Бессмертный

Глава 54

Эрдикоа

Гедеон отпустил шею Рори, и она попыталась втянуть воздух в легкие, когда ее ноги соскользнули, заставив цепи натянуться на ее руках. Она упала с беззвучным криком, ее горло больше не могло издавать звуков.

Боль охватила все ее существо, когда она сидела на коленях, широко раскинув руки, наблюдая, как тьма захватывает власть, заключая их в адский гроб.

Она умирала?

Она надеялась на это.

Тьма расступилась, и вот он, прекрасный кошмар с черными прожилками, проступающими из его почерневших глаз. Он выглядел как монстр, но она не боялась; она чувствовала себя в безопасности.

По крайней мере, ее разум утешал ее в последние мгновения, позволяя ей увидеть того, кого она любила больше всего.

Гнев Кая был осязаем, даже в ее снах, и он бросился на Гедеона. Последний выглядел невменяемым, хватая лапой воздух.

Что он делал?

— Ты думаешь, я позволил бы тебе получить доступ к свету после того, что ты сделал с моей парой? — Кай зарычал так, словно в него вселился сам Оркус.

— Что случилось, дорогой брат? — Спросил Гедеон с отвратительной улыбкой.

— Она прекрасно заживает. Даже не скажешь, что ее использовали.

Тень повалила короля Лакса на землю, пригвоздив его к месту, когда Кай размеренными шагами направился к нему. Когда он встал над своим братом, он присел на корточки и схватил его за подбородок, дернув его, чтобы посмотреть на него.

Тени сковали тело Гедеона, а голос Кая был убийственным.

— Ты, блядь, больше не будешь говорить о ней.

Гедеон маниакально расхохотался, и Рори отшатнулась от шума. Кай ударил его кулаком в лицо, и голова его брата откинулась в сторону, разбрызгивая кровь по полу.

Он продолжал смеяться в лицо Кайусу.

— Даже сейчас ты не можешь заставить себя убить меня.

Его смех затих, и его лицо скривилось, но было слишком темно, чтобы Рори могла разглядеть выражение его лица.

— Ты слаб. Серафимы никогда бы добровольно не отдали Винкулу кому — то вроде тебя. Она принадлежала мне, а ты украл трон у меня, — выплюнул он.

Руки Кая скользнули по крови возле рта его брата, когда он держал его голову неподвижно, и Рори могла сказать, что самообладание ее мужа висело на волоске.

— Ты всегда был слабаком, но я не считал тебя глупцом, — сказал Кай и со злобной улыбкой ударил головой Гедеона об пол.

— Если ты думаешь, что кто — то в королевствах может изменить судьбу, то у тебя проблемы посерьезнее, чем не наследовать трон Умбры.

Рори прижалась всем телом к стене, наблюдая, как Кай играет со своей добычей. Он был разрушителен. От него исходила спокойная ярость, и чернота в его глазах поглощала его. Она не знала, почему ее разум вызвал его таким образом, но она была рада этому.

— Пошел ты, — попытался сказать Гедеон, но пальцы Кая не позволяли его челюсти сильно двигаться.

Рори наблюдала, как ее муж пристально смотрит на своего брата, ища хоть каплю порядочности.

— Ты нас вообще любил? — спросил он, и Рори увидела намек на печаль в его глазах.

Гедеон громко рассмеялся, и Кай снова ударил головой об пол.

— Это та часть, где мы добираемся до корня моего гнева и восстановим наши отношения? — спросил он, насмехаясь над Каем и драматично нахмурившись.

Если бы Рори не была прикована, она бы перерезала ему горло за то, что он так обращался со своей парой, даже в этой ложной реальности.

Смех Гедеона затих, и его голос замер.

— Убей меня и покончи с этим.

Она едва могла видеть, как его глаза скользнули, чтобы посмотреть на нее сквозь темноту, и сверкнули белые зубы.

— Вспоминай обо мне и о том, как нам было весело вместе, когда ты будешь трахаться с моим братом, ладно?

Рори в замедленной съемке наблюдала, как сдержанность Кая лопнула. Он поднял Гедеона в воздух за шею.

— Ты не разговариваешь с ней. Ты даже не думаешь о ней, или я не дам тебе утешения в виде смерти. Я буду держать тебя запертым в гребаном железном ящике без доступа к свету и позволю тебе вечно валяться в собственном дерьме.

