Чернильные цветы

84. Любовь-отрава покромсает тебя до краев[130]

Лу сидела на корточках, старательно оттирая ластиком черные росчерки с линолеума. Ей выделили самый запачканный кусок пола, но, несмотря на это, она справлялась быстрее многих одноклассников, которые тратили время в основном на глупую болтовню. Мелкая же хотела как можно скорее отделаться от дурацкого субботника, чтобы Роме, Роксе и остальным не пришлось ее ждать.

– Тебе еще много осталось? – спросил Кир, остановившись рядом с ней.

– Минут через двадцать закончу, – Лу запрокинула голову и посмотрела на него. – А что?

– Думал поднять бунт против использования детского труда. Какого черта мы должны наводить тут порядок? Почему нельзя было просто скинуться на уборщицу?

– Потому что труд из обезьяны человека сделал, – назидательно сказал Ваня, его напарник по заданию, приближаясь к парочке.

– Тебе что-то не особо помогло, – хохотнул парень. – Ладно, нам осталось перетащить последнюю парту, и я буду свободен, – сказал он Лу и ушел.

Мелкая вернулась к своему занятию, с легкой завистью думая о том, что Роксана успешно избежала этого идиотского мероприятия. Лу тоже сейчас с радостью оказалась бы как можно дальше от столь нелюбимой ею школы. Если бы она не приняла решение все-таки поступать в университет, она бы вообще перестала ходить на занятия: все равно там было скучно. Да и одноклассники бесили.

Вообще, она пыталась пересмотреть свои взгляды еще осенью, после того, как у нее наладилось общение с Кириллом. Ей пришла в голову мысль, что, возможно, она слишком строго судит о людях, совсем не зная их. Она даже пыталась пообщаться с одноклассницами, но те смотрели на нее все так же свысока, если вообще ее замечали.

И она снова вернулась в «квадрат-один». Ходила в школу, посещала уроки, получала какие-то знания и почитывала книжки на переменах. Это место было ее тюрьмой, и только за фигурными воротами начиналась настоящая жизнь, где у нее были друзья, парень и даже какая-то веселая компания. И ее это вполне устраивало.

Размышляя обо всем этом, она не замечала взгляда, которым ее буравила Таня из параллели. Она раздраженно накручивала рыжий локон на палец, чувствуя, как все внутри кипит от злости. Кирилл, который не отвечал на ее сообщения и всячески избегал встречи с ней уже не первый месяц, только что на ее глазах любезничал с замарашкой Маркиной. Тане вспомнилось, что Юлька как-то говорила ей о том, что видела их вместе после школы, но Таня была уверена, что Андреева ничто не могло связывать с ней. Видимо, зря.

Она заметила, с каким радостным выражением Лусине смотрела на него. Учитывая, что обычно у нее на лице не было почти никаких эмоций, это все объясняло. Андреев по-любому спит с этой маленькой потаскушкой, которая дает всем парням в школе без разбору. А ведь сам как-то говорил Толику, что до такой бы не опустился, даже если бы ему за это заплатили.

Таня пристально разглядывала Лусине, поражаясь тому, как Кирилл мог выбрать ее. Злость душила изнутри, подталкивая вперед. В конце концов, она не выдержала и подошла к Маркиной, намеренно оставляя черную полосу прямо рядом с ней.

– Ты совсем больная? – спокойно спросила Лу, поднимая голову. – Хотя что за глупый вопрос? – покачала головой девушка, возвращаясь к своему занятию.

Не то чтобы ей было нечего сказать, но она не хотела идти у рыжей на поводу и вступать в полемику. Вступать в спор с идиотами – дело неблагодарное и пустое, это она хорошо усвоила.

Таню же от такого спокойствия затрясло. Она еще раз шваркнула кроссовкой по линолеуму, оставляя новую полосу, а затем вытащила из кармана «Сникерс» и откусила от него кусок.

– Шмотки из секонда, а теперь, вот, парень чужой, – протянула она намеренно громко, привлекая внимание других девчонок, – нравится подбирать объедки за другими? Может, хочешь доесть? – предложила она едко, протягивая огрызок батончика Лу.

