Дар колдуна

Глава 13

На улице было тихо и свежо. Когда они вышли за пределы дворца, Леона наконец глубоко, расслабленно выдохнула. Ей было хорошо. На город давно опустилась ночная тьма, и большая часть прохожих разбрелась по домам. Одна бы она в такое время ни за что не решилась выйти — мало ли на кого нарвёшься в поздние часы. Но что-то ей подсказывало, что если им с Рикардом встретится какой-нибудь бандит, не поздоровится уже последнему.

— Сейчас я покажу тебе город, которого ты ещё не видела, — загадочно проронил Рикард.

Леона тихо рассмеялась и пошла рядом, любуясь усыпанным звёздами небом. Настроение у неё было на редкость прекрасное. Тишина осенней ночи обволакивала подобно сну. Усмехнувшись, Леона невинно бросила:

— Обожаю ночные прогулки. Как жаль, что в отличие от Хорванды у нас ещё осталась преступность. Иначе я бы хоть иногда гуляла по городу ночью.

Рикард вздрогнул. Леона покосилась на него с легким торжеством в душе. Непонятно почему, но ей нравилось поддразнивать колдуна, показывая, как много она уже знает. Если раньше Леона относилась к добытым сведениям как к оружию, то сейчас всё больше понимала, что эти тайны нужны лишь ей самой. Она стремилась узнать о нём как можно больше, словно пытаясь найти в прошлом врага ответы на вопросы настоящего. Рикард тихо рассмеялся.

— Даже это знаешь? Твоя осведомленность пугает меня. Не хотел бы однажды обнаружить, что тебе ведомы все мои тайны.

Леона только молча улыбнулась. Они брели по тихим улицам неизвестно куда.

— Заметь, Лео, я очистил от бандитов и убийц страну, которая принадлежит мне. Безвозмездной помощью другим королям или же королевам я не занимаюсь.

Он дерзко улыбнулся. Его высокая фигура и чистое, спокойное лицо постоянно притягивали взгляд девушки.

— Какая жалость, — протянула она, включаясь в игру. — А я-то надеялась…

Рикард тихо хмыкнул и внезапно остановился. Они замерли посреди пустынной тёмной улицы, окутанной чарами сна. Вокруг не было ни души, и только слабый ветер шелестел листвой растущих у домов деревьев. Оглядевшись, Рикард заметил:

— Думаю, мы достаточно отошли от дворца. Можно начинать.

Леона удивленно посмотрела на него и только хотела спросить, что он имеет в виду, как из темноты выступили две ночные лошади. Этих королева ещё не видела. Один зверь был крупнее прошлых, с массивной мордой и серым отливом шерсти, другой напротив поджар и худ до невозможности. Огромные глаза второго чудовища горели лютым пламенем, ребристые бока обтягивала тонкая кожа, а мощные лапы заканчивались когтями, способными разорвать на части любую жертву. Звери легко прошли по мостовой и остановились рядом с людьми. Рикард махнул рукой в их сторону.

— Позволь представить тебе ещё двух моих красавцев. Это, — он кивнул на кошмарную тощую зверюгу, — Третья.

Лошадь тихо рыкнула, словно приветствуя королеву. Леона, успевшая на короткое мгновение перепугаться до дрожи, нерешительно кивнула в ответ. Её взгляд остановился на пушистом меховом воротнике, охватывающем шею чудовища. Рикард загадочно улыбнулся и повернулся к другому коню.

— А этого здоровяка зовут Волк.

Лобастый тёмно-серый монстр мотнул головой и раздраженно рыкнул. Рикард успокаивающе, но явно привычно похлопал его по холке.

— Ну-ну, спокойнее. Отец не знал, кто будет вашей добычей, когда выбирал тебе имя.

Леона замерла, пытаясь осмыслить эту фразу. Затем, вздрогнув, оторопело уставилась на воротник Третьей. Медленно протянула к нему руку и отдёрнула, так и не решившись коснуться серого меха.

— Ты хочешь сказать, что это…Что они едят волков?

Рикард состроил удивленное выражение лица.

— Конечно. А на кого по-твоему могут охотиться такие зверюги? — Он тихо рассмеялся. — Хотя некоторые излишне нервные люди и боятся стать их добычей, ночные лошади охотятся только в лесах. Третья лучшая в этом деле. Загоняет волков, а потом тащит трофейные хвосты. Её ошейник из них.

Рикард потрепал Третью по голове. Та польщенно заурчала. Леона напряженно сглотнула и снова осторожно потянулась к шее животного. Она видела, как Рикард провожает её ладонь удивленным и одобрительным взглядом. Дотронувшись до чёрной кожи, Леона ласково провела рукой по шее Третьей. На ощупь та оказалась неожиданно тёплой, как разогретая печка. Третья прикрыла глаза и бросила из-под полуопущенных век ленивый взгляд на девушку. Та нервно рассмеялась.

— Зато теперь я знаю, что меня они не съедят, — пошутила Леона.

Рикард кивнул и отошёл к Волку, который уже нетерпеливо переминался рядом. Его голос прозвучал слишком буднично в противовес словам.

