Бывший муж. Я к тебе не вернусь

«Книга рецептов или другая женщина?»

Полина

Я не смогла заснуть в нашей спальне. Запах его парфюма и тени преследовали меня, сколько бы я ни крутилась, поэтому ближе к утру пришлось перебраться в гостевую комнату.

Два часа сна.

Всего два часа.

Помню, когда мне было пятнадцать — это не казалось проблемой. Мы с сестрой как-то всю ночь просидели. Ждали звездопада втайне от родителей, так как они вряд ли одобрили подобное, учитывая, что наутро нам надо было в школу.

Но тогда было проще.

Тогда вообще жизнь была проще, а теперь разбитое сердце, развод и другая женщина.

Тихо вздыхаю и сжимаю руль своего Лексуса. Решила, что действовать на опережение — это самый лучший выход. Ян не просто так захотел заявиться в свой дом. Во-первых, это его дом, ну, вы помните. Во-вторых, он хочет пересечься с Егором. Я это знаю. Я бы хотела. Он думает, что наш спокойный, мягкий сын отойдет и если не простит, то хотя бы будет готов к конструктивному диалогу. Я сомневаюсь. Егор…может быть, и мягкий, но в нем есть стержень моего отца. А мой отец такого не простил бы. Да и потом…для Егора, как и для Тимура, Ян — это действительно фигура важная. Они брали с него пример, слушали внимательно все, чему он их учил. Перенимали его принципы…а сейчас…что же сейчас получается? Что сам моральный лидер, образец для подражания, не так уж и непогрешим.

Это разбивает сердце.

Это дает под дых.

Это разочаровывает.

И мне жаль, что мои дети столкнулись с разочарованием. Несмотря на то что они уже взрослые — мне жаль. Так не должно было быть. Так неправильно. Но времени назад не воротишь, а сказанного обратно не заберешь. Мы имеем ту ситуацию, которую имеем: мой муж мне изменял, и оба мои сына видели его с любовницей.

Это точка невозврата.

Мне бы очень хотелось облегчить их боль, и я надеюсь, что смогу разобраться, как это сделать, когда свою смогу облегчить.

Осознание шпарит.

Медленно, но верно, я начинаю понимать. Знаю, что, наверно, я — тормоз, ну и пусть. Некуда здесь торопиться. А возможно, так даже лучше? Что я пока болтаюсь в реальности, как в густом киселе. Говорят, психика защищается разными способами и, может быть, мой случай — это медленное осознание действительности.

Я же чувствую, как отгородилась от мира толстой стеной. Я пока не готова принять, не готова понять и разобраться.

Так лучше.

Думаю, меня по полной накроет, когда я получу бумаги о разводе. А пока…

Я вздыхаю и беру телефон, нахожу номер супруга и пишу:

Вы

Я в Москве. Ресторан «Гусь»

Откладываю мобильный, вытягиваю руки и прикрываю глаза. Главное — не плакать. Давай. Ныряй за стену, а потом ты со всем разберешься.

Главное — не рыдай.

Только не при нем.

Сейчас это уже не «хороший тон». Такие наставления спасут мою бедную гордость. По крайней мере, я на это очень надеюсь. Какой бы медленной я ни была, униженной быть совсем не хочу.

Не хочу.

Да и кто хочет? Лучше быть ледяной статуей, чем падать ему в ноги и умолять остаться. Это не я. Может быть, я и забыла о многом, но гордость у меня есть. Женская гордость.

Я не она.

Не она.

Закрутить роман с женатым мужчиной? Нет, никогда бы не смогла. Быть на вторых ролях. Доедать крупицы его внимания. Знать, что ты не единственная. Что он проведет с тобой пару блаженных часов, а потом уйдет к своей семье. Какими бы потрясающими минутами их рандеву не было наполнено, в конце концов — это просто вода. Если у него есть семья и жена, ты — вечная вода.

