Ашер – 4

Глава 2

Я мысленно вернулся в тот день, когда сразу после пира в честь победы на скачках, Байрон отвел меня в дворцовое подземелье и выпытал, откуда знаю человека, который продал Адлеру Бёрнсу яд, которым тот пропитал свой клинок. И он, вроде, не давил на меня, но я все равно рассказал ему все, что знал, хотя изначально не собирался.

Однако никакого принуждения, как в том подземелье, и близко не было. Просто голос Рамзи придавал слову веса, наделял его особым смыслом, как будто наделял его жизнью. В моем мозгу что-то щелкнуло.

— Проснулся… — повторил про себя, и что-то древнее, магическое и очень сильное во мне выгнуло спину, как сытый, довольный домашний кот, а потом снова свернулось калачиком и задремало.

Как раз в тот момент, когда мне показалось, что я начинаю что-то понимать и осознавать, повелитель одним словом сбил меня с толку и заставил почувствовать себя так, словно слетел с орбиты.

— Как твои сны? Ничего необычного в последнее время?

— Почему ты спрашиваешь меня об этом? — с каждым его вопросом ураган мыслей в голове только усиливался, а когда он спросил про сны, там просто открылся гребаный Ящик Пандоры.

В голове снова и снова прокручивалась эта карусель из образов, как тогда, когда это приснилось мне впервые. Только теперь картинки были более насыщенными и яркими, воспоминания приобрели кристальную четкость и объем.

Бруно, Олли и Рита и раньше часто появлялись в моих снах в самых разных жизненных ситуациях и на разных этапах. В последнее время мне виделись картинки процветающего Медвежьего угла и Шелли. Пару раз она мелькала как второстепенный персонаж, которого мой разум цеплял из толпы до того, как я по-настоящему узнал ее.

Но после того, как она появилась в моей жизни, эти вспышки перестали быть случайными. Она смеялась, улыбалась, в ее огненных волосах со временем появлялись серебристые пряди, как и у Риты.

Было и такое воспоминание, яркое и ослепительное, как солнце, на фоне которого меркли все остальные. Оно всплыло на поверхность только во время разговора с повелителем и потрясло меня. Там была Шелли, она стояла на террасе и любовалась закатом, обхватив руками круглый животик.

Мне было физически больно смотреть на это. Оно сбивало с толку, особенно учитывая то, какой печальной была реальность. Моя вторая жена сама сказала, что вряд ли сможет иметь детей. Это раздергивало не только потому, что мне хотелось большую семью. До этого была еще одна вспышка.

Тот сон толкнул меня в пропасть, над которой я зависал последние пару дней. Он был о Грэге, который сидел на полу сарая со сломанной ногой.

И это приснилось мне до того, как неприятность произошла на самом деле.

Что это могло значить? О чем говорили эти вспышки? Могли они предсказывать будущее? Каким образом? Почему? И хотелось ли мне, чтобы так оно и было?

— Макс… — Байрон осторожно сжал мои запястья руками и развел их в стороны, чтобы я не выдрал себе все волосы, потому что зарылся в них пальцами и оттянул, пытаясь привести себя в чувство. В голове шла какая-то дикая перестройка, мне казалось, что я вообще ничего о себе не знаю.

Этот сдвиг полюсов выбивал почву из-под ног.

Неважно, через какое дерьмо пришлось пройти, какие ценности и смыслы мне навязывали в разных приемных семьях. Одна вещь всегда была стабильной, пока мир вокруг менялся. Мне казалось, что я знал, кем являюсь и что делаю, независимо от окружающих обстоятельств.

До этого момента, несмотря даже на то, что меня выдернули из одной вселенной и поместили в другую, что оказалось не так уж плохо, неизменным оставался один факт. Я смотрел в зеркало и всегда видел там старого доброго Макса.

Даже способность погружаться во временной транс, хотя я и продолжал охреневать с нее, не так сильно тревожила, как новое осознание. Возможно, некоторые детали моих снов могли показывать будущее.

Может, это так пугало потому, что я не был активным участником своих снов, только сторонним наблюдателем. Поэтому казалось, что мое подсознание взято в плен какой-то неумолимой, могущественной силой, обитающей внутри меня. Было такое ощущение, что меня затягивают зыбучие пески и нет никакой надежды на помощь.

Так что да, возможно, я излишне паниковал.

Боже, как же жарко!