— Вот и хорошо. Значит, ты не будешь бояться их во время прогулки. — И обернувшись к Леоне, маг невинно уточнил: — Надеюсь, королеву учили ездить верхом?

На мгновение Леона обмерла. Так вот что он задумал. Она почувствовала, как губы сами собой растягиваются в улыбке. Ей понравилась эта мысль. Собственный ночной монстр, спрятанный в самой глубине души, поднял голову и оскалился в предвкушении.

— Конечно учили, — кивнула Леона, поглаживая зверя по морде.

Насмешливо рыкнув, лошадь из кошмара совершенно по-волчьи легла на землю, и Леона села на широкую спину. Третья выпрямилась, унося девушку от земли, переступила лапами, словно приноравливаясь к новому весу. Рикард, уже легко и привычно оседлавший Волка, подъехал к ним. Лицо у него было озорное, как у мальчишки.

— Я думаю, вы подружитесь, — серьёзно заметил он и, рассмеявшись, ударил Волка сапогами. — Вперёд.

Звери помчались по улице в неизвестном Леоне направлении. Эта гонка захватывала дух и наполняла сердце чувством пьянящего восторга. Третья шла легко, будто и не чувствуя веса всадницы. Конечно, без седла держаться было сложно, но Леона хваталась за напоминающую клочья тумана гриву и они мчались дальше. Ветер бил в лицо, разбрасывая волосы и выжимая слёзы. Оглянувшись на свою спутницу, Рикард весело улыбнулся и пришпорил коня. Они мчались через спящий город, и страшные кони то и дело оглашали окрестности заливистым воем, словно загоняя добычу.

До места на такой скорости добрались быстро. Как только они оказались там, куда держали путь, кони замедлились, а потом и остановились, не дожидаясь команды. Рикард помог Леоне спешиться, с улыбкой разглядывая её разгорячённое, счастливое лицо.

— Так и знал, что тебе понравится, — улыбнулся он и указал кивком за спину девушки. — Мы приехали.

Та повернулась, хотя уже прекрасно узнала пейзаж. Площадь четырёх фонтанов. Днём здесь кипела жизнь — горожане приходили побродить по местным лавочкам, полюбоваться недосягаемыми витринами с золотыми украшениями и натянутыми между домами гирляндами. Здесь проводили праздники и гуляния, а по утрам всё заполнял запах лучших в столице цветов, которые продавали целыми корзинами. В отличие от Рыночной площади здесь не было ни грязи, ни гама, а по мостовой расходились узоры из разноцветного камня.

Конечно, с наступлением ночи площадь почти опустела. Город спал, и лишь редкие прохожие прогуливались по мостовой, заглядывая в ещё открытые магазины и едальни. Отступив в темноту, два монстра растворились в воздухе, и Леона осталась с Рикардом наедине. Юноша поправил упавшую на её глаза прядь волос (от этого простого, без пошлости или фальши жеста по коже пробежали мурашки) и, протянув ей ладонь, предложил:

— Прогуляемся?

Леона молча кивнула, внимательно глядя в его глаза. Ладонь снова легла поверх его руки — обычный жест, когда кто-то сопровождает венценосную особу, сейчас приобрёл особый смысл. Они побрели по погружённой в полумрак площади, освещаемой фонарями. Тёмные кроны деревьев провожали их тихим шелестом.

— Что ж, обо мне ты знаешь уже прилично, — произнёс Рикард, нарушая повисшее между ними молчание. — А вот я о тебе знаю гораздо меньше. Несправедливо, не правда ли?

Леона удивленно взглянула в ответ.

— Обо мне узнать что-то гораздо легче. Я свою историю не скрываю.

Рикард только невозмутимо пожал плечами.

— Я не историю имею в виду, — пояснил он, и загадочно улыбнувшись, посмотрел вперёд. — Тебе не кажется, что здесь слишком темно?

Леона возвела глаза к небу и уже собралась высмеять такую очевидную попытку перевести тему, но слова застряли в горле, так и не вылетев в прохладный вечерний воздух. На её глазах Рикард взмахнул пальцами, и площадь озарилась светом тысячи огоньков. Леона ахнула, так поразило её открывшееся зрелище. На деревьях замерцали разноцветные светлячки, а сами кроны наполнились мягким сиянием. На глазах удивлённых прохожих в воздух взмыли сотни крошек-колибри, сотканных из пламени, водяных капель и света. Они разлетелись по сторонам, ныряя в кроны деревьев и появляясь вновь. Их крылья разгоняли тьму свечением разных цветов. Леона почувствовала, как что-то коснулось подола платья, и взглянула вниз. Прямо сквозь мостовую пробивались цветы. Ромашки, колокольчики, подснежники, ландыши, васильки, дикие тюльпаны — все они мигом покрыли площадь пёстрым ковром. В воздухе запахло мёдом. Леона глубоко вздохнула, не в силах прийти в себя от этого внезапно обрушившегося на неё великолепия. Голова предательски кружилась, а дыхание стало взволнованным, лёгким. Она обернулась к Рикарду, открыла рот и закрыла снова, не придумав, что сказать. Юноша задорно подмигнул ей.

— По-моему, так красивее.

