Безумная вечеринка зомби

Глава 23 Ням ням ням ням

Лед

Я ненавижу это. Ненавижу так сильно, что едва не срываюсь. Как я могу стоять здесь, когда Миллу превращают в подопытного? Каким я человеком буду после этого?

Таким, кто хочет спасти своих друзей, кто знает, что это, возможно, единственный способ вернуть им былую славу.

Верно. Но достаточно ли это веская причина?

На моем лбу выступают бисеринки пота, когда я смотрю, как Рив подталкивает поднос ближе к Милле, а затем садится рядом. Пришло время диализа, и это нормально. Люди делают это каждый день без осложнений. Кэт делала это четыре раза в неделю. Меня беспокоит сыворотка. Это неизведанная территория. Милла может пострадать. Или что еще похуже.

Меня почти захлестывает паника, но я напоминаю себе, что Али прошла через нечто подобное. Когда она была заражена огромным количеством токсина и противоядие не могло спасти ее, она была уверена, что динамис — панацея от всех бед.

Мы отказались даже попробовать. Никогда не использовали наш огонь против других охотников, только видели, что он может сделать с агентами — то же самое, что он делает с зомби — и мы не хотели рисковать ее жизнью; ей становилось все хуже, пока ее зомби-сторона полностью не взяла верх над человеческой, и только тогда, столкнувшись с угрозой потерять ее, мы сдались. Через несколько минут это сработало.

Если бы мы сделали это в самом начале, мы бы предотвратили месяцы страданий Али.

И все же, пока Рив завязывает жгут на руке Миллы, я говорю:

— Думаю, нам следует придумать другой план.

Милла растерянно смотрит на меня. Она выглядит такой крошечной в кожаном кресле, такой уязвимой и нуждающейся в защитнике.

Я должен сделать шаг вперед и стать этим защитником. И я это делаю.

За последние несколько недель я так много узнал о ней. Я знаю ее так, как она, возможно, сама себя не знает.

В детстве она не смогла спасти свою сестру от гнева отца. По крайней мере, в своих мыслях. Четыре месяца назад она подвела своего брата и всю свою команду. Теперь сделает все, что в ее силах, чтобы помочь… даже если при этом ей придется навредить себе.

— Ты не лабораторная крыса, — говорю я ей.

— Сегодня да. Если будет больно, значит, так тому и быть. Я справлюсь с этой болью.

— Ты справляешься с этим лучше, чем кто-либо из моих знакомых, но это не значит, что ты должна это делать.

Милла переплетает свои пальцы с моими.

— Я хочу это сделать. Я должна. Проблемы начались из-за меня, и они закончатся на мне.

— Кроме того, это безопасно, — говорит Али. — Благодаря видению мы знаем, что Милла проживет достаточно долго, чтобы спасти тебя… а это значит, что она переживет это.

Мы постоянно возвращаемся к этому видению, и мне это надоело. Возможно, она не умрет сегодня, возможно, только хотела бы, чтобы это случилось.

Милла отпускает меня.

— Ты слышал ее. Я выживу.

В ее голосе слышно недовольство. Неужели она думает, что я забочусь только о том, чтобы использовать ее как щит? Что хочу спасти ее только потому, что однажды она спасет меня? Так никогда не было и не будет. Вначале я терпел ее присутствие ради Кэт. Но теперь… черт. Я просто не знаю.

Я больше ничего не знаю.

Смерть Кэт разбила мое сердце на миллион кусочков. Ее требование, чтобы я встречался с другими девушками, раздробило это сердце. У меня ничего не осталось, я был никем и должен был собрать себя заново; какое бы противоядие я ни принимал, оно изменило меня. Я уже не тот. Я другой парень, с другими потребностями… и другими желаниями.

И прямо сейчас эти желания вращаются вокруг панк-рок-Барби с плохим характером и чертовски золотым сердцем.

— Меня не волнует мое будущее, — говорю я. — Меня волнует твое.

Ее глаза расширяются. Она качает головой, уверенная, что ослышалась.

— Ты… ты… что?

Али потирает переносицу.

— Не могу сказать, что меня это удивляет. Мы все заметили, как изменились отношения между вами, ребята. И нам нужно поговорить об этом, правда нужно.

— Нам не нужно говорить об этом. — моя личная жизнь — не ее дело.

— Но что бы ни происходило между вами, — продолжает она невозмутимо, — ты не можешь стоять на пути к ответам.

