Дар колдуна

Глава 8

- Они не справляются?

Леона сидела в своём кабинете вместе с главнокомандующим. Прошло несколько дней с момента коронации, но спокойствие столицы никак не влияло на настроения окраин.

- Так точно, Ваше Величество, — мрачно кивнул воин. — Восставших всё больше, на их стороне сильные волшебные предметы и маги, и самое главное — ими мастерски командуют. Даже маленькие группы бунтующих умудряются наносить урон королевским силам. При всех усилиях и тактических ходах мы не продвигаемся ни на шаг. Если так продолжится, рано или поздно города отойдут врагу.

Леона выдохнула сквозь стиснутые зубы и откинулась на спинку кресла. Дела и правда становились хуже. Неужели Рикард всё же решил захватить страну силой? Она не понимала. У колдуна явно был план, который он без труда воплощал в реальность, и Леона никак не могла его остановить. Королева с досадой закусила губу и отвернулась, задумчиво разглядывая безмятежное небо в оконном проёме. Главнокомандующий терпеливо ждал. Немного помолчав, Леона повернулась к нему и скомандовала:

- Созываем совет. Если ничего другого не придумают, отправим в захваченные города дополнительные силы и лучших чародеев.

Воин откашлялся и прямо возразил:

- Так тоже не годится, Ваше Величество. Нельзя оставлять столицу без защиты. Возможно, Рикард лишь этого и добивается.

Раздраженным движением Леона оборвала его и поднялась из-за стола. Вид у неё был мрачный.

- У нас не осталось выбора. Если члены совета предложат тактику лучше, я с радостью её приму. Но пока в столице всё спокойно и нужно подумать о тех городах, которые мы вот-вот потеряем.

Воин только покачал головой и тоже поднялся. Он одновременно был согласен с королевой и всем сердцем не хотел оставлять главный город без защиты. На одной чаше весов риск потерять целые города, на другой — открыть врагу дорогу во дворец. Выбор из двух зол, в котором он обязан подчиниться королевской воле.

- Как прикажете, Ваше Величество, — проронил он и, откланявшись, удалился. Нужно было вновь сравнить противоборствующие силы и попытаться с умом направить войска. Если есть способ избежать крайних мер, он обязательно его найдет.

Оставшись одна, Леона немного постояла, глядя на закрывшуюся дверь. Душу терзали сомнения. Если перебросить новые отряды на места и быстро ударить по вражеским силам, есть шанс разбить их. Шанс… Как это ненадежно! Больше всего Леону беспокоило, что она никак не могла разгадать план Рикарда. Она чувствовала себя глупой, неопытной, злилась и сгорала от стыда. Королеве казалось, что ответ лежит на поверхности, и она его уже произносила вслух, а теперь не может вспомнить. Поморщившись, Леона подошла к окну и опёрлась на узенький подоконник локтями. Стоит выслушать совет. Может, они что-то придумают. Или же главнокомандующий наконец предложит достойную стратегию. Леона вздохнула, задумчиво провела пальцами по стеклу и вернулась к письменному столу. Как только совет соберётся, ей сообщат. Оставалось надеяться на них, потому что сама она что-то упускала. Покачав головой, Леона отогнала мрачные, нагнетающие тоску мысли и пододвинула к себе лежащую на столе кипу бумаг. Займется пока государственными делами.

На удивление собрание явилось быстро, словно все ждали её зова. Не успела Леона разобрать и трети бумаг, как явился паж. Отложив документы, девушка вышла из кабинета. Проходя мимо закрытой двери в спальню отца, Леона в который раз ощутила неприятный трепет в душе. Что делать со спальней и кабинетом Гильема, никто не придумал. Леона ни за что не согласилась бы их занять, Тасия не могла эти комнаты даже видеть. Было решено временно закрыть осиротевшие помещения, а потом, когда Леона выберет себе мужа и соправителя, отдать ему. Леона согласилась на это с лёгким сердцем, прекрасно понимая — замуж она в ближайшее время не выйдет. Не до того теперь, да и не за кого. Свернув в коридор, ведущий к тронному залу, Леона поспешно придала лицу спокойное выражение, заперев все чувства и переживания внутри, и вступила в торопливо распахнувшиеся перед ней двери.

Члены совета встали, приветствуя правительницу. В их взглядах читалась немая верность, с которой раньше они подчинялись Гильему, а теперь ей, его преемнице. Леона почувствовала странную тоску. Хорошо, что они не знают, как тяжело ей держаться, скрывая собственную беспомощность и отчаяние. Она уже не знала, как долго протянет в этой борьбе. Оставалось только держать лицо и сражаться, даже когда на руках ни единого козыря.