— Макс, — снова позвал Рамзи. По зеркальной поверхности бассейна прошла рябь. — Дыши.

Его слова помогли мне вырваться из мыслей. Не знаю, есть ли в истории случаи, когда человек сходил с ума от того, что слишком много думал, но я был близок к этому.

Кивнув, с трудом сделал глубокий вдох. Пропустил воздух сквозь тиски, сжимающие горло, и постарался сосредоточиться. Проделал это незамысловатое дыхательное упражнение еще несколько раз, пока паника не рассеялась и не вернулось хоть какое-то подобие ясности.

— Байрон… — сказал, почувствовав, что могу нормально разговаривать. — Что со мной происходит?

— Ты становишься настоящим Ашером, друг мой, — загадочно улыбнулся повелитель.

— Мой дедушка всегда вел дневник. Он писал там о так называемом Пробуждении. В записях говорится, что после продолжительного пребывание на Ашене у него стерлись границы сознательного и бессознательного. Ему было сложно описать детали, об этом можно рассказать только на уровне чувств, но другие Странники подтвердили, что у них были похожие ощущения. Всех, кто попал сюда из других миров, связывает одно — повторяющиеся и сбивающие с толку сны.

— Что они означают? — спросил нерешительно. Не уверен, что был готов услышать ответ.

— Только ты сам можешь знать это. В зависимости от того, что, как тебе кажется, остров хочет сказать, — Байрон поморщился, увидев крайне неудовлетворенное выражение моего лица. — Знаю, что ответ очень расплывчатый, но дело в том, что предназначения и мечты у каждого Странника разные, и некоторые так и не осознают их до конца жизни. Ашен всего лишь старается направить и помочь.

— Отлично, недовольно проворчал, прижав пальцы к переносице, чтобы унять головную боль, которая нарастала.

— Со временем ты поймешь, как это здорово, — сказал повелитель тоном, в котором не было ни капли сомнения. Его лицо было предельно серьезным, он на мгновение положил ладонь мне на голову, словно давая какое-то молчаливое благословение. — Только Странники могут услышать голос архипелага. И только избранные могут разобрать, что он им говорит. Этим навыком владеют очень немногие, это неоценимый дар Богини.

Некоторое время мы сидели в тишине, мне нужно было обдумать его слова. Все это еще было очень абстрактным и неопределенным, но по крайней мере я понял, что эти сны даны не для того, чтобы причинить мне боль, свести с ума или заставить забыть свою сущность. Почувствовав частичное облегчение, вздохнул и посмотрел на воду.

— Как успехи в медитациях? — спросил Рамзи, нарушив молчание.

— Честно говоря, никак, — признался, вспомнив домашнее задание, которое повелитель дал мне после того, как мы договорились, что он будет направлять развитие моих способностей. — У нас многое произошло…

— Да, и уверен, что ты говоришь не только о вчерашнем демоническом нашествии, — понимающе качнул он лохматой головой. — Ты продвигаешься по социальной лестнице очень быстро, но вместе с привилегиями растут и обязанности с ответственностью. Уверен, ты уже ощутил на себе это бремя.

Так оно и было. Все люди, о которых мне предстояло заботиться, проплыли перед мысленным взором, руки снова невольно потянулись к голове, чтобы в приступе тревоги вцепиться в волосы.

Байрон перехватил их и опустил свою мощную лапищу мне на плечи.

— Если будешь так выпрыгивать из штанов, быстро перегоришь, дружище, — криво усмехнулся он. Я стиснул в кулаки руки, лежащие на коленях. — Именно поэтому я рядом, чтобы направить и поддержать. А теперь попробуй помедитировать.

— Правда? Можно здесь? — выгнул бровь. Для меня не была новостью благосклонность повелителя, но позволить мне упражняться в таком месте…

— Более подходящего места нет на всем Ашене, — невозмутимо заявил он. — Здесь так тихо, что можно услышать, как кровь течет по венам.

Не смог удержаться от смеха. Может, это все нервы, но то, что сказал Байрон, показалось мне смешным.

— Забавно.

— Да, да, очень смешно, а теперь из уважения к старшим помолчи и закрой глаза, — он закатил глаза и взъерошил мне волосы, как будто был старше минимум на парочку вечностей.

— Хорошо, — не стал спорить, выпрямил спину и закрыл глаза.