Я игнорирую ее.

— Мила, я бы предпочел, чтобы ты…

— Нет. Я не собираюсь выбирать то, что предпочитаешь ты, — говорит она, ее черты лица становятся мягкими и уязвимыми, а взгляд умоляющим. — Я должна это сделать. Мы поговорим обо всем остальном позже.

Если я попытаюсь снова вмешаться, она будет бороться со мной, по-настоящему бороться, и, возможно, даже возненавидит меня. Поэтому я делаю единственное, что могу. Отступаю, позволяя Рив и Веберу приступить к работе. Миллу протыкают иголкой, ее кровь часами фильтруют, и наконец вводят новую сыворотку.

Мы напряженно ждем, пока минута перетекает в другую, а она никак не реагирует. Я снова начинаю дышать.

— Я не… — внезапно она хрипит, а ее спина выгибается. Из нее вырывается крик. Затем, так же внезапно, Милла затихает, и ее голова откидывается в сторону.

Моя паника возвращается. Я опускаюсь перед ней на колени и осторожно касаюсь щеки.

— Милла.

— Не волнуйся. Это нормально. — Рив прикусывает нижнюю губу. — Вроде как.

— Вроде как?

Коул подходит и кладет руку мне на плечо.

— Я бы не согласился на это, если бы думал, что Милла пострадает.

— Дай ей время, — говорит Рив.

— Я знаю, что ты смягчился по отношению к Милле. — Али встречает мой взгляд, не дрогнув. — Но она тебе не подходит, Лед. Она…

— Возможно, это станет для тебя новостью, но ты не имеешь права голоса по поводу моей жизни. — мой телефон вибрирует в кармане. Я смотрю на экран и нахожу сообщение от Ривера.

К сообщению прилагается фотография облака, о котором идет речь.

Так, так. Зомби зашевелились в гнезде.

Пришло еще одно сообщение.

Надгробие… намек на то, что зомби зашевелились на кладбище? Возможно, в Шейди Элмс. Я бы не удивился.

— Сегодня ночью зомби выйдут на охоту. — я показываю фотографию Коулу.

— Захвати их, — говорит Рив. — Мне нужно изучить их, выяснить, изменила ли их Ребекка, и если да, то узнать больше об их новых токсинах. Таким образом, если наша сыворотка не сработает или у Миллы случится рецидив, мы будем лучше подготовлены.

Коул смотрит на меня, выгнув бровь.

Я резко киваю. Никогда не думал, что дойду до такого. Ловить зомби, а не убивать их. Но ради здоровья Миллы…

Да. Я сделаю это.

— Я никогда не пытался поймать несколько зомби, но Ривер пробовал, — говорит Коул. — Я пойду с ним. Остальные встречаются в спортзале в шесть. Мы отправимся в Шейди Элмс, когда солнце начнет садиться, в семь.

Если Милла проснется сегодня вечером, она будет настаивать на том, чтобы пойти с нами. Я не могу этого допустить. Она слишком много пережила сегодня.

— У тебя есть успокоительное? — спрашиваю я Рив.

— Конечно. — она роется в ящике тележки. — Не думаю, что оно тебе нужно. Сейчас ты выглядишь спокойным.

— Это для Миллы. Вколю его ей позже.

Бронкс качает головой.

— Ошибка, брат.

Лучше, если она разозлится на меня, чем будет ранена… или того хуже.

Рив протягивает мне шприц, и я кладу его в карман рядом с телефоном. Я присаживаюсь на корточки перед Миллой, провожу большим пальцем по ее нежным губам. Ее глаза открываются, и она вскакивает на ноги, хватая ртом воздух, не в силах отдышаться.

— Эй. Хэй, — говорю я, выпрямляясь. — Ты в безопасности. С тобой все в порядке.

— Нет. — она качает головой. — Он все еще во мне, и убивает меня, танатос убивает меня и, и, и… — она в отчаянии цепляется за мою рубашку. — Сыворотка не помогла… Она не… Только усилила пламя…

— Эй. — я провожу пальцами по ее шелковистым волосам. — Я не позволю тебе умереть. Даю слово.

Она прижимается ко мне, и я обнимаю ее, крепко прижимая к себе.

— Прости, Милла, но нам нужно проверить твою кровь в последний раз. — Рив подходит к нам с пустым шприцем в руке.