Леона медленно кивнула.

— Гораздо.

Рикард улыбнулся, в этот раз без всякой насмешки. Его взгляд задержался на её счастливом лице дольше обычного. Леона глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, но ничего не выходило. Вокруг царила волшебная красота, серые глаза приковывали её взгляд, а восторг лишал обычной твердости. Наконец, словно опомнившись, Рикард торопливо отвернулся.

— Идём, я покажу тебе одно место.

На озирающихся по сторонам прохожих он не обращал внимания. Взяв Леону за руку — бережное прикосновение пальцев жаром кольнуло кожу — он повёл её через площадь, и цветы аккуратно склонялись в стороны, чтобы не сломаться под шагами людей. Они шли рядом по преобразившемуся месту, и всё внутри Леоны пело от восторга. Зачем он тратит свои чары на убийства, поднимает войска и заливает кровью дворец, если способен творить такую красоту? Леона вздохнула, понимая, что всё-таки нужно приходить в себя. Она не может позволить себе терять голову.

Пройдя мимо высаженных платанов, они остановились у красивого здания, выделяющегося среди прочих новизной и помпезностью. На узорной вывеске аккуратными буквами было выведено "Первый день". Из приоткрытой двери долетал бесподобный запах выпечки.

— Вот мы и пришли, — произнёс Рикард, придерживая перед ней дверь.

Они что, сговорились? Леона слабо хохотнула, не в силах скрыть удивление. Замешкавшись, молча вошла в желанное заведение. Рикард скользнул следом под звон дверного колокольчика.

— Добрый вечер, — учтиво, но без того утомляющего почитания, которое обычно сопровождает королеву, произнёс встречающий гостей хозяин. — Желаете столик на двоих?

— Да, у окна, — с улыбкой ответил Рикард.

— Прошу.

Смирившись с происходящим, Леона прошла к резному столику из красного дерева. Хозяин отодвинул кресло, помогая ей сесть.

— Отсюда открывается лучший вид на площадь. Главная причина, по которой я готов примириться с пафосом этого заведения, — шепнул Рикард, садясь напротив.

Леона слабо рассмеялась.

— Что хотели бы съесть? — спросил хозяин. — На ваш выбор лучшие дессерты и напитки столицы.

Леона вспомнила, как была здесь первый раз. Что ж, он даже не преувеличил.

— Ягодный мусс, порцию карамельных вафель и лавандовый чай, — ответила она.

— Зеленый чай и миндальное печенье, — добавил следом Рикард.

Хозяин кивнул.

— Будет готово через 5 минут, — пообещал он и, так ничем и не выдав своего трепета перед королевой страны, отошёл.

Леона проводила мужчину удивленным взглядом.

— Почему он не узнает меня?

— А ты бы хотела, чтобы узнал? — приподнял брови Рикард. — Я изменил нашу внешность иллюзией, но если хочешь…

— Нет, — поспешно отказалась Леона.

Рикард рассмеялся.

— Как скажешь.

Они сидели друг напротив друга, и не сталкиваться взглядами было ещё сложнее, чем обычно. Других посетителей в кондитерской почти не было. За стеклом виднелась залитая светом площадь и счастливые люди, на плечи и руки которых то и дело опускались колибри.

— Да, вид и правда чудесный, — прошептала Леона и отвела взгляд от окна, чтобы бросить его на юношу.

Тот выглядел умиротворенным и довольным. Руки расслабленно лежали на столе. Леона опустила взгляд на закованные в перчатки ладони и неожиданно потянулась к ним. Тонкий палец коснулся ткани, а потом девушка даже не попросила — приказала:

— Сними их.

Рикард удивленно взглянул на свою спутницу. Несколько мгновений молчания, и юноша, усмехнувшись, по очереди стянул перчатки. Ладони опустились обратно на столешницу. Леона тихо вздохнула, разглядывая их, а потом бережно провела пальцами по коже. Красивые руки, даром что обожжённые. Тонкие, с длинными артистичными пальцами, аккуратными ногтями и изрезанной красными полосами светлой кожей. Девушка нарисовала пальцем вдоль шрама линию, чувствуя на себе внимательный взгляд колдуна.

— Зачем ты их носишь? — поинтересовалась она, наконец найдя в себе силы взглянуть в ответ.

Рикард равнодушно пожал плечами.

— Не хочу выдавать свою силу каждому встречному. Никогда не угадаешь, где столкнешься с магом, знающим про ритуал. К тому же когда я только похитил из королевской библиотеки книгу и полиция вела её поиски, мои шрамы могли бы меня выдать.

Леона насмешливо прищурилась.

— Что же ты не попросил своего друга Мефета свернуть поиски?

Рикард откинулся на спинку кресла. Одну руку он со стола убрал, но вторая так и лежала рядом с ладонью Леоны.

— Тогда он ещё повиновался регентам и ничем бы не смог помочь. Да и зачем зря беспокоить юного наследника? — Колдун подмигнул Леоне. — Мефет до сих пор не знает, кто присвоил две ценные королевские реликвии. Меня он не подозревал.

