Борьба за свободу

Глава 17

Рэйвен

Заперевшись в ванной Джоны, я смотрю на себя в зеркало. Мои руки сжимают стойку, и я наклоняюсь, чтобы изучить свое лицо: покрасневшие, налитые кровью глаза и грива темных волос, обрамляющая мое бледное лицо.

― Прекрасно. Я похожа на зомби. Действительно сексуально, Рэйвен, ― шепчу я себе.

И хотя я уже принимала душ несколько часов назад, я думаю, еще один может помочь смыть мертвенное, вялое выражение с моего лица. Я собираю волосы в пучок, чтобы оставить их сухими, и встаю под теплую воду. Я снова чувствую себя человеком, когда хорошенько тру лицо. Я выпрыгиваю из душа, и реальность того, что сейчас произойдет, заставляет меня вытирать тело насухо быстрее, чем обычно. Бабочки вместе с предвкушением кружатся в животе.

На моих губах растягивается улыбка, и тепло разливается по всему телу. Я заталкиваю мысли о сложном дне далеко на задворки сознания и запираю переживания.

Они все еще будут там завтра. Но сегодня вечером есть только мы.

Я чищу зубы и надеваю новую пару трусиков, которые купила в последний раз в Victoria’s Secret. Проскользнув в ярко-синее кружево, я осматриваю себя со всех сторон.

Эта коллекция называется «Дерзость», и пока я пялюсь на свой зад, то понимаю почему. Они, низко посаженные на бедрах, выполнены из нежного кружева, которое сильно акцентирует изгибы моей задницы. Я купила их, думая о Джоне. Он не сможет удержать руки подальше от моей задницы, и я не могу дождаться, чтобы увидеть, что он думает о них.

Я отказываюсь от бюстгальтера или топа и решаю, что пойду топлесс. Причесав волосы, я позволяю им упасть волнами в случайном беспорядке.

Быстрый взгляд в спальню улавливает зажженные свечи, приятную музыку, но нигде нет Джоны. Я мчусь к его кровати, скрестив руки на груди, и залезаю на нее.

Лежа на животе, я делаю глубокий вдох, чтобы успокоить нервы.

У него большой опыт в сексе.

А что, если я разочарую его?

Он привык к сексуально уверенным в себе женщинам, которые, вероятно, висят на балках или стоят на голове. Я не могу конкурировать с ними.

― Прекрати это. Все будет в порядке. Ты тоже можешь висеть на балках, ― шепчу я. Заглушая смех подушкой, я чувствую себя неловко, и это только раздражает меня.

Думай о сексе. Не хихикай.

Я глубоко вдыхаю и представляю Джону. Я приветствую знойный голос Эллы Фицджеральд, и аромат от воска свечей немного успокаивает мои расшалившиеся нервы.

Я слышу щелчок двери в спальне, когда он открывает ее, а потом тихонько закрывает. Все еще лежа на животе, положив руки под голову, я поворачиваюсь к нему и почти задыхаюсь.

На Джоне лишь черные пижамные штаны. Они низко висят на бедрах, обнажая его нижние брюшные мышцы, усыпанные темными волосами. Срань Господня. Его иссиня-черные волосы покрыты влагой. Он, должно быть, принял душ в гостевой ванной комнате. Я глазею на его мужественное тело, сильные руки, выпуклые мышцы, напряженные по бокам, затем останавливаюсь на его улыбающемся лице. Его карие глаза осматривают меня, визуально лаская. Чувствую, как дрожь нужды вибрирует под моей кожей.

― Бл*дь. Ты сейчас так сексуально выглядишь.

Его глубокий голос и грязные разговоры заставляют меня дрожать.

Мой взгляд сосредоточен на нем, пока он идет через комнату к кровати.

― У меня захватывает дух. ― Его пронзительный взгляд бродит по каждому дюйму моей фигуры. ― Не двигайся. Останься так.

Я подчиняюсь, и он исчезает у подножья кровати.

Что он делает?