Лу вспыхнула. Обидными были не ее банальные попытки унизить, не смешки ее подружек и даже не огрызок «Сникерса», которым Таня ей тыкала едва ли не в лицо, а то, что в коридор вернулся Кир, который стал невольным свидетелем этой сцены и явно все слышал.

Парень застыл, глядя на мелкую, которая все так же сидела на корточках, сжимая в пальцах белый ластик, и смотрела прямо перед собой, опустив глаза в пол. Казалось, ей совершенно плевать на все происходящее, только вот едва заметно подрагивающие пальцы выдавали ее с головой.

– Извини, я тут немного напачкала, – продолжала Таня, не заметившая появления Андреева. – Вот, – она уронила перед Лу сторублевую купюру, – купи себе чего-нибудь.

Вместо ожидаемого смеха от своей группы поддержки она услышала хлопки. Обернувшись, она увидела Кирилла, который насмешливо аплодировал ей, намеренно делая большие паузы между хлопками ладоней.

– Таня, золотце, оставь эти дешевые реплики сценаристам российских сериалов, – посоветовал он, приближаясь к девушке. – Если уж пытаешься кого-то унижать, делай это красиво, – с этими словами он поднял с пола деньги и, свернув их в трубочку, сунул их в вырез ее футболки. – Спасибо тебе за чудесное представление, а теперь созови свой шабаш, – он махнул рукой в сторону подружек рыжей, – и доделайте работу, о’кей?

Очаровательно улыбнувшись, он подал Лу руку, помогая встать. Забрав у нее ластик, он вложил его в ладонь Тани и повел мелкую к лестнице, пару раз от души шаркнув ногами. Он понимал, что это тоже выглядит весьма дешево, но не сдержался. Если бы на ее месте был парень, он бы просто врезал ему, и все, а слова никогда не были его сильной стороной. Все-таки плеваться ядом – женская прерогатива.

Лу ничего не сказала ему, только коротко сжала его ладонь, молча выражая свою благодарность. Кир же понимал, что ему не стоит комментировать произошедшее, чтобы не смущать ее еще больше. Вместо этого он рассказал ей в лицах, как Ваня перевернул коробку со школьными реликвиями типа кубков за соревнования и получил нагоняй от Галинки.

Когда они выходили из школы, Лу уже вовсю хихикала над его пародией, чувствуя, как гадкий осадок после сцены с Таней куда-то исчезает.

– Ты хороший друг, – сказала она, улыбнувшись.

– А ты в этом сомневалась? – возмутился парень.

– Эй, вы там, быстрее! – крикнул Рома, нетерпеливо топтавшийся у ворот. – Шашлычки сами себя не пожарят, виски сам себя не выпьет!

Дача Стаса оказалась совсем недалеко. Ребята с удовольствием вылезли из машины, в которую набилось аж шесть человек.

– Ура, я выжил, – Усач потянулся, разминая спину.

– Ты исколол меня костями, – возмутилась Лу, потирая бок. – Так что не тебе возмущаться.

– Чего вы стонете? – возмутился Рома. – Минут двадцать ехали всего.

– Конечно, ты-то за рулем был, – недовольно напомнил Кир, которому тоже не понравилось, что его с двух сторон зажимали Усач и Коля.

Еще больше ему не нравилось то, что Роксана, которая преспокойно болтала о чем-то с Колей, была слишком вызывающе одета. А еще она, словно специально для того, чтобы побесить его, накрасила губы красной помадой. Кирилл смотрел на нее и легко мог представить, о чем думает Коля, который без всякого смущения поглядывал на ее грудь.

Кира от мыслей о расправе над Колей отвлек Стас, которому нужна была помощь с углями. Парень нехотя пошел за ним, оглянувшись напоследок. Рокса даже и не подумала присоединиться к нему, продолжая трепаться с ребятами и старательно делая вид, что с Кириллом ее ничего не связывает.

– Как можно было забыть соль? – возмущалась Маринка, роясь во всех пакетах. – Рокса, поищи на кухне, пожалуйста. И перец заодно.

