Чувства на камеру

Глава 13

Эйден

— Могу я… — начинаю я.

— Пожалуйста, — говорит она.

Я смотрю на нее и впитываю, не торопясь перебирать это роскошное кружево, украшающие ее тело. Оно зеленого цвета, глубокого оттенка, который подчеркивает яркость ее глаз. Ее кожа загорелая, как будто она провела несколько часов на пляже или плавала по Средиземному морю на катамаране, позволяя солнцу покрывать ее тело поцелуями и заставляя его сиять.

Треугольный верх охватывает ее грудь с удивительной точностью. Ткань плотнее вокруг сосков, поэтому их не видно, но очертания видны. Этот намек на светло-розовый цвет. Дразнящие бугорки. Мое воображение стремительно разбушевалось, мечтая о том, как бы они были на вкус под моим языком или ощущались зажатыми между пальцами.

Верхняя часть доходит до половины ее живота и останавливается гораздо выше пупка. Здесь я нахожу первый участок голой кожи, не скрытый клочками материала, которые я хочу сорвать. Ее живот мягкий, переходит в сладострастные бедра. Коварные, порочные, достойные для секса создания.

Интересно, как они будут ощущаться в руках. Как они будут выглядеть, украшенные отпечатками моих пальцев, когда она опустится на меня и будет контролировать темп. Вяло, сосредоточенно, медленно, чтобы наслаждаться моментом.

Чертовски великолепно.

Пара трусиков прикрывает ее нижнюю половину. Они демонстрируют часть ее задницы, стильно и в то же время дразняще. Дыхание затруднено. Беспорядочное и неустойчивое, в лучшем случае.

Мэгги, похоже, воспринимает мое молчание как отвращение или разочарование. Она переминается на ногах и скрещивает руки на груди, обнимая себя руками, чтобы спрятаться.

— Я, эм… я знаю, что я не… — Она резко останавливается. Мое внимание переключается с изучения ее бедер на лицо. В ее глазах застыла уязвимость, губы сжаты. — Я давно не ходила в спортзал. Я знаю, что у меня есть бока и немного целлюлита. Мои бедра соприкосаются при ходьбе.

И тут меня осеняет. В какой-то момент своей жизни Мэгги приходилось заставлять себя быть менее выдающейся, чтобы сделать других счастливыми. И от этого у меня закипает кровь.

Я выдыхаю и подхожу ближе. Я кладу руки ей на плечи, провожу вверх и вниз по ее рукам, стирая мурашки, выступившие на ее коже.

— Я собирался сказать тебе кое-что неприличное Это пошлость, и тебе придется меня простить, но ты должна это услышать.

Мэгги кивает, ее губы подрагивают, а хмурый взгляд испаряется.

— Я чертовски тверд, Мэгги. Из-за тебя. Я умираю медленной смертью, находясь так близко к тебе, не имея возможности что-либо с этим сделать. — Она не пытается скрыть, что бросает взгляд на мои трусы-брифы. Очевидное перенапряжение, теснота, которую я так хочу облегчить. И все из-за нее. — Даже на секунду не думай, что твое тело менее чем чертовски совершенное, потому что оно именно такое.

Не успел я моргнуть, как ее губы прижимаются к моей щеке, целуя мою бороду.

— Спасибо, Эйден.

Я поглаживаю ее по плечу. Это наименее интимное движение, которое я когда-либо делал в этой жизни, но если я обхвачу ее бедра, как хочу, если я прикоснусь к ее спине и обхвачу ее задницу, как хочу, то брошу ее на кровать, не в состоянии контролировать себя. Плечи — это безопасно, это нейтральная территория, которая не приведет меня к беде и к тому, что я похороню свое лицо в ее ногах, обжигая внутреннюю сторону ее бедра своей щетиной.

— Как только вы двое будете готовы, мы начнем. — На этот раз Джеримайя любезен и не торопит нас с началом. — У меня только три ассистента, которые будут помогать с этими кадрами. Я не хотел, чтобы вы оба чувствовали себя как в цирке.

Я прижимаюсь лбом к ее лбу.

— Готова?

— Да. — Она кивает и находит мою руку. — Готова.