Подошёл хозяин с подносом. На стол перед Леоной опустились тарелочка с вафлями, залитыми карамельным сиропом, вазочка с ягодным муссом и фарфоровая восточная пиала. Поднимая клубы пара, в неё полился ароматный чай. Девушка обняла пиалу руками, чувствуя, как приятно греют кожу пока не слишком горячие стенки. Рикард расплатился, и они снова остались одни. Подхватив с тарелки одну печенюшку, колдун отправил её в рот. Леона взглянула на него, и мысли внезапно кольнуло неприятное предположение.

— Я надеюсь, деньги, которыми ты оплатил это всё, не были тоже украдены у каких-нибудь рассеянных обывателей?

Рикард легко покачал головой.

— Я не ворую деньги, — просто пояснил он. — Редкие волшебные предметы, книги, но не деньги. — Рикард задумчиво прищурился, глядя в окно. Огни колдовства разбивали вдребезги столь любимую им темноту. — Я не воровал их даже когда приходилось голодать и тем более не сделаю этого сейчас.

Леона удивленно подняла брови на последних словах и уже собралась что-то спросить, но Рикард многозначительно поднёс палец к губам.

— Не всё сразу, Лео. Я расскажу эту историю как-нибудь в другой раз. А сегодня просто насладимся вечером.

Вздохнув, Леона принялась за вафли.

— Какая-то у тебя двойственная мораль, — заметила она. — Убивать и похищать артефакты ты считаешь нормальным, обманывать и использовать людей тоже, а вот воровство денег осуждаешь, хотя всё это преступно и мерзко.

Рикард пожал плечами, кажется, нисколько не смущенный её вопросом.

— Я никогда не притворялся высокоморальным человеком. Моё главное правило — не делать того, за что мне будет стыдно. Не думаю, что меня должна мучать совесть за убийство Гильема или же присвоение волшебного изумруда, который попросту пылился в сокровищнице. У меня своя мораль, и я предпочту её всеобщему театру лицемерия.

Леона только молча выслушала эти слова и, улыбнувшись, сделала новый глоток. От напитка в животе разлилось приятное тепло. Тепло царило вокруг и внутри, грело сердце, несло спокойствие и наслаждение. Впервые за последнее время Леона чувствовала себя счастливой и умиротворенной. Пускай человек, подаривший это ощущение, и был причиной того, что она уже много дней не могла спокойно вздохнуть, сейчас это не имело значения. Заметив её настроение, Рикард загадочно улыбнулся и поднёс чашку к губам. Леона машинально отметила, что его взгляд совсем не походил на те, которые бросали на неё другие мужчины и даже Мартин. Те смотрели на неё как смотрели бы на богиню — с почитанием и опаской. У Рикарда взгляд был другой, внимательный, спокойный и немного дерзкий. Ни обожания, ни тайных помыслов, спрятанных за маской учтивости. Рикард любовался спутницей, но в то же время не терял того чувства достоинства, которое создавало между ними странное ощущение равенства. Леона отвернулась — что-то ещё необъяснимое, неясное светилось в его глазах, будто намекая, что за их прогулками и разговорами таится нечто большее, чем просто игра. Так ли это, или ей просто кажется?

С той стороны на стекло села колибри и, заскользив по гладкой поверхности, снова сорвалась в полёт. Немного потанцевав у окна, волшебное создание упорхнуло назад к своим подругам.

— Какая красота! — громко воскликнули за столиком в отдалении. — Кто бы ни был этот маг, он наверняка хотел впечатлить девушку. Романтик…

Говорящая вздохнула. Рикард и Леона переглянулись и одновременно рассмеялись. Услышанное неожиданно развеселило обоих. Отсмеявшись, Рикард подмигнул Леоне.

— И как от тебя что-нибудь скроешь, когда вокруг такие знатоки людских сердец?

Только-только успокоившаяся королева снова зашлась беззвучным смехом. Юноша наблюдал за ней, и в его глазах плясали искорки. Бросив на него весёлый взгляд, Леона снова повернулась к окну. Из пропитанной теплом и ароматами кондитерской наблюдать за наколдованной Рикардом красотой было ещё интереснее. Девушка заметила, как в некоторых пока открытых лавочках хозяева тоже подошли к окнам, любуясь картиной. Даже отсюда Леона видела их лица и улыбалась их восторгу.

Рядом послышался смешок.

— Как удачно, что на этой площади торгуют допоздна, — заметил Рикард, тоже глядя в сторону магазинчиков.

Леона повернулась и одарила юношу грозным взглядом. Она не могла себя видеть, но знала, что в такие моменты глаза у неё сверкают обжигающим холодом.

— Надеюсь, ты не собираешься мне что-нибудь покупать? — угрожающе спросила она.

Задумчивый тон колдуна вызвал ощущение, что он собирается отвести её после чая в какой-нибудь магазинчик. Она привыкла получать подарки, но такая прыть врага пугала. Они слишком увлеклись происходящим.

Рикард удивлённо приподнял одну бровь.

— Не собираюсь. — И, прежде чем Леона вопреки всем законам логики успела разозлиться, добавил: — У меня есть кое-что получше.

Рука нырнула за пазуху, и Рикард достал из внутреннего кармана маленький футляр. Положил перед ней на стол, открывая.