- Приветствую всех, — громко произнесла Леона, проходя на своё место. Следуя её кивку, собравшиеся сели. — Я собрала вас для того, чтобы обсудить сложившуюся ситуацию. — Леона чуть повернула голову к сидящему неподалеку главнокомандующему. Мужчина с готовностью поднялся. — Сейчас вы познакомитесь с положением дел.

Воин поклонился и заговорил, сжато, сухо, без недомолвок. Он перечислил все города, упомянул соотношение сил, потери с обеих сторон и состояние борьбы на данный момент. Представители сословий слушали его с жадным вниманием, стараясь не упустить ни одной детали. Когда отзвучало последнее слово, а перо, записавшее его, замерло, Леона внимательно осмотрела собравшихся.

- Благодарю за доклад. — Главнокомандующий поклонился и сел. — Что вы скажете на это, господа? Положение у нас рискованное. Страшно подумать, какие могут быть последствия, если мы не найдем способ справиться с восстаниями. — Леона тихо вздохнула, чувствуя, как внутри злым зверем скребётся раздражение. — Наши командующие, к сожалению, не смогли организовать войска так, чтобы дать достойный отпор командованию Рикарда. Ни одна из тактических хитростей, ни один манёвр не дали нужного результата. Единственное, чем, как я вижу, можно спасти положение, это увеличить численности наших отрядов. В отличие от повстанцев королевская армия хорошо обучена и натренирована, и если бросить в борьбу больше воинов, есть все шансы победить.

Один из членов совета непонимающе нахмурился.

- Но, Ваше Величество, где мы возьмем больше воинов?

Леона усмехнулась. В этом-то всё и дело.

- Вышлем из столицы подкрепление в каждый город.

Сидящий рядом главнокомандующий нахмурился, и Леоне даже не нужно было поворачиваться, чтобы это знать. Члены совета переглядывались и совещались, обдумывая идею королевы. Общее сомнение высказал какой-то мужчина, осторожно заметив вслух:

- Разумно ли оставлять столицу без защиты в такое тяжёлое время?

Леона только повела плечом.

- Разве у меня есть выбор? Предложите другой план, и я изменю своё решение.

Минуту в зале стояло молчание, не нарушаемое даже скрипом пера, а потом люди заговорили один за другим. Со всё возрастающей уверенностью они предлагали совершенно безумные тактические ходы, сыпали нереальными, глупыми идеями и всерьёз обсуждали возможность их воплощения в жизнь. Главнокомандующий лишь морщился на это, и Леона его понимала. Предложения были либо абсурдными, либо неосуществимыми в нынешних обстоятельствах. Некоторые понимали это сами и умолкали, но им на смену приходили другие члены собрания, и споры не утихали. Леона ждала. Ждала долго, терпеливо, надеясь хоть на что-то стоящее. Те, кто был поумнее и мог что-то придумать, молчали, потому что, как и она сама, не видели иного выхода. Глупцы и балаболы говорили много и всё впустую. Когда стало ясно, что ничего полезного ей не предложат, Леона вздохнула и слегка ударила ладонью по подлокотнику. Совет умолк.

- Я выслушала вас, но ни одна из предложенных идей не оказалась достойной. Взвесив все за и против, я приняла окончательное решение выслать подкрепление. Так у нас появится хотя бы шанс отвоевать наши города. В столице останутся основные силы, которых при нынешнем отсутствии угрозы хватит.

Люди молчали. Они мялись, теребили руки и отводили взгляды, но спорить не пытались. Либо осознали, что другого выхода нет, либо боялись перечить королеве. Леона с улыбкой кивнула, чувствуя, как всё сжимается внутри от необратимого решения. Как же ей не хотелось так рисковать!

- Объявляю совет законченным.

Люди поднимались медленно, отводя взгляды. Было в их неторопливых движениях что-то обречённое, безнадежное, как у человека, чувствующего приближение беды и неспособного ей помешать. Наконец в тронном зале остались только Леона и главнокомандующий. Мужчина подал правительнице руку, помогая спуститься с трона. Лицо воина было необычайно серьёзно.

- Я понял, Ваше Величество, — произнёс он, ведя Леону к огромным резным дверям. — Я отправлю дополнительные отряды в бедственные города.

Леона поджала губы. Её до сих пор терзали сомнения по поводу этого решения. И всё-таки…

- Всё правильно, — кивнула она и первая вышла из зала.

