Дальний и Ближний

Глава 42

— Осторожно, ступеньки скользкие, — подхватывает под руку Тарас.

— Вот пока вы мне про это не сказали, всё нормально было, — соскальзывает нога, и я цепляюсь за него, повиснув на плече.

— Парни не успели почистить от снега.

Он второй день заметает, придавая сказочную атмосферу вокруг.

Мы входим в дом. После пронизывающего ветра сразу окутывает теплом. Тяжело сажусь на стул, стоящий у двери, чтобы снять сапоги.

— А ёлки нет? — прохожу в гостиную и замечаю отсутствие хоть какого-нибудь намёка на приближающийся праздник. — Новый год же завтра!

Тарас растерянно хмурится.

— Сейчас исправим, — выходит на улицу.

Падаю на диван в расслабленную позу.

Голова кружится. И слабость.

Профессор сказал, восстанавливаться долго придётся, яд усердно подпортил моё здоровье. Но он расписал курс лечения на несколько месяцев вперёд. Через год в лучшем случае буду прежней. Но только при здоровом образе жизни.

Стягиваю куртку и шапку, бросаю тут же. Провожу рукой по короткому ёжику волос на голове.

Они в один день стали жутко выпадать, как при химиотерапии, пришлось подстричься.

Тарас снёс под корень машинкой, сказав, что волосы не зубы, отрастут, заметив мои слёзы.

Дорога вымотала. Спать хочу.

Подтягиваю подушку под голову и закрываю глаза. Сквозь дрёму чувствую, как капитан накрывает меня пледом и забирает мой шуршащий пуховик.

Он милый. Даже очень, хоть и бука. Но Глеб лучше…

Отключаюсь.

Просыпаюсь от шепота и тихих движений рядом. Приоткрыв глаза, вижу, что пара парней из охраны собирают красивую искусственную ёлку. Очень похожа на настоящую.

Сажусь, подтянув колени к груди, и сонно наблюдаю, как они поярусно превращают кучу веток в дерево.

Один из парней замечает меня и подмигивает:

— С проснутием!

— Угу… Я сама украшу. Игрушки, надеюсь, есть?

— Целая коробка, — кивает на стул в углу.

В ней шары, красные деревянные фигурки различной формы и несколько упаковок с гирляндами. Всё новое, ещё в плёнке.

— Откуда такое богатство?

— Капитан приказал найти, поехали и купили.

— В Питер? — поднимаю на них взгляд.

— Нет.

Ну да, до него далековато. Мы больше двух часов ехали до дачи. Где-то ближе есть город.

Тарас заходит с улицы с охапкой дров для камина. От него веет холодом, а толстый вязаный свитер и волосы припорошены снегом.

— Разбудили? — хмуро смотрит на охрану, закидывая дрова в камин.

— Нет. Я сама проснулась.

Он поджигает дрова, через несколько минут они начинают уютно потрескивать в пламени.

Присаживаюсь рядом с капитаном на толстый шерстяной ковёр и наблюдаю за пляшущими языками.

На то, как горит огонь можно смотреть бесконечно.

На губах сама собой появляется улыбка.

Перевожу глаза на Тараса. Он смотрит на меня, немного прищурившись, а взгляд такой тёплый, что неловко становится. Снова смотрю на пламя.

Он целый месяц жил в больнице. Охрана менялась посменно, а он круглые сутки на посту. Переживал.

— Спасибо! — тихо, чтобы парни не услышали.

— За что?

— За то, что не дали мне умереть.

— Это моя работа, — садится рядом по-турецки.

— Сомневаюсь, что кто-то другой бился бы за меня так усердно. Вы даже профессора нашли.

— Я был не один. Нас целая команда. И умри вы, моя карьера была бы закончена.

— А мне кажется, что вы не ради карьеры. Просто человек хороший…

— Приятно, что вы так меня оцениваете.

— А того, кто пытался отравить, уже нашли?

— Ищем.

— Это не Глеб. Он не мог, — хочу его убедить.

— Я знаю.

Круто, что он не думает так. Не хочу Морозову проблем.

— Можете мне сделать новогодний подарок?

— Какой? — с интересом вздергивает брови.

— Узнайте как он, пожалуйста…

— Хорошо. Я узнаю.

