда с формальностями было покончено, хотелось поторопиться и перейти уже наконец к делу. Думал рявкнуть на Энджи, чтобы она пришла в себя и начала говорить, но не стал, вспомнив, какой хитрой и изворотливой может быть эта женщина. В конце концов она постоянно манипулировала, чтобы продвигаться по социальной лестнице самой и продвигать мужа.

Если жизнь на Ашене меня чему-то и научила, так в первую очередь тому, что все козыри лучше держать при себе и не вскрывать их раньше времени. Особенно если имеешь дело с политикой.

Взглянул на жен. Они расположились по обе стороны от меня и были готовы поддержать любое настроение, которое задам этому разговору.

С бокалом очищенной воды откинулся на подушки и сделал маленький глоток, глядя в глаза Энджи.

Кажется, она ждала, что я начну этот разговор. Что ж, облегчать ей задачу никто не собирался.

Она старалась поддерживать зрительный контакт со мной, но продолжала упорно молчать. Молчание затянулось и в конце концов она заерзала на месте.

Градус неловкости снизила Дороти, она вернулась с сервировочной тележкой, заставленной маленькими мисочками, все они были не больше чайной пиалы и каждая из них накрыта такой же маленькой крышечкой.

— Сегодня наш повар готовил экзотические супы с пряностями с острова Наби, — сообщила она, расставляя перед каждым из них по три миски. — Вкуснее всего будет, если макать в суп хлеб с травами. Если вам понадобится что-то еще, позвоните в этот хрустальный колокольчик, к вам сразу же придет кто-то из слуг.

— Спасибо, Дороти, — она поставила на стол блюдо с подсушенным хлебом, нарезанным небольшими кубиками и тарелочку с маленькими шпажками.

С облегчением прервал зрительный контакт с Энджи, наколол хлеб на шпажку и макнул его в сливочно-белый суп. На вкус было похоже на что-то сырное с беконом, и как и многое на этом острове, блюдо было очень острым.

— Ты же хотела есть, — заметил, что женщина даже ничего не попробовала, хотя смотрела на дымящиеся тарелки так, будто умирала от голода.

Она подпрыгнула на месте и непонимающе уставилась на меня. Казалось, что на несколько минут она выпала из реальности.

Энджи поспешно схватила шпажку и занялась едой.

Она ела с таким аппетитом, что я невольно задумался, когда она вообще видела еду в последний раз? Но отправив в рот еще кусочек хлеба, вымоченного в пряном супе, прикрыл глаза от блаженства и забыл обо всем, кроме этого божественного вкуса. Несколько минут мы все молча наслаждались восхитительным ужином.

Допив прямо из чаши первый бульон, обратил внимание на второй, он был оранжевого цвета и пах почему-то фруктами. Когда вытащил кубик хлеба из этого супа, он стал кирпичного цвета, а попробовав на вкус, сильно удивился, потому что это было манго, хорошенько приправленное перцем.

— Итак, что бы ты хотела обсудить? — обратился к женщине, которая больше, вроде бы, не умирала с голоду.

Энджи отложила шпажку и промокнула губы матерчатой салфеткой.

— Я пришла, чтобы обратиться к тебе с просьбой, — она неловко откашлялась, но взгляд не отвела. Очевидно, ей тоже надоело танцевать вокруг цели своего визита, и она решила сразу перейти к делу.

— Просьба, а не требование? Это уже интересно, — приподнял бровь. Наверное, нехорошо издеваться над женщиной, которая находится в заведомо проигрышном положении, но она так меня бесила!

Макнул хлеб в последнюю чашку, содержимое коричневого цвета по консистенции было похоже на мягкую карамель, а на вкус, в сочетании с хлебом — на какой-то десерт, вроде шоколадного торта.

— Знаю, что отношения между нами никогда не были дружескими или хотя бы просто приятельскими, и хотела бы начать с того, что приношу глубокие извинения всем присутствующим за любую недоброжелательность, когда-либо выказанную мной в ваш адрес, — смиренно сказала Энджи.

— И по отношению к нашему сыну, — добавила Рита с легким рычанием в голосе. Вот уж от кого добиться прощения будет сложнее всего.