Оказавшись в отведенной ему комнате, хорвандский маг устало прислонился к закрывшейся двери. Постоянная работа выматывала его. Волшебник прекрасно видел пронизывающие стены кровавые нити и даже догадывался об их назначении, но уничтожить никак не мог. Что хуже, румийские помощники, кажется, вовсе не замечали чужеродной магии, сколько хорвандец ни показывал. Волшебник утомленно улыбнулся. Так и правда поверишь, что сильнее прочих чародеев. Только толку от этого осознания, когда горе-помощнички лишь мешают, магия крови держится как влитая, а приставленный королевой наблюдающий суёт нос в каждый пас. Досадливо поцокав языком, мужчина прошёл вглубь скромной, но просторной комнаты, одним движением руки заставив загореться тонкие свечи. Остановившись у окна, волшебник сунул ладонь за пазуху, что-то нащупывая. Он знал, что Леона относится к нему с подозрением, и, видит небо, у неё были на то причины. Хорвандец и сам запутался в этом переплетении мотивов и интересов, долга и личных желаний. Он боролся с засевшей в стенах дворца магией и в то же время мучался вопросом — а стоит ли это делать? Почему он помогает Румии бороться с захватчиком? Достав что-то из-за пазухи, хорвандец задумчиво поднёс руку к свету. Пламя свечей колыхнулось, отбрасывая тени на клочок обгоревшей бумаги. На небольшом кусочке виднелось нетронутое огнём юное лицо, хитрая улыбка и краешек плеча. Волшебник задумчиво посмотрел на остаток рисунка, найденный в кабинете Леоны, и прищурился. Хотел бы он увидеть этого Рикарда вживую.

Тишина вечера натянулась тонкой струной. Комната словно стала теснее; задумавшийся волшебник внезапно кожей ощутил слабое движение воздуха за своей спиной. Явные признаки чужого присутствия, которые даже не пытались скрыть.

- Добрый вечер, — послышался молодой, чуть насмешливый голос. — Не помешал?

Вздрогнув, хорвандец обернулся. У двери, по-прежнему закрытой, стоял человек, чем-то напоминающий юношу с рисунка. Худая, высокая фигура казалась неожиданно мощной, исполненной силы, а глаза пришельца светились издёвкой. Хорвандец медленно сжал бумажку в кулаке, не отрывая взгляда от того, кого сейчас искала вся румийская полиция. Как юноша вошёл, мужчина не слышал. Неужели благодаря магии крови охранная сеть его не чувствует?

- Зависит от того, с какой целью Вы пришли, — нашёл в себе силы заговорить волшебник.

Рикард улыбнулся и прошёл в комнату. Хорвандец напряженно наблюдал за ним, готовый в любой миг отражать атаку.

- Не волнуйся, я не собираюсь нападать на тебя и тем более убивать, — снисходительно пояснил юный маг, опускаясь в единственное в комнате кресло. — Я всего лишь хочу поговорить. Я узнал, что ты очищаешь дворец от магии крови, которую сам же заметил и выдал королеве. Зачем ты это делаешь? — В голосе Рикарда зазвучали вкрадчивые интонации. — Это не твоя война, происходящее в Румии не коснётся твоего королевства. Стоит ли ввязываться в чужую борьбу и подвергать себя риску?

Мужчина немного помолчал. Убрал скомканный листок за пазуху — Рикард проводил его руку пристальным взглядом — и осторожно ответил:

- Это касается всех, и меня в том числе. Мне нравится новая румийская королева, и я не хочу, чтобы с ней что-то случилось. Кроме того, принц Рудольф желает помочь Румии, а его воля для меня закон.

Рикард скептически приподнял брови. В комнате слегка похолодало.

- А кто сказал, что Леона пострадает? Если всё пройдёт как я задумал и никто не станет мне мешать, королевская семья останется в живых. Кроме того, — глаза Рикарда холодно блеснули, — после всего произошедшего Леона вряд ли будет хорошо относиться к Хорванде, даже если победит с твоей помощью. Она не забудет, откуда явилась беда. Из меня союзник и король получится куда лучше. Тебе нравилось, как в последнее время развивались отношения Хорванды и Румии? При мне всё будет даже прекраснее.

Стоящий у окна маг неожиданно усмехнулся. Задёрнутые шторы затемняли помещение, и силуэт волшебника тоже выглядел тёмным. И всё же Рикард прекрасно видел его лицо, его взгляд, пробежавшийся по фигуре пришельца.

- Вы так думаете? — спокойно улыбнулся хорвандец. Рикард чувствовал, что стоящий напротив человек нервничал, но держался с похвальной смелостью. — Знаете, я ведь не только магию крови заметил. Сейчас, например, я вижу на Вашей груди королевский изумруд, принадлежавший сначала предшественнику Мефета, а затем самому королю. Его не могут найти с того самого дня, четырнадцать лет назад, когда он был похищен из хорвандской сокровищницы. Теперь я знаю, кто его украл.

Рикард только улыбнулся и поднял ладонь. Тонкие пальцы прикоснулись к серебряной цепочке, потом подхватили её, и обвившаяся вокруг зелёного камня змея закачалась из стороны в сторону.

- Да, это был я. И что с того? Королевский изумруд — предмет волшебный, живой, и он никогда не принадлежал Мефету по-настоящему, иначе не подчинился бы мне. Ты и сам понимаешь это. Ему нужен был достойный хозяин, так что плохого в том, что я им стал?