— Сосредоточься на моем голосе, — повелитель понизил голос до минимального регистра. До этого он говорил так только когда втирал мне о том, что я проснулся. Меня это расслабило и помогло настроиться на его дальнейшие инструкции. — Ты стоишь на берегу океана, позволяя ему плескаться у твоих ног. Каждый раз, когда волны набегают, ты вдыхаешь, и выдыхаешь с отливом. Представь это в самых мельчайших подробностях и подыши.

Как ни странно, мне легко было погрузиться в ту атмосферу, пульс замедлился, застучал ровно и методично.

— Теперь представь, что с каждым приливом вода поднимается все выше и выше, — продолжал он, расслабляя меня еще больше. — Не забывай дышать. Сейчас вода тебе по колено. Вдох-выдох. По пояс. И с каждым вдохом она поднимается выше.

Я представил, как вода медленно поглощает меня и еще глубже погрузился в медитативное состояние.

— Вдох-выдох. Вода уже захлестнула тебя полностью, но ты не боишься. Она прозрачная и теплая, а вокруг так тихо…

Его слова слышались мне издалека, как будто я действительно оказался под толщей воды, и ничего вокруг больше не имело значения. Думаю, эти ощущения были схожи с теми, что дети испытывают, находясь в утробе матери.

Внезапно в этот мыльный пузырь, отделяющий меня от всего мира, вспышками ворвались хаотичные звуки и образы. Меня качнуло, как от резкого удара хлыстом, который угрожал выбросить меня на поверхность.

— Макс, не теряйся. Сосредоточься на центре своей сущности, на месте, где спит твоя сила, — прорвался голос Байрона сквозь мою слепую панику. Изо всех сил я старался сконцентрироваться на дурацкой косточке.

Этой технике меня обучила Рита во время тренировок, чтобы взять под контроль временной транс, так что визуализация далась мне не так уж и сложно.

Правда, пришлось бросить все силы, чтобы вызвать этот образ.

— Теперь, когда ты видишь свою силу, собери ее и используй как щит от всех этих ошеломляющих ощущений, — наставлял меня Рамзи.

Я сделал, как было сказано, представил, как тонкие лучи света вырываются из моей груди, переплетаются, образуя прочный щит, и сводящий с ума балаган из звуков и красок отражается от его поверхности, отходя на задний план.

По ощущениям было похоже на то, что кто-то прикрыл ящик со всеми тревогами и страхами, которые сводили меня с ума.

Открыл глаза и сделал глубокий вдох.

— Отлично, — похвалил повелитель, с усмешкой глядя на то, как я пытаюсь проморгаться и вернуться к реальности. — Как ты себя чувствуешь?

— Вроде, нормально, — ответил ему и потер грудь, в которой что-то беспокойно ныло уже несколько дней. Меня поразило, каким незатуманенным и чистым казалось все вокруг после медитации.

Блин, до того момента я даже не подозревал, насколько сам себя загнал бесконечными переживаниями.

— Тебе следует почаще упражняться, Макс, — укоризненно сказал повелитель. — Я не шутил, когда говорил о выгорании. Сила, которая таится в тебе, будет только увеличиваться. Если ты не возьмешь ее под контроль, она поглотит тебя и не оставит ничего от твоего истинного «я».

— Понимаю, что ты имеешь в виду, — сказал, вспоминая, как мало внимания уделял близким людям в последнее время. Все из-за того, что зарылся с головой в свои загоны и заботы. Нужно будет наверстать упущенное, особенно с моими прекрасными женами. — Буду больше практиковаться.

— Хорошо, — одобрил Байрон и поднялся, вытянувшись во весь свой впечатляющий двухметровый рост. Он протянул мне руку, чтобы помочь встать. — Признаюсь, есть еще одна причина, по которой ты приглашен сюда сегодня. Надеюсь, что ты рассмотришь мою просьбу. Через девять дней на этом самом месте состоится ежегодный сбор десятины. Влиятельные Ашеры со всех островов соберутся здесь, чтобы отдать свою кровь в дар Богине. Хочу, чтобы ты тоже был в наших рядах.

— Почему ты хочешь, чтобы я участвовал в этом? — эта традиция казалась мне очень странной.

— Пока не могу сказать, но очень хочу, чтобы ты хорошо обдумал мою просьбу.

— Ты просишь у меня безоговорочного доверия? — остановился, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Боюсь, так оно и есть, — ответил, сцепив руки за спиной. Ни один мускул на его лице не дрогнул.

