Бессмертный

Глава 27

Винкула

Сэм стоял, скрестив руки на груди, ожидая, когда Кай последует его инструкциям.

Кай уставился на тени, кружащиеся вокруг него, и задавался вопросом, как, черт возьми, он собирается заставить их делать что— то еще, кроме движения.

— Я не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Тени и есть царство, — объяснил Сэм.

— На самом деле ты не создаешь, ты манипулируешь ими, чтобы они превратились во что— то другое.

Кай подумал о камне, желая, чтобы он сформировался. Тени придали форму маленькому валуну, похожему на гребаную теневую куклу.

— Это не работает.

— Ты пытался пять минут, — напомнил ему Сэм.

— Когда король Аравота создал царства, это было из любви к своей жене. Откопай самую сильную эмоцию, которая у тебя есть, и используй ее.

— Сработает ли раздражение? — спросил Кай с притворной серьезностью.

Крылья Сэма сжались, и Кай ухмыльнулся. Хотя на лице Ангела не отразилось никаких эмоций, его крылья были примером того, что он чувствовал, в первом ряду.

— Ты нетерпелив.

Закрыв глаза, он подумал о Рори, о том, как она смеялась со своими друзьями и плакала по матери. Напоминание о том, что он отослал ее прочь, затопило его воспоминания, и гнев и тоска пересилили все остальные эмоции.

— Остановись, — скомандовал Сэм, и когда Кай открыл глаза, они расширились.

Перед ними лежал небольшой валун, и черные вены покрывали его руки. Закатывание рукавов подтвердило его подозрения; вены тянулись до локтя.

Сэм схватил запястье Кая и перевернул его, изучая его кожу.

— Ты не выглядишь удивленным этим.

— Ты удивлён.

Древний Ангел, удивленный чем— либо, не мог быть хорошим, но он не был сосредоточен на этом. Он был сосредоточен на валуне.

Он сделал это.

— Этого не случалось с другими, которые творили, — заметил Сэм, все еще изучая вены.

— Но они были Серафимами, а ты всего лишь мистик.

— Сможет ли мое тело справиться с таким количеством силы?

Кай покрыл бы себя шрамами, если бы это означало спасение его пары, но если бы он умер, вырвавшись на свободу, это разрушило бы цель.

— Я так не думаю. У тебя есть еще такие? — спросил Сэм, окидывая взглядом высокую фигуру Кая.

— Это случалось раньше, да?

Он перевернул руку, глядя на вены.

— Да, на моих руках, но они быстро исчезли.

Они не причиняли боли или зуда, когда появлялись на его руках; они жгли, но не в физическом, болезненном смысле. Это был ледяной огонь, который усиливал его гнев, раздувая пламя.

Вены были живым воплощением его ярости, придавали ему сил. Это была эйфория.

— Они и сейчас не исчезают, — заметил Сэм.

— Тебе нужно найти другой способ. Я не знаю, что это значит.

Кай одернул рукав.

— Это единственный способ.

Командир отступил назад, качая головой.

— Я не буду помогать тебе убивать себя. Если нам с Лорен придется самим попытаться убить Гедеона, мы это сделаем.

Они умрут, пытаясь.

— Я преуспел, — сказал Кай, указывая на валун.

— Я могу практиковаться сам. Гедеон силен, и я не буду рисковать тобой или Лорен.

— И какая от тебя будет польза, если ты умрешь? — Спросил Сэм, широко расправляя крылья.

Кай использовал тени, чтобы столкнуть валун с поля для игры в эрроуболл.

— Мы не знаем, убьет ли это меня. От этого мои вены темнеют, ничего больше, — солгал он.

— Похоже на яд.

Они покинули поле, обошли пруд и прошли по саду.

— Возможно, именно это означало пророчество, Кай. Ты не можешь так рисковать.

— Я могу, и я буду.