Хорвандец не ответил. Его взгляд скользнул ниже и замер, испуганный и завороженный. Теперь волшебник не отрываясь смотрел на перчатки, скрывающие ладони врага. На его лице отразилось понимание. Оторвав взгляд от рук юноши, волшебник посмотрел Рикарду прямо в глаза.

- А ведь никто и не догадывается, как Вы справились с дверью в хранилище. Противомагический сплав невозможно разрушить… Почти. Лишь единицы слышали об этом ритуале, да и те давно его забыли.

Глаза Рикарда блеснули неподдельным интересом, и он подался вперёд.

- А ты, выходит, помнишь?

Мужчина кивнул и снова посмотрел на перчатки.

- Не могу поверить, что Вы это совершили. Как же нужно было жаждать силы и власти… — Лицо Рикарда ожесточилось, а взгляд помрачнел, но хорвандец этого не увидел. — Но если я прав и Вы действительно не побоялись это сделать, тогда я знаю и кто похитил древнюю книгу ритуалов из королевской библиотеки, запутал охрану, ушел от чар. Снова Вы!

Рикард снисходительно повёл плечом. Его пристальный взгляд не отрывался от лица волшебника. Тот же стоял растерянный, словно новые факты сильно его потрясли. Выждав пару мгновений, Рикард заговорил, и его голос обволакивал разум подобно дурману.

- Да, ты угадал. Теперь ты должен понимать, с кем собрался бороться. Ты и раньше это понимал, но почему-то всё равно попытался мне помешать. Насколько я знаю, за эти несколько дней ты не продвинулся ни на шаг. Не искушай судьбу. Будешь ты сражаться на стороне Румии или нет, я всё равно одержу победу. Изменится лишь количество пострадавших. Если сейчас ты вернешься в Хорванду, то ничего плохого не случится. Ты не должен защищать чужую страну. Позаботься лучше о себе и своём королевстве. Подумай о принце, в конце концов.

Хорвандец вскинул голову и впервые посмотрел на врага с вызовом. Ему не нравились эти то ли угрозы, то ли предупреждения. А ещё была одна вещь, настораживающая его и лишающая убедительности все слова колдуна.

- Если ты всё равно победишь, то почему так хочешь, чтобы я отступился? Почему просто не устранишь меня с собственного пути?

Рикард равнодушно пожал плечами и поднялся. Его лицо успокоилось и не выражало больше ничего.

- Мне всё равно, как действовать. Я просто даю тебе шанс. В конце концов я ведь тоже тебя помню, — юноша усмехнулся. — Один из лучших магов при дворе, человек, который всегда ратует за страну и королевскую семью. Мне было бы жаль оставлять Хорванду без такого мага. А впрочем выбор за тобой.

И, улыбнувшись на прощание, Рикард исчез, оставив хорвандского волшебника одного. Когда комната опустела, мужчина выдохнул и пошатнулся. Этот разговор дался ему нелегко. Но ещё труднее было осознать то, что он узнал и услышал. Насколько далеко он готов зайти в борьбе за благополучие чужой страны? И готов ли рисковать жизнью наследного принца и младшего брата Мефета? Конечно же нет. Досадливо поморщившись, волшебник снова повернулся к окну, отодвинул штору и поднял невидящий взгляд на пасмурное небо. Ему предстояло принять очень непростое решение. И что-то подсказывало ему, что он уже его принял.

Оставшийся день Леона провела в тревогах и волнении. Отряды воинов вышли из столицы в бедственные области. В главном городе Румии ничего нового не происходило, и Леона металась между двумя чувствами: облегчением от того, что всё хорошо, и ощущением, что гроза вот-вот разразится. Она занималась обычными делами, разбирала судебные приговоры, требовавшие королевского заверения, в очередной раз пролистывала отчёты, которые принёс ей главнокомандующий. Постепенно рутинная работа вытесняла беспокойство, и Леона забывала о своих страхах. Она с нетерпением ждала новостей с окраин, гадала, почему за эти дни ничего не было слышно о враге и старалась надеяться на лучшее.

Ближе к вечеру в коридорах сгустились тени. Сумерки опускались на дворец, укутывали город, наполняли небо густой синевой. Леона торопливо шла по коридору, кивала встречным и думала о Мартине. С момента коронации они почти не виделись, и девушку не покидало чувство, что молодой дворянин целыми днями просиживает в библиотеке Мервеев, выискивая оружие, достойное их противника. Юноша жаждал остановить Рикарда, и Леону даже пугало такое рвение — не приведёт ли оно к чему-то плохому. Всё же Мартин в разы уступал их врагу в силе, да и магом считался лишь условно. Выйдя на лестницу, девушка собралась уже подниматься к себе, как вдруг позади послышался топот и её нагнал паж. Остановившись около королевы, паренёк переломился в поклоне, пряча испуганные глаза. Леона почувствовала, как внутренности прошивает холодом дурного предчувствия. Время остановилось.