Кай медленно склонил голову набок.

— Интересно, каково это — жить бессмертной жизнью без еды и воды, тонуть в гробу, полном собственной мочи, но никогда не умирать?

Гедеон задыхался в объятиях своего брата, не в силах пошевелиться, потому что тени все еще сковывали его. Его лицо приобрело синеватый оттенок, а глаза расширились от страха. Тошнотворное удовлетворение наполнило Рори, и она позволила себе широко улыбнуться. Он заслуживал страданий за все, что сделал.

Это казалось реальным, и она позволила себе надеяться, что так оно и было. Действительно ли Кай успел вовремя? Она обратила более пристальное внимание на свое окружение, изучая себя как можно лучше. Ее разум больше не был таким затуманенным, и ее тело исцелялось.

Если это было реально, почему Гедеон не сопротивлялся? Мог ли Кай действительно перекрыть ему доступ к солнцу? Должно быть, она спала.

Но затем слова Терни вернулись к ней.

День исчезнет.

Кай разжал руку, опуская Гедеона на землю, и последний медленно, как червяк, полз на животе со связанным телом, хватая ртом воздух.

— Как это ощущалось? — прохрипел он, глядя на Кая.

Кай не ответил, только наблюдал, как его брат откашливается, чтобы глотнуть воздуха, но его молчание не помешало Гедеону заговорить.

— Что ты чувствовал, когда кровь Атарахи покрывала твои руки? Что ты почувствовал, когда понял, что я буду новым королем?

Кай пнул своего брата в бок, отчего тот со стоном полетел по полу.

— Ты не заслуживаешь произносить имя нашей сестры, — усмехнулся он и схватил Гедеона за волосы, откидывая его голову назад.

— Ты никогда не был достаточно хорош, чтобы быть одним из нас. Мы пытались включить тебя в нашу семью, но ты был мерзким, даже будучи ребенком.

Рори слегка подпрыгнула, когда ее муж впечатал лицо Гедеона в пол. У нее кружилась голова, и она не могла сказать, спит она или бодрствует.

Пейзажи душ казались реальными, — напомнила она себе.

Возможно, это был пейзаж смерти.

— Я должен был убить тебя, пока ты, блядь, спал, — сказал Гедеон, перекатываясь на спину.

— Я планировал это, когда нам было семь.

С каждым словом, сказанным Гедеоном, количество вен Кая увеличивалось. Чернота в его радужных оболочках перетекала в белки глаз и разливалась, растрескивая кожу.

— Мама узнала и перевела меня в другую комнату. Ты помнишь? — Гедеон драматично вздохнул.

— Я был неаккуратен и оставил кухонный нож под подушкой, и его нашла служанка.

Пожав плечами, он ухмыльнулся Кайусу.

— Если бы я преуспел, наша сестра могла бы быть жива.

Кай проигнорировал его и подошел к стене с ножами, осматривая каждый инструмент, а Гедеон попытался незаметно приблизиться к Рори, пока ее пара отвлеклась.

Цепи удерживали Рори на месте, и она хныкала, чувствуя себя в ловушке.

Кай развернулся с ножом в руке, пролетел через комнату и ударил коленом в позвоночник Гедеона. Схватив брата за волосы, Кай дернул голову короля Люкса назад, обнажая шею.

Кай приставил длинное лезвие к горлу своего брата и наклонился вперед, пока его рот не оказался рядом с его ухом.

— Когда ты будешь один в глубинах ада, гадая, где ты ошибся.

Он повернул голову Гедеона, чтобы посмотреть прямо на Рори.

— Она. Вот где ты ошибся. Прикосновение к моей паре было твоей роковой ошибкой, и ты будешь сожалеть об этом каждый день, пока будешь гореть вечно.

Когда боль в руках стала невыносимой, Рори попыталась встать, забыв о скользкой крови на полу, и когда ее нога подкосилась, она упала и закричала от боли, когда что — то разорвалось в ее плече.

Кай повернулся к ней, и его глаза расширились от страха. Выронив нож, он подбежал и свернул шею Гедеону, чтобы вывести его из строя. Связующие тени рассеялись, когда Кай отбросил тело Гедеона в сторону, чтобы добраться до его жены.