Рокса, улыбаясь сама себе, вошла в маленький, но очень уютный дом родителей Стаса. Пахло деревом и весной. За окном была настоящая жара, и она порадовалась, что надела короткие шорты и майку. Ей даже показалось, что к вечеру она немного загорит под таким солнцем.

– Ты бы лучше балахон поискала, а не соль, – фыркнули недовольно за спиной.

– Не поняла.

Рокса обернулась и встретилась глазами со своим тайным парнем.

– Говорю, выглядишь чересчур вызывающе, – так же недовольно продолжил Кир, придирчиво рассматривая ее красивые голые ноги.

– Простите, полиция нравов, костюм монашки в стирке, – ехидно ответила Рокса, не привыкшая выслушивать замечания по поводу своей одежды. – Здесь все в шортах, – уже миролюбивее добавила она.

– Все меня не интересуют, а ты могла бы не надевать такие короткие. И не красить губы красной помадой в лес. Привлекаешь много внимания.

– Кир, не борщи, – начала злиться Рокса. – Здесь все свои.

– Здесь все не в курсе, что я твой парень, – продолжал напирать Андреев, делая шаг ей навстречу.

– Мы это обсуждали.

Он хотел схватить ее за руку и встряхнуть, но в дом ворвалась Маринка с криками, что ей срочно нужна чертова соль. Кирилл развернулся и ушел. Эти майские праздники раздражали. Точнее, раздражала глупая Рокса. Если все свои, то почему нельзя им сказать, что они вместе? Он хотел обнимать ее, сидя у костра, как Рома обнимал Лу, или готовить вместе, или держать за руку, а не держаться подальше по ее просьбе. И ладно бы просто держаться подальше! Она приехала и всем видом показывала, что абсолютно свободна. Игриво шутила с Колей, надела откровенный наряд и вела себя как стерва.

Кир закурил, думая о том, что, как бы он ни старался, Снежная королева сама по себе. Его мнение для нее ничего не значит, как и просьбы, как и его гребаные чувства!

Вернувшись к костру, он заговорил с Усачом о тачках и решил тоже не обращать на нее внимания. Пусть корчит из себя гордую и независимую дальше.

Шашлыки получились отличными, как и салаты, которые приготовили девчонки. Маринка на радость всем не пила, а вот Стаса разморило на солнышке, и все пытались долго и упорно уложить его спать в теньке. Парень сопротивлялся и нечаянно толкнул Вика, который пошатнулся от неожиданности и уронил гитару грифом в мангал. Рокса тут же потянулась за ней и обожгла руку. Кир среагировал быстрее, чем вспомнил о ее просьбе хранить видимое равнодушие. Он подскочил к ней и перевернул хрупкую ладонь вверх, рассматривая небольшое красное пятно ожога.

– Ты как? – обеспокоенно спросил он, тут же спрашивая у Маринки, где в доме аптечка.

– Все нормально, – Рокса испуганно выдернула пальцы из его руки. – Мне просто надо сунуть руку под холодную воду.

– Я поищу мазь. – Лу побежала в дом с Маринкой, надеясь отыскать что-нибудь от ожогов.

– Да все в порядке, не волнуйтесь.

Рокса посмотрела на Кира с легким укором и пошла к колонке за домом.

Андреев опять разозлился. Оставив брата с Усачом и Колей укладывать Стаса, он целенаправленно пошел за ней.

– Зачем ты потянулась за гитарой?! Могла обжечься сильнее, – возмутился он. – Покажи, сильно болит? Может, доехать до города в аптеку? Я могу вызвать такси и…

– Кир, – хмуро насупилась Рокса, – успокойся. Все нормально.

– Я просто волнуюсь за тебя, дура!

– Не ори и не обзывайся, – раздраженно сказала Рокса. – Хватит смотреть на меня, как сыч, и контролировать.

– Рокса, ты издеваешься? Я с тобой встречаюсь вообще-то. Ты мне нравишься. Ты моя девушка. Хватит вести себя, как будто мы не знакомы. Ты так боишься, что они узнают, что мы встречаемся? Это так важно?

– Кир, что с тобой? Пришел изначально весь недовольный. Я общаюсь со всеми, как всегда. Крашу губы и ношу шорты, как всегда, и самостоятельна, как всегда. Ты знал, что я такая, когда хотел встречаться со мной. Что за бесконечные претензии?

