Борьба за свободу

Глава 20

Рэйвен

― Время закрываться, Рэй!

Услышав голос Гая, я выскользнула из-под Хонды CR-V. Перевожу взгляд на часы, и моя челюсть отвисает.

Шесть часов. Черт!

Я была занята в гараже, и не было возможности сказать Джоне о моих планах на вечер. Он сказал, что должен тренироваться, но с нетерпением ждет меня обратно в свои объятия. Мое тело возбуждается при одной только мысли о сексе с Джоной.

Я беру телефон и вижу, что у меня один пропущенный звонок и сообщение.

Еще одно короткое совещание, и я буду дома. Увидимся вечером. Дж.

― Рэй! Ты как сонная муха. Закрывайся.

― Да, Гай. Я слышала тебя.

Засунув телефон в задний карман, я закрываю гараж и мчусь в квартиру.

Я бросаю грязный комбинезон в корзину и раздеваюсь, чтобы запрыгнуть в душ. Моя нога постукивает в нетерпении, ожидая горячей воды.

Дерьмо! Я не позвонила Джоне.

Я оборачиваю полотенце вокруг тела и хватаю телефон из моего комбинезона.

Сидя на кровати, я нажимаю на вызов и прикладываю телефон к уху.

― Привет, детка. Где ты?

Из телефона звучит его глубокий голос, и улыбка растягивается на моих губах.

― Привет. Я в своей квартире. Была безумно занята сегодня в гараже, и увидела твое сообщение только сейчас.

― Ладно. Собирай свои вещички и приезжай.

Я виновато вывожу пальцем узор на полотенце на бедре.

― Я не смогу прийти сегодня вечером. У меня планы с Евой.

Мой желудок падает. Я хочу девичник, но я бы солгала, если бы не сказала, что еще больше хочу быть с Джоной.

После объяснения вечерней программы, я терпеливо сижу, ожидая его ответа.

― Клуб «Шесть». Только ты и твоя девчонка.

Он не спрашивает. Звучит так, будто я должна следовать именно этому.

― Да. Я останусь с Евой вечером, потому что мы, вероятно, придем поздно, и я не хотела бы тебя будить.

― Хм.

Он злится?

― Слушай, дело вот в чем. Я рад, что ты хочешь погулять со своей подругой вечером. Но ты будешь в каком-то ночном клубе, выглядя сексуально, без меня? Нет. И я не в восторге от того, что ты подвергаешь себя опасности, отправляясь в клуб, когда тебе нет двадцати одного. И, в конце концов, мы должны переживать о Доминикочлене.

Его собственничество выглядит яростным, и мне это чертовски нравится. Все мое тело наполняется теплым, сентиментальным чувством, от которого я поджимаю пальчики на ногах, а мой желудок делает сальто.

Я была ребенком, о котором никто не заботился. Всем было наплевать, куда я пошла и с кем. У меня никогда не было комендантского часа, никогда не было разговоров о сексе и о нельзя-принимать-наркотики. Со мной обращались как со взрослой, сколько я себя помню.

― Детка, ты все еще тут?

― Да, Джона, я здесь.

Низкий гул в моем голосе напоминает мне мурлыканье Дога.

― Проклятье. ― Его хриплый и сексуальный голос доносится через телефон. ― Я весь день думал о прошлой ночи. И сейчас, говоря по телефону, ты произносишь мое имя как тогда. Я хочу притащить тебя домой и держать в заложниках. Тебе с Евой придется перенести вечеринку.

― Джона.

Мой голос полон возбуждения.

Он стонет, потом откашливается.

― Наряжайся, погуляй со своей подругой и хорошо проведи время. Позвони мне, когда вы закончите, и я заберу вас. Завезем Еву к ней домой, а ты пойдешь ко мне. Ты, в моей постели, сегодня. Договорились?

― Договорились.

― Ох, и ты должна кое-что знать. Твое имя всплыло в ходе сегодняшнего интервью.

Мое тело вздрагивает, и я сжимаю полотенце на груди. Теперь мой желудок переворачивается совсем иначе.

― Что? Почему?

― Большой бой, много рекламы. Люди болтают, ты знаешь, как это происходит. Это уляжется после боя, но не удивляйся, если к тебе подойдут папарацци. Просто игнорируй их, не отвечай на вопросы. И если ты будешь одна или тебе будет страшно, позвони мне.

Ну, супер. Этот вечер становится хуже.

***

Мы подъезжаем к клубу «Шесть» и вылезаем из такси. Впереди выстроилась линия людей, ожидающих входа. Стучащая музыка заряжает воздух, пока мы подходим к VIP-линии.