Пожалуй, мне приятно так думать. Именно в этом ключе. Я стараюсь не углубляться в правду, которая, опять же, накроет, но это будет потом.

Когда я буду готова.

Телефон коротко вибрирует, я перевожу на него взгляд, потом подцепляю и задерживаю дыхание.

Любимый

Я же сказал, что приеду сам

Сволочь. Сказал он. А я сказала — нет!

Вы

Ты хотел обсудить развод? Я в центре. Не подходит место, назови свое, и я приеду.

Любимый

По-простому ты не хочешь, да?

Вы

Если ты любишь его, если он тебе важен, пожалуйста, не давай ему поводов разбить тебе лицо, Ян. Он потом будет об этом жалеть

Жду пару долгих минут. Да, я пытаюсь воздействовать на его разум, потому что это последнее, что мне остается. Ян — упертый баран. Он с легкостью может развернуть меня обратно домой, чтобы было так, как он решил.

Мужик же, что.

Все должно быть так, как он решит. И я была когда-то не против. Мне нравилось. Может быть, дура я, дура. Вполне вероятно. Надо было строить свою семью иначе, или не строить ее с ним. Но, черт, именно такая постановка вопроса меня и загнала в рамки. Либо так как он сказал. Либо никак. Я не хотела «никак», я хотела с ним. И вот вам итог.

Мама всегда говорила, что я ему позволяю слишком много. Я отмахивалась. Сейчас, думаю, зря. Зря я так…

Телефон снова вибрирует и отвлекает меня от дурных мыслей и тонны личных сожалений.

Любимый

У меня сейчас встреча, я смогу через час.

Супер.

Вау, мы договорились? Я этому очень рада. Правда. Или нет.

Вы

Жду

Надо будет его переименовать. Что-нибудь заковыристое придумать.

***

Ресторан «Гусь» — это модное место. Оно совсем недавно открылось, и я очень хотела сюда сходить, но Ян скривился и сказал, что, если он захочет не-есть, то едва ли будет тратить вечер на поход в ресторан.

Ему не нравились порции.

Он не понимает, как блюдо, где из еды всего одна ложка, грубо говоря, может стоить столько денег. А мне нравится. Я люблю пробовать новую кухню и наслаждаться ей, как искусством. Пожалуй, искусство и еда — это моя единственная отдушина, но к чему сейчас об этом думать?

Я оббегаю взглядом зал. Он большой, светлый, с панорамными окнами. Столики накрыты белыми скатертями. У деревянных стульев нежно-голубые подушки. Красивая люстра из хрусталя, резная барная стойка. В целом, интерьер располагает к свершениям. Не думаю, конечно, что к ним относится развод, но, видимо, и это тоже. Я перевожу взгляд в окно, идущее полукругом, и концентрируюсь на виде. Вся Москва передо мной. Красивая, привлекательная, дорогая. И мне бы нечего бояться. Для этой встречи я выбрала светлое платье чуть ниже колена и красивые туфли. Выгляжу шикарно. Это правда. У меня нет лишних килограммов, я занимаюсь спортом. Конечно, талия моя не такая узкая, как в юношестве. И бедра стали чуть шире, но я правда выгляжу великолепно. Не обабилась, не забила на себя.

Так чего тебе не хватало, сволочь?

Стоп. Нет. Нельзя. С такой позиции встречаться с ним не вариант. Лучше быть Снежной королевой, чем униженной и разбитой женщиной. Помнишь? А любые эмоции — это унизительно. Будь такой же неприступной, как Москва. Не роняй лицо.

Мне в кои-то веки хочется последовать совету свекрови.

Она может быть нудной и жестокой женщиной. Холодной. И меня часто возмущали и обижали ее слова, но сейчас? Охо-хо. Им хочется следовать, как никогда раньше. Серьезно.

Будь Снежной Королевой. Потому что ее сердце никто не смог бы разбить…

Прикрываю глаза и медленно выдыхаю.

