Борьба за свободу

Глава 16

Рэйвен

В шоке, я молча смотрю, как Ева наклоняет голову и улыбается с любовью в глазах человеку за спиной.

― Рэйвен, это Винс, парень, о котором я тебе рассказывала. Винс, это моя лучшая подруга Рэйвен.

Ева знакомит нас, как будто мы на званом ужине.

Винс наклоняется вперед и всасывает мочку ее уха в рот. Ее глаза закрываются, и мягкий стон срывается с ее губ. Его глаза вперились в мои, пока его губы обнажают зубы, и он кусает ее ухо.

Фуу.

― Приятно познакомиться, Рэйвен. Ева много рассказывала о тебе.

Вот почему он вчера так фамильярно на меня смотрел.

Он сливал всю информацию обо мне Доминику. Не сомневаюсь, что Ева рассказала ему все. Я тяжело вздыхаю, когда думаю обо всех вещах, которые рассказывала ей, и что доверила ей о моей жизни.

Уверена, это он рассказал Доминику, что я влюбилась в Джону, что оставалась с ним каждую ночь, и что я была девственницей.

Винс ― это ручная собачка Доминика.

Он все подстроил: заставил Винса преследовать меня, вторгнуться в мою личную жизнь, чтобы получить рычаги воздействия на меня, воспользовавшись моей лучшей подругой, ее любящим сердцем и красивым телом, чтобы шпионить за мной. Я встречаюсь взглядом с Винсом, но говорю с Евой.

― Я просто хотела убедиться, что с тобой все хорошо. Я не смогла до тебя дозвониться и волновалась, ― произношу я безэмоционально. Мой разум переполнен мыслями, как все это неправильно. ― Я оставлю вас.

― Подожди, ты точно в порядке?

Ее слова произносятся со стоном, поскольку Винс трогает ее грудь прямо передо мной.

Я должна уйти отсюда.

― Да, мне нужно идти.

Я бегу к своей машине, желая, чтобы мне хватило сил сказать Винсу отвалить. Его наглая попытка заставить меня нервничать сработала.

― Я позвоню тебе завтра, Рэйв! ― кричит Ева, когда я захлопываю дверь машины. Моя рука ударяет по кнопке блокировки, и я завожу двигатель. Шины визжат, когда я уезжаю.

Дрожа с неконтролируемой силой, я сжимаю руль крепче. Только я подумала, что хуже быть не может.

Я хочу рассказать Джоне о Винсе и укутаться в его крепкие безопасные объятия, пока не уйдет боль. Я жажду его прикосновения, как зависимая. В этом нет никакого смысла. Он с другой женщиной. Насколько жалкой я могу быть? Тосковать по человеку, который врал и обманывал?

Я ненавижу себя за то, кто я и как себя чувствую. Я Дороти, которая радостно прыгает по дороге из желтого кирпича ненависти к себе. Врубив радио и надеясь, что спокойная музыка станет достойной заменой человека, я морщусь. Скитер Дэвис поет «Конец света», и на этот раз я понимаю ее боль.

Волны отчаяния омывают меня. Негативные эмоции, начиная от моего детства и до сегодняшнего дня, набрасываются на меня. Я хочу, чтобы это закончилось, отчаянно пытаясь освободить свою измученную душу от этой обреченной жизни, в которой я родилась. Я бы с радостью отказалась от этой борьбы. Возможно, Джона и я чем-то похожи. Я тоже боролась всю жизнь. Но я сражаюсь не с людьми. Я сражаюсь с чувством ничтожности, стыда и непривлекательности. Меня тошнит от этого, и в этот момент я бы предпочла умереть.

Ужасные мысли крутятся в моей голове, когда я слышу слабый звон моего телефона. Я роюсь в рюкзаке, благодарная за отвлечение.

Одно новое сообщение.

Рэйвен, нам нужно встретиться. Пытался дозвониться, но ты не отвечаешь. Позвони мне как можно скорее. Целую

Он, должно быть, звонил мне, когда я была возле дверей Евы. Но зачем? Чего он хочет после ночи с ней? Телефон зазвонил в моей руке.