Милла кивает, а я продолжаю обнимать ее, не желая отпускать. Я нуждаюсь в ее утешении так же сильно, как и в том, чтобы вернуть ей спокойствие.

Рив втыкает в нее шприц и наполняет его. Проходит несколько минут, пока Вебер готовит образец и изучает его под микроскопом. Я понимаю, что у него плохие новости, еще до того, как парень заговаривает. Я вижу разочарование на его лице.

— Милла права, — говорит он. — Красный огонь уже заразил кровь, которую мы очистили. На самом деле, я вижу сущность красного пламени в ее клетках, питающегося всем, с чем сталкивается. Этот вирус… или что бы это ни было… использовал сыворотку как источник энергии. И она права. Если она сейчас загорится, танатос тоже сможет питаться от нее.

Ее сотрясает дрожь, но она молчит.

Достаточно. Я поднимаю ее.

— Давай отнесем тебя в постель. Когда ты проснешься, я позабочусь о том, чтобы тебя ждала пицца, а не какой-нибудь отстойный сэндвич. — я пытаюсь развеселить ее, потому что, если этого не сделать, впаду в ярость.

Она расслабляется и прижимается к моему твердому телу.

— Лед? — шепчет она, и я сжимаю ее в объятиях.

— Да. — я поднимаюсь по ступенькам, стараясь не тревожить ее.

— Ты веришь, что на этот раз мы победим Ребекку? Раз и навсегда?

— Верю. Мы сделаем все, что потребуется.

— Да. Да, мы сделаем, — говорит она, и в ее голосе слышится обречённость, которая мне не нравится. — Все, что потребуется.

* * *

Я надеялся, что Милла захочет отдохнуть. Мне следовало лучше подумать. Как только я кладу ее на кровать, она садится и говорит:

— Вы, ребята, потеряли динамис, и мне нужно знать, потеряла ли я его тоже, или он все еще кипит во мне, только скрыт, скрыт, скрыт красным пламенем.

— Ты слышала Вебера. Это красное пламя может причинить тебе вред.

— Оно все равно причиняет мне боль.

Под моим глазом дергается мышца.

— И как ты собираешься определить, покрыт ли твой динамис танатосом?

— Я посмотрю своей душой туда, где горит огонь. — она отворачивается от меня. — Я сделаю это с твоего одобрения или без.

Упрямая девчонка.

— Хорошо. — но я буду наблюдать за ней. Вмешаюсь, если обнаружу хоть малейший намек на беспокойство.

Я остаюсь у кровати в состоянии повышенной готовности, пока один час перетекает в другой. Милла не встает с кровати. Она странно расслаблена, словно медитирует.

Через десять минут я должен быть в спортзале. Если я собираюсь ввести ей успокоительное, то лучшего времени не найти. Она отвлеклась.

Я беру в руки шприц.

— Ты совершаешь большую ошибку. — Кэт появляется рядом со мной.

По большей части она придерживается графика посещений раз в день, но иногда ей разрешают приходить, когда она захочет. Я заметил, что в такие дни она чем-то сильно раздражена.

— Я уже совершал ошибку, котенок. В тот раз я думал, что совершил ошибку. — шепчу я, надеясь, что Милла останется в своем спокойном, неосознанном состоянии. — Что ты здесь делаешь?

— Пришла с хорошими новостями. Я получила разрешение исправить именно эту ошибку.

Милла открывает глаза.

Черт возьми!

— Ошибку? — спрашивает она.

— Точно. — Кэт упирает руки в бока. — Сегодня ночью зомби выйдут на охоту, но Лед планирует сражаться с ними без тебя.

— Зомби? — Милла спускает ноги с кровати и встает. Она достает свои мечи из нашего общего оружейного чемоданчика и пристегивает их к спине. — Я иду с тобой. Не спорь.

— А как насчет того, чтобы поискать динамис? — говорю я сквозь стиснутые зубы.

— Так, так. Кто-то определенно изменил свою точку зрения. — она перекидывает волосы через плечо. — Я его не заметила, но продолжу внутреннее сканирование позже.

Я свирепо смотрю на Кэт.

— Спасибо.

Она посылает мне воздушный поцелуй.

— Кстати, Милла, у него в кармане есть успокоительное, и он планирует вколоть его тебе. — ее улыбка — чистое зло. — Я тоже делаю все необходимое. — с этими словами она исчезает, в одно мгновение была здесь, а в следующее исчезла.