Сжав ее ладонь, мы идем к кровати. Лепестки роз усыпают простыни и цветы рассыпаны по подушкам. Я позволяю ей забраться первой и стараюсь не отводить глаза от пола, вместо того чтобы разглядывать ее попку, пока она наклоняется вперед. Она поудобнее устраивается на матрасе, опираясь на локоть и поддерживая себя. Я сажусь на край и перебрасываю ноги выше, ложась параллельно ей. Джеримайя перемещается к изножью кровати, а один из его помощников остается сбоку. Другая женщина наклоняется и поправляет волосы Мэгги, убирая их с лица, после чего отступает назад и исчезает.

— Эй, — говорю я. Рядом с ее рукой лежит роза усыпанная шипами на стебле. Я кинул ее подальше от нее, чтобы она не поранилась.

— Эй. — Мэгги улыбается.

— Хочешь услышать что-нибудь жалкое?

— Всегда.

— Я не был в постели с женщиной почти пять лет, — признаюсь я.

— Правда? Я удивлена. Я думала, возможно ты… ну, не знаю, бабник какой-нибудь. Главный пикапер города.

— Это действительно привлекает дам. — Я похлопываю себя по животу. — Кому нужен Джо из спортзала, когда у меня есть это?

Мэгги убирает мою руку в сторону. Ее ладонь ложится на мою кожу.

— Мне нравится, — искренне говорит она. Этот комплимент звучит так, будто я только что выиграл бой, раунд нокаутов, которого не было даже близко, и я чемпион ринга. — Но я жду шутку. Ты не был в постели с женщиной, но был в машине.

— Машине? У кого, черт возьми, есть машина в Вашингтоне?

— Ты знаешь, о чем я.

— Нет. Ничего такого. Ноль. Я же сказал, что не ищу отношений.

— Секс не обязательно должен включать в себя отношения.

— Мэгги Хьюстон, ты делаешь мне подкатываешь ко мне? — Я хмыкаю и качаю головой. — Я потрясен.

— Ты такой а… эй! — Она визжит, когда я поднимаю ее, подхватываю и усаживаю на свои бедра.

Какой бы язвительный комментарий она ни собиралась бросить в мою сторону, он замирает у нее на языке. Она опускает взгляд на меня и здесь чувствуется страсть. В ее глазах, на ее губах. Это легкое покачивание ее бедер и то, как сильно мне приходится прикусить язык, чтобы сдержаться и не выпустить придушенный звук.

Пять лет. Пять долгих, одиноких лет. Я не буду трахать Мэгги здесь так, чтобы все могли посмотреть. Я эгоист; если уж есть такая перспектива, я хочу быть единственным, кто услышит звуки, которые она будет издавать, и то, как она выглядит обнаженной под светом луны. Но то, что женщина смотрит на меня так, будто хочет меня, прикасается ко мне, будоражит сознание.

До сих пор я притворялся уверенным в себе с помощью шуток и подшучиваний, надеясь, что она не увидит через этот фасад из нервов и то, как как я был обеспокоен тем, что сорву что-то ее другу. После того как я услышал, насколько Джеримайя важен для Мэгги, мне захотелось выложиться на полную, полностью посвятить себя тому, чтобы все сделать правильно. Но теперь? Сейчас я не притворяюсь. Она все еще смотрит на меня, я все еще смотрю на нее и я желаю чтобы мы оказались в каком-либо другом месте, потому что я в полном отчаянии, чертовски схожу с ума от осознания того, что она так близко, и не могу ничего с этим поделать.

— О чем ты думаешь? — спрашивает она. Я не слышу никаких щелчков фотоаппаратов, и мне кажется, что Джеримайя прилагает огромное терпение, позволяя нам вжиться в новые роли, прежде чем начать делать снимки.

— Я думаю о том, как много я хочу сделать для тобой, но не могу.

— А что, если бы ты мог сделать что-то такое? — Мэгги наклоняется вперед, ее руки ложатся по обе стороны от моих плеч. Ее волосы прикрывают лицо, занавесом заслоняя глаза и я заправляю прядь ей за ухо. — Скажи мне, что бы это было.

— Я бы придвинул тебя ближе. Я бы прикоснулся к твоим бедрам. Твоей шее. Твоей попк. Я бы посмотрел, насколько хорошо твоя грудь помещается в моей руке.

Слова сами вырываются наружу, мой язык развязан, мои запреты отброшены. Я ожидаю, что она отстранится, свернет разговор и все закончится прямо здесь и сейчас.

Но она этого не делает. Она наклоняется к моему уху и шепчет.

— Тогда сделай это.