Не в состоянии вести машину одновременно разговаривая по телефону, я съезжаю на обочину и проверяю, кто звонит. На глаза наворачиваются слезы, когда я читаю — Джона.

Мне следовало выбросить телефон в окно и поехать домой, но я не могу. Жалкая девочка во мне хочет услышать его голос.

И почему он звонит мне сейчас?

Телефон продолжает звонить.

Может, он хочет признаться и положить конец всему официально. Или… что если он передумал?

Внутри меня зарождается надежда, сила, которая игнорирует мое страдание.

Я должна знать.

Я изо всех сил зажмуриваюсь и прижимаю телефон к уху.

― Алло?

― Малышка, привет. ― Я расслабляюсь от успокаивающего тона его голоса. Как я намеревалась жить без этого? ― Мне нужно увидеть тебя. Ты у Евы?

― О, эм, нет, у нее, э, свидание. Я не хочу вмешиваться.

Тишина.

― Джона?

― Ты дома? Одна?

Я слышу упрек в его голосе, который вытесняет мое спокойствие. Обида обжигает грудь, уничтожая оптимизм и мое ожившее разбитое сердце.

Как он смеет говорить так, будто я ребенок. Он был в стрип-клубе. С Кэнди.

― Нет, я не дома. Я вышла. А что?

Мои короткие ответы получаются резче, чем планировалось, ну да ладно.

― Где ты? Мне нужно поговорить с тобой.

― Ты позвонил мне. Говори так.

Долгое молчание. Я жду.

― Рэйвен, что с тобой происходит? Мне кажется, я не знаю, ты как будто злишься или что-то еще.

Он шутит?

― Как прошла твоя встреча? ― говорю я, и мой голос пронизан ядом.

― Все прошло хорошо.

Он осторожно растягивает слова.

Да, бьюсь об заклад, так и было.

― Хорошо, ха? Уверена, что так и было. Держу пари, что это было очень хорошо.

Сарказм в моем голосе абсолютно очевиден.

― Довольно, Рэйвен, где, бл*дь, ты? Я не знаю, что происходит, но твое поведение бесит меня.

― Ох, какая досада.

Он рычит, и я знаю, что расстроила его.

Ха! Теперь он знает, каково это.

― Хочешь узнать, как прошла моя встреча? Прекрасно. Лучше, чем прекрасно. Об этом я и хочу поговорить с тобой.

Он только что сказал, что находиться с Кэнди прекрасно? Лучше, чем прекрасно? Вот козел!

― Ты лжец!

― Что? О чем, бл*дь, ты говоришь?

Я тяжело дышу, и гнев удерживает меня от озвучивания ответа. Все, что я хочу сделать, это кричать.

― Что случилось, детка? ― его слова сочатся сарказмом. ― Ты закончила нести бред? Твои сладкие маленькие губки не успевают за твоим поведением суки…

Я ахаю. Громко.

― Как ты меня назвал?

― Бл*дь. Это не то, что я имел…

― Нет, Джона. Ты только что назвал меня словом на «с». Не могу поверить, что ты меня так назвал!

Тон моего голоса настолько высок, что я удивлена, как не потрескались окна.

― Детка, успокойся.

― Не называй меня деткой. Не после того, что ты сделал. Не после сегодняшнего вечера.

Хныканье нарастает в горле, и я плачу.

― Рэйвен, ты пугаешь меня. Где ты? Я приеду к тебе.

Я хнычу и рыдаю, зная, что должна повесить трубку, но мне не хватает сил сказать «прощай».

― Пожалуйста, не плачь. Послушай, мне жаль. Это был долгий день, и мне нужно увидеть тебя.

Я делаю глубокий очищающий вдох, пока слова Гая заполняют мой разум. Это он. Тот момент, о котором он говорил. Я проглатываю судорожный вдох. Я должна сделать выбор. Бороться или сдаться.

Я люблю Джону всем сердцем. Как бы это ни было отвратительно, я бы простила его сейчас, даже после того, как он был с Кэнди. Но какое у нас может быть будущее? Рисковать его жизнью ― не вариант. И борьба за свою любовь только оттянет неизбежное. Доминик получит меня. Кроме того, борьба отнимает силы. Необходимы слова и эмоции, которые у меня закончились. Я истощена всеми возможными способами.

