Ашер – 5

Глава 24

Что опять происходит?

Передо мной ревущий ад буквально сжирал воду, но ноги словно приросли ко дну фонтана — ни шагу назад, хоть тресни. Я дернулся, чтобы отпрыгнуть, но ничего не вышло. Поднял голову, надеясь увидеть хоть кого-то из своих, а вместо этого — бац, совсем другое место. Вот это номер. В какой момент я вообще успел переместиться?

Пруд в поместье Алека Свана теперь казался далеким сном. Я снова стоял в этом жутком лесу, где воздух слабо мерцал зловещим синим светом. Место до боли знакомое. Да и ощущения тоже: я опять был без одежды, как новорожденный.

Как Грэг называл это? Мертвая зона? Темное пространство? Область тьмы?

А, точно — Темное царство.

Видимо, прямо во время церемонии я как-то угодил в это пограничное пространство между сном и явью, о котором мой приемный сын отзывался с такой дрожью в голосе. Неудивительно — жутковатое место.

Я автоматически придавил ногтем порез на пальце — тот самый, который Байрон мне сделал, демонстрируя обезболивающий эффект своего чая.

— Ай! — выругался, когда по костяшке тут же потекла тонкая струйка крови.

Как и ожидал — никакие спецэффекты от их супер-коры тут не работают. Сам себе напомнил: не дури, аккуратней будь.

Да, мы с Грэгом придумывали секретное кодовое слово на случай, если я снова окажусь тут, но ему я не признался, что оно мне, по большому счету, и не особо нужно: если это место вредно для меня, то и для парня оно не подарок. Проверять на нем мои гипотезы я бы точно не стал.

Помнил еще, что именно здесь Ашен громче всего общался со Странниками. Значит, надо собраться и внимательнее вглядываться в темноту — вдруг что услышу.

— Что ты мне хочешь сказать? — мой голос звучал так, будто я разговаривал из-под воды.

Вдруг откуда-то налетел порыв горячего воздуха — меня едва не сдуло с ног, пришлось пятиться, чтобы не навернуться.

Открыл глаза — а вокруг уже полыхает лес. Прямо по-настоящему: огонь ревет, пламя пляшет, все вокруг горит.

— Да твою ж мать! — отступил ближе к центру поляны. Пожар ревел всё яростнее, подбирался всё ближе, пожирая всё на пути.

Жара стояла такая, что казалось — кожа сейчас сама вспыхнет. Я лихорадочно выискивал взглядом хоть какой-то просвет в этом огненном кольце, через который можно было бы прорваться к спасению.

— Блять, блять, блять, — уже начинал паниковать по-взрослому: вариантов не находилось, клочок уцелевшей земли под ногами таял буквально на глазах.

Вдруг в правое предплечье вцепилась жгучая боль — я машинально потер старый шрам, что мне оставил Дастин Лонг. От этих ощущений желудок скрутило, на глаза навернулись слезы. Пламя почти уже облизывало лицо.

Нахмурился, задержал дыхание, приготовился к худшему — был уверен, что сейчас меня заживо сожрут языки пламени.

Удар сердца. Еще один. И тут до меня дошло: я всё ещё жив, кожа не поджарилась.

Огонь вдруг стал вести себя… странно. Сначала чуть не опалил лицо, а потом, будто одумавшись, отступил, стал тише.

— Серьёзно? — меня уже начинало потряхивать от таких выкрутасов. — И что теперь мне делать?

На секунду стена огня снова вспыхнула, будто взбесилась, и подползла ещё ближе.

— Ладно-ладно, чего разошёлся-то? Стой! — ляпнул я, решив проверить: а вдруг с этим огнём, как с живым, можно договориться?

Пламя всё так же гудело и шипело, но остановилось, будто и правда ждёт — что я дальше выкину.

Ощущение, что в любую секунду могу превратиться в жареный окорочок, немного отпустило, и я напомнил себе: все эти ужасы и страшилки — дело рук Ашена. Каким-то образом он пытался мне помочь.

Ну, хотя бы снова не пришлось разбираться со своей злобной тенью — и за это уже спасибо. Тот урок, кстати, отлично подготовил меня к поединку с Дастином, хоть суть дошла до меня не сразу. Если бы я тогда начал слишком активно юзать свою временную способность, дело бы кончилось плохо — за каждый такой трюк приходилось платить здоровьем, и с каждым разом цена росла.

Итак, что хотел мне сказать этот чёртов остров своей стеной огня?

Пройти сквозь неё у меня точно не получилось бы, но торчать дальше в этом огненном кольце было тоже не вариант. Я уже стоял на цыпочках, чтобы хоть чуть-чуть глотнуть холодного воздуха.