— Что? — Милла лезет рукой в карман, достает шприц и, прежде чем я успеваю понять ее намерения, отцепляет иглу и приставляет к моей шее. — Ты действительно хочешь это сделать?

— Слабый партнер может привести к гибели более сильного партнера.

— Я не слабая. И я готова. И когда мы стали партнерами?

— Сегодня. — а партнеры не вредят друг другу. Я бросаю на нее взгляд. — Ладно. Прости. Я просто не хочу, чтобы ты пострадала.

Черты ее лица смягчаются, но лишь слегка. Она убирает шприц от моей шеи и выбрасывает его в мусорное ведро.

— Не могу ничего обещать. — она вставляет обойму в свой пистолет 44-го калибра. — Но я выживу. Я всегда выживаю.

Полагаю, этого пока достаточно. Я щипаю ее за кончик носа.

— Ты сорванец, ты ведь знаешь, да?

— Да, но ты более дерзкий.

Это правда.

Мы направляемся в спортзал, и хотя приходим точно по расписанию, но появляемся последними. Коул заканчивает свою речь.

— …Ривер и Милла в фургоне с Джастином.

— Я с ними. — куда идет Милла, туда и я.

Коул кивает.

— Остальные оставят тела здесь и отправятся на кладбище пешком. Нам нужно убедиться, что Ребекка и ее агенты не прячутся поблизости. Ривер, когда прибудет, будет за главного. Я ожидаю, что вы будете выполнять его приказы, как если бы они исходили непосредственно от меня. И помните, наша цель — захватить зомби одним махом.

— Но разделенными на два куска, — говорит Гэвин.

В комнате раздаются смешки.

Ривер тратит много времени на объяснение своего плана. А именно, они с Миллой будут упаковывать пленников в мешки и помечать их бирками. Мне это не нравится, мне это совсем не нравится, но протестовать — значит ставить Миллу в неловкое положение, поэтому я молчу. Пока что.

— Хорошо. — Коул кивает. — Давайте сделаем это.

Я забираюсь на заднее сиденье фургона и помогаю Милле сделать то же самое. Джастин садится за руль, а Ривер — на переднее пассажирское сиденье. Коул, Али, Гэвин, Жаклин, Лав и Ченс, как и было приказано, оставляют свои тела в спортзале и уходят пешком.

Когда мы мчимся по дороге, я выглядываю в окно. На небе горит месяц. Как было бы здорово подвесить на него качели. Звезд нет, а на небе всего два облака. Одно в форме пушистого зайчика, а другое — в форме надгробного камня.

— Когда я стану свидетелем… — начинаю я.

— Скрестим пальцы, чтобы это не случилось в ближайшее время, — вмешивается Милла.

— Как будто эти зомби смогут одержать надо мной верх. Женщина, ты ведь знаешь меня, верно?

Она отмахивается от меня.

— В любом случае. — я щипаю ее за нос — новая, любимая привычка. — Я собираюсь придать облаку форму пениса.

— Ну, конечно. Потому что ты самый зрелый человек из всех, кого я знаю.

— Ладно, а что бы ты сделала, мисс чопорность и порядочность?

— Я бы сделала облако в виде ангела. Показывающего людям средний палец.

Я усмехаюсь.

Мы подъезжаем к Шейди Элмс и обнаруживаем, что остальные все еще обыскивают парковку, прилегающие улицы и лес в поисках каких-либо следов агентов Ребекки. Когда они заканчивают и заявляют, что все чисто, мы подходим к кладбищу. Зомби сегодня действительно вышли на охоту. Их слишком много, чтобы сосчитать, море гнилых душ, которые, кажется, простираются на многие мили.

Ни один из зомби не может пройти через Кровавые линии, которые мы разлили вскоре после нашей последней битвы, но это не останавливает их от попыток преодолеть невидимую стену.

— Разве вы не видите, — говорит Милла, указывая пальцем. — Это те же зомби. Посмотри сюда, туда и туда. И там! Четыре версии одного и того же зомби.

Глаза Али округляются.

— Но… это невозможно. Верно?

— Ребекка. — Гэвин выплевывает это имя так же, как любой другой произнес бы слово «рак». — У каждого человека одна душа. Только одна. Это… не знаю… клоны?

— Мы это выясним. — Коул смотрит на Ривера. — Твой выход.