Ожидая нашей очереди, я верчусь от волнения и ловлю свое отражение в окне. На мне черное мини-платье без бретелек, которое облегает каждый изгиб моего тела. Туфли на каблуках с ремешками обвивают мои лодыжки, и мои ноги выглядят намного длиннее. Я не могу разглядеть лицо, но оно обрамлено длинными шелковыми прядями темных волос, вытянутых утюжком до совершенства. Ева сделала мне вызывающий макияж, и теперь дымчатые темные тени подчеркивают странный цвет моих глаз.

Я Рэйвенштейн, собрана и воплощена в жизнь для ночи веселья.

― Перестань нервничать. Ты выглядишь великолепно, ― произносит Ева у моего уха.

― Дамы. Вы есть в списке? ― спрашивает крупный мужчина с планшетом.

Ева перекидывается с ним парой слов и с рукопожатием подсовывает ему пятидесятифунтовую банкноту. Мужчина улыбается и осматривает нас сверху до низу, прежде чем отойти в сторону. Мы внутри.

Стробоскопы и черный свет мешают все разглядеть, а раскатистый бас лишает возможности поговорить. Ева ведет меня к барной стойке через толпу. Здесь музыка тише, поэтому нам не надо кричать. Мы достаем деньги и заказываем два Космополита.

― Так, как у вас дела с Джоной? ― Ева подергивает бровями.

― Теперь лучше.

Я не могу контролировать тепло, которое поднимается к щекам.

Ева щурит глаза и поворачивается ко мне на своем стуле.

― Боже мой. Ты сделала это. ― Медленная улыбка расплывается на ее лице, и она начинает хлопать в ладоши и подпрыгивать на сиденье. ― Ты, бл*дь, сделала это..

Я закрываю лицо руками и качаю головой. Эта информация наверняка завтра дойдет до ушей Доминика. А у него были такие большие планы по заработку на моей девственности.

― Е-е-е-е! ― Ева вскакивает со стула и обнимает меня вокруг шеи. ― Слушайте, моя девочка лишилась девственности!

Унижение настигает меня, когда мои глаза осматривают бар. Кроме нескольких улыбок, почти все игнорируют нас.

― Ева, пожалуйста! Будь тише! ― шиплю я.

Она садится на стул и делает огромный глоток своего напитка. Я следую ее примеру.

― Рэйв, ты должна рассказать мне детали. Тебе было больно? Он был милым? Он… большой?

С широко раскрытыми глазами она ждет моего ответа.

― Он прекрасен во всех смыслах.

Она топает ногой и хлопает по колену.

― Я знала это! Знала, что у него большой.

Я закатываю глаза и высасываю остаток моего напитка. Видимо, смущение заставляет меня пить. Я заказываю еще один.

Подробности моей ночи с Джоной начинают вытекать в том же темпе, в каком вливается в нас напиток. Я представляю, как будет выходить пар из носа Доминика, как у разъяренного быка, когда Винс передаст информацию. Довольная тем, что сделала, я решаю затронуть этот вопрос.

― Что насчет Винса? Чем он занимается?

― Он консультант. Я не знаю подробностей. Как я и говорила, он скрытный человек.

Больше похож на частного детектива, — шучу я про себя и борюсь с желанием рассмеяться.

― Это тебя беспокоит? Что он частный детектив…?

Упс, я превратила свою частную шуточку в публичную.

Мой язык кажется большим во рту, когда я начинаю неразборчиво говорить. Я машу рукой бармену и жестом прошу повторить.

― Да.

Ее лицо наклоняется, и она промокает край глаза салфеткой. Опять все сначала. Видимо, я не единственная, кто ощущает последствия наших напитков.

Я кручусь на стуле так, что оказываюсь с ней лицом к лицу.

― Ева, тебя не достало плакать из-за этого парня? Ты не плачешь только тогда, когда его язык находится у тебя в ухе.

Идеальный переход к плохим новостям.

Я мысленно глажу себя по голове.

Она взмахивает руками.

― Уф! Просто я чувствую, что так близка с ним, понимаешь?

Ладно. Позволь ей выговориться, а потом прикончишь ее.

Я киваю, в то время как допиваю напиток.

― У меня такое чувство, что он нравится мне больше, чем я ему. Он ничего не рассказывает о себе. Я ничего не знаю о нем. ― Она фыркает. ― Гребаные мужики!

Сыта по горло слоном в комнате, сидящим на моих коленях.

Я хватаю пачку салфеток и бросаю их ей. И вот оно.

― Ева, мне нужно кое-что тебе рассказать. Это касается…

― Срань Господня, Рэйв! Это же наша песня! ― ее плечи подпрыгивают в такт музыке. ― Пошли танцевать!

― Подожди, я…

Она тащит меня на танцпол, и знакомый голос Дева, поющего «Низкий бас» заставляет визжать даже меня.