Матрас прогибается у моих ног, и я чувствую, как тепло его рук накрывает мои икры. Используя их для опоры, он медленно взбирается на мое тело, пока не седлает бедра. Хлопковая ткань пижамных брюк касается моей обнаженной кожи. Я делаю глубокий вдох и расслабляюсь, в то время как кончики его пальцев пробегают по краю моих трусиков со спины.

― Эти — мои фавориты.

Его пальцы очерчивают путь от одного бедра к другому.

― Я купила их специально для тебя. Подумала, они понравятся тебе.

― Я, бл*дь, люблю их. ― Он упирается своим членом в пространство между моих ног. Его откровенное возбуждение заставляет меня задыхаться. ― Чувствуешь?

― Эм, да.

Нервное хихиканье накапливается в моей груди, мое горло першит.

Не хихикай!

Он прослеживает линию моей татуировки от бедра к плечу. Мою кожу покалывает, и мурашки распространяются по телу. Кровать прогибается у моей головы, и он прикусывает раковину моего уха. Я вдыхаю цитрус и специи, которые кружат мою голову и разжигают огонь в животе.

― Я когда-нибудь говорил тебе, как сильно люблю твою татуировку?

Его рот движется вдоль горла, и он целует свое любимое место.

Моя голова наклоняется в сторону, одобряя его внимание. Его мягкие губы прослеживают линии птиц, нежно целуя и облизывая, пока он не возвращается к моему бедру. Стон наслаждения вырывается из моей груди.

― Тебе нравится это, детка? ― спрашивает он напротив моей кожи.

Я выгибаю спину, поднимая нижнюю часть к его груди. Он скользит рукой под кружево и накрывает ягодицу, сжимая ее, пока его рот продолжает свои пытки.

― Джона, я хочу увидеть тебя.

Мои слова заканчиваются всхлипом.

― Еще нет. Я не закончил играть с тобой.

Я уже так заведена, что не могу представить, на что это будет похоже, когда он закончит играть со мной.

Его большие руки двигаются вверх и с нежным давлением массируют мои плечи. Не испытывавшее подобное ранее, мое тело реагирует по-новому. Я плавлюсь в кровати. В моей груди начинается восхитительное покалывание, которое разливается по венам и нагревает кровь.

Его медленные ласки перемещаются на мою спину. Я ощущаю себя маленькой и хрупкой от его опытного прикосновения. Руки, губы, язык и зубы, все стимулирует мой голод. Я задыхаюсь и хочу большего. Мои стоны в сочетании с приятной музыкой, заполняющей комнату, создают эротическую симфонию.

― Джона, я больше не вынесу.

Я двигаюсь, чтобы перевернуться, но Джона прижимает свою грудь к моей спине, придавливая меня к кровати своим весом. Его руки лежат близко к моему лицу, и я едва сдерживаю желание наклониться и провести языком по татуировкам на его бицепсе.

― Моя девочка жаждет.

Он прижимается бедрами ко мне.

Смущенный всхлип срывается с моих губ, и я вжимаюсь в него. Интимные части моего тела выпрашивают, нет, требуют его внимания.

― Продолжай в том же духе, и это закончится прежде, чем начнется. ― Он кусает меня за шею, затем успокаивает, медленно лаская языком. ― Не волнуйся, детка. Мы вернемся к этому. Но сначала нам нужно поговорить.

Мое тело застывает, и я поворачиваю шею, чтобы взглянуть на него.

― Поговорить? Я не хочу разговаривать.

Моя реакция похожа на реакцию ребенка, которого заставили есть овощи. Насколько это сексуально?

Он закусывает губу, пытаясь сдержать улыбку.

― Мы должны. Я знаю, что ты на таблетках, поэтому противозачаточные должны позаботится об этом, так?

Мое лицо падает на сложенные руки, чтобы скрыть розовые щеки.

― Да. Но как ты… ― тупой вопрос. Он видел, как я принимала их. ― Неважно.

Единственная забота, которую проявила моя мама, заключалась в том, что она заставила меня принимать таблетки в шестнадцать лет. Наверное, она думала, что я такая же, как она. Но я не хочу сейчас об этом думать.