Рори перевела взгляд с безжизненного тела своего мучителя на Кая, чье тело было покрыто движущимися черными линиями. Вены были живым воплощением его эмоций, и чем злее он становился, тем больше они росли.

Она все еще спала?

Это казалось реальным, и она захныкала, неуверенная в своей реальности.

— Рори, ты меня слышишь? — Мягкий голос Кая согрел ее, и он нежно обхватил ладонями ее лицо.

— Черт. Держись.

— Я не могу, — прохрипела она, звук был едва слышен.

За исключением плеча, ее физическое тело было в порядке, но Король Лакса сломал ее разум, и после ее признания тени бушевали вокруг них.

— Да, ты можешь, — сказал он, осматривая кандалы на ее запястьях.

Она не знала, как он это сделал, но они открылись, и ее тело упало, как мешок с переломанными костями. Прежде чем она ударилась о землю, он поймал ее и прижал к своей груди, раскачиваясь взад — вперед.

Его губы прошептали ей в волосы:

— Я сделал это. Я здесь. Пожалуйста, вернись ко мне.

Она вцепилась в его рубашку и прижалась лицом к изгибу его шеи.

— Ты настоящий?

Убрав с ее лица окровавленные волосы, он нежно приподнял ее подбородок, чтобы она посмотрела на него.

— Да, детка. Я реален.

Его голос дрогнул, и ее нижняя губа задрожала от эмоций, бушевавших между ними.

Она уткнулась лбом в его плечо и заплакала.

— Я думала, что умерла, — прохрипела она, прижимаясь к нему.

Он медленно отодвинулся, чтобы посмотреть на нее, и встретился с ее водянистыми глазами.

— Ты думаешь, я позволил бы тебе умереть и оставил меня здесь?

Его губы прижались к ее лбу.

— Серафимы не смогли бы помешать мне добраться до тебя. Что заставляет тебя думать, что смерть могла?

Чернота отступила от его глаз, и когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в губы, они снова стали ярко — золотыми. Этот поцелуй не был целомудренным и мимолетным. Он был наполнен любовью и страстным желанием. Они отчаянно пытались наверстать украденное время и жизни, которые они почти потеряли. Ландшафт души не шел ни в какое сравнение, и никогда не пойдет. Прижимаясь к нему всем телом, она пыталась убедить себя, что он не исчезнет.

— Я люблю тебя, — пробормотал он, когда отстранился и прижался своим лбом к ее лбу.

— Я не могу поверить, что чуть не потерял тебя.

Она поцеловала слезу, скатившуюся по его щеке. — Я тоже тебя люблю. Ее пальцы погладили его сзади по шее, и она снова поцеловала его, не в силах перестать прикасаться к нему, боясь, что кто— нибудь заберет его у нее.

Когда они снова разделились, она пришла в себя и огляделась. Было все еще темно, несмотря на то, что он был спокоен.

Почему их все еще окружали тени?

— Что случилось со светом?

Кай убрал тени, которые скрывали огни сущности, и Рори инстинктивно крепче прижала его к себе, когда свет отразился от стены ножей. Она повернулась туда, где лежал Гедеон, и замерла, прежде чем лихорадочно обыскать комнату.

— Где он?

Его тела не было.

Кай встал, все еще держа ее на руках, и осторожно поставил на ноги.

— Его шея не должна была зажить так быстро, — сказал он озадаченно.

Тени начали натыкаться на предметы, и звук падающих на пол ножей заставил ее вскрикнуть.

— Он, вероятно, где — то прячется, чтобы закончить исцеление, — предположил Кай, яростно проводя рукой по волосам.

— К нему вернулась его сила, — сказала Рори, дрожа при воспоминании о жидком огне, обжигающем ее кожу.

Лицо Кая смягчилось, и он заключил ее в свои объятия.

— Эй, — успокоил он.

— У него больше нет его силы. Он не причинит тебе вреда.

После нескольких успокаивающих вдохов она встретила его пристальный взгляд.

— Откуда ты это знаешь?

— Солнц больше нет.

Он выглядел виноватым из— за этого факта.

Рори уставилась на него, не понимая.

— Что ты имеешь в виду?

Яркие глаза Кая находились в прямом контрасте с темными линиями, покрывавшими его лицо, усиливая отображаемые на нем эмоции.

— Именно то, что я сказал. Когда я прошел через барьер, солнца исчезли. Без доступа к ним у него нет силы, и он знает, что без этого ему не победить меня.