Из-за проклятого алкоголя я веду себя как глупая девчонка.

Я напивалась несколько раз, и знакомое чувство легкости овладевает моими конечностями, говоря мне, что я пьяна. Я закрываю глаза, впитывая в себя ритм музыки и двигаясь под него. Бас пульсирует вокруг меня, и каждый крошечный волосок на моей руке отвечает на призыв музыки. Я скольжу руками от бедра по бокам и к волосам. Я представляю, что я здесь с Джоной, и это его руки на мне. Мы тремся друг о друга, пока музыка пульсирует вокруг нас. Целуемся в середине переполненного танцпола и пробуем бусины пота с кожи друг друга. Мы так поглощены друг другом, что забываем обо всем вокруг. Я пробегаюсь кончиками пальцев по своей шее, воображая, что они принадлежат ему. По моему телу мчатся мурашки от воспоминания о его прикосновениях, на клеточном уровне.

Нет места, где я хотела бы быть больше, чем в объятиях Джоны, в его кровати.

Время уходить.

Я открываю глаза, и вижу Еву в нескольких метрах от меня. Она зажата на танцполе между людьми. Я иду, чтобы вытащить нас отсюда, когда руки сжимают мои бедра, и тепло ударяется в спину. Я инстинктивно реагирую, вырываясь из хватки и резко разворачиваясь.

Мужчина в розовой рубашке поло стоит передо мной. Его губы шевелятся, но из-за музыки я не слышу, что он говорит. Понимая это, он жестом показывает, чтобы я шла за ним. Я качаю головой и поворачиваюсь к Еве.

Мое сердце колотится, и я спотыкаюсь. Из-за алкоголя мне трудно контролировать свое тело. Я не могу поверить, что выпила так много, что забылась в обстановке, позволяя странному человеку прижиматься своей промежностью к моей заднице. Я переживаю, когда вытаскиваю Еву из пространства между двумя парнями, с которыми она танцует.

― Что за нахрен, Рэйв! Я веселилась. ― Нечленораздельно произносит Ева, глядя на мое плечо затуманенным взором.

Я веду ее в бар, и заказываю нам две бутылки воды. Из-за гула и страха перед парнем на танцполе, я откладываю на потом мысль о разговоре с Евой о Винсе и достаю телефон, чтобы позвонить Джоне и попросить его приехать.

― Можно еще Космополитен, пожа-а-а-алуйста?

Хитрая попытка Евы с треском проваливается.

― Думаю, мы должны закругляться.

― Нет!

Ее энтузиазм привлекает внимание двух рядом сидящих парней.

Я посылаю им мою лучшую «не обращайте на нее внимания, она просто пьяная», улыбку. Приняв мою улыбку за приглашение, они идут к нам. Когда они подходят ближе, я узнаю парня с танцпола.

― Дерьмо.

Ударив колено Евы, я предупреждаю ее о наших незваных гостях.

Они привлекательные парни. Не красавчики-горячие-татуированные-бойцы, но красивые удачные-банкиры-играющие-в-гольф.

Я стараюсь вежливо отмахнуться от них, в то время как Ева смотрит на них убийственным взглядом, бормоча что-то о кусках задницы и мудаках. Плохо то, что мы в клубе, но если нас выгонят за пьяную возню в общественном месте, несомненно, это привлечет лишнее внимание.

Быстро набирая сообщение Джоне, что мы выйдем через пятнадцать минут, я поднимаю взгляд и вижу Еву с обвитыми руками вокруг банкира-гольфера номер один.

Она дразнит своим пальцем воротник его идеально выглаженной рубашки. Думаю, ее гнев на мужчин прошел.

― Ева, наша машина будет здесь в любую минуту. Что ты скажешь, если мы пойдем в дамскую комнату, а потом уйдем отсюда?

Полностью игнорируя меня, она запускает руку в волосы Номера Один, и шепчет ему на ухо. Розовая Рубашка шагает в мое пространство, прижимая меня к бару, блокируя мой шанс на побег.

Я надавливаю ладонью на его грудь.

― Можешь, пожалуйста, отодвинуться?

― Ты убежала от меня ранее. Больше я этого не допущу.

Запах его дыхания заставляет мой желудок сжаться. У меня кружится голова, в сочетании со страхом и из-за живота, полного алкоголя, я чувствую привкус желчи.

Я прошу Еву о помощи, но она стоит лицом к лицу с Номером Один.

Розовая Рубашка наматывает прядь моих волос на палец.

― Ты великолепна. ― Он указывает на своего друга наклоном головы. ― У меня и моего приятеля есть номер в Трампе. Похоже, твоя подруга и мой друг поладили.