― Дело в том, что я никогда не занимался сексом без презерватива. Я также никогда прежде не занимался с женщиной любовью. Как насчет того, чтобы я не надевал его?

― Уф! Джона, ты сейчас действительно портишь момент, — жалуюсь я сквозь подушку.

― Что? Я хочу удостовериться. Это твой первый раз, и я хочу, чтобы все прошло хорошо. Я думаю, что без резинки будет лучше. Но я не буду этого делать без твоего разрешения.

― Резинки?

― Без презерватива.

Я фантазировала о том, как пройдет мой первый раз с Джоной. И в моей версии в этот момент не было разговора, который затрагивает слово резинка. Это напоминание о сексуальном опыте Джоны и его отсутствии у меня. Но я люблю его и верю, что он любит меня. Без сомнения, он действует в моих интересах. Он всегда так делает.

― Я верю тебе.

Он поднимается и ложится на мою сторону. Я опираюсь на локти и смотрю в его красивое, улыбающееся лицо.

― Хорошо, больше никаких разговоров.

С рыком он наклоняется и овладевает моим ртом. Его язык скользит по моему, разжигая во мне нужду. Я наклоняю голову и впускаю его глубже. Мои пальцы сжимаются, спина выгибается, пытаясь приблизиться к его телу. Он всасывает мой язык в рот и пробегает по нему зубами, пока я тяну его обратно.

Больше.

Это слово вертится в моей голове, посылая сигнал каждой нервной клетке в моем теле. Его руки обвиваются вокруг моей головы, и он перекатывается. Мои ноги расставлены для него, принимая его тело. Он нависает надо мной, и его твердая грудь располагается над моей. Он прижимается ко мне своей твердостью, и я проглатываю его стон.

Его руки зарываются в мои волосы, крепко хватая их у корней. Он немного тянет, мой рот открывается шире, и он углубляет поцелуй. С жестким давлением он продолжает тереться об меня, и мое надвигающееся освобождение нарастает. Мой желудок переворачивается от обещания того, что грядет.

Остановившись чтобы вздохнуть, он целует мою шею, отчего я задыхаюсь. Его теплый рот накрывает верхушку моей груди. Электрический ток проходит через мое тело к лону. Он перемещает рот, посасывая один сосок, пока перекатывает другой между большим и указательным пальцами. Я скольжу своими ногами по его ногам, неугомонно и нетерпеливо.

― Такая, бл*дь, отзывчивая, ― рычит он, и от грохотания его низкого голоса на моей груди вибрирует по всему моему телу. ― Господи, ты такая сладкая. ― Он лижет и теребит мою грудь. ― Я хочу попробовать все остальное.

Его слова как ракетное топливо для моего либидо. Я корчусь и задыхаюсь. Его руки перемещаются к промежности. Мое тело выгибается на кровати.

Если бы я не была такой возбужденной, то мне бы стало стыдно за отсутствие контроля.

Он проводит губами вдоль моего тела, останавливаясь только для того, чтобы прикусить пупок.

― М-м-м, Джона…

Я хочу сказать, как хорошо он чувствуется на моей коже, но я слишком растворилась в ощущениях.

Зацепив пальцами тонкое кружево моих трусиков, он срывает их крепким рывком. Я стону, приподнимая бедра, и он бросает кружево на пол. Мне хорошо, я возбуждена и полностью лишена рационального мышления.

Он поднимает голову и посылает мне сексуальную улыбку. Она похожа на ту, которую я получала раньше, но лучше. Гораздо лучше. Его опущенные веки и темный блеск в глазах превращают эту улыбку во что-то совершенно иное, и я пропадаю. После одного взгляда я полностью принадлежу ему.

Я дрожу, когда он располагается между моих ног. Его глаза на секунду сосредотачиваются на мне, прежде чем он наклоняется. Его рот прижимается ко мне, толкаясь глубоко. Я откидываю голову. Каждый нерв горит, и мной овладело желание. Его руки все еще лежат на моих бедрах и демонстрируют полное чувственное доминирование.