Все будет хорошо, Поль. Все будет нормально.

— Прости, я опоздал.

Голос Яна все мои планы рушит к чертям собачьим. По коже сразу проходит мощный импульс, нутро стягивает до рези. Вмиг охладевшими пальцами сжимаю вилку и хмурюсь. Ян дописывает что-то в своем телефоне, убирает его и медленно поднимает на меня глаза. Мне кажется, что я вижу что-то прежнее на их дне, но это только мираж. Почти сразу когда-то родное лицо искажается кривой ухмылкой, взгляд падает на столовый прибор и снова возвращается к моему лицу.

— Если бы я тебя не знал, испугался бы. Правда. Выглядит грозно.

Я тебя ненавижу.

Так и хочется вдавить все зубцы ему в сердце и прокрутить.

Черт, я становлюсь кровожадной…

Кладу прибор на стол и медленно выдыхаю.

— Я даже не буду уточнять, что значит твоя фраза.

— Отчего же? — хмыкает он, отклоняется на спинку стула и, медленно поглаживая стол, наклоняет голову набок, — Мы фактически развелись, теперь мне не нужно гасить в себе все, что я хотел бы сказать.

Дыхание перехватывает. Очередной спазм проходит по душе рябью, и я облизываю пересохшие губы.

Ян резко опускает на них взгляд.

Его зрачки расширяются. Или это игры воображения? Господи, о чем ты думаешь. У него же другая женщина, Поля. Тебе просто показалось.

Увожу взгляд в окно и подпираю руками лицо.

— Я бы предпочла закончить с этим бессмысленным обменом любезностями. Ты, кажется, хотел поговорить.

В два часа ночи.

Пару мгновений молчания, и он цыкает. Соглашается.

— Да, ты права. Итак.

Больно, сука.

Я бы хотела, чтобы все было иначе. Чтобы мы продолжили бодаться. Зачем? Просто это значило бы, что ничего еще не потеряно.

Какая-то глупость, знаю. Но так уж есть. Теряя что-то настолько важное, ты хочешь удержать его вопреки здравому смыслу. Как можно дольше. Но ничего уже не удержишь, да и он не сильно хочет. А я? Меня никто не спрашивает. Так что, пожалуй, единственное, что я могу сделать в этой ситуации — пройти ее достойно. Чтобы потом мне за себя не было стыдно.

Гордо расправляю плечи и чуть приподнимаю подбородок.

— Итак.

Ян наблюдает за мной с интересом, как за диковиной зверушкой. Интересно, я удовлетворила его ожидания? Так он хотел, чтобы я отреагировала? Или ждал, что я закачу истерику? Хотя…какая разница? Мне плевать.

Я просто хочу все закончить побыстрее и уйти в свой мир. Пережить, а потом осознать. Когда это станет не так остро и больно.

— Ты просил решить, что я хочу оставить?

— Да, — спокойно говорит он, продолжая потирать стол пальцем.

К нам подходит официант.

Будто все против меня! Он предлагает заказать что-нибудь, и Ян долго пролистывает меню. Слишком долго. Словно хочет не сократить время переговоров, а растянуть его. Зачем? Ты специально?

Ай, ладно. Я просто себя накручиваю. Он всегда был придирчив к своему питанию. Интересно, а он помнит мои макароны с сыром?

— Блядь, что за дичь, — тихо шепчет он, а я краснею.

Нет, серьезно. Ты специально?! У этого ресторана есть звезда Мишлен, а он матерится. Как будто мы в закусочной!

— Ты можешь не выражаться? — шиплю, он бросает на меня взгляд и снова опускает его в меню.

— А ты могла выбрать место с нормальной едой?

— Здесь нормальная еда.

— Ну, да. Окрошка на шампанском с камчатским крабом. Звучит очень нормально.

Официант дико напрягается, когда получает злой взгляд моего почти-бывшего-мужа. Я же его в этот момент просто ненавижу! Сволочь такая. Знает, как я отношусь к еде, и плюет в очередной раз на мои интересы. Выставляет их бредом.