Он прав. Номер Один уткнулся лицом в шею Евы.

Он шагает ближе, так, что я выгибаюсь над стойкой, отвернув голову. Он наклоняется к моему уху.

― Что скажешь, если ты и я…

― Какого хрена здесь происходит?

Голос доносится из бара, но безошибочно мужской и злой.

Розовая Рубашка шагает назад, освобождая меня, в то время как Номера Один яростно дергают. Ева вскрикивает и отступает к своему стулу.

Розовая Рубашка выглядит так, словно он собирается убежать, но колеблется, как будто не знает, должен ли он попытаться помочь своему другу.

Номер Один падает. Мужчина, одетый во все черное, держит его за воротник рубашки и кричит в лицо. Я не слышу, что он говорит, но по лицу этого бедного парня понимаю, что это что-то ужасное.

Мужчина в черном жестко швыряет Номера Один на пол и поворачивается к Еве. Только потом я узнаю лицо нашего рыцаря в сияющих доспехах.

Мое сердце бешено колотится, и я начинаю потеть. Поворачиваясь к нам с убийственным взглядом на лице, он вторгается в пространство Евы. Нос к носу, он смотрит на нее, пока она смотрит на него щенячьим взглядом.

― Ты променяла меня на нежный зад мальчика из загородного клуба, Ева?

Тело Винса дрожит от ярости.

Ужас появляется в глазах Евы, пока она качает головой.

― Винс, она не сделала ничего плохого. Те парни не хотели уходить и…

Он переводит свой взгляд на меня, и мой рот захлопывается.

― Не твое собачье дело!

Все любезности от наших первых двух встреч исчезли.

― Винс, пожалуйста, посмотри на нее. Ты пугаешь ее, ― шепчу я, стараясь контролировать свой голос. Она не единственная, кто боится.

― Слушай, ты, маленькая шлюха.

Я вздрагиваю, его оскорбление глубоко задевает.

― Я сказал, что это не твое дело. Если ты хочешь стать частью этого, то я могу это устроить. Вы двое пойдете со мной, и я буду рад сделать это вашим делом… всю ночь.

― Ты не… я имею в виду… Доминик…

Издевательская улыбка, которая прерывает его злое выражение, объясняет мне все. Доминику все равно на меня.

Слезы обжигают мои глаза, когда меня накрывает реальность. Я тяжело дышу. Быстрый ритм моего сердца отдается в ушах. Я должна бежать, но не могу оставить Еву.

Он осматривает меня, от моих сисек до обуви, и облизывает нижнюю губу. Он оборачивает руку вокруг талии Евы, стаскивая ее со стула. Ее глаза не сфокусированы, пока он прижимает ее ближе. Его свободная рука тянется ко мне. Воздействие от его хватки подталкивает мое тело вперед. Он тащит нас через клуб. Я спотыкаюсь, пытаясь удержаться в вертикальном положении. Сквозь толпу крутящихся тел, через танцпол, он тащит нас к выходу из клуба.

С сильным ударом двойные двери распахиваются, и мы оказываемся в укромном переулке позади здания. Я делаю отрезвляющий глоток свежего воздуха, чтобы прочистить голову. Мне нужно освободить нас, чтобы мы могли убежать.

Но как?

Судорожно осмотревшись, я ищу выход, зная, что у меня всего несколько секунд, прежде чем мы будем заперты в его машине.

Мой мозг атакуют вопросы.

Что бы Гай сказал мне делать? Что бы Джона сказал мне делать?

И с этим приходит ответ, громко и четко.

Бороться.

Адреналин наполняет мои вены. Энергия укрепляет мои мышцы, пока борюсь с ним. Я пытаюсь вырваться из его хватки, уперевшись пятками в асфальт.

Он смотрит на меня и прищуривает глаза. Его хватка становится крепче, и Ева хнычет.

Я кручу руку так сильно, как могу, и его хватка начинает слабеть. Из-за этого резкая боль пронзает мое плечо. Отчаянно пытаясь освободиться, я толкаюсь через боль. Он останавливается, и я резко дергаю руку. Моя рука выскальзывает из его хватки. Он хватает меня другой рукой, отпуская Еву.

― Ева, беги! Беги!

Она сильно моргает, будто очнулась от транса, и убегает. Винс схватил меня, одна рука обернута вокруг моей талии, другая держит мое горло.

Из меня вырывается крик, пока его сокрушительные объятия не лишают меня дыхания. Я борюсь, чтобы освободиться, и у меня мутнеет в глазах. Звук тяжелых шагов позади нас стучит по тротуару, что заставляет меня дернуться в его хватке.

У меня темнеет в глазах, пока два слова раздаются в моей голове.

Помогите мне!