— Я подумал, — произнёс Рикард, наблюдая за её лицом, — что золота у королевы в избытке и дарить его было бы банально. К тому же когда человек может купить любую, даже самую дорогую вещь, наибольшую цену приобретают подарки, греющие сердце. Надеюсь, я угадал с выбором.

В футляре лежал кулон, вырезанный из дерева. Длинный, могучий дракон изогнулся изящной дугой, распластав в полёте свои крылья. Его фигура была вырезана старательно и точно, до последнего коготка на мощных лапах. Украшение будто светилось изнутри и казалось тёплым, как нагретая летним солнцем скамейка. Леона достала кулон из футляра так осторожно, словно боялась, что он рассыпется прямо в её руках. Она чувствовала на себе взгляд Рикарда, с улыбкой наблюдавшего за ней.

— В день, когда мне исполнилось шесть, — неожиданно произнёс он, — отец подарил мне книгу, которую написал сам. Она состояла из одной единственной сказки о стране драконов. Я полюбил сказку и с тех пор искренне восхищался этими созданиями. Надеюсь, они нравятся и тебе. — Рикард цепко вгляделся в её лицо. — Я сам его сделал.

Леона провела пальцами вдоль крыльев и гибкого хвоста. Деревяный дракон лежал на её ладони и казался ей роскошнее всех самых дорогих украшений. Леона подняла взгляд на Рикарда и с трудом выдавила:

— Я не могу это взять.

Она и сама не понимала, почему отказывалась. Было в этом подарке что-то чересчур личное, и это пугало королеву. Вопреки её ожиданиям Рикард не расстроился. Он только с иронией поднял брови и мягко, но твёрдо ответил:

— Конечно можешь. — В его голосе не было ни настойчивости, ни грубости, только спокойная уверенность Леона чувствовала, что её метания видны колдуну как на ладони, но Рикард не выдал себя ни словом, ни жестом. — Кстати, я наполнил его чарами, поддерживающими владельца в трудную минуту. Они улучшают настроение и дают силы противостоять любой беде. — Рикард усмехнулся. — С ними ты больше не будешь так уставать под конец дня.

Леона посмотрела в ответ с холодным вызовом.

— Я не буду уставать, если ты прекратишь свои посягательства на трон. И никакие подарки мне больше не потребуются.

Глаза Рикарда странно блеснули.

— А ещё ты перестанешь уставать, если отдашь мне престол и я возьму на себя всю грязную работу по управлению королевством, — заметил он. — Но мы оба знаем, что этого не случится, так давай не будем требовать друг от друга невозможного. Просто возьми его. — Леона зло стиснула губы, и Рикард ласково добавил: — Я хотел сделать тебе приятное.

Леона тихо вздохнула, уже чувствуя, что сдаётся, и потянулась к футляру. Пальцы Рикарда легли на крышку. Леона удивленно посмотрела на юношу.

— Может примеришь? — предложил Рикард, не отрывая от неё взгляда. — Я помогу.

Несколько секунд колебаний, и Леона молча кивнула. Подхватив украшение, Рикард зашёл ей за спину. На мгновение длинная цепочка из переплетённых звеньев оказалась перед её глазами, а потом легла на шею. Леона замерла, чувствуя, как тонкие пальцы проворно застёгивают кольцо, а потом отпускают, случайно задев кожу. Рикард снова появился рядом, разглядывая свою работу.

— Тебе очень идёт.

Леона перевела взгляд на своё отражение в оконном стекле. На светлой ткани платья разлёгся крупный дракон с золотящимися от магии капельками глаз. Действительно красиво.

— Пойдём отсюда, — тихо произнесла Леона, отодвигая пустую посуду. — Я хочу домой.

Рикард молча кивнул и подал руку. Королева вышла из-за стола и гордо пошла к выходу, стараясь не думать о том тепле, что исходило от подарка. Улица встретила Леону холодом и ветром. Девушка невольно поёжилась, жалея, что ушла из дворца в таком лёгком платье. Теперь будет мерзнуть всю дорогу, а потом долго греться у камина. Леона вздохнула, шагнула вперёд, не оглядываясь на спутника, и вдруг почувствовала лёгкое прикосновение к своим плечам. Вздрогнув, Леона опустила взгляд и увидела, что на грудь теперь свисают тёмно-серые рукава знакомой куртки. Рикард зашёл спереди и коротко скомандовал:

— Надевай.

Леона вскинула брови на столь бесцеремонную манеру обращаться с ней, но всё-таки продела руку в подставленный рукав. Сам Рикард остался в прохладной светлой рубашке. Леона хмуро окинула его взглядом с ног до головы и пошла дальше.

Кони возникли из ниоткуда. Третья тут же подошла к Леоне и то ли фыркнула, то ли рыкнула ей в волосы. От лошади пахло мокрым мехом и лесом. Леона потрепала зверя по загривку, и та польщённо заурчала под её ладонью. Рядом весело рассмеялся Рикард. Леона подняла на него глаза и невольно залюбовалась. Юноша стоял около Волка и смотрел на неё — загадочный, красивый, освещённый собственной магией. Огни площади отражались в сверкающих от смеха глазах, колибри опускались на плечи хозяину, садились на морду раздражённо щёлкающему клыками зверю. Рубашка подчёркивала широкую грудь и худую, но красивую фигуру. Рикард снова улыбнулся и кивнул на Третью.