- Ваше Величество, — паж выпрямился и произнёс то, что Леона больше всего боялась услышать. — В столице восстание.

Леона молча смотрела на слугу, чувствуя, как внутренности железными тисками сжимает отчаяние. Стараясь не выдать ужаса, она быстро приказала:

- Приведи ко мне Главу полицейской службы. Это ведь он тебя послал?

Паж судорожно кивнул и бросился обратно в лабиринт коридоров и этажей. Леона проводила его напряженным взглядом и быстро взлетела по лестнице. Пройдя пустынным коридором третьего этажа, толкнула золочёную дверь и уже там, у себя в изнеможении прислонилась к стене. Всё-таки восстание. Как она и боялась. Леона устало провела ладонью по лицу и прошла в комнату. Неестественно аккуратно опустилась за письменный стол. Теперь вопрос стоял за малым — смогут ли они отбить местные бунты оставшимися силами? Леона покачала головой. Когда явится Глава Полиции, она узнает это от него. До этого времени гадать не имеет смысла.

В дверь коротко постучали, и Леона выпрямилась в кресле. Пальцы тонких рук сомкнулись в замок.

- Войдите.

Дверь отворилась, и вошёл Глава Полиции. Крепкий невысокий мужчина с цепким взглядом охотничьего пса казался непривычно обеспокоенным, а кустистые брови недовольно топорщились. Отвесив королеве короткий поклон, он остановился, вытянувшись в струнку. Леона пристально взглянула на мужчину.

- Какого наше положение?

— Отвратительно, Ваше Величество, — к тому, что этот человек не церемонился с речами, Леона давно привыкла, тем более что этот недостаток компенсировался необычайной преданностью своему делу. — За один час собралась тьма народу, в том числе маги и воры. Этот мерзавец прекрасно их направляет. Восставшие разбросаны группами по столице, и страже приходится распыляться по всем направлениям. Бунтующие нападают на принадлежащие короне здания, стремятся занять склады. Действуют слажено, как один.

Леона слушала, нахмурившись и непроизвольно постукивая пальцами по столешнице. Все мысли королевы занимал лишь один вопрос — зачем это Рикарду? Чего он добивается?

- Я разослал свои отряды в самые проблемные районы, — продолжал полицейский, — усилил патрулирование и выставил охрану на значимых объектах. Наш главнокомандующий передал мне в распоряжение часть своих воинов, которых я тоже приспособил к делу. Мы стараемся всеми силами остановить бунт, но многое зависит от дальнейших действий врага.

Леона медленно кивнула, думая о чём-то своём. Она не отрывала взгляд от поверхности письменного стола, и мужчина никак не мог понять, что у неё на уме. Окинув цепким взглядом фигуру правительницы, он неожиданно уточнил:

— Значит, остальные воины разосланы по городам Румии?

Леона подняла на него холодный взгляд и равнодушно качнула головой в знак согласия. Полицейский досадливо вздохнул.

- Плохо. Ваше Величество, будут ли какие-то особые распоряжения? Как поступать с повстанцами?

Леона слабо повела плечом.

- Делай то, что делаешь. Продолжай борьбу. Останови их любой ценой.

Глава полиции кивнул королеве, и в выражении его лица читалось уважение к девушке. Холодная, как застывшая статуя, Леона равнодушно наблюдала за этим свидетельством почтения.

- Будет исполнено, Ваше Величество, — произнёс полицейский и вышел.

