Чернильные цветы

66. Я слишком поздно, а ты, ты слишком рано [103]

Когда Рома выбежал из квартиры, лифт уже увез Лу вниз. Тогда он, на ходу застегивая пальто, побежал по лестнице. Выйдя из подъезда, он увидел Лу, которая выдернула из пачки сигарету и тут же уронила ее в снег. Чертыхнувшись, она стала вытаскивать следующую, но та сломалась, словно назло.

– Последняя, – в пустоту сказала девушка, комкая пальцами пустую пачку.

– Держи, – Рома протянул ей сигарету.

Лу кивнула и стала теребить зажигалку, пытаясь выбить из нее пламя. Роме подумалось, что, если бы ее руки не ходили ходуном, это далось бы ей куда легче. Не выдержав, он подошел к ней и, накрыв ее руки своей ладонью, щелкнул зажигалкой. Лу затянулась и, откинув голову назад, посмотрела на него.

Она смотрела в его глаза, а он на ее губы, сжимавшие сигарету. Он так и не отпустил ее рук, боясь, что, если отпустит, Лу растворится, как дым, который она выдыхала.

– Поговорим? – спросил он быстрее, чем успел подумать.

– Нам вроде как не о чем говорить, – протянула Лу, пряча руки в карманы.

Рома почувствовал себя глупо. Наверное, именно так себя чувствовала мелкая тогда, на кухне. Он проклинал себя за то, что не смог усмирить эмоции и просто ее выслушать. Все это зашло слишком далеко. Он смотрел на нее и чувствовал, как она становится все дальше и дальше, ускользает от него. И в то же время он не хотел слушать ровным счетом ничего. Мать и девушка.

Ни один нормальный человек даже думать бы не стал, а он… А он был совершенно чокнутым, раз связался с ней.

– Лу, я тогда должен был…

– Ты мне ничего не должен. Да и я тебе тоже. Все закончилось, Ром, – сказала она, пряча глаза. – Спасибо, было здорово, но надо быть реалистами. Мы вообще не подходим друг другу. Типа минус на плюс дает херню.

Она говорила, силясь поверить в свои же слова. Ей отчаянно хотелось дать себе волю: обнять его, рассказать обо всем, решить все вместе, и в то же время она не могла заставить себя сказать правду. Момент был упущен.

Она провела не одну бессонную ночь, размышляя об этом, представляя подобный разговор. Ей не хотелось влезать в его отношения с матерью. Во-первых, глубоко в душе она решила, что никогда не будет использовать грязные приемчики, как Маргарита, хотя бы ради того, чтобы не опускаться до ее уровня. А во-вторых… мать – святое для любого ребенка, какой бы мразью она ни была. Даже если Рома поверит ей, это разрушит тот портрет матери, который он себе нарисовал. А она не хотела, чтобы он был несчастным. Даже ценой своего эгоистичного счастья.

– Я люблю тебя, – сказал вдруг Рома. – Даже когда ты ведешь себя, как сука. Даже сейчас. Просто скажи, что это недоразумение, что у тебя был повод, в конце концов. Я готов поверить во что угодно, правда. Я не могу больше так. – Он говорил, захлебываясь словами, быстро, не давая себе времени отфильтровать речь. Он выплескивал свои чувства Лу в лицо, не зная, чего ей стоило сохранять внешнее спокойствие, когда внутри все разрывалось от желания расплакаться. – Лу, скажи что-нибудь, – попросил он, поймав ее руку.

До боли сжимая ее тонкие холодные пальцы, он смотрел на нее. Умоляюще. Влюбленно. Он был жалок и прекрасен в своем откровении. А она должна была стать палачом.

– О какой любви ты говоришь? – спросила она, вырвав руку. – Ром, ты не знаешь, что такое любовь. Да и я тоже. Мы просто… просто хорошо проводили время вместе. Зачем приплетать сюда какие-то чувства, которых нет?

– Зачем ты так?

– Как говорится, постель еще не повод для знакомства, верно?

Лу хихикнула, немного истерично, но Рома этого не заметил, оглушенный ее словами.

– Перестань!

Он смотрел на нее и не узнавал в этой маленькой жестокой девчонке ту, ради которой был готов на все.

– Ром, хватит.

