Чернильные цветы

54. Что нам до Адама и Евы, что нам до того, как живет Земля? [80]

– Я думала, Ромка чокнутый, но ты! Ты просто… – Рокса опять закашлялась, заходя в прихожую.

– Хотела сказать, просто бесподобен? – подсказал Кир, с опаской глядя на то, как училка задыхается от тяжелого кашля. – Совсем паршиво?

– А ты как думаешь? – возмутилась Рокса, откашлявшись. – Время почти два ночи! Ты чуть не подставил меня перед администрацией города, у меня температура, а ты просто больной!

Кирилл только ухмыльнулся, вложил ей в руку мандарин и потащил на кухню. Нагло взял две чашки и стал колдовать с чаем.

– Могу покурить в вытяжку? – вежливо поинтересовался он, заливая в чашки кипяток.

– Можешь открыть окно. Я тоже покурю, – пожала плечами Рокса и демонстративно громко высморкалась в бумажный платок.

И Кир от чего-то взбесился. То ли от того, что даже в шерстяных носках, с лохматой головой и красным, полным соплей носом она выглядит просто потрясающе, то ли от того, насколько она дура, раз курит при таком кашле, да еще и в открытое окно. В декабре! Пусть и в дождливом, но декабре.

– Мне хотелось бы, чтобы ты дожила до лета.

– Мне тоже, – усмехнулась Рокса и чихнула, доставая сигарету.

Андреев, скорее из вредности, чем из заботы, выхватил из ее руки сигарету и всучил кружку с чаем.

– Обсудим лучше график наших занятий, – деловито сказал он, закуривая и включая вытяжку.

Роксана капризно поморщилась и протянула руку за своей сигаретой, но чашку с чаем не вернула. Парень посмотрел на нее, а потом решил, что каждый прикалывается по-своему, и отдал ей сигарету, надеясь, что она не докурится до воспаления легких.

Девушка ворчала, что они продымят всю кухню, что будет вонять по всей квартире, но Кирилл все равно не открыл окно. А ей было слишком лениво двигаться, поэтому она сидела на стуле, попивая теплый чай, вяло обсуждая с Киром план занятий.

Они то и дело начинали спорить, но консенсуса достигли. Рокса упиралась недолго, видимо, болезнь и усталость все-таки брали свое. Казалось, она готова уже согласиться на все что угодно.

– Но больше без глупых выходок, – потребовала она.

– Я сама невинность, – подытожил Кирилл, усаживаясь поудобнее на стуле напротив и не собираясь уходить, хотя на часах уже было три часа ночи. Хотелось побесить училку еще немного, а заодно посмотреть, что покажет градусник, который она минут семь назад засунула под мышку.

– Тридцать восемь и четыре, – как-то удрученно вздохнула Роксана, понимая, что не просто так у нее ломит все тело.

– М-да… Тебе явно нужно съесть что-нибудь из этого, – Кирилл подтолкнул к ней пакетик с лекарствами, которые еще днем притащила Лу. – И поспать.

– Да неужели? А кто виноват, что я не сплю?

Кирилл нахмурился, размышляя о чем-то, а потом вдруг улыбнулся самой дебильной улыбкой, которую Рокса видела в своей жизни.

– У меня идея! – радостно, как ребенок, заявил он.

Он еще давно заметил, что на полке с книгами в комнате Роксы есть много книг на французском, в том числе и сборник сказок. Дождавшись, пока Роксана выпьет лекарства, он предложил ей почитать на французском самую простую книжку из тех, что у нее есть. Во-первых, он попрактикуется в чтении, которое все еще давалось крайне тяжело. Во-вторых, она уснет от сказки перед сном. А в-третьих, он просто может и хочет.

Училка идею поддержала, наверное, потому, что сил не было отказать или спорить. Девушка почистила зубы, надела пижаму и завернулась в одеяло, как начинка для шаурмы в лаваш. Кирилл, не слушая ее возмущения на тему антисанитарии, улегся на краешек кровати прямо в уличной одежде.

Рокса закрыла глаза, слушая его голос. Андреев-младший то и дело сбивался, делал ошибки и вообще читал по слогам, как пятилетка, но почему-то слушать его было приятно. Глубокий тихий голос убаюкивал, и она в какой-то момент просто расслабилась и перестала его исправлять.