Я соглашусь, это вполне может быть и бред, но какая разница?! Если мне нравится. И мне интересно.

Перевожу взгляд на бедного мальчика и вежливо улыбаюсь ему.

— Он будет уху из судака и томленные в квасе говяжьи ребра.

— С…салат?

Еле сдерживаюсь, чтобы не фыркнуть. Салаты Ян не признает в принципе. Может даже оскорбиться. Мы же мужики, понимаете? Мужики не едят траву.

— Нет. Принесите еще тарт с земляникой и черный чай без добавок. А мне, — перевожу взгляд на Яна и чеканю, — Окрошку. На. Шампанском. С. Камчатским. Крабом.

Титов издает тихий смешок и закатывает глаза.

Хочу ему их выцарапать, но да ладно. Терпим, гнем свою линию, генерируем лед.

Официант смывается быстрее, чем комета разрезает ночное небо. Мы остаемся наедине, а я смотрю на него и думаю: может, и к лучшему? По крайней мере, теперь я смогу есть любую еду и не ловить на себе эти вечные взгляды и не слушать его подколы.

Сволочьсволочьсволочь.

— Я мог и сам заказать, — наконец говорит он, я киваю.

— Мог, но это слишком долго.

— Пытаешься от меня избавиться побыстрее?

Вопрос ставит меня в тупик, а потом дико злит. И это я пытаюсь от тебя избавиться?! Разве я звонила тебе в два часа ночи, чтобы поскорее организовать переговоры?! Козел!

— Да, — цежу сквозь зубы, — Я хочу закончить это побыстрее.

— Отчего же? — Ян расслабляет галстук и снова откидывается на спинку стула.

По-простому, сволочь, разваливается. Король мира. Чертов «биг босс». Чтоб тебя черти разорвали!

— Ах, ну да. Ты вообще любишь заканчивать побыстрее, да?

Немею от такой наглости. Я ведь прекрасно знаю, на что он намекает. Конечно. Одна неосторожная фраза! И вот. Мы обиделись.

Но, знаешь что?! Не мои проблемы. Больше нет. Ее. Другой женщины, с который ты трахаешься, потаскун. А мне нет нужды терпеть твой сложный характер. Больше нет. Мы почти в разводе.

Так что и на твои шпильки я отвечать больше не собираюсь.

— Полагаю, ты уже все решил.

Ян опять смотрит на меня слишком долго, будто прощупывает. Потом морщится. Ему что-то очень не нравится, а мне, уж простите, хорошо. Я этому рада. Во мне просыпается дикая фурия, которая просто мечтает снова и снова лелеять его отрицательные эмоции, как свое долгожданное дитя.

— Решил. А ты?

— И я.

Повисает пауза. Недосказанность витает в воздухе, но я стараюсь ее игнорировать и говорю.

— Я хочу дом и свою машину. Для детей — их квартиры и оплату обучения.

— Об этом необязательно было говорить, — цедит он, — Я не собираюсь лишать своих сыновей наследства.

— Ну, вдруг ты обиделся?

— Прекращай.

— Слушаюсь.

Киваю с сарказмом, Ян выгибает бровь.

Ладно, выскочило. Я не должна так ему отвечать, но сдержаться…когда ты уже сдерживаешь в себе слишком много? Слишком сложно.

Официант нарушает тишину, и слава богу. Отвлекает внимание на себя. Он ставит перед Яном порцию супа, передо мной мою.

Выглядит, конечно, эффектно. И вроде ничего особенного, но красивая сервировка, ровно нарезанные овощи и, само собой, веселые пузырьки делают свое дело. Я слегка улыбаюсь и медленно провожу ложкой по кусочкам в своей тарелки.

Это эстетично.

— Только ты можешь улыбаться так, глядя в тарелку.

Хмыкаю и поднимаю глаза.