— Точно так же, как тогда, на охоте? — выгнул бровь, чтобы показать, что для меня это все очень сомнительно.

— Да, — усмехнулся он и покачал головой, как бы обращаясь к самому себе. — Обещаю на этот раз держать тебя в курсе всех без исключения деталей, которые относятся к делу. И отвечать на вопросы по мере их поступления.

— Но сейчас ты не можешь сообщить мне никаких важных подробностей? — продолжал пытать его.

— Верно, — обезоруживающе улыбнулся он.

Внимательно изучая своего друга, ничего не прояснил, продолжал сомневаться в его истинных мотивах. Мне никогда не нравилось, когда меня долго держали в неведении, не хватало терпения, хотелось знать все и сразу в мельчайших подробностях, так что можно было воспринимать его просьбу как тренировку доверия и выдержки.

Не видел, чтобы он отличался особой жестокостью, но все эти правила, установленные на острове, противоречили его образу. Прежде чем согласиться, мне нужно было кое-что узнать.

— Хорошо. До того, как я приду к тому или иному решению, мне нужно чтобы ты ответил на вопрос. Хочу получить откровенный ответ, — сказал прямо и улыбка исчезла с лица повелителя, сменившись сосредоточенным выражением, которое возникало всегда, когда он внимательно слушал. — Какого черта с водой происходит такая хрень? Ты действительно считаешь, что господствовать над людьми, контролируя питьевую воду, — это нормально? Мне мало известно о политике Ашена, но уверен, что ты и другие Ашеры могли бы сделать для народа гораздо больше.

Густые брови лорда Рамзи по мере моей обвинительной тирады ползли все выше и выше. Может, следовало сдержаться или аккуратнее подбирать слова?

Но этот вопрос не давал мне покоя с тех пор, как Бруно рассказал о работе системы водоснабжения на островах, где единственный водоем, из которого можно набрать питьевой воды — священное и неприкосновенное место, а все остальные заполнены солью.

— Твои моральные стандарты гораздо выше, чем мне казалось до этого момента, друг мой, — заметил Байрон, когда оправился от легкого шока. — Не могу поделиться с тобой многими деталями, которыми окружены недостатки устройства нашего общества, но я согласен с тобой и полностью разделяю твое мнение. Просто ничего пока не могу с этим сделать.

Он поджал губы и обвел помещение глазами, как будто ждал, что у стен вырастут уши. На мгновение в поведении Рамзи я уловил, насколько шатким было его положение. Он озирался так, будто был замешан в каком-то заговоре против правящей верхушки.

— Можешь ничего больше не говорить, — тихо сказал ему. — И у меня готово решение.

— Ты согласишься? — он выглядел таким ошеломленным, словно склонить меня на свою сторону — это задача со звездочкой.

— Рад, что не ошибся в тебе, Байрон, — улыбнулся ему. Чувствовал себя так, как будто с плеч свалился огромный груз. И хотя он ничего толком не сказал, я был уверен, что он все расскажет, когда придет время.

— Взаимно, мой дорогой друг, — весело выпалил он и сердечно пожал мне руку. — Теперь возвращайся к своим женам и жди следующего письма. В следующий раз мы начнем тренировки посерьезнее, так что не забывай медитировать.

— Договорились, — согласился с ним. Если не хочу, чтобы недоброжелатели прикончили меня за первым же углом, придется и правда попотеть на тренировках.

Рамзи проводил меня до выхода из Храма, и мы разошлись в разные стороны.

Оказавшись наконец на улице, под теплыми лучами послеполуденного солнца, я впервые за долгое время почувствовал легкость и свободу. Ноги сами торопливо несли меня туда, где мы договорились встретиться с Ритой и Шелли.

Они стояли у большого журчащего фонтана, у ног лежали упакованные свертки и мешочки, ящики, полные товаров. Девушки разговаривали, брызгали друг в друга водой из фонтана и звонко хохотали.

Стоя в десяти метрах от своих жен, стоял и пялился, и вероятно, мог наблюдать за ними часами, если бы Шелли не заметила меня и не махнула рукой.

— Макс! Иди к нам. У нас есть для тебя сюрприз! — пока она звала меня, Рита подняла с земли и положила на колени предмет цилиндрической формы, завернутый в черную атласную ткань.

— Вау!

Шелли сорвала ткань, скрывающую подарок.

— Ну как тебе?