Почему-то подумалось, что ей никто никогда не читал сказок. А если и читали, то в таком глубоком детстве, что она не помнила. Даже когда все было еще хорошо, ни мама, ни бабушка никогда не брали в руки книжку. Как-то так получалось все время, что было не до этого.

Когда она научилась хорошо читать, то уже сама читала сказки Лу. Она вспомнила, как они сидели на кровати перед сном, Роксана читала, а Лу все время заглядывала в книгу в поисках картинок. Не обнаруживая их, она страшно расстраивалась, и тогда Рокса советовала ей самой их рисовать.

Очень редко мама сама читала Лу, но никогда не читала старшей. Роксана не обижалась, считая себя слишком взрослой для таких малышковых забав. Но сейчас, кутаясь в одеяло, она думала о том, что нельзя быть слишком взрослым для такого. Даже в двадцать один приятно, когда тебе кто-то читает на ночь.

– Эй, ты почему плачешь? Я настолько плохо читаю? – Кир удивленно отложил книгу и посмотрел на нее в упор.

– Нет, извини. – Рокса тут же вытерла слезы платком, который зажимала в руке, проклиная себя за сентиментальность.

Она болела уже почти неделю, наверное, поэтому мыслить связно удавалось с трудом. Зато ее переполняло невероятное количество эмоций: ностальгия, грусть, какая-то детская обида и счастье. Внезапное, но такое острое.

Вероятно, все дело было в температуре.

– Тебе когда-нибудь читали сказки? – Она почему-то была уверена, что да.

– Нет, я заставлял бабулю смотреть со мной мультики до потери пульса, – насмешливо сказал Кир, вспоминая, сколько раз бедная Жози пересматривала с ним «Короля Льва».

– Мне никогда не читали сказки, когда я была маленькой. А мне хотелось, – честно призналась Рокса, снова закрывая глаза.

У Андреева что-то внутри дрогнуло от ее тихого голоса, от скрытой в нем печали. Он не мог объяснить себе, что происходило здесь и сейчас. Он смотрел на нее и не мог отвести глаз. И какого-то черта перестал дышать. Это было интимнее, чем заниматься сексом. Впервые краем глаза он видел ее душу, не прикрытую стервозным холодом. И за коркой льда оказалась ранимая, романтичная девчонка, которой…

Кир с громким хлопком закрыл книгу и отвернулся. Нечестная игра с ее стороны. Нельзя так давить на жалость, нельзя быть такой милой. Нельзя так трогательно лежать, подсунув ладони под щеку.

Рокса по-своему истолковала жест с книгой и тоже дернулась.

– Слушай я…

– Мне пора идти домой. – Кирилл быстро пошел в прихожую одеваться.

Рокса выползла из одеяльного кокона и пошла закрывать за ним дверь. Андреев, одетый и обутый, не уходил, стоя в дверях.

– Ну, пока, – неловко улыбнулась Рокса, чувствуя, как по телу пробегает озноб.

Ей просто нужно было лечь спать. Без всяких там дурацких сказок и чокнутого Андреева.

Кирилл смотрел на нее, одетую в одну пижаму и нелепые шерстяные носки. Она стояла на пороге с красными от температуры щеками и смотрела на него каким-то непонятным взглядом, переминаясь на худых ногах. Что-то внутри снова тревожно сжалось. Он наклонился и быстро ее поцеловал. Так быстро, что она едва почувствовала его прохладные губы.

– Я дочитаю тебе «Золушку» в другой раз, – сказал серьезно он. – За мной должок за испорченную контрольную.

Рокса не нашла, что ответить. В голове было так пусто и так тяжело. Перед глазами плыло от усталости, и как-то машинально она поймала его слабой рукой за ворот пальто и притянула к себе, целуя в губы еще раз. Только на этот раз долго и чувственно, не до конца понимая, что и зачем делает.

Кир тут же ответил на поцелуй и углубил его. Отрываться от нее не хотелось, потому что целовалась она просто потрясающе. Но Рокса сама отстранилась – с заложенным носом было сложно долго целоваться.

– Я надеюсь, ты заболеешь, и тебе будет так же хреново, как мне, – ехидно хмыкнула училка.

Она снова превратилась в стервозную сучку и выставила школьника за дверь, тут же ее закрывая.

Кирилл только головой качнул, гипнотизируя ободранную дверь.

– Уже хреново, – заторможенно сказал он, уходя.