— Нам нужно найти его, прежде чем он уйдет, — настаивала Рори, когда последствия того, что Гедеон ходит вокруг да около, поразили ее.

Кай нежно обхватил обе стороны лица Рори.

— Ты для меня на первом месте, и если ты напугана и дрожишь, я тебя не оставлю. Ты всегда на первом месте.

Раздался грохот, и они оба развернулись, готовые сражаться, но вид Лорен, спотыкающейся, приближающейся к ним, катапультировал Рори в действие. Из — за всего, что произошло, ее разум еще не полностью осознал реальность, и она забыла, что Гедеон притащил Ангела в комнату.

Рори чуть не заплакала при виде этого.

— Ты исцелилась.

Она провела руками по Лорен, проверяя, нет ли затянувшихся ран.

— Я была в его комнате, и он вошел, — сказала им Лорен, тяжело дыша.

— Он ударил меня током, и я потеряла сознание.

Она оглядела комнату.

— Где он?

— Он сбежал, — мрачно сказал Кай, рассеянно поглаживая рукой спину Рори.

— Оставайся с ней, и я прикончу его.

— Я здесь не останусь, — запротестовала Рори.

Черта с два он снова ее бросит.

— Мое тело исцелилось. У него нет силы, и он представляет для меня не большую угрозу, чем любой другой мужчина.

Она выпрямила спину и заставила свое тело не дрожать. Кай пристально посмотрел на нее, но мудро промолчал.

Лорен протиснулась мимо них.

— Нет времени спорить. Остальные здесь, и мы должны найти их раньше, чем это сделает Гедеон.

Остальные?

Рори перестала дышать, когда поняла. Схватив нож, который Кай бросил на пол, она бросилась к ближайшей к месту падения Гедеона двери, не думая ни о чем, кроме как добраться до своих друзей.

Страх был странной вещью. Страх за собственное благополучие сдерживал ее, но в ту секунду, когда она поняла, что ее друзья в опасности, щелкнул выключатель.

Никто не прошел бы через то, через что прошла она.

— Рори! — Крикнул Кай позади нее, когда она побежала вниз по лестнице коридора.

Шаги Кая и Лорен гулко раздавались за ней, но смертность ее друзей пронеслась в ее голове, и она надавила сильнее.

Она услышала голос Гедеона через приоткрытую дверь.

— Отпусти ее!

Они втроем ворвались в дверь кабинета Гедеона, и Рори дико огляделась. В другом конце комнаты горничная держала банку, наполненную прекрасной розовой душой, и Рори остановилась как вкопанная.

Кора.

Лицо служанки побледнело, когда Гедеон приблизился к ней, но вместо того, чтобы отдать банку, она схватила крышку дрожащими пальцами и сорвала ее. Царство замерло, и Рори с благоговением смотрела, как душа Коры поднялась из сосуда, легко закружилась вокруг руки женщины и погладила ее по щеке.

Несколько месяцев назад, когда Рори освободила захваченные души, которые она нашла в квартире Мерроу, этого не произошло. Души отправились прямо в эфир.

Душа Коры наконец покинула женскую половину и воспарила ввысь, оставив всех глазеть.

— Она была моей!

Прогремел Гедеон, его лицо наполнилось яростью.

— И ты забрала ее у меня!

То, что произошло дальше, заняло секунды, но Рори казалось, что прошла целая жизнь, пока она наблюдала за разворачивающимся ужасом.

Она не знала, откуда у Гедеона нож, но он высоко поднял его и вонзил женщине в грудь. Ее крики страха и боли привели Рори в движение, но Кай схватил ее, толкнул к Лорен и бросился на своего брата. Тени отбросили Гедеона назад, и он врезался в ближайший стол.

Прежде чем Лорен смогла прикоснуться к ней, Рори бросилась бежать, с легкостью догоняя Кая.

— Ты гребаный ублюдок, — прорычал Кай, когда они добрались до его брата.

Рори обогнула мужа и прыгнула на Гедеона, уронив нож рядом с собой.

Тени сковали его тело, и Кай остался в стороне, предоставив Рори убивать. Они оба хотели отомстить, но после всего, что Рори перенесла от руки Гедеона, ее супруг подарил ей эту честь.

Глаза Гедеона расширились от безумного бреда, и он оскалил зубы.