— Ты имеешь в виду этого сироту, Грэга Адамса? — усмехнулась она. Вот уж косяк природы, она выглядит как ангел, но мерзотный характер из нее не выбили никакие неприятности.

Прежде чем она успела вякнуть какую-нибудь гадость про Грэга, с грохотом стукнул кулаком по столу.

— Будь осторожна, подбирая слова для того, что собираешься сказать дальше, — предупредил ее. — Надеюсь, что ты уже уяснила: я не позволю никому плохо отзываться о тех, кто мне дорог. А этот мальчик очень, очень дорог нам всем.

— Значит, слухи не врут, — она как будто разговаривала не с нами, а сама с собой. — Вы заявили права на этого мальчика, как на своего ребенка.

— Да, — взял шпажку и в сердцах воткнул ее в горку хлеба, пробив несколько кусочков. Надоели эти отступления, что ей надо в конце концов? — А теперь предлагаю тебе оставить эту тему и продолжить разговор о цели твоего визита.

Энджи раздраженно распушила белые перья, прибитые пылью, но мудро воздержалась от очередной колкости, готовой сорваться с ее губ.

Вместо этого она смиренно сложила руки на коленях и опустила взгляд на столешницу.

— Я пришла просить тебя спасти меня от грозящей участи, — решилась она сказать правду. — Уолтер был убит, а Ашер, которого он вызвал на поединок, не заявил прав на его имущество. Мой муж не был влиятельным человеком, поэтому не заключал никаких договоров с союзниками на такой случай.

— Что это значит? — уточнил у нее, не был уверен, что понимаю все правильно. — Никто не знает, что с тобой делать?

— Знают. Поскольку я являюсь достаточно ценным активом, меня отправят туда, откуда взял муж, если никакой Ашер не захочет выкупить меня, — ответила она, нервно теребя руки.

— И откуда он тебя взял? — она может перестать говорить загадками, блин?

— Торговцы, — вмешалась Рита.

Рита никогда не делилась подробностями жизни у торговцев, но то немногое, что она рассказала, влияло на мое воображение самым пагубным способом: оно дорисовывало такие детали, от которых волосы на голове шевелились.

Даже в тот момент, от того, как безэмоционально она произнесла слово «торговцы», у меня по спине побежали мурашки. И глядя на то, как дрожит от страха Энджи, несложно было догадаться, что ее преследовали собственные воспоминания.

— Верно, — сказала она и прокашлялась, чтобы избавиться от вставшего в горле кома. — Через несколько дней торговцы покинут порт со всем имуществом, которое им не удастся продать на аукционе. Поэтому я пришла просить тебя купить меня в качестве жены или наложницы. Мне страшно, ты не представляешь, что это за место.

— Ты хочешь, чтобы я купил тебя? — ее просьба не возмущала меня, и даже не злила, просто хотелось понять, какие у нее мотивы. — Для чего?

— Я… я довольно искусная любовница и… — начала она, пришлось поднять руку, чтобы остановить этот бред.

— Нет. У меня нет ни малейшего желания покупать женщину толькол потому, что она хороша в постели, — сказал, скривившись. Конечно, я уже привык ко многим причудам этого мира, но торговля секс-рабынями… нет. Даже если все остальные не видят в этом ничего плохого, это дно, надеюсь, я не пробью. — Если мы и выкупим тебя, то только ради полезной цели, выгодной для нас обоих, а не для тебя одной. Итак, повторю вопрос: какую пользу ты могла бы принести мне или моим поместьям?

— Нуууу… — начала Энджи, как будто даже не думала, что такой вопрос может встать. Надеялась, что просто будет греть иногда мою постель? — Я… Эм…

— У нее как минимум есть две руки, — пропела Шелли, хитро улыбнувшись. В этой улыбке не было ничего дружеского и теплого.

— А еще ее ноги выглядят вполне крепкими, — поддержала Рита подругу, заглядывая под столик.

До меня дошло, к чему они клонят.