У меня не осталось сил бороться.

― Прощай, Джона.

Джона

― Бл*дь!

Я бросаю телефон через всю комнату. Он разбивается о стену. Я только что уничтожил единственный способ выйти на контакт с Рэйвен.

Моя задница опускается на диван, и я кладу локти на бедра. Я пропускаю пальцы через волосы, как будто моя голова — это лампа с джином, и я прошу о трех желаниях.

Что, черт возьми, это было?

Ты назвал ее сукой, мудак.

О чем я думал?

Я был напряжен из-за встречи с Домиником и устал быть вдалеке от Рэйвен весь день. Раньше я никогда не видел такого отношения с ее стороны. Это застало меня врасплох, и я облажался. Но она была в бешенстве и до этого.

Рыча от отчаяния, я откидываюсь и смотрю в потолок моей гостиной. Это еще не конец. Я не позволю ей уйти, просто положив гребаную трубку.

Нет. Она будет говорить со мной и скажет, какого хрена происходит. Вскочив с дивана, я хватаю ключи. Я проеду по каждой улице этого города, пока не найду ее.

Мой грузовик грохочет по улицам Лас-Вегаса. Я проверяю везде. Сначала квартиру Рэйвен, потом «Нори Пиццу», где работает Ева. Официантка дала мне адрес Евы, поэтому я смог проверить и там. После того как я поговорю с Рэйвен и задам ей крепкую трепку, я поговорю с Евой. Сотрудники не должны раздавать адреса. По поведению той девушки понятно, если бы я спросил, скорее всего, смог бы получить ее банковский счет и номер социального страхования.

Нигде нет никакого признака Рэйвен. Через час кружения по городу, я возвращаюсь к ней и жду.

Припарковавшись перед гаражом Гая, я в миллионный раз вспоминаю разговор с Рэйвен. Она обычно с улыбкой в голосе отвечает на телефонные звонки. В этот раз она была в бешенстве от «Привет».

Что я мог сделать, чтобы расстроить ее с того момента, когда оставил ее сегодня утром в моей постели?

Я смотрю, как сменяются цифры на часах. Только час дня. Потирая усталые глаза, я слышу знакомый гул Новы Рэйвен. Она водит как Андретти. Ее машина скрипит при повороте на стоянку. Я выпрыгиваю из грузовика, пока она бросает Нову поперек стоянки. Она захлопывает дверь машины, бормоча что-то про армированные стены.

Я подхожу к ней, пока она не оборачивается. Она подпрыгивает и останавливается, чтобы не врезаться в мою грудь. Я притягиваю ее к себе. Она напрягается, выворачиваясь из моих объятий. Она избегает моего взгляда, но я могу сказать, что она плакала.

Какого хрена?

― Детка, не закрывайся от меня. Я не понимаю, что сделал…

Она заставляет меня замолчать пронзительным испепеляющим взглядом.

― Ладно, я назвал тебя су…, эм, словом на «с». Мне жаль. Если бы я мог все исправить, то сделал бы это.

Я обхватываю ее щеку и молюсь, чтобы она не оттолкнула меня. В тот момент, когда наша кожа контактирует, она прижимается к моей хватке и закрывает глаза. Одинокая слеза стекает по ее лицу, падая на мою руку.

― Детка, поговори со мной. Что я сделал? Ты была сердита прежде, чем я позвонил. Когда ты ответила, я понял, что ты уже была зла. ― Она наклоняется к моей руке. ― Ты что-то говорила о моей встрече…

Она вырывается из моей хватки с широко открытыми глазами и встает во всю высоту своего небольшого роста. Ее лицо напряженно, мягкость, которая была ранее, полностью исчезла.

― В чем дело? Ты хочешь знать, в чем дело? ― говорит она дрожащим, холодным голосом с жестким взглядом.

Я никогда не видел ее такой. Она взбешена. Я снова тянусь к ней, но она отпихивает мои руки прочь. Я делаю шаг назад.

― Я скажу тебе что случилось, Джона. Вчера я рассказала про кусок дерьма — моего биологического отца, и что он родил меня для проституции. Затем, мой парень, который заботился обо мне лучше, чем кто-либо, просто отвернулся от меня и разбил мое сердце к чертям.