Она пыталась поставить точку, разрывая себя на части, с мазохистским удовольствием делая себе больнее с каждой секундой. Она до боли прикусила щеку, чувствуя во рту солоноватый привкус крови. Она всегда делала так, когда нервничала. Обычно это отрезвляло, но сейчас стало только хуже.

– Хватит чего?

– Я не хочу больше ничего слышать о чувствах. Не хочу отношений. Ничего не хочу. – Она говорила тихо, но голос ее звучал твердо. – Хочешь, будем трахаться время от времени? Но хватит с меня этих игр в любовь.

– Я был готов поставить тебя выше всех, а ты предлагаешь просто перепихнуться?

– Вот мы и вернулись в «квадрат-один», – фыркнула Лу, вспомнив их первое свидание в его машине, когда он создал пробку, чтобы она села в его синюю «Мазду». – Надо было просто не усложнять. А я говорила.

– То есть тебя устроит просто… как ты сказала? Трахаться время от времени?

Он прожигал ее взглядом своих светло-карих глаз, ожидая ответа.

– Вполне, – сказала Лу, закусывая губу.

– Поехали, – вдруг сказал Рома, подталкивая ее к машине.

– Куда?

– Перепихнемся. Ты же не против? – криво улыбнулся Рома, сев в машину.

Он впервые не открыл перед ней дверь. Хотя это было неудивительно. Лу смотрела на него сквозь стекло, понимая, что не может отказать ему. Даже сейчас, даже наговорив такого. Надо было развернуться и уйти, но она обошла машину и села на пассажирское сиденье.

Рома прибавил громкость, надеясь, что тогда молчание Лу станет не таким невыносимым. Но стало только хуже.

Возможно, стоило предложить ей начать заново, наверное, не стоило поддаваться на ее провокацию. Роме хотелось верить, что Лу вот-вот сдастся, что она скажет ему, что это все неправда. Но она молча смотрела перед собой, сжимая кулаки.

Сначала он думал поехать домой, но потом понял, что туда в любой момент может заявиться Кирилл. Да и ему хотелось проучить мелкую, которая решила разыгрывать перед ним спектакль. Как бы больно ему ни было от ее взглядов и слов, он знал, что это напускное. Она просто пыталась ужалить его посильнее. И, вместо того чтобы это прекратить, ему хотелось ответить тем же.

Они остановились возле небольшой гостиницы. Рома раньше часто приезжал туда с разными девушками, поэтому сейчас почти на автомате доехал сюда, совсем не думая о дороге. Щелкнув брелоком сигнализации, он пошел к входу, зная, что Лу последует за ним.

Когда они оказались внутри, он кинул на стойку администратора паспорт и деньги. Получив ключи, он сказал, что документы заберет потом.

Лу стояла в сторонке и смотрела на Рому, который о чем-то договаривался с сонной девушкой. Презрительный взгляд администратора задел ее по касательной, слишком она была погружена в свои мысли. Прямо сейчас она приехала сюда, чтобы переспать с Ромой. Чтобы испортить все окончательно.

Ей нужно было бежать, сжигая за собой мосты, но она стояла и ждала, когда сможет упасть на самое дно. Рома взял ее за руку и повел к лифту. Они бесшумно шли по мягкому ковру, оставляя за собой влажные следы. Когда они остановился у одной из дверей, у Лу екнуло сердце.

Стыд, предвкушение, страх – все смешалось. Почему-то секс в отеле ассоциировался у нее с дешевыми телками, которых снимают на ночь. И, несмотря на все свои громкие слова, она не была готова к тому, что должно было произойти. И в то же время безумно этого хотела. Она истосковалась по Роме, так какая разница? Пусть так, пусть здесь. Ей все равно.

Только пугал его отсутствующий, холодный взгляд. Но в то же время она знала, что это Рома. Пусть он зол, пусть хочет ее проучить. Он никогда не обидит ее по-настоящему. Она это знала. Всегда.

Когда дверь за ними закрылась, они остались в темноте. Только сквозь неплотно задернутые шторы пробивался свет от уличных фонарей. Рома вдруг отчетливо услышал, как участилось дыхание Лу. Он не знал, что ей сказать, поэтому просто молча расстегнул ее пальто и стянул его, позволяя упасть на пол.