— Полагаю, это очередная попытка меня уколоть? Только у тебя ничего не получится. Я не собираюсь извиниться за то, что мне нравятся красивые вещи и их эстетика.

— Я не пытаюсь тебя уколоть, — тихо отвечает он, продолжая гипнотизировать меня взглядом, — С чего ты это взяла?

Действительно, с чего?

Поджимаю губы и увожу взгляд в окно.

— После вчерашнего выступления глупо задавать этот вопрос.

— Ну, да. Конечно, — Ян тихо смеется и пару раз кивает, — Как это по-женски. Плохой муж…

— Не продолжай.

— Отчего же? Ты же винишь во всем меня.

— А кого мне винить?

Его взгляд красноречивее всяких слов. Тяжелый, хмурый, злой. Ясно. Правда, мне ясно.

Я поддерживаю его смех своим горьким.

— Да, как я могла забыть? Позиция любого мужика — это вовремя выкрутить ситуацию и обвинить в своих поступках женщину. Очень по-взрослому.

— В том, что произошло, виноваты оба. Как ни крути.

— Называй вещи своими именами, — цежу, сжимая кулаки, — В твоей измене.

Яну это против шерсти, я знаю. Он всегда позиционировал себя, как человек чести, а тут на тебе! Осечка вышла. То ли честь сдулась, то ли мужик измельчал.

Он поджимает губы и отводит взгляд. Бесится.

Потрясающе просто.

Внезапно все воинственное настроение испаряется, и я снова чувствую себя раздавленной. Ведь он действительно был когда-то мужчиной, на которого можно положиться. И я ему верила. Я так ему верила…каждому слову. Наверно, поэтому и не заметила. Просто не думала! Что он может так поступить со мной…

— Давай просто закончим с этим, — говорю тихо, — Нет смысла затягивать.

Он кивает.

— Я оставлю тебе дом, машину и счет.

— Мне не нужны твои деньги.

— Полина, заканчивай, — устало вздыхает он, берет ложку и погружает ее в белый бульон, — Ты не работала никогда. Что ты будешь делать?

Не знаю.

На это у меня ответа нет, да и не хочется об этом думать. Что я буду делать дальше? Не знаю…

Поэтому беру свою ложку, снова касаюсь красиво нарезанных овощей, но вдруг, стоит мне наполнить ее содержимым, справа от меня раздается голос.

— Ян? Какая встреча!

Ян резко застывает. Это почти комично, если бы не взгляд. Напуганный какой-то. Уже не отстраненный, напротив. Участливый. Взволнованный.

Таким взглядом смотрят на свою жену, если внезапно встречают свою любовницу.

Леденею. Неужели?...

Медленно поворачиваю голову, и дыхание перебивает. На меня в упор смотрит девушка. Сколько ей? Двадцать три? Четыре? Пять? И почему, сука, она такая красивая?! Одета хорошо…

Я не хочу, но оббегаю ее взглядом. Приталенное платье. Не вульгарное, к сожалению, очень даже неплохое. Вообще, я его тоже хотела купить, но мне оно показалось слишком вольным.

Нет, это не так.

По крайней мере, на ней нет.

Лола выглядит как фея. Она кого угодно в свои сети затянет. И дело даже не в ее кукольном личике. Девушка достаточно симпатичная, конечно, но дело в другом.

От нее исходит объемная, живая энергетика. Приятный парфюм. Что-то фруктовое, яркое, как она сама.

Да, вот это слово. Она яркая. Не дура. Это сразу чувствуется по взгляду. Она не идиотка набитая, знает себе цену и знает, как эту цену озвучит не озвучивая.

Черт…

Моя соперница — шикарна. А еще на десять лет меня моложе. И это минимум.

— Что ты здесь делаешь? — хрипло спрашивает Ян.

От его голоса меня бьет наотмашь что-то невидимое, но очень сильное. Интересно, он с ней так же говорил перед тем, как…

Тихо-тихо.