— По-моему, ты ей понравилась. Едем?

Леона кивнула и положила ладонь на холку лошади. Та опустилась, помогая девушке сесть.

Они снова мчались через ночь, стремительно проскакивая одну улицу за другой. Ветер, как ни старался, не мог пробиться сквозь куртку, и Леона куталась в эту плотную, напоминающую учительские плащи вещицу. Ей было хорошо. Деревянный дракон под поднятым воротником приятно грел грудь. Они домчались в одно мгновение, и вот уже ночные кони бесшумно остановились у ограды дворца. Третья снова опустилась на землю, и Леона сошла. Огромные монстры склонили перед ней лобастые головы, словно прощаясь, и исчезли. Проводив их взглядом, Леона повернулась к Рикарду. Они стояли друг напротив друга, и вместо недавнего восторга Леона чувствовала странную неловкость. К чему это всё? Что будет дальше? Девушка вздёрнула подбородок, разглядывая колдуна почти с вызовом — давай, скажи уже что-нибудь, сделай, выдай свои мысли. Рикард усмехнулся — тень в вечернем свете фонарей — и шагнул вперёд. Остановился рядом, пристально разглядывая её. Девушка напряглась, готовая при необходимости сопротивляться. Осознание, что так легко, как Мартина, колдуна на место не поставишь, пугало. Рикард молча улыбнулся, а потом подхватил своей неожиданно тёплой ладонью её руку, поднёс к губам и поцеловал.

— Спокойной ночи, Лео.

Леона сама не зная зачем качнулась вперёд, пытаясь то ли задержать его, то ли что-то сказать, но Рикард уже растворился в темноте. На плечах осталась тяжёлая куртка мага, а под ней теплым талисманом лежал на груди дракон.

— Спокойной ночи, — шепнула Леона вслед и, улыбнувшись, пошла к чёрному входу.

Теперь она окончательно убедилась, что пропала. Потому что прежний враг вызывал у неё уже совсем другие эмоции. И самое ужасное — ей это нравилось.

В замок Рикард вернулся счастливый донельзя. Его звери с интересом следили за хозяином, который, напевая что-то под нос, разгуливал по комнатам. Настроение у мага было даже не хорошее — чудесное. Опустившись в кресло у камина, Рикард подмигнул подобравшейся ближе Третьей.

— Прекрасный вышел вечер, — шепнул он, запрокидывая голову.

На губах юноши блуждала мечтательная улыбка. Третья одобрительно рыкнула и устроилась в ногах хозяина. Она вспомнила ту девушку, которую катала на своей спине по городу. Королева Леона. Третьей нравилась Леона. А особенно ей нравилось то, что та делала хозяина счастливым. Маг мало к кому так хорошо относился, как сейчас к королеве Румии. Лошадь тихо фыркнула и завозилась, устраиваясь поудобнее. Вот бы такие прогулки были почаще. Словно почувствовав её мысли, Рикард приоткрыл один глаз и покосился на лошадь.

— О чём это ты задумалась?

Точно, догадался. Всё-таки иногда хозяин слишком умён. Третья хитро прищурилась и смачно обмахнула пасть языком. Рикард захохотал и снова закрыл глаза.

— Не ври. Вы только вернулись с охоты. Ты не могла проголодаться так быстро.

Из других углов комнаты послышалось глухое ворчание, и звери зашевелились, посматривая на дерзкую подругу. Одного короткого рыка хватило, чтобы они успокоились. Третья гордо вскинула морду и отвернулась от стаи. Им с ней не тягаться. Она была создана для битвы. Положив морду на лапы, Третья задумчиво посмотрела на хозяина. Сегодня она притащила ещё один трофейный хвост. Лошадь довольно рыкнула, прикрывая глаза. Она сильная. Добыче никогда от неё не сбежать.

— Навестим в ближайшее время дом? — неожиданно спросил Рикард, не открывая глаз. Вид у него был умиротворённый и расслабленный. — Хочу проведать родителей. Давненько мы не виделись.

Из теней послышались одобрительные рыки. Волк и Душица вскинули морды и радостно заурчали. Они любили родителей хозяина. Третья фыркнула. Рождённые в мирное время, они привыкли служить семье больше, чем рыскать по поручениям Рикарда. Домашние. Прищурившись, Третья вспомнила родителей хозяина. Конечно, и она любила этих людей. Она будет рада снова их увидеть.

Рикард кивнул, прислушиваясь к их голосам.

— Вот и договорились.