— Ты чего от меня хочешь? — крикнул я в бессилии, прекрасно понимая, что ответа не дождусь. Всё-таки это просто огонь, он не умеет болтать.

В голове проскочила безумная мысль: может, ну его, и просто пройти сквозь?

Нет, это ж надо быть совсем отчаявшимся — кто в здравом уме сунется в такую пекло? Но, с другой стороны, у меня особо и выбора не было.

— Ну, если бы ты оказался прав… — пробормотал я сам себе, комментируя свой отчаянный план. Я собирался сделать явно опасную и, скорее всего, смертельную глупость.

Сжав зубы, я крепко зажмурился и рванул сквозь эту огненную стену.

Вместо ожидаемой агонии и запаха собственной поджаренной шкуры я вдруг пошатнулся и рухнул на четвереньки перед древним бассейном для сбора десятины в храме солнца.

Огляделся: вокруг вроде бы безопасно, по крайней мере на первый взгляд. Мой взгляд уперся в зеркальную, сияющую поверхность воды. Я вспомнил, чем закончилась моя последняя попытка спокойно полюбоваться водной гладью, и невольно потер шрам на руке — тот самый, похожий на змею, жрущую собственный хвост.

Казалось, ответ, который я ищу, опять где-то совсем рядом, стоит только протянуть руку. Я сделал шаг вперёд и взглянул на свою судьбу как бы со стороны, сверху вниз.

Передо мной открылся длинный, извилистый коридор — чем-то он напомнил мне потайной склад оружия в Медвежьем углу. Стены — из грубого белого камня, немного похожего на мрамор, и конца-края им не было видно.

Вдалеке что-то начало вырисовываться — силуэт, и я ускорил шаг, прибавив ходу.

Когда подошёл ближе, понял: это вовсе не человек, а две одинаковые чёрные двери. Чем дольше я на них смотрел, тем сильнее срабатывали инстинкты. Я ясно чувствовал, что это не просто двери.

На внешней схожести всё заканчивалось. От правой двери веяло теплом, будто за ней собрались все мои родные, любимые места и вещи. За левой пряталась какая-то неопределённость.

Вроде бы что-то знакомое, но в то же время далёкое и забытое. Как возвращение в пустую квартиру после долгой разлуки — всё на месте, а уюта и тепла как не бывало.

Я долго перебирал в голове всё, что связано с этими дверями, пока меня вдруг не осенило.

Вот что скрывалось за ними.

Левая дверь — это был мой билет обратно на Землю, в старую жизнь. Я почему-то был абсолютно уверен: стоит мне открыть её — и вот я уже снова в прежней реальности, целый и невредимый, как прежде.

А вот за правой дверью притаился мой Медвежий угол — всё, что стало мне по-настоящему дорого. Да что там, это уже давно мой настоящий дом, хоть и признаюсь я себе в этом с трудом.

Впрочем, особо размышлять не пришлось — рука сама потянулась…

— Макс! — вдруг оглушительно окликнули меня, выдернув из глубин мыслей, будто рыболовным крючком из тины.

Я резко распахнул глаза — и тут же проклял себя за поспешность, потому что солнце, только-только вскарабкавшееся над островом Сканно, врезалось мне в лицо ослепительным ударом. Все силы разом испарились, и я поплыл, теряя опору под ногами.

— Тихо-тихо, стой! — Байрон успел подхватить меня за руки, не давая рухнуть на колени. Разбираться, что происходит, было некогда. Рамзи, убедившись, что я держусь на ногах и не собираюсь снова падать, бодро вскинул мою руку вверх: — Вот он! Наш брат — Ашер Медведев! Он прошёл испытания и обошёл всех!

В доме Алека Свана на радостях зааплодировали и ашеры, и простые люди.

— П… подождите, уже утро? — я попытался поднять свой щит, но руки были как вермишель после кипятка.

— Теперь можешь о щите не думать, испытание ты прошёл на ура, как говорил мой дед, — от души рассмеялся повелитель, ловко высвобождая мои пальцы из-под тяжёлого щита. Помог выбраться из пруда, поддерживая под локоть. — Думал, просто отметишься на церемонии, а ты опять всех удивил своей стойкостью.

Всё, что он там по-доброму плёл, влетало в мои уши и вылетало мимо — мозги работали на пределе, будто в них набили вату. На большее меня хватило только на мысленное: «Ну вот, новый день. Главное, чтобы не последний».

— Макс!

В мои объятия буквально влетела Шелли — вся в слезах и поцелуях.

— Любимый, — всхлипывала она, — когда рассвело, а ты всё стоял с этим щитом, мы уже не знали, что думать. Но повелитель тебя вывел из транса. Ты как, цел?

