Белое и Черное (СИ)

Глава 38

— Не понимаю, в чем проблема? Я всего лишь нашел мальца, накормил, обогрел в машине и собирался позвонить в полицию, — мужчина держался за лоб, словно у него голова раскалывалась и повторял одно и то же.

Травкин взглянул на время и вздохнул. Юлю с детьми после снятия показаний он отправил домой на такси. Потом Юлька отзвонилась и сказала, что они доехали. Звала на ужин.

Ужин ему только снится.

— Но, не позвонил. Телефон мы твой проверили, нет намека на набор в экстренные службы. Куда хотел ребенка увезли? — он провел большим пальцем по шраму, прищурив один глаз.

Глазки у плюгавого мужика не бегали, руки не дрожали. Ему заклеили разбитый нос пластырями крест-накрест. У Танюхи из выездной фельдшерской бригады своеобразное чувство юмора. Могла и зеленкой всю рожу замазать, за ней не заржавеет. Филиал ада работал на полную катушку. Уезжая, она пошутила, что отбитые почки принимает только по вторникам, сегодня выходной.

Что-то не давало Сергею плюнуть и просто закрыть мужика на трое суток в камеру, до выяснения обстоятельств… Он еще раз взглянул на документы. Погодин Иван Иванович. Хорошо, хоть не Иванов. Не женат. Не судим. Не привлекался. Детей нет. Обычный невзрачный тип, подбешивающий своей малахольностью, как отмороженный. Сидел на стульчике ровно и специфически улыбался чему-то своему. Никому не звонил, никуда не рвался, словно Ваньке все равно, где находится в полиции или на прогулке.

Взяли отпечатки и слюну на ДНК, и волосы… Травкин настоял, вызвав лаборантов. С ним спорить себе дороже.

— Чего молчишь, придурок? — руки чесались отпиздить его. Ногами. Плевать, что Танька почки сегодня не принимает.

— Я все сказал. Вы все записали. Мне добавить больше нечего, — И голос у него противный такой, писклявый, тоненький.

— Сергей Борисович, — в дверной проем всунулся капитан. Он не ожидал увидеть задержанного, думал шеф уже свободен. — Можно на минутку? — мотнул головой, чтобы тот вышел в коридор.

«Сиди мне!» — серые глаза предупреждающе сверкнули на Погодина и тот втянул голову в плечи.

— Женская рука, которая найдена в вашей машине принадлежит третьей пропавшей. Срезали с трупа. Вот заключение, — протянул бумажку.

Травкин оскалился. Не подвела чуйка тогда на даче. Не подвела… Да, попал впросак, не проверив сразу багажник. Все отдыхающие устроили ему демарш с забастовкой, назначив виноватым за отъезд с дачи. У Травкина и глюкануло.

— Что на площади делал? — шел пятый час допроса. Больше шести никто у него не выдерживал. Погодин обмяк на стуле и хлопал сонными мутными глазами.

— Елку приехал посмотреть. Новый год же… — зевнул громко подозреваемый, со смачным челюстным хрустом.

За окном кружился легкий снежок, сверкая от косых лучей фонаря. Сергей не любил зиму. Зимой висяки припорашивает снегом, а по весне они оттают и впахивай Травкин круглыми сутками напропалую.

Полковник пошлепал губами и подался вперед, чуть грудью не лег на стол, заваленными бумагами. Стальные глаза поймали суженые расслабленные зрачки Ивана.

— Женщин, где держишь?