— Спасибо… А что у нас сегодня на ужин? — говорю громче.

— Амм… А что бы вы хотели? — незаметно улыбается.

— Пельмени хочу. Домашние. Со сметаной.

— Будут пельмени, — встаёт и направляется на кухню.

— Я помогу. Научите меня заодно, как их лепить, — следом за ним.

Тарас показывает процесс замешивания теста, приготовления фарша. Как скрутить пельмешку, чтобы получилась похожая на головку в чепчике.

У меня не получается. Мои: кривые, дырявые и ужасно уродливые.

— Я никогда не научусь, — пыхчу над очередным.

Я уже в муке с ног до головы.

— Пару сотен слепим — научитесь.

— Пару сотен? Это шутка такая? — округляю глаза.

— Парни тоже пельмени хотят, — кивает на бойцов, которые закончили собирать ёлку и развешивают теперь гирлянды. — Так что не расслабляйте булки, Оленька.

— Блин, лучше бы я макароны попросила, — падаю на стул.

Тарас впервые за всё время неожиданно для всех смеётся. Даже охрана выглянула на это посмотреть. Таращатся удивлённо.

Он действительно такой сухарь?

Как-то же у него сложились отношения с доктором Варламовой. По моим наблюдениям я поняла, что они раньше встречались. Неужели ни капли любви не давал женщине? Может поэтому и сбежала…

Пока мы приготовили две сотни пельменей, желание их есть, у меня пропало. Появилось только одно — лечь и не шевелиться. Прикинуться ветошью, чтоб не тревожили.

Но я запихнула в себя с десяток под строгим взглядом Шипа. Проверять его угрозу, что он будет меня насильно кормить, не хочется. По глазам вижу — не шутит.

— Можно я спать пойду? — устало смотрю на него и парней.

— Нужно.

Тарас.

Проверяю Ольгу. Спит тихонько, обнимая одеяло руками и ногами.

Слабая ещё. Но то, что стойко боролась за жизнь, радует. Не каждый сможет.

Из-за волос сильно расстроилась.

Вырастут, куда они денутся.

Сажусь на диван и закрываю глаза, откинувшись на спинку.

Заебался…

В отпуск хочу.

Включаю телевизор на детский канал. Аниме крутят. Терпеть не могу. Мультфильмы люблю, на которых вырос. А не вот это всё непонятное и чужое.

Вспоминаю просьбу Ольги. Набираю Дэна.

— По делу или как?

— С просьбой, — тру глаза. — Можешь разузнать, как там Глеб Морозов поживает? Я Ольге пообещал информацию в качестве новогоднего подарка.

— Бля, Тасс! Ну, ты серьёзно? Накануне Нового года я буду поднимать людей, чтобы они за ним проследили? — возмущается.

— Пусть Леброн вскроет его телефон, скачает, что там за это время набралось. В общих чертах. Кого-нибудь из наружки пошли, пусть пару часиков за ним погуляет, с десяток снимков сделает. Я отчёт не прошу.

— Бухтеть будет…

— Скажи, я попросил.

— Ладно.

— По Аксёнову что-нибудь есть?

— Да. Пару часов назад получили выписку по счёту фонда, который собирал деньги на лечение его сына. Сбор закрыт. Анонимный меценат перевёл всю сумму.

— Вот жук хитрожопый! Там же миллионы. Кто перевёл не отследить, я правильно понимаю?

— Правильно. Перевод из банка на Кипре. Больше мы ничего не смогли найти. Сам знаешь, что они не предоставляют никакой информации. Там и через подставное лицо легко открыть счёт. Брать его надо.

— Не сейчас, пусть расслабится.

— А если слиняет?

— Он невыездной. И полностью уверен, что никаких улик на него нет, поэтому будет преспокойно жить дальше.

— Но улик же и правда нет… Колоть придётся.

— Придётся, но не сейчас. Пока его не трогаем. Наблюдаем.

— Ясно. Ты начальник, тебе виднее, — вздыхает Дэн.

— Брать я его лично поеду.

— А как же Коваль?

— Будем действовать по схеме.

— Опять? — вскрикивает.

— Снова.

— Тасс, ты гонишь?

— Нет.

— Да, блядь…