Вцепившись в простыни, я вонзаю пятки в матрас и толкаюсь бедрами вверх, прося о большем. Его рот владеет моим телом, дергая за ниточки и подталкивая. Он скользит руками вниз, поднимая мои бедра, погружаясь глубже и толкаясь сильнее. Перед глазами закручивается эйфория от каждой грубой царапины его щетины между моих ног.

― Джона, я…

Мои слова исчезают в стоне, и я закусываю губу.

Он отстраняется, и холодный воздух жестко поражает меня. Я открываю глаза, чтобы увидеть, как он нависает надо мной, напряженно вглядываясь в мое лицо.

― Почему ты остановился? Я не… я была почти… там.

Я скулю от разочарования.

― Ты готова.

Он не спрашивает, но я киваю.

Да, я готова!

Он целует мой подбородок.

― Ты уверена в этом? Потому что, бл*дь, детка, мне нужно быть внутри тебя. ― Он пробегает языком по моей нижней губе. ― Глубоко в тебе.

Я толкаюсь бедрами вверх и вонзаюсь ногтями в его руки.

― Да, моя девочка готова.

Он снимает штаны и бросает их на пол. Я открыто пялюсь на его возбуждение.

Это будет больно. Очень.

― Не волнуйся, детка. Я буду двигаться медленно.

Мои глаза перемещаются к его лицу.

Я сказала это вслух?

Он взбирается на меня, смотря мне в глаза, и поднимает мои руки над моей головой, переплетая наши пальцы вместе. В этом положении его тело наваливается на меня. Оно заставляет мои ноги раздвинуться, и я полностью в его власти. Беспомощная против его вторжения. И полностью в безопасности. Теплый, шелковистый жар проталкивается, плавно надавливая, заставляя меня открыться. Инстинктивно мое тело сопротивляется, и я прижимаю колени к его бокам.

― Дыши глубоко. ― Он касается губами моего подбородка. ― Расслабься.

Сделав глубокий вдох, я концентрируюсь на расслаблении мышц. Он проталкивается дальше.

― Я люблю тебя.

Он говорит напротив моей шеи, оставляя поцелуи на коже.

Джона отпускает мои руки, и я хватаюсь за его ребра. Его пульс бешено стучит напротив моей ладони. Его карие глаза темнеют, и беспокойство искажает его лицо.

― В чем дело? — спрашиваю я.

― Вот и все.

― Все?

Глубокий розовый румянец окрашивает мои щеки. Мои глаза расширяются.

Ох. И это все?

Он выглядит противоречиво.

― Я не хочу причинять тебе боль, — поясняет он.

Я оборачиваю ноги вокруг его бедер и использую пятки, чтобы прижать его ко мне.

― Я готова, Джона. Я хочу этого. Хочу, чтобы ты это сделал. Я люблю тебя.

Уверенность в моем голосе отражает чувства в моем сердце.

Он так нежно улыбается, что мне нужно перевести дыхание.

― Ладно, детка. Сделай глубокий вдох и медленно выдыхай.

Мой взгляд решительно фиксируется на нем. Сделав глубокий вдох через нос, я задерживаю дыхание и киваю. Я медленно выдыхаю, и когда воздуха почти не остается, он полностью погружается. Шипение вылетает из его губ, когда он проталкивается через барьер моей девственности. Я зажмуриваю глаза от жгучей боли.

― Мне так жаль, милая. Я люблю тебя.

Нежные касания его губ оставляют след от моей челюсти к плечу.

Спустя минуту я отпускаю его бедра. Мои ноги уже не в состоянии удержать его своими дрожащими мускулами. Жжение отступает, оставляя за собой чувство наполненности.

Боль проходит, и я фокусируюсь на лице Джоны: обе ямочки, широкая улыбка и сияющие глаза. Чисто мужская гордость.

Он заключает мое лицо в колыбель своих рук, проводя большими пальцами по моим щекам.

― Как ощущения?