Я вздрагиваю от ее ругательства.

― Разбил твое сердце?

― Ты знаешь, каково это, прожить жизнь и быть обделенной лаской? Когда никто не говорит тебе, что ты любима? ― она смеется, и ее губы дрожат, когда она вытирает слезы. ― Никого не было со мной, когда я болела или грустила. Никогда. Ты можешь понять, как все это действует на человека? Есть название для этого. Задержка в развитии.

Она выдыхает, и ее плечи опадают.

― Хочешь узнать, когда я впервые услышала слова «Я горжусь тобой»?

Мое сердце сжимается от каждого прерывистого слова.

― 16 марта 2007 года. Безумие, да? Я помню точный день. Мне было пятнадцать лет. Это сказали не мои мама или папа. Это был Гай. Мой учитель труда.

Ее глаза блестят от слез. Я представляю, как темноволосая девушка плачет одна, и рядом нет никого, чтобы успокоить ее. Моя ненависть к ее родителям внедряется глубоко в душу. Даже сейчас, это не моя Рэйвен стоит передо мной. Это маленькая грустная девочка, которая отчаянно хочет быть любимой. Которая жаждет прикосновения и поддержки, что могут обеспечить только родители. Я хочу протянуть руку и обнять ее, но ее руки обвились вокруг ее тела, защищая.

― Потом появился ты.

Ее голос смягчается, и она встречается со мной взглядом.

Я уничтожен, бессилен против ее боли.

― Ты держишь меня, защищаешь, заботишься… говоришь, что любишь. И солнце впервые в жизни светит для меня. Я не смотрю на твое прошлое, твою репутацию и все потому, что я отчаянно нуждаюсь в том, что ты даешь мне. Я так сильно и безумно влюблена в тебя, что ничего не соображаю. ― Я смотрю на ее блестящие от слез глаза, которые становятся неспокойными и холодными. ― А потом ты узнаешь, кто я на самом деле, и бежишь к ней. Не прошло даже двадцати четырех часов после того, как ты оставил меня в тепле твоей постели, и ты идешь к ней!

Ее последние слова прерываются плачем, который атакует ее тело.

К ней?

Я понятия не имею, о чем она говорит, но все равно ненавижу себя за то, что причинил ей боль.

― Рэйвен, детка, ты должна выслушать меня. Я не понимаю, о чем ты говоришь. К ней? К кому к ней? Я не убегал ни к кому. Я здесь, с тобой.

Я набираюсь храбрости, чтобы прикоснуться к ней, и оборачиваю руки вокруг ее затылка. Нагнувшись, чтобы она могла смотреть мне в глаза, я сжимаю пальцы на ее коже.

― Рэйвен, посмотри на меня.

Ее взгляд встречается с моим. Уязвимость от ее прошлого, светится в глубоком аквамарине.

― Я люблю тебя. Ты единственная девушка, от которой я не хочу никуда бежать.

Ее глаза сузились, но на этот раз не от гнева. Это больше похоже на замешательство.

― Но… я видела тебя. Ты был у нее в клубе. Я видела твой грузовик снаружи на стоянке.

Дерьмо.

Я смотрю на свои ноги, но держу ее за шею.

Она знает, что я был в «Зевсе». Она думает, что я побежал к Кэнди из-за того, что случилось с Домиником.

Меня расстраивает, что она не верит, что мои чувства к ней сильнее, чем то, что планировал Доминик. Но я знаю, не это заставило ее поверить, что я убежал так легко к Кэнди. Все из-за ее низкой самооценки. Моя ненависть к ее родителям плодится и множится.

Я объясню, встану на колени и буду умолять, если ей это понадобится, чтобы понять. Я сделаю что угодно, если это поможет вернуть девушку, которую я держу в руке.

― Я был сегодня в Зевсе, но не по той причине, о которой ты думаешь.

Ее лицо все еще напряжено, но мышцы на шее немного расслабились.

― Мы с Блейком ходили туда. ― Я делаю паузу, чтобы убедиться, что она все еще со мной. ― Я встречался с Домиником.

― Джона, зачем? ― она делает шаг и хватается за запястье руки, которая держит ее. ― Он мог причинить тебе боль. Ты в порядке?