Не думай.

Не представляй.

И не смотри на ее волосы!

— Давно хотела здесь побывать, — мягко мурчит она, смотрит на него с нежностью и явным подтекстом.

Нагловато, конечно, ну, ничего. Его мать это подправит.

Господи, Поль…ты точно мазохистка.

— Здравствуйте, — обращается она ко мне, — Меня зовут Лола. А вы…Полина, да?

Тварь.

Ладно. Она пусть и не дура в глобальном смысле, но сейчас ведет себя, как идиотка. Ян ее явно за такое по головке не погладит.

Разве что…

Внезапное озарение ударяет еще больше.

Я медленно перевожу на него взгляд. Неужели…ты это специально? Со мной? Так? Специально, да?! Чтобы ударить меня побольнее?! Ведь какова вероятность, что эта встреча случайная?! Ты сделал это назло?!

Ян молчит. Он смотрит на меня пристально, будто старается просчитать мое дальнейшее поведение, а что я могу? Вцепиться ей в волосы? Дать пощечину? Скинуть с сорокового этажа?! Очень хочется, но…он же не позволит.

Ты забыла? Ян — человек слова. Он мужчина. Тот, кто никогда не закрутил бы роман на стороне, не имея серьезных чувств и намерений.

Его серьезные чувства и намерения больше тебя не защищают. Они теперь ее. И он тоже.

Внезапно чувствую себя голой.

Холодно и одиноко.

Черт, все действительно реально…она не просто выдумка. Она существует. А ты, да? Надеялась же?…не стоило.

Вот теперь попытка меня уколоть прошла. Даже лучше, чем предполагалось, если честно. Это попытка меня разрушить, и она увенчалась успехом.

Пару мгновений сижу, тупо глядя в одну точку.

Надо что-то сказать. Надо! Чтобы не выглядеть терпилой! Но…у меня пропадают все слова. В голове белый шум. И да, я снова задыхаюсь.

Меня снова тошнит.

От собственной глупости. От доверия, которое именно в этот момент сгорает дотла.

— Простите, — выдавливаю, беру сумку и встаю, — Мне пора.

Я сбегаю, потому что не вывожу. Хочется сказать иначе. Быть сильной. Но не получается.

У меня нет этих сил, которые нужны, чтобы встретиться лицом к лицу с другой женщиной и выдержать.

Наверно, я действительно ни на что не способная, тупая кукла…

— Полина, стой!

Ян догоняет меня у лифтов и резко поворачивает на себя за руку.

Его прикосновения обжигают.

Я сразу рвусь в сторону, а он, видимо, не ожидал такого сопротивления — отпускает. Бьюсь о косяк плечом. Ну, и плевать! Главное, чтобы он меня не трогал…

Кто ты? Я не понимаю. Ты не тот мужчина, за которого я выходила замуж…Мой мужчина никогда бы так не поступил, даже если бы у него случилась интрижка. А ты…кто ты?

Я молчу. Смотрю ему в глаза и так хочу увидеть…что? Не знаю. Наверно, что-то, что поможет мне не утонуть.

А там нет ничего.

Ян хмурится, отвечает на мой взгляд, но он пустой.

Я тебя совсем не узнаю…

— Как ты мог притащить ее? — шепчу, Титов морщится.

— Что из сказанного заставило тебя думать, что я ее сюда притащил?! Это совпадение.

— Не верю.

— Считаешь, что я бы…

— Да, — киваю и хмурюсь сильнее, — Я действительно считаю, что ты бы это сделал.

Пару мгновений он молчит. Губы снова поджимает, играет мышцами на щеках. Опять злится. Ты злишься?! Какое ты имеешь право?!

— Уходи к своей другой женщине. Пусть доест мой суп. Она из тех, кто любит доедать чужие объедки.

Поворачиваюсь и нажимаю на кнопку лифта.

— Вот, значит, как? Объедки?