― Великолепны.

Я погружаю руки в его волосы и притягиваю для глубокого, влажного поцелуя.

― Моя девочка.

Он начинает медленно двигаться, растворяя мой дискомфорт и пробуждая сильное желание. Я царапаю ногтями его голову, охваченная безумством.

Ближе, глубже, сильнее. Больше.

Я не знаю, что со мной. Но я знаю, что Джона нужен мне больше, чем кислород.

― Джона, я…

Вдох лишает меня моих слов, пока он врезается в мое тело. Пульсация удовольствия поднимается по телу и извивается в груди. Я хватаю руками его задницу, ощущая сгибания и разгибание его мышц, пока он двигается между моих ног.

Одержимость накрывает меня с головой. Дикое удовлетворение быть отмеченной, окончательно измененной человеком, которого я люблю.

― Больше.

Это простое слово заставляет его двигаться глубже, и толкаться сильнее.

Да!

Я стону, пока нарастающее напряжение концентрируется в самом низу и готово взорваться.

― Ты идеальна. Такая горячая и, бл*дь, такая тугая, ― рычит он в мой рот.

Мне жарко, и я извиваюсь, пока его слова и тело овладевают мной. Каждое движение заводит меня, толкая выше.

Его бедра смещаются в нужном месте, и искры летят из моих глаз. Я всасываю воздух, когда мое освобождение проходит сквозь тело. Мои ногти впиваются в его бицепсы, и я выкрикиваю его имя напротив его губ. Он продолжает двигаться во мне. И так же, как опытный гитарист нажимает идеальный аккорд, еще один взрыв удовольствия проходит через меня. Мои пятки опираются в кровать. Блаженное удовлетворение окатывает меня волнами. Я с трудом перевожу дыхание, опускаясь и погружаясь в постель.

Это всегда так?

Мое тело гудит. Я моргаю, чтобы сбросить туман после оргазма. Мои конечности падают по сторонам, насыщенные и тяжелые.

И только потом я замечаю, что Джона все еще движется во мне. Его татуированные руки напряжены и пульсируют. Его взгляд сосредоточен на мне, и он прикусывает нижнюю губу. Я не могу устоять перед желанием попробовать самой и приподнимаюсь, чтобы притянуть нежную плоть зубами. Он отпускает ее, и я всасываю ее глубоко в рот.

Он ускоряет свой темп, и рычит от освобождения. Тепло наполняет мое тело. Я лижу и посасываю его губы и язык, пока его движение не замедляется. Он падает на мое тело, и я оборачиваю ноги вокруг его талии, а руки вокруг шеи. Мы тяжело дышим, грудь к груди, сердца колотятся напротив друг друга, пока мы не успокаиваемся.

― Я не готов отказаться от тебя, ― говорит он напротив моей кожи, плавно двигаясь внутри меня.

― Я не готова, чтобы от меня отказывались.

Мы целуемся, на этот раз не так страстно, как до этого. Только нежные прикосновения и шепот любви.

― Спасибо, Джона. Это было лучше, чем я себе представляла.

Его губы касаются моих еще раз, прежде чем он скатывается с меня. Я морщусь, когда он выходит из меня. Он падает возле меня и притягивает меня в свои объятия.

Я кладу голову на его грудь, и он делает глубокий вдох.

― Детка, это было невероятно.

Мы лежим в тишине, пока Алисия Кейс поет «Каково это — летать» и успокаиваемся после занятия любовью. Текст песни посылает мурашки по моей коже. Я никогда не чувствовала себя свободнее, чем лежа здесь, в объятиях Джоны, отдав ему единственную вещь, которая стоила быть отданной. Слезы обжигают мои глаза, и я смахиваю ту, которая катится по моей щеке.

― Ах, дерьмо. Прости. Это было слишком грубо? Ты в порядке?

Руки Джоны вытирают влагу под моими глазами.

Приподнявшись, я смотрю на него и улыбаюсь.

― А по мне не видно?

― Нет. Я имею в виду, конечно, ты выглядишь потрясающе. Но ты плачешь.