Молодая королева чуть опустила веки на тихий стук закрывшейся двери, а потом горько усмехнулась. С чего же начинается её правление? С борьбы против собственных подданных. Леона знала, что на окраинах гибнут и обыватели, и её воины, и боялась подумать, сколько людей падет жертвами войны с Рикардом. Поднявшись с кресла, Леона подошла к окну и взглянула на виднеющуюся отсюда главную улицу. Толпа прохожих сегодня казалась особенно шумной и нервной, и её шевеление напоминало бурление грозной горной реки. Сюда, конечно, ещё не докатились беспорядки, но город уже всё знал. Город чувствовал беду и волновался, как лес перед бурей. Тревога и злость пропитывали столицу, и прохожие все до одного посматривали на роскошный дворец, застывший равнодушной ко всем этим бедам громадой. Опустив занавески, Леона резко, зло отвернулась от окна и направилась к своему гардеробу. Приказы отданы, всё, что пока могла, она сделала. Сейчас королева могла ненадолго исчезнуть. Открыв дверцы длинного гардероба, Леона смахнула все платья в одну сторону и просунула руку внутрь. Пара движений, и из секретной ниши была извлечена простая, но удобная мужская одежда и обувь. Справившись с туго затянутой шнуровкой, Леона сняла наконец своё длинное платье и натянула рубашку. Мужские вещи, приходившиеся ей в пору, сели легко и свободно, не стесняя движений. Девушка натянула сапоги, повесила на пояс ножны и выпрямилась. Деловито окинула себя взглядом, надела на голову капюшон плаща, скрывающий лицо. Теперь всё готово. Она глубоко вздохнула, шагнула внутрь, в шуршащую и пахнущую духами темноту шкафа и нажала рукой на заднюю стенку. Та отъехала в сторону, открывая стену спальни. Леона прикрыла дверцу шкафа и на ощупь побежала руками по стене. Здесь, потом здесь, потом толкнуть… Наконец в темноте показалась полоса света, и девушка толкнула снова, с усилием сдвигая кусок каменной стены с места. Замаскированная дверь ушла из-под рук, и Леона шагнула в знакомый уже ход из комнаты. Улыбнувшись, она тщательно закрыла за собой потайную дверь и достала из-за пояса припасённое огниво. Дворец был пронизан секретными ходами, о которых большинство жителей либо не знали, либо давно забыли. Только королевская семья помнила тайны, передавая их преемникам. Конечно, при такой передаче что-то неизбежно забывалось, и часть коридоров зарастала паутиной забвения и времени. Иногда, очень редко они открывались вновь. Например, этот ход Леона нашла сама и то потому, что специально искала.

Пошарив по стене, девушка наконец нащупала оставленный ею в прошлый раз факел. Присев на корточки, она чиркнула огнивом. Сначала в темноте мелькнула пара искр, а потом факел загорелся, разгоняя окружающий мрак и позволяя разглядеть потрескавшиеся стены старого коридора. Леона поспешила вперёд, привычно ступая по пыльному полу. В этих стенах властвовал холод, и Леона ёжилась, кутаясь поплотнее в свой плащ. Знакомая дорога, обычное бегство. Сколько раз уже она уходила этим путём из комнаты, и никто так и не догадывался, как часто наследница пропадает в отдаленных комнатах дворца, занимаясь неподобающим принцессе делом. Теперь, конечно, прятаться было ни к чему, — кто укорит её, если отца больше нет? — но Леона всё равно легко и привычно шла старыми переходами, избегая чужих глаз, вопросов и ненужных вмешательств. Пока так будет лучше. Не нужно всем знать, что она умеет и на что способна.

Тёмный коридор вывел её на перекрёсток разных ходов. Леона улыбнулась, вдыхая спёртый воздух. Отсюда можно проникнуть в любое место дворца. Как всегда в такие моменты девушка почувствовала трепет и восторг. Чувство свободы и азарта заставляло сердце биться чаще. Это только ее мир, и в него никто не сможет вторгнуться. Леона скользнула на узенькую крутую лестницу, уводящую вниз, и, держа факел перед собой, стала осторожно спускаться. За спиной осталось перепутье секретных ходов, и девушка так и не увидела у входа в один из туннелей отпечаток чьей-то ноги.

Аккуратно спустившись, Леона свернула ещё раз и вышла к одной двери. Погасив огонь, девушка подошла ближе и прислушалась. Снаружи не доносилось ни звука, но всё равно Леону мучала непонятная тревога. Начавшаяся где-то в туннелях, она заставляла слабо трястись ладони и колотиться сердце. Что это с ней? Замок тихо щёлкнул, и Леона с облегчением толкнула дверь вперёд, к свету. В открывшемся проходе виднелся небольшой кабинет из тех, что сейчас не используются. Не выдержав, Леона оглянулась назад, в темноту туннеля, но никого там не увидела. Поёжившись, девушка шагнула в пустое помещение, и потайная дверь с тихим скрипом закрылась за ней. Леона прикрыла глаза, позволяя мыслям успокоиться и литься мягким потоком. Даже точащий мозг страх поутих. Леона сосредоточилась, обращая раздражающее чувство в силу, заставляя его питать тело и рождать в груди холодный азарт схватки. На чём она остановилась в последний раз, тогда, ещё до появления Рикарда? Вспомнить было сложно, но Леона смогла. Не открывая глаз, девушка медленно перетекла в боевую стойку и потянулась к поясу. Лёгкий, но острый кинжал лёг в ладонь привычно и надёжно, пальцы сами нащупали выступы рукояти и перехватили оружие поудобнее. Оставалось представить врага. Раньше её воображение рисовало выдуманные образы — злодеев, колдунов, разбойников. Но в этот раз образ пришёл сам, реальный, знакомый. Перед внутренним взором возникло жёсткое лицо, изогнутая насмешливой линией бровь, искривленные в усмешке губы. Леона видела Рикарда так отчётливо, словно снова была в хранилище или в своём сне, который до сих пор не давал ей покоя. Казалось, протяни руку — и она уткнётся пальцами в широкую грудь юноши. Леона улыбнулась почти так же азартно, как её противник, и сделала первый выпад. Нож взлетел в руке подобно птице. Шаг, взмах, уход от воображаемого удара, ещё один взмах. Леона почувствовала знакомый восторг тренировки. Сейчас существовали только драка и невидимый враг, на котором легко отрабатывать новые приёмы. Леона прыгнула, повторяя недавно разученное движение, приземлилась, пружиня ноги, и резко бросилась вперёд. Стопа предательски скользнула по полу, и, потеряв равновесие, юная королева полетела на пол, чуть не выронив кинжал. Противник разразился торжествующим хохотом и занёс над ней клинок. Досадливо закусив губу, Леона перекатилась по полу и уже у стены села, переводя дыхание. Никаких ошибок. А если бы это была настоящая схватка? Придется отработать движение ещё раз.