— Она забрала у меня мою пару, — закричал он.

Кулак Рори с приятным хрустом врезался ему в нос.

— Ты забрал мою сестру. Она была всего лишь ребенком, — кричала она, нанося удар за ударом.

Несмотря на желание, она не смогла забить его до смерти и, взяв нож, вонзила острие в плоть над его сердцем.

— Это за каждого человека, которого ты привел в ту комнату.

Она вонзила кончик ножа ему в грудь.

Он закричал от боли, запрокинув свою сильно избитую голову назад. Наклонившись вперед, она использовала свое тело, чтобы сильнее надавить на ручку.

— Это за Атараху и Кору.

Нож вонзился глубже, и она наслаждалась его криками.

Откинувшись назад, она вытащила нож из его груди, и его всхлипы заставили ее губы скривиться. Он заслуживал большей боли, чем это, но другие нуждались в ней.

Рори мечтала об этом моменте одиннадцать лет, но это казалось неправильным. Повернувшись к Кайусу, она обнаружила, что он наблюдает за королем Люкса с едва сдерживаемым гневом, бушующим в его глазах.

Из — за Гедеона Кай потерял все: своих сестер, свободу и репутацию. Он даже чуть не потерял самого себя, и если кто — то и заслуживал оборвать жизнь короля Люкса, то это был он.

Она поманила его ближе и протянула нож. Он обхватил рукоять и мягко взял Рори за подбородок, крепко поцеловав ее, прежде чем обратить свою ярость на едва узнаваемое лицо своего брата— близнеца.

— А это за мою жену, — прорычал он и глубоко вонзил клинок в бьющееся сердце Гедеона.

Рори отказывалась отводить взгляд, пока ублюдок не был мертв. Рука Кая все еще сжимала нож, и когда пульс Гедеона замедлился, а дыхание остановилось, он отпустил и помог ей встать.

Она уткнулась лицом в грудь мужа, и он поцеловал ее в макушку, бормоча слова признательности и восхищения ею.

Внезапно земля затряслась, и они споткнулись, когда Сэм появился из воздуха и рухнул на пол, грациозно присев.

Глаза Ангела обшаривали комнату, пока не остановились на Лорен, скорчившейся на полу рядом со служанкой. При виде ножа, торчащего из ее груди, он издал такой мощный рев, что все упали на колени, вынужденные подчиниться.

Лорен отпрянула с дороги, когда Сэм пересек комнату и подхватил женщину на руки. Горничная посмотрела на него, и ее губы зашевелились, произнося слова, которые мог слышать только он.

Что бы она ни сказала, это сломало его.

Три пары золотых крыльев взметнулись из — за его спины, когда он сжимал женщину в своих объятиях, и когда он закричал эфиру, из него вырвался золотой свет, отбросив остальных назад. Свет погас так же быстро, как и появился, задушенный тем, что Рори могла описать только как ночное небо. Движущаяся сущность, черная как ночь и наполненная тысячами звезд, накрыла Сэма, отрезав его от их поля зрения.

Рори почувствовала, как давление, удерживающее ее, ослабло, и Кай прижал ее к своей груди, но она не могла отвести глаз от таинственной вещи.

— Мы должны помочь ему.

Лорен успокоила ее, положив твердую руку ей на плечо.

— Он в безопасности. Ты увидишь.

Она доверяла Лорен, но не каждый день небо падает на кого то.

— Что это?

Лорен выглядела убитой горем, когда смотрела на темную сущность.

— Это самоотверженный человек, теряющий единственное, чего он когда — либо позволял себе хотеть.

Эта женщина явно была важна для Сэма, и Серафимы оторвали ее от него. Сердце Рори разбилось на крошечные осколки. Всего, что произошло за последние двадцать четыре часа, было слишком много, и ее тело обмякло.

Кай поднял ее, бормоча успокаивающие слова в ее волосы.

Можно ли было все это предотвратить, если бы она никогда не совершила свое первое убийство? Закончились бы боль и страдания с Корой?

Адила и Дьюм вбежали в комнату, и Рори медленно повернулась.. Дьюм поспешил к ней, и когда он был рядом, Кай передал ее из своих рук Дьюму.

— Ты в порядке, — прошептала она, не доверяя себе, чтобы сказать больше.

Он кивнул, уткнувшись ей в плечо.

— Ты тоже.