Он продолжает вытирать мои непроизвольные слезы, но я останавливаю его руку своей.

― Я в порядке. Это был эмоциональный день.

Мои пальцы прослеживают татуировку на его груди.

― Все было, эм, хорошо? Ну, знаешь, для тебя?

Он запрокидывает голову, смеясь.

― Дерьмо, давай отбросим тот факт, что я влюблен в тебя. Даже если не считать, что мы были кожа к коже, без барьеров между нами, и твоя горячая, влажная, захватывающая…

Я игриво бью его по руке, мои губы приподнимаются, и щеки сводит от яркого комментария, который он озвучил.

― Ладно, оставим это. То, как твое тело реагирует на мое малейшее касание… Стоны наслаждения, исходящие из этих великолепных губ… Детка, это был самый горячий… ― его взгляд мечется, как будто ему тяжело говорить о своих чувствах. ― То, что мы сделали сегодня, было самым прекрасным, что я когда-либо испытывал.

― Я чувствую то же самое. Я рада, что ждала тебя, Джона. Ты достоин быть моим первым…

― И последним.

Моя челюсть падает, прежде чем я успеваю понять и захлопнуть ее.

Мог ли он действительно иметь в виду то, что только что сказал?

Я слышала, что мужчины так делают. Они говорят то, чего в действительности не имеют в виду после секса, потому что они поймали момент. Он не выглядит неуверенным. Он не улыбается. Его рот не дергается от неловкости. Его взгляд устремлен на мое лицо с нежностью. У меня мало опыта в этой области, но мне кажется, он похож на влюбленного.

Моя разумная сторона достает список.

Он заменил мою дверь, рисковал своей безопасностью, чтобы поговорить с Домиником, нашел меня после того, как я повесила трубку, и сегодня он любил меня, мой разум, тело и душу.

Как я могла воспользоваться его любовью, позволив ему отказаться от боя из-за меня?

Должен быть другой выход.

Мое мышление тормозится от усталости и сексуального удовлетворения, но я прокручиваю возможные варианты. Кроме моей смерти, которая не вариант, есть только одна вещь, которую я могу сделать.

― Джона?

― Да?

Я прочищаю горло. Во рту вдруг пересохло.

― Я могу сбежать.

Молчание.

― Я могла бы просто сбежать и поехать в Нью-Йорк или Флориду. Я изменю имя и найду оплачиваемую работу. Через некоторое время ты смог бы навестить меня. Ты не должен проигрывать. Я могла бы даже…

― Нет. ― Его ответ не злой, но безоговорочный. ― Так нельзя жить. Нам придется переезжать каждые несколько месяцев, постоянно оглядываясь через плечо.

― Ты не знаешь наверняка. Он может просто сдаться, когда не найдет меня здесь.

Он притягивает меня выше вдоль своей груди, и теперь мы находимся лицом к лицу.

― Ты думаешь, что Доминик такой человек, который отпустит то, что он хочет? Ты знаешь, что он придет за тобой, Рэйвен, только по той причине, что не любит проигрывать. Я хочу, чтобы ты стала свободной от всех связей, и единственный способ для этого ― проиграть бой. Деньги ― это единственный язык, который понимает Доминик.

Горячие слезы льются из моих глаз.

― Я никогда не смогу отплатить тебе за все, от чего ты отказался ради меня. Я боюсь, что со временем ты будешь злиться на меня.

― Невозможно. Титул всегда будет там. Бой заменим. Ты нет.

Закрыв глаза, я прячу свое лицо в сгибе его шеи.

― Я люблю тебя.

Это единственный способ, которым я могу выразить свою благодарность. Но этого недостаточно.

― Я тоже тебя люблю.

Он перемещает меня к своему боку.

Я наклоняюсь и даю ему свои губы. Из-за этого поцелуя две истины проникают и впитываются в мою душу.

Во-первых, Джона любит меня.

И во-вторых, я не знаю, что будет в будущем, но что бы ни случилось, я не буду одна.