Она проводит руками по моей груди, рукам и плечам, в поиске физических повреждений.

Мою кожу покалывает от прикосновений, я боялся, что никогда не почувствую их снова. Я пользуюсь возможностью и оборачиваю руки вокруг ее талии и притягиваю ближе.

― Да, я в порядке, но мы можем поговорить об этом внутри? ― я смотрю в сторону квартиры Рэйвен и пытаюсь представить, как я втиснусь в ее кровать. Нет, этому не бывать. ― Или может, я могу отвезти тебя домой? Я объясню все там.

Ее глаза опускаются к ногам, и она втягивает нижнюю губу в рот.

Пожалуйста, скажи «да».

Она шмыгает носом и вытирает слезы со щек.

― Ладно.

Я выдыхаю, потом притягиваю ее для крепкого объятия. Оставив быстрый поцелуй на ее голове, я вдыхаю запах ее волос, и мое сердце замедляет свой бешеный ритм.

Не желая упускать ее из виду, я провожаю ее к пассажирской двери грузовика и открываю ее. Затем я хватаю ее рюкзак из машины, закрываю и запираю двери.

Поездка ко мне проходит в тишине. Я замечаю, что Рэйвен все еще в замешательстве, и я хватаю ее руку и кладу на мое бедро. Выражение ее лица смягчается, пока я нежно провожу пальцем по гладкой коже ее запястья.

Приехав домой, я открываю ей дверь и помогаю выйти. Я оборачиваю руку вокруг ее плеча, и она поддается на мое прикосновение. От гаража мы идем к дому бок о бок. Я пытаюсь уговорить себя дать ей немного пространства, но я не готов отпустить ее уютное тело.

Расположившись на диване в гостиной, я приношу ей стакан воды и сажусь рядом. Она поворачивается ко мне, прижав колени к груди и обхватив свои щиколотки.

Я запускаю руки в волосы.

― Прости, я соврал тебе. Я боялся, что если скажу тебе правду, то ты будешь переживать или попытаешься меня отговорить. После того, как я увидел тебя вчера вечером, ― моя челюсть непроизвольно напрягается от напоминания ее боли, ― я должен был что-то сделать. Я должен был попытаться.

Она кивает, но молчит.

Я рассказал Рэйвен о встрече, тщательно раскрывая каждую мелочь. Когда я заканчиваю, она смотрит мимо меня, как будто советуется с какой-то невидимой силой за моим плечом. Я молчу и даю ей время, чтобы обработать всю информацию.

― Итак, ты собираешься проиграть бой? Целенаправленно?

― Да.

― Но… ты так долго ждал этот бой. Как ты можешь так легко сдаться?

― Просто. Я дольше ждал тебя.

Лучшее, что случилось со мной, появилось в комбинезоне и в паре Чаксов, когда я меньше всего этого ожидал. Я сделаю все, чтобы сохранить ее.

Я наклоняюсь, убираю ее руки с ее коленей и прижимаю их к моей груди.

― Чувствуешь? Каждый стук сердца? Ты делаешь это со мной. ― Я хочу застонать. Я в таком замешательстве.

Как мне заставить ее понять, как много она значит для меня?

Я сжимаю ее руки.

― Теперь, ты часть меня. Я все сделаю для тебя. Я буду бороться за твою жизнь, как за свою собственную.

Удивление окрашивает ее лицо. Она бросается ко мне и сжимается на моих коленях. Я оборачиваю руки вокруг нее и держу. Я чуть не потерял ее.

― Прости меня, Джона. Пожалуйста, прости меня. Я понятия не имела. Думала, ты соврал о встрече и что ты бросаешь меня. Я слышала, как вы с Оуэном говорили о разрыве со мной, и подумала, что это потому что…

― Подожди. ― Я наклоняюсь в сторону, чтобы посмотреть в ее глаза. ― Я никогда не говорил Оуэну, что расстаюсь с тобой. Где ты это услышала?

― Вы говорили, когда я проснулась. ― Ее взгляд поворачивается к кухне, потом ко мне. ― Я слышала вас.

Я вспоминаю разговор и начинаю смеяться. Рэйвен морщит нос, что заставляет меня смеяться сильнее.