— Я сказала — уходи, — отвечаю резко, — Я тебя видеть не желаю. Иди. Трахайся. Благословляю.

Возможно, не стоило так говорить. Возможно, надо было и дальше держать себя в руках. Я ведь знаю. Ян ненавидит, когда с ним разговаривают подобным образом, но…у меня нет терпения! Нет его! Мне больно, мне обидно, и мне…черт, я будто не чувствую больше твердой земли под ногами, а болтаюсь в открытом космосе. Тут нет гравитации и нет воздуха.

Только не рыдай. Не рыдай. Не рыдай!!!

Ян делает шаг на меня. Я чувствую его дыхание на своих волосах, застываю.

Лифт все никак не приезжает…

Все против меня.

А он шепчет глухо.

— Я такой подонок, тварь, да? Может быть, ты и права, дорогая, но знаешь что? Ты не сможешь повесить на меня полную ответственность.

— Я не...

— Не сможешь! Сука, возможно ты не заметила, но я мужик. И я хотел трахаться. В этом мой главный грех. А ты…блядь, Полина, секс с тобой похож на изучение твоей любимой книги рецептов. И лишь бы побыстрее, ага? Чтобы из графика не выбиваться.

— Замолчи…

— Зачем? Чтобы ты и дальше ходила вся в белом? Дорогая, в измене всегда виноваты оба. Но да. Так происходит в реальном мире, а не в вашем бабском, где мужики по факту существования ублюдки.

Неожиданно Ян хватает меня за руку и поворачивает на себя.

Я вздрагиваю. И нет, не от внезапного физического контакта. Из-за взгляда, который буквально полыхает. Он тяжело дышит, опять злится, раздувая ноздри. На лбу бьется венка.

— Я пытался с тобой поговорить. Сколько раз?! А ты…

— Теперь говорить будешь со своей потаскухой.

Он хмыкает.

— Похоже на то.

Тварь.

— Тогда вали. Я тебя не задерживаю. Иди! — повышаю голос и указываю в сторону зала, — А то вдруг ее у тебя уведут?! Она моралью не искажена. За ней смотреть надо пристально!

— Зато ты своей блядской моралью перегружена!

— Да пошел ты! — делаю резкий шаг и шиплю прямо в лицо, — Ты со мной, значит, так сильно страдал, да?! Трахаться хотел?! Ути-пути, бедный зайчик. Мне тебя пожалеть теперь?!

— Не перегибай.

— Не. Указывай. Что. Мне. Делать! Хватит! Это время кончилось! — отрезаю грубо, — С меня хватит!

— Какая экспрессия. Где она была во время нашего брака?

Ян отстраняется от меня, хмыкает и уходит, бросив через плечо.

— Я уже связался с нашим адвокатом. Когда он составит документы, наберу.

Но я…я не могу отпустить его так просто.

Я не могу не спросить.

— Ты говоришь, что я такая скучная…ледяная... — шепчу еле слышно, — Но тогда, в твоем кабинете…ты не жаловался.

Титов тормозит, но не оборачивается. А я замираю. Я хочу услышать. Правда. Мне это нужно.

Скажи хоть что-нибудь.

Ведь тогда нам было хорошо. Почему тогда? Как ты мог?

— Это была ошибка.

— О…ошибка? — переспрашиваю дрожащим голосом, а потом вздрагиваю от осознания, — Господи…ты с ней тогда…уже…да?

— Пока, Полина.

— Ответь!

Кричу. Не сдерживаюсь. Просто не могу больше. Моя маска в который раз рассыпается пеплом, оставляя ожоги на коже.

Ян шумно выдыхает, а потом поворачивается. Медленно, как будто во сне. И все, что он дальше говорит — это словно кошмар. Сюрреалистичный, ненастоящий, но при этом слишком реальный, чтобы можно было от него спокойно отмахнуться.

— В ту ночь я понял, что ошибкой было не уйти от тебя раньше. Вот тебе правда. Нравится?