Под закрытыми веками юноши мелькали смутные образы этого дня. Волшебные колибри, увитые светящимися нитями деревья, юное счастливое лицо. Рикард усмехнулся, вспомнив появившуюся на столе королевы розу. Этот юнец тоже вступил в борьбу. Неужели не понимал, что у него нет никаких шансов? Маг довольно улыбнулся. Он ни за что не позволит этому ничтожному мальчишке заступить ему дорогу. Рикард снова вспомнил светящиеся карие глаза — у кого ещё может так сверкать взгляд, кто ещё может так искренне улыбаться? Она была восхитительна, и её красота одинаково завораживала как в моменты детского восторга, так и во время гонки по тёмному городу на лошади из кошмаров. Юноша хмыкнул, вспоминая всё, что успел узнать о ней за это время, воспроизводя в памяти мимику и жесты. Леона будет его. И никакой Мартин не сможет этому помешать.

Тело медленно погружалось в состоянии расслабленной неги. На душе было приятно так, как бывало только дома, когда они собирались вечерами всей семьей и делились событиями дня. Рикард с лёгкостью поддался этому чувству покоя, позволяя ему разлиться по венам. Потрескивание дров в камине и сонное ворчание стаи убаюкивало, тепло, идущее от прижавшейся к ноге лошади, усыпляло. Погружённый в свои мысли Рикард не заметил, как меланхолию сменила дремота, а потом юный маг заснул в своём кресле, окруженный преданной стаей. Пламя продолжало танцевать в камине, отбрасывая тени на его лицо, а замок привычно замер, стараясь не тревожить сон хозяина. На лес опустилась ночь.

Он спал и видел сон. Сон этот был давящим, тяжёлым, он пах кровью, гарью и отзывался в ушах непрерывным плачем. Смутные образы мелькали перед внутренним взором, постепенно обретая четкость. Он стоял на мостовой, усыпанной обломками камня и ржавой пылью. Впереди сомкнулись ряды людей. Странные это были люди — одинаковые как на подбор, с рыжей кожей и пустыми лицами. Они напоминали статуи, в которые кто-то вдохнул жизнь. Он медленно кивнул. Всё верно. Это его армия.

Рыжих воинов было море. Они стремительно скользили к небольшой кучке простых людей, которые жались вокруг кого-то, ему невидимого. Движения рыжих воинов поражали точностью и скупостью. Ни у одного из них не было в руках оружия. Он снова кивнул, наблюдая за ними. Всё правильно. Их оружие — чары. На то он и колдун.

На его глазах рыжая статуя прикоснулась к живому воину, замахнувшемуся на врага секирой. Будто околдованный этим прикосновением человек на мгновение замер, а потом начал стремительно меняться. Упала со звоном на мостовую секира. Державшие её руки рыжели на глазах, искажённое ужасом лицо разглаживалось, лишаясь своих черт. Что можно сделать против чар? Рыжий воин скользнул дальше, а следом за ним устремился новый безликий соратник, только что бывший обычным человеком.

Безмолвной лавиной катились его воины на несчастную кучку людей, грозящую исчезнуть под этим напором, и их молчание делало картину еще более зловещей. Люди же молчать не считали нужным. Они кричали, бросаясь вперёд с отвагой смертников. Один за другим они силились убить врага, а вместо этого пополняли его ряды. Людей становилось всё меньше, живых статуй всё больше. Колдун мрачно усмехнулся. Долго они не продержатся.

На его глазах два парня бесстрашно кинулись к одному из рыжих врагов. Их глаза горели решимостью. Они как и все присутствующие знали, что любые чары можно обратить, и решились рискнуть. Подскочив к своему бывшему товарищу, они одновременно коснулись рыжей кожи, надеясь вызвать обратное превращение. Колдун усмехнулся. Если бы всё было так просто. Через мгновение двое воинов присоединилось к его огромной армии. Оставшиеся люди только застонали и сильнее сжали рукояти своих мечей, топоров и копий. Они не собирались сдаваться, даже зная, что обречены.

— Стойте!

Этот крик пронесся над площадью, и обе армии замерли. Колдун вскинул голову и прищурился. В сердце вспыхнуло торжество. Королева.

— Кого я слышу, — его голос был наполнен издёвкой. — Ты что-то хочешь сказать?

Над городом повисла гнетущая тишина. Люди застыли, ловя каждый звук в ожидании её голоса. Внезапно в их рядах зародилось движение, и они нехотя расступились. Величественная, гордая девушка с короной на голове шагнула вперёд.

— Я согласна отдать тебе власть, — твёрдо произнесла она.

Среди её воинов послышался обречённый стон. Колдун сдвинул брови, насмешливо разглядывая противницу. Неужели у него получилось?

— Тогда прошу, — с издевательской галантностью, так непохожей на их прежние разговоры произнёс он.

Рыжие воины расступились, образуя между ними коридор. Гордо подняв голову, девушка пошла вперёд, казалось бросая вызов врагу каждым шагом. Колдун наблюдал за ней с ухмылкой. Его победа. Ему вспомнилась когда-то пустая угроза, прозвучавшая на Королевской площади: "что если защищать станет некого?" Теперь эти слова наполнились страшным смыслом, лишив её возможности сопротивляться. Но почему она сдалась так быстро? Наконец королева остановилась напротив, глядя ему в глаза. Соперница. Враг. О, сколько ненависти отражалось в одном её взгляде! Впрочем, ему что за дело? Их битва закончена отныне и навеки. Королева прекрасно знала новые правила. Её невозможно оставить в живых, и лишь она одна довела до такого исхода. Колдун жёстко усмехнулся. Он слишком долго шёл к цели, и ничто былое его больше не удержит. Королева холодно улыбнулась, прекрасно его понимая. Они снова враги, и она проиграла. Что ж, для побеждённой она держалась достойно. Смело взглянув в глаза колдуну, девушка поинтересовалась:

— Последнее желание приговоренной дозволено? Или ты настолько забыл о чести, что изменишь даже этой традиции?