Кирилла это выбесило еще больше. Она была непрошибаемой. Не считалась с его мнением, не слушала никого, кроме себя, и считала себя во всем правой.

– Я тебе нужен зачем? – вдруг резко спросил он. – Для секса по ночам, пока никто не видит?

Рокса едва не задохнулась от гнева. Кем он себя возомнил? Она переступила через себя, чтобы с ним встречаться. Ей так тяжело было принять это решение. Довериться школьнику и прыгнуть в неизвестность. Рисковать своей работой каждый день, когда он целовал ее в школе после уроков. Не носить любимые обтягивающие юбки, потому что этот собственник высрал весь мозг, что на нее пялятся даже шестиклассники. Не ходить с Олькой в бары по субботам, ссылаясь на что угодно, потому что Киру бы это не понравилось и потому что самой не хотелось. Она даже пыталась научиться готовить для него. Безуспешно, но пыталась.

И все это для того, чтобы ей вынесли мозги за то, что она надела шорты на даче? И она еще и виновата, что просит не кудахтать над крохотным ожогом от уголька?

– Ты идиот? – гневно выдохнула Рокса.

– Никогда не называй меня идиотом, – со злостью прошипел уязвленный парень.

– Мы нашли мазь! – из-за угла выбежали Маринка с Лу. – Вы че такие злые?

– Мы не злые, так просто беседуем, – ехидно ответил Кир, отчего всем стало не по себе. – Спрашиваю у Роксаны, почему она такая дерганая. ПМС, может?

– Да нет, недотрах обыкновенный. Парня давно не было.

Рокса так сильно разозлилась, что не подумала, что ляпнула в запале и как это задело Кирилла. Он посмотрел на нее с таким отвращением и разочарованием, словно выжег душу насквозь.

– Удачи в его поиске. – Парень развернулся и ушел.

Рокса дернулась было за ним, но Лу уже открыла мазь и принялась щедро мазать ее ожог. Роксана все смотрела в спину Кира и едва сдерживала слезы от обиды на него и на себя. Так глупо получилось, и так больно.

Когда мелкая закончила обрабатывать ее руку, Рокса наврала девчонкам, что ей надо позвонить. Стоило им уйти, как она с тяжелым вздохом уселась на колоду для колки дров и закурила. Вращая в пальцах сигарету, она думала о том, что Кир прав: нельзя быть такой. Но это не отменяло того факта, что какой-то там школьник не будет контролировать ее жизнь. Да вообще никто не будет.

Он нравился ей, сильно нравился. И она была готова идти на компромисс, но он постоянно пытался ставить ультиматумы.

– Маленькое говно.

Рокса потрясла головой, словно пытаясь выкинуть оттуда выедающий изнутри взгляд черных глаз. Да только вот это совсем не помогло. Мелькнула мысль о том, чтобы позвонить Андрееву, но она не знала, что ему сказать. Извиняться она не собиралась, а значит, нет никакого смысла в этом звонке.

– Эй, Рокси-фокси, ты чего тут одна?

Рома направлялся к ней, поэтому Рокса привычно натянула на лицо милую улыбку и вернулась к друзьям. Не будет она ни за кем бегать. Хочет вести себя как ревнивый засранец – пускай. Только вот в другом месте и с другой девушкой. Никто не будет решать, как ей жить, кроме нее самой.

Кирилл ехал домой в такси, оставив друзей и ненавистную Роксу. Шашлыки встали поперек горла, как и Рокса, как и глупые вопросы Стаса, куда и почему он уходит. Не хотелось ни с кем говорить. Ничего не хотелось. Андреев только почему-то без остановки вспоминал их первую с Роксой встречу в школе, как он назвал ее куколкой и как они поругались на французском.

Парень прикрыл глаза, растворяясь в песне, что играли в пропахшей дешевым кокосовым освежителем машине таксиста:

Кир горько усмехнулся тому, как точно попадают песни в последнее время под его настроение. Схватив телефон, парень черкнул три слова в эсэмэске Роксе, открыл окно и швырнул телефон на дорогу.