В коридоре послышались тихие шаги. Леона резко открыла глаза. Как невовремя. Шаги приближались к комнате. Стараясь не издать ни звука, Леона подобрала ноги и поднялась. Огляделась, разыскивая тайный выход из комнаты. Шаги неизвестных слышались почти рядом с дверью. Леона поморщилась. А вдруг они, кто бы это ни был, решат зайти в комнату? Не хотела бы она предстать перед кем-то в таком виде. Нырнуть в тайный ход Леона уже не успевала, а шаги между тем остановились под дверью. Судорожно оглядевшись, девушка скользнула за длинную, до пола штору, надеясь, что её не обнаружат. Тут же выругала себя за глупость — стоит лишь кому-то подойти к окну, и она раскрыта. Хорошая же сплетня будет дворцу на ближайшую неделю! Но менять что-то было поздно — дверь тихо отворилась, и в комнату вошли. Прячущаяся за тяжелой тканью Леона мысленно взвыла от досады.

Кто-то из вошедших неспеша прошёлся по комнате, ничего не произнося. Леона затаилась, прислушиваясь. Кто они и что им здесь понадобилось?

- Зачем мы сюда зашли? — словно подслушав её мысли, спросили у дверей. Леона прикрыла глаза. Голос был ей знаком. Дворянин из совета. Им, конечно, разрешалось ходить по дворцу но всё же происходящее настораживало. Второй — теперь Леона поняла, что в комнате находились двое мужчин — остановился и тихо ответил:

- По коридорам вечно слуги ходят, надоело. Нам всё равно скоро уходить. Совета не созывают, наша помощь не нужна. — Мужчина усмехнулся. Его Леона тоже помнила. Порядочные члены собрания, присягу ей приносили оба без колебаний. — Постоим тут немного. Не хочется идти.

У дверей вздохнули, и дворянин прошёл в комнату.

- Волнуешься?

Второй мужчина помолчал, а когда заговорил снова, голос звучал хрипловато.

- Волнуюсь. В столице восстание, а воины разосланы по другим городам. — Он тяжело вздохнул. — Что-то теперь будет?

Дворянин слабо поцокал языком. В его тоне послышались успокаивающие нотки.

- Но ведь у нас не было выбора. Что делать, если убийца короля набрал такую силу и его готовы поддерживать даже простые люди? Не понимаю, о чём они думают. Предпочесть преступника истинной правительнице? Безумие.

Хрипловатый голос зашёлся тихим смехом. В его словах слышалась неподдельная горечь.

- Я понимаю, что ими движет. Госпожа Леона ещё молода и неопытна. Она смелая, достойная девушка, но хватит ли этого чтобы защитить страну? Её отец продержался не слишком долго. И если захватчик так силён, что свёл в могилу самого Гильема Великого, как его остановит эта девчушка? Честно говоря, — мужчина замолчал, как будто страшась рвущихся наружу слов, — я не верю, что мы выиграем эту войну.

Из голоса дворянина мигом исчезло всякое спокойствие. Он заговорил взволнованно и быстро, кажется, стараясь своей речью перебить всё сказанное собеседником.

- О чём ты говоришь? Побойся рока, ты же давал присягу! Как можешь ты теперь не верить королеве? Да, Её Величество молода, но она умна и смела. И если ей не хватает опыта, она всегда может прибегнуть к нашей помощи, на то мы и нужны. Мы должны защищать её, поддерживать, а не впадать в уныние. Всё обойдется, и колдуна мы отвадим, и будет в нашей стране всё спокойно и мирно. — Дворянин так торопливо и с таким жаром произнёс последние слова, что становилось понятно — он и сам не верит в счастливый исход.

В ответ послышался невеселый смешок.

