Белое и Черное (СИ)

Глава 21

— Простой, как сатиновые трусы, — недобро ухмыльнулся Сергей, отпивая из большой кружки кофе. Он прочел всю переписку, которую Юля перекинула на свой телефон. — Все нормально, Юль. Сейчас пробьем номерок, но я заранее ставлю на твоего бывшего. Что-то ему нужно. Не просто так пляски устроил. Ты не находила ничего подозрительного дома? Заначку или документы какие-то?

— Нет, ничего такого, — замотала головой женщина. — Я особо и не искала, — она непроизвольно окинула взглядом кухню.

— Ключей от квартиры у него нет, попасть сюда он боится, — Травкин намекнул на собственное нахождение в квартире. — Осталось только шантажом заставить дочь принести ему то, что хочет. В любом случае, вы съезжаете ко мне на время. За Дашу не переживай, за ней присмотрит Артем. Поговорю с ним, — он побарабанил пальцами по столу, задумчиво на нее посматривая.

Бедная, видно, что не спала всю ночь. Темные круги под глазами. Волнуется за дочку. Есть и плюсы: они знают место и время назначенной встречи. Череп дернул шеей, хрустнув позвонками.

— Собрала сумку?

— Да, — выдохнула Юлия таким обреченным тоном, будто на суде ответила на вопрос: «Вы признаете свою вину?».

— Тогда, Костя дожует свою кашу, — взглянул на мальчика, который очень старался кушать, чтобы стать большим и сильным как дядя Сережа. — И по коням.

Проданов, сделав над собой усилие, приподнялся на локте, сев на кровати, устланной только голым матрасом. Обвел мутным взглядом обстановку. Впервые за два дня комната предстала перед ним объемной, в целом, а не отдельными фрагментами. Рядом с кроватью окровавленный таз, куда он харкался кровью и блевал. Вонизма стоит. Кругом грязь и пустые бутылки.

Застонав, дотронулся до отбитых ребер. Бочина, окрашенная в темно-фиолетовый цвет нещадно болела. Лучше бы сразу прибили, чем так, садюги… Где он им найдет за короткое время столько бабла? Продай Лешка все свои органы и Нельку в бордель на пожизненное пользование, ему все равно не рассчитаться.

«Кстати, где эта шалава?» — захотелось увидеть хоть чье-то знакомое лицо.

— Нелля-а-а-а?! — завыл хриплым голосом в пересохшей глоткой. Громко не получилось. Он однажды слышал, как кричат черепахи, раскрывая ротоклюв… Так вот, примерно так же.

У Алексея скрутило желудок от голода. Организм хотел жить, просил его поддержать хоть коркой хлеба и глотком воды. Надо было поесть. Срочно.

Кое-как, держась за поверхности, он пошаркал в сторону кухни, еле передвигая ноги. Нашел сколотую кружку и включил кран. Трясся. Пил воду с хлюпаньем, проливая на себя. Подождал, пока уляжется. Его в этот раз не стошнило — уже хорошо.

Понял, что Нельки нет. Бросила его, рыжая сука, смоталась подальше от проблем. Проданов не очень на нее рассчитывал, но все же. Все бабы его предали… Что жена, что эта тварина, которая оставила подыхать.

Леха открыл холодильник и обрадовался куску колбасы, как ребенок конфете. Еще был небольшой кусок сливочного масла, но намазать его было некуда и добавить не во что. Наверное. Голод подсказал, что нужно налить в алюминиевую миску воды и покрошить туда колбасу и масло. Будет, типа, бульон, в котором можно размочить черствую булку. Так он и сделал.

В глубине души Леха понимал, что ему даны короткие часы отсрочки. В займы никто не даст, все кореша закинули его черный список.

«Юлька?» — защемило где-то в груди. Как только закончат с ним, примутся за бывшую жену с детьми. Он должен предупредить, чтобы уезжали… Далеко и надолго. Страшно представить, что могут сделать отморозки с молодой женщиной, девчонкой и мелким пацаном. Какой бы ни был Проданов скотиной, такой ужасной судьбы им не желал.

Он начал одеваться, скрипя зубами, через «не могу», через «не хочу». Изможденное тело просило покоя после жрачки и тянуло в сторону кровати, но Леха не сдался, дошел до двери… А там.

Его откинуло назад мощным ударом в лицо, будто кувалдой вдарили со всего маха. Безвольным мешком, Леха несуразно распластался на боку. Поднял окровавленное голову со свернутой на бок челюстью, чтобы увидеть два темных расплывчатых мужских силуэта. Третий, какой-то хлюпик позади.

«Точно есть третий» — была его последняя здравая мысль. Потом появились звуки, окружающие Лешика со всех сторон гулом разговоров.

— Проверьте тут все, — голос был не женским и не мужским. Человек не высокого роста, словно был лишен пола, возраста, и как ни странно, запаха.

— Босс, да нихрена тут нет, кроме вони.

— Ищите лучше, — зашипел невысокий, брезгливо прикрывая нос и рот белым платком.