В этот момент Лу решила, что пусть все горит синим пламенем. Всего одна ночь – разве это так много? Разве не заслужила она несколько часов счастья быть с тем, кто снится ей каждую ночь? Не оставляя себе времени на размышления, она стала стягивать с себя одежду под пристальным взглядом Ромы. Сначала топ, потом лифчик. Он заметил новую татуировку у нее под грудью, но не успел толком разглядеть. Переступив через джинсы, она отшвырнула их в сторону и сразу опустилась на колени.

От этого зрелища у Ромы мгновенно встал. Лу, увидев характерный бугорок на его джинсах, хмыкнула и, ловкими движениями освободив его от штанов, сжала член пальцами у основания. Проведя языком по всей его длине, она обхватила губами головку и, подняв глаза на Рому, медленно взяла его в рот целиком.

Это было так пошло, так развратно и не похоже на Лу, что у Ромы перехватило дыхание. Она стояла на коленях, сжимая пальцами его бедра так сильно, что ногти впивались в кожу, и сосала, как никогда раньше, глядя на него своими серыми глазами. Глубоко, влажно, слишком хорошо. Рома был без секса почти месяц и понимал, что надолго его не хватит.

Лу слушала прерывистое дыхание парня, чувствуя, как низ живота тянет от желания. Сама не понимая почему, она возбуждалась всякий раз, когда делала Роме минет. Наверное, дело было в том, что, несмотря на то, что именно она стояла на коленях, она чувствовала, что он в ее власти. Ей нравилось, как он путался пальцами в ее волосах, направляя, нетерпеливо толкался ей навстречу. Но больше всего она любила, когда с его губ срывались приглушенные стоны. Она могла бы продолжать еще и еще, но вдруг Рома сжал ее плечо и потянул наверх.

Лу покорно поднялась и пошла к кровати, призывно покачивая бедрами. Все остатки стыда куда-то улетучились, оставив только сжигающее желание. Лу встала на колени, опираясь на кровать локтями, и прогнулась в пояснице. Они с Ромой пробовали сзади лишь однажды, предпочитая быть лицом к лицу, но сейчас ей не хотелось смотреть на него.

Увидев ее в такой позе, Рома тяжело сглотнул. Он хотел заниматься любовью, хотел ласкать ее, покрывать тело поцелуями, а вместо этого она стояла на четвереньках, широко расставив ноги, как какая-то дешевая шлюха. Рома никогда не был ханжой, но сейчас он понимал, что она делает это нарочно. Словно пыталась отомстить ему за этот отель, придававший ситуации какой-то мерзкий оттенок. Пыталась втоптать в грязь его признание.

Затаив дыхание, Лу услышала тихий шелест разрываемой упаковки от презерватива, а потом Рома отодвинул вбок тонкую полоску трусиков и вошел в нее одним медленным, тягучим движением. И сразу начал двигаться быстро, размашисто, крепко сжимая ее бедра, выбивая из нее сдавленные всхлипы.

Лу выгибалась от удовольствия, комкая пальцами простыни. В какой-то момент она перестала сдерживаться, позволяя себе стонать в голос от того, как ей было хорошо. Размеренные толчки, тяжелое, сбивчивое дыхание за спиной – все слилось в калейдоскоп ощущений, стирая все остальное. Только она, Рома и животное наслаждение, которое они дарили друг другу.

Лу сидела на кровати и смотрела на уснувшего Рому. Он лежал на животе, положив голову на руку. Сейчас, в полумраке комнаты он казался еще красивей, чем обычно. Она смотрела на него, с трудом сдерживая соблазн прикоснуться. Боялась, что он проснется, если она это сделает.

С трудом встав на все еще ватные после оглушительного оргазма ноги, Лу нашла на полу Ромино пальто. Накинув его на голое тело, она вытащила из кармана пачку сигарет и закурила в приоткрытое окно. Девушка смотрела на засыпанную снегом улицу и прикидывала, долго ли идти отсюда пешком до дома. В конце концов, она решила вызвать такси.

Одевшись, Лу не стала оглядываться, понимая, что не сможет уйти, если снова увидит его лицо. Все еще безумно хотелось его поцеловать. Взявшись за дверную ручку, она до боли закусила губу, убеждая себя, что должна уйти. Возможно, она бы не выдержала и забралась обратно в теплую постель к Роме, но в руке завибрировал телефон. Такси подъехало.

Услышав, как скрипнула дверь, Рома проснулся, но Лу рядом не было.