Колдун хмыкнул. Теперь он понял, почему королева сдалась так быстро. Собралась выторговать что-то взамен своего поражения? Что ж. Он бросил быстрый взгляд в ту сторону, где впереди людей стоял, не в силах пошевелиться от ужаса, молодой дворянин. Тот самый чудак, влюбленный в королеву. Да и она, кажется, им дорожила. Нетрудно догадаться, что попросит девушка. В конце концов именно несчастный воздыхатель стоял в его списке жертв первым.

— Я исполню твою просьбу, — улыбнулся он.

Почему бы и нет? К тому же смерть не самая страшная кара. Найдёт на мальчишку другую управу.

В глазах королевы сверкнул мрачный огонь.

— Я прошу сохранить жизнь и рассудок моим воинам. Пускай они станут твоими подданными, но не перестанут быть живыми людьми.

Завоеватель удивленно и задумчиво приподнял брови. Он не ожидал такого, хотя, наверное, стоило. Колдун и впрямь планировал подчинить всех защитников своей воле, превратив в послушные куклы. Слишком уж легко давалась победа и слишком не хотелось оставлять врага в живых. Выходит, она решила пожертвовать собой ради спасения остальных. Что ж, пусть будет так. Он новым взглядом окинул королеву, коротко бросил:

— Хорошо, — и, обернувшись к своей армии, вслух отдал приказ. — С этого момента вам запрещается касаться людей. Те в свою очередь, — он чуть повысил голос, — могут обороняться в случае угрозы.

Удостоверившись, что его услышали, новый правитель повернулся к девушке.

— Довольна?

Та молча кивнула.

Сбоку послышался вскрик. Один из рыжих воинов, вооружившись чьей-то секирой, замахнулся. Обливаясь кровью, юный дворянин пошатнулся и рухнул. Наблюдавший за девушкой захватчик увидел, как она резко побледнела.

— Ты сделала свой выбор, — жестко, но всё же мягче, чем прежде, произнёс ее противник.

Королева слабо кивнула в ответ.

— Знаю, — тихо ответила она и взглянула на своего палача. — Я готова.

Мужчина лишь пожал плечами и указал на дворец, туда, где всё свершится. Девушка пошла к зданию, не пытаясь тянуть время или молить о пощаде. Её стойкость была достойна истинной правительницы. Колдун знал, о чем она думала, сдаваясь. Королева думала, что битву уже не выиграть и вражеская армия одного за другим уничтожит бесстрашных горожан. Думала, что ещё может спасти хотя бы оставшихся. А еще — он был уверен в этом — надеялась, что когда-нибудь выжившие восстанут и свергнут нового правителя. Королева погибала сама, но оставляла последователей, которым предстояло уничтожить ненавистного колдуна. Он прекрасно понимал это и знал, что ему ничего не стоит нарушить или обойти это право "последнего желания". И все же он не сделает этого. Он примет правила её игры и оставит защитникам шанс отомстить за королеву. Даже когда гордые карие глаза потухнут, он не отменит приказа. И если слуги королевы окажутся достойны ее жертвы… Что ж, победит сильнейший. Растянув губы в мрачной улыбке, колдун последовал за девушкой.

В своей комнате Рикард резко открыл глаза. Разбуженная стая тревожно зашевелилась у ног юноши. Сердце в груди колотилось как бешеное, а перед глазами всё ещё стояли картины сна: разорённый город, мёртвый Мартин, ненависть в знакомом взгляде. Рикард с трудом поднялся с кресла, чувствуя, как нехотя оживает затёкшее тело. Присмотревшаяся к нему Третья удивленно рыкнула — глаза хозяина были темны, как ночь за окном, и полнились жестокой решимости. Жуткое выражение постепенно исчезало из взгляда, словно выгорая на свету. Что-то зашевелилось на груди Рикарда, и он посмотрел вниз. Изумруд, лежащий поверх рубашки, нестерпимо сверкал, держащая его хвостом змея извивалась как безумная. Серебро странно потемнело. Рикард тронул амулет, успокаивая змею. Брови напряженно хмурились.

— Говорят, — голос юноши звучал в тишине неестественно громко, — что порой, когда человек спит, в нём пробуждается всё самое тёмное, что сокрыто в глубине души. Никогда в это не верил.

Третья вопросительно задрала морду, и Рикард, отмахнувшись, побрёл к кровати. Спать теперь не хотелось, но он нуждался в отдыхе. С утра снова браться за Знак. Если ему уже видятся такие предупреждения, значит, нужно как можно скорее разрешать ситуацию. Рикард сурово сжал губы, ещё чувствуя в голове силу повелевать странной рыжей армией, оставленной во сне. Надо искать выход. И срочно.