― Почему ты смеешься?

― Детка, мы говорили не о моем разрыве с тобой. Мы говорили о моем плане встретиться с Домиником. Я знал, что мне придется лгать тебе об этом. Оуэн не обрадовался этому и считал, что ты уже достаточно натерпелась. И он беспокоился о моей встрече с ним.

Уголки ее рта чуть-чуть приподнимаются, прежде чем она прячется на моей груди.

― Клянусь, ты находишь странные вещи смешными.

― Весьма забавно слышать это от тебя.

― Блейк ― веселый, ― говорит она, как капризный ребенок.

Я держу Рэйвен, и ее тело расслабляется и прижимается ко мне. Думаю о том, как ею пренебрегали в детстве. Я глажу ее волосы и целую голову, жалея, что этого недостаточно, чтобы заполнить пустоту в ее душе.

Я не могу изменить ее прошлое. Но я чертовски серьезно настроен, обезопасить ее в будущем. После того, как она бросила трубку сегодня, не зная где она, я ехал по всему городу и боялся, что она попала в аварию или того хуже.

Это дерьмо больше не повторится.

― Детка?

― Да?

― Что за фокус ты провернула сегодня вечером по телефону?

Ее тело сильнее сжимается на моих коленях.

― Эм, когда?

― Ты должна знать, сегодня я облажался не в последний раз. Я новичок в отношениях, поэтому ты будешь много злиться на меня. Но с сегодняшнего дня, когда ты будешь злиться, делай это так, чтобы я мог видеть тебя.

Она поднимается, кладя руку мне на грудь.

― Видеть меня?

― Можешь возводить стены, не разговаривать со мной, обзывать последними словами, кидаться вещами, мне плевать. Но ты будешь делать это со мной каждую ночь, в моей постели.

― Но, но…

― Никаких но. ― Я оборачиваю руку вокруг задней части ее шеи и сжимаю. ― Я дрался с парнями, которые были в два раза больше меня, был в таких сильных захватах, что не знал, выживу ли. Но я никогда не был так напуган, как сегодня.

― Джона…

― Ездить по городу, в поисках твоей машины, зная, что Доминик нацелился на тебя… ― я скольжу руками и хватаю ее за шелковистые волосы. ― Я не могу потерять тебя.

Она моргает.

― Обещаю, ты никогда не потеряешь меня, Джона. ― Она упирается своим лбом в мой. ― Никогда.

Я притягиваю ее к груди, и она прижимается.

― Больше не бросай трубку, ― говорю я, пока глажу ее спину.

― Ладно. Пока ты снова не назовешь меня словом на «с».

― Договорились.

Она вздыхает и утыкается лицом мне в шею. Я чувствую, как она задевает носом мое ухо. Так как прикосновения недостаточно, она глубоко вдыхает частичку меня. Я подавляю стон.

Двигаясь на моих коленях, она соблазняет меня своей сексуальной задницей. Сладкий аромат ее шампуня, в сочетании с ощущением ее мягкого тела, пронизывает мой мозг. Меня переполняет жгучее желание быть внутри нее. Движение крови ускоряется. Первобытный мужчина во мне хочет встать и бить себя в грудь, зная, что он нашел и претендует на женщину, чтобы пометить ее как свою, и будет делать с ней то, что ни один мужчина еще не делал.

― Я люблю тебя, Рэйвен.

Она наклоняет голову, чтобы посмотреть на меня.

― Я люблю тебя.

Я касаюсь костяшками пальцев ее щеки.

― Могу я показать тебе?

Ее брови опускаются.

― Я хочу заняться с тобой любовью, детка, — отвечаю я на ее не заданный вопрос.

Ее тело застывает в моих руках, и она изучает мое лицо. Независимо от того, что она там видит, кажется, нравится ей. Сексуальная улыбка растягивается на ее губах, и будь я проклят, если это не ее согласие.

Она медленно кивает головой, и я встаю с ней на моих руках. Она обхватывает мое лицо так, что ее большие пальцы находятся на моих ямочках, и оставляет легкие поцелуи вокруг моего рта. Я мчусь в спальню, а она хихикает, подпрыгивая возле моих губ всю дорогу.