— Да, — мотнул я головой, пытаясь встряхнуть из себя остатки морока. — Да вроде бы… даже нормально себя чувствую, что странно. Это что вообще было? Мне теперь какой-то приз положен, за то что щит дольше всех держал?

— Ты теперь будешь купаться в почёте и похвалах, любимый, — с гордостью улыбнулась Шелли, обнимая меня крепче. — Гордимся тобой, самый сильный Ашер.

— Ну вот, ещё и похвалы, прекрасно, — буркнул я с иронией, прижимая жену к себе, пока служанки Свана возились с кандалами на ногах. Даже смотреть на лодыжки не хотелось — был уверен, что там одна кровавая каша. Но стоило присмотреться — ни царапины, кожа чистая, хоть сейчас на выставку.

— Разве это не чудо? — воскликнула Шелли, отступив на шаг и развязав повязку на руке. — Смотри, у меня тоже всё как новенькое.

Она подняла руку, чтобы показать мне палец — ни следа от раны. Только я собрался рассмотреть поближе — как вдруг белая, костлявая рука вцепилась ей в запястье, заставив Шелли ахнуть от неожиданности.

— Ну-ка, посмотрим, — задумчиво протянул Алек Сван, вертя её ладонь туда-сюда. Хорошо ещё, хватило у старого хрыча ума её отпустить, а то я бы не ручался за свои нервы — сломал бы ему пальцы без лишних разговоров.

В глазах у меня потемнело от злости — только вся сила воли удержала, чтобы не схватить судью за шиворот и не окунуть башкой в его же пруд. На пару минут — для профилактики.

— Ашер Сван, — выдавил я сквозь зубы и шагнул вперёд, заслоняя жену своим телом. Пусть видит: трогать её не дам.

— Медведев, — буркнул он в ответ, сверля меня своими жёлтыми, как у совы, глазами. — Проявил ты, надо признать, завидную силу духа. Такая черта не раз выручит в этом мире. Пойдём, я готов устроить тебе и твоим жёнам по-настоящему царский приём.

— Щедро с твоей стороны, Алек, — вмешался Байрон, вовремя встав между нами. Улыбнулся Свану холодно, сдержанно, улыбкой, что до глаз не дошла — только губы растянул. — Но у меня с Медведевым есть одно важное дело в Долине. Тебе бы лучше отдохнуть, выглядишь неважно.

— Не твоё собачье дело, как я выгляжу, Байрон! — огрызнулся Сван, и лицо его стало ещё морщинистее, будто бы ещё резче прорезались эти складки.

— Как скажешь. Спасибо за церемонию, — спокойно ответил повелитель, будто масло в огонь подлил. Лицо Свана стало похоже на вулкан за секунду до извержения. Но он, скрипнув зубами, всё-таки сумел взять себя в руки и натянул на лицо улыбку — настолько добродушную, что аж тошно.

— Хорошего дня вам обоим, — процедил наместник Байрона, поклонился нарочито почтительно и вновь оскалился, не пытаясь даже сделать вид, что рад нас видеть.

Когда он, наконец, ушёл, я не выдержал:

— Вот же гад, — вырвалось у меня.

— Ага, Алек давно уже стал моей главной занозой в заднице, — хмыкнул Байрон и тут же обернулся к Шелли, тревожно глядя ей в лицо: — Ты как, всё нормально?

— Да, нормально, — в голосе у неё прозвучало скорее раздражение, чем страх или обида. — Не больно, но неприятно и чертовски неожиданно.

— Лучше бы ему держать свои грязные лапы подальше от тебя, — пробурчал я, глядя вслед этому человеку-сове, пока его не проглотила толпа.

— Пойдёмте уже в лагерь? — предложила Шелли, явно желая поскорее уйти отсюда.

— А где Рита с Грэгом? — только тут заметил, что их рядом нет. Странно, вряд ли бы они добровольно пропустили моё возвращение. — Почему их не видно?

— О, они очень хотели быть, мой дорогой, — вздохнула Шелли, опуская глаза, — но, увы, наш Грэг приболел ночью, и Рита решила остаться с ним.

— Грэг заболел? — у меня внутри всё сжалось. — Вчера ведь всё было нормально!

— Не принимай близко к сердцу, брат, — Рамзи хлопнул меня по плечу, стараясь приободрить. — Детям многое по плечу, они куда крепче, чем кажутся.

— Наверное, — кивнул я, но тревога не отпускала. Какая-то эта болезнь Грэга слишком внезапная… Даже если это просто простуда, мне нужно увидеть его самому, убедиться, что всё не так страшно. Может, тогда перестанет крутить живот от волнения.