Сэм держал Анастасию в своих объятиях, наблюдая, как кровь пропитывает ее платье. Он убрал нож и прикрыл рану рукой.

Он мог спасти ее. Он должен был.

— Сын, — произнес знакомый голос его отца, и Сэм поднял глаза, уставившись на человека, который позволил этому случиться.

— Она была невиновна, — крикнул он, и когда почувствовал, как ее тело сделало последний, судорожный вдох, все перестало существовать.

Он наблюдал, как ее сущность погасла, и ее подсолнечно — желтая душа вознеслась к эфиру. Звук, вырвавшийся из его горла, был не из этих миров, и сама земля, на которой он стоял на коленях, задрожала от него.

Не заботясь о последствиях, он поднял руку над желтым шаром и толкнул его обратно в ее тело. Надавив на грудь Анастасии, он вложил в нее свою силу, исцеляя ее рану и даруя ей вторую жизнь. Это было запрещено, но он отказался смотреть, как она умирает.

Он опустил голову и заплакал от облегчения, его слезы были солеными для женщины, которая заслуживала жизни больше, чем кто— либо другой. Она была хорошей. Тип человека, который пытался протащить бездомных кошек домой и рисковал своей жизнью, чтобы освободить душу, с которой у нее не было никакой связи. Он не видел, как она отпустила Кору, но Ленора сказала именно это, и пустая банка на земле была достаточным доказательством.

Его отец молча наблюдал, а Сэм уставился на Анастасию, когда ее грудь поднялась с первыми признаками жизни.

— Спасибо тебе, — прошептал он, не в силах отвести взгляд от ее милого лица.

Его отец мог бы остановить его, должен был остановить, но он этого не сделал.

— Я наблюдал, как ты двигался по жизни как оболочка мужчины, которым ты был раньше. Я знаю, что необходимость убить Майкла уничтожила тебя.

Голос его отца надломился, и Сэм поднял голову.

— Но я никогда не думал, что ты не сможешь собраться с мыслями.

Король Аравота уставился на спящую Анастасию.

— Я не могу смотреть, как ты снова проходишь через это, и твоя мать никогда не простила бы меня за то, что я позволил твоей паре умереть.

Крылья Сэма широко раскрылись при словах его отца.

— У серафимов нет пар.

Его отец грустно улыбнулся.

— Каждый день твоя мать посещала Зал Судеб, чтобы понаблюдать за тобой, и с каждым днем ее сердце разбивалось все больше и больше. Она знала, что часть твоей души умерла, и обратилась к Мойре с просьбой даровать тебе пару. Она надеялась, что пара поможет тебе исцелиться и даст тебе повод жить, а не просто существовать.

Сэм посмотрел вниз на свою идеальную пару, и его сердце воспарило, зная, что она его, но когда его отец прикрыл рот рукой и отвел взгляд, ужас наполнил его.

— Что еще? — Требовательно спросил Сэм.

— Что ты мне не договариваешь?

Ему ничего не давалось легко, и он должен был знать, что это не будет исключением.

— Сын, — сказал его отец, прочищая горло.

— Ты не можешь оставаться в королевствах. Ты согласился с условиями прибытия сюда, и ты подверг всех опасности.

Его темные глаза остановились на Анастасии.

— И ты нарушил главное правило. Мойра не позволит тебе остаться.

Мойра была Судьбой Аравота. Она управляла судьбой каждого существа в королевстве и всех сферах, находящихся под его юрисдикцией.

Сердце Сэма разлетелось на миллион осколков, когда он осознал последствия. Нужно было обратиться к Судьбе своего королевства за разрешением покинуть эфир. Мойра предоставила ему возможность при двух условиях: никто не должен был знать, кем он был, и он никогда не должен был использовать свою истинную силу. Он сделал и то, и другое вдобавок к дарованию жизни мертвой.

Когда он увидел умирающую на полу Анастасию, он больше не мог себя контролировать, и когда она прошептала свои последние слова, он высвободил свою силу. Если бы не прибытие его отца, захватившего силу Сэма своей собственной, царств бы больше не существовало.

— Могу я попрощаться? — спросил он прерывающимся голосом, не в силах смотреть отцу в глаза.

Власть его отца отступила, и Сэм стоял со своей парой в объятиях, чтобы попрощаться с единственными настоящими друзьями, которых он когда— либо знал.