— Вы обе правы, — не смог сдержать ухмылки. Да, это не по-мужски, но она заслуживала только такого обращения. Уж окажись она на коне, никого бы не пощадила. — Думаю, ты прекрасно впишешься в ряды слуг в нашем Александрийском поместье.

— Прислуга? — взвизгнула Энджи.

— Да, — безобидно улыбнулся и закинул в рот кубик хлеба.

— Хотите, чтобы я ползала на четвереньках вместе со служанками, пока вы радуетесь жизни? — верещала она обиженным голосом.

— На самом деле не имеет никакого значения, чего я хочу, — откинулся назад и обнял за плечи обеих жен. — Все зависит от Риты и Шелли, хозяйством занимаются они.

Краска отхлынула от лица женщины, когда она поняла, в чьих руках ее судьба. Вряд ли ей стоило ждать снисходительности от тех, кто не раз становился объектом ее гнусных сплетен.

— В течении всей своей жизни на Сканно ты продвигалась за счет того, что манипулировала людьми и распускала про них грязные слухи, — злобно зашипела Шелли. — Готова поставить все золото, которое есть в наших хранилищах, что на острове нет ни одного человека, желающего выкупить тебя у торговцев. Я права?

— Конечно, ты права! — вспыхнула она. — Как ты думаешь, почему еще я могла прийти просить милостыню у своих врагов?

— Ты сама превратила Макса в своего врага, — зарычала Рита. Она и так легко выходила из себя, когда дело касалось семьи, но с Энджи заводилась буквально с полоборота. — Не забывай об этом.

Перья на голове гостьи встали дыбом, но она, второй раз за вечер проявив мудрость, промолчала и опустила взгляд.

— И это лишь одна из многих ошибок, с которыми мне приходится жить, — устало выдохнула она и напряглась всем телом, чтобы сдержать дрожь. Это не помогла, она затряслась только сильнее. — Полагаю, что должна поблагодарить вас за то, что нашли время, чтобы выслушать меня, и за оказанное гостеприимство.

Удрученная, уставшая женщина встала, как бы собираясь уходить. Я бросил взгляд на жен, которые общались без слов, одними глазами.

— Энджи, подожди. — заговорила Шелли. Она попросила ее сесть обратно.

— Как ты думаешь, ты могла бы смирить свою гордыню и стать служанкой? — спросила Рита, сканируя ее голубыми глазами.

— Да, — ответила она без колебаний.

Умно.

— И мысль о том, чтобы стать простолюдинкой, не вызывает у тебя отвращения? — продолжала давить кошка.

— Нет, — ответила Энджи. На этот раз она запнулась и едва заметно скривилась. А может, мне это только показалось из-за сгущающегося сумрака. Она перевела на меня взгляд, в глазах стояли слезы. — Я сделаю все, что угодно, Ашер Медведев, ты должен мне поверить.

— Я верю тебе, — сказал, немного подумав. — Но ты должна понять, если мои жены позволят выкупить тебя, ты должна играть по нашим правилам. Никакой клеветы и никакой лжи.

— Понимаю, — ответила она мне и бросила умоляющий взгляд на Шелли и Риту. — Пожалуйста.

— Нам нужно немного времени, чтобы обсудить, куда именно тебя пристроить, мы не планировали расширение штата, — холодно сказала Шелли. — И мы хотим сначала убедиться, что сможем прокормить еще одного человека.

— Но торговцы скоро покидают порт! — она была в ужасе.

— Ты узнаешь наш ответ на аукционе, — отрезала Рита. — Будь благодарна за то, что мы вообще рассматриваем эту возможность.

Наверное, Энджи многого стоило захлопнуть рот в тот момент, все ее существо хотело огрызнуться в ответ, но она была не в том положении. Женщина молча приняла условия, которые мы предложили.

— Спасибо, что выслушали меня, — сказала она, когда мы все поднялись на ноги. Шелли повела нас обратно. Мы вернулись к каретному сараю, где стоял экипаж Энджи, так же, как и пришли, через дом.

— Неужели у нас так туго с ресурсами, чтобы позволить себе еще одну служанку? — тихо спросил феникса, пока мы стояли на крыльце и смотрели, как Энджи ковыляет прочь.