- Может быть ты и прав. — Голос зазвучал ближе к окну, словно мужчина всё-таки решил выглянуть на улицу. Остановившись в шаге от спрятавшейся девушки, мужчина немного помолчал, а потом сухо заметил: — Будем надеяться, что ей повезёт больше, чем отцу. Идём.

Шаги обоих послышались снова, тихо ударила о косяк дверь. Ещё некоторое время из коридора доносился удаляющийся стук каблуков, а потом наступила тишина. Занавеска колыхнулась, и из-за неё вышла Леона. Лицо королевы Румии было искажено до неузнаваемости, а в глазах едва заметным блеском застыли непролитые слёзы. Натянув снова на голову капюшон плаща, девушка беззвучно подошла к секретной двери и, открыв её, исчезла в переплетении ходов.

Напряжение и тревога охватывали постепенно весь дворец. Не было слышно разговоров, и если в коридорах и звучали голоса, то были они беспокойными, приглушёнными, как у постели умирающего. Все с нетерпением ждали новостей — от стражников ли, от знакомых, от простых горожан. А новостей всё не было, и на улицах столицы продолжались беспорядки.

Хорвандский принц Рудольф стоял в выделенной ему комнате и с мрачной задумчивостью разглядывал виднеющуюся в окне улицу. Его волшебник замер у плеча господина и настойчиво вещал, не замолкая ни на миг:

- Мой принц, надо уезжать. Здесь Вы подвергаетесь опасности. Если восстание дойдёт до дворца, что будет с Вами? Ваш брат велел мне беречь Вас, так прошу, не рискуйте.

Рудольф мотнул головой, продолжая рассматривать темнеющий город. Голос молодого наследника казался отлитым из металла.

- Я не привык бросать людей в беде и бежать. Если Леоне потребуется моя помощь, я останусь.

Хорвандский волшебник загадочно сверкнул глазами. Так-то оно так, но он знал, что господин не лишён здравомыслия. Рисковать попусту он никогда не любил, и даже сейчас маг чувствовал, что принц раздумывает. Значит его можно было уговорить, и волшебник возобновил попытку.

- Чем Вы поможете ей, господин? Вы чужестранец, и Вам не доверят ничего серьезного. Чародеи и полководцы здесь свои, Вас же ждёт родная страна, в которой Вы нужнее и можете принести пользу. Прошу, Ваше Высочество, уезжайте. Вы очень рискуете.

Принц снова качнул головой, и лицо его сделалось решительней. Маг досадливо охнул, поняв, что будет дальше.

- Нет и точка, — резко ответил юноша и отошёл от окна. Волшебник потерянно посмотрел на принца. — В Хорванде брат справится и без меня, а здесь ни я, ни ты лишними не будем. Поэтому мы остаёмся, и это не обсуждается.

Хорвандский маг вздохнул и покорно склонил голову, понимая, что сейчас спорить бесполезно и даже чревато. Внутри поднималось слабое раздражение. Что за упрямство? Как некстати проснулось в принце пресловутое королевское благородство. Они должны уезжать сейчас же, немедленно, пока Рикард и правда не внёс их в свой список жертв. Но как убедить Рудольфа, если тот не желает ничего слушать?

Хватало забот и у Мартина. Сколько юный Мервей ни просиживал в библиотеке, достойного оружия против Рикарда не находил. Книги из семейной библиотеки содержали множество чар, в том числе и боевых, но Мартин прекрасно понимал, что этому чудовищу они на один взмах руки. Он уже видел Рикарда в действии и успел оценить его силу. Требовалось найти что-то мощное, страшное, что-то, с чем не справится даже такой сильный маг. И пока Мартину это не удавалось. Сегодня поиски шли особенно трудно. Уставший, взвинченный известиями о протестах горожан и постоянными вздохами матери, он сидел над одной из древних зловещих энциклопедий чар и без всякой надежды перелистывал страницы фолианта. Энтузиазм заменило упрямство. Он должен стать тем, кто найдет выход. Именно ему Леона будет обязана своим спасением. Мысли сами собой вернулись к образу юной королевы. Страницы шелестели в тишине старой библиотеки, а тень юноши, увеличенная свечным пламенем и искажённая до неузнаваемости, колыхалась на стене. Мартин бездумно водил взглядом по строчкам, вспоминая лицо с янтарными, потухшими в свете последних событий глазами. Вся эта история сильно ударила по девушке. Сейчас она как никогда нуждалась в поддержке и как никогда была вынуждена скрывать это от окружающих. Мартин опустил книгу на колени и невидяще прищурился. Не зря ли он тратит время, торча здесь в одиночестве вдали от неё? Что если рядом, утешив и поддержав, он наконец завоюет её непокорное сердце? И не уступает ли он дорогу хитрецам, жадным до власти, пока листает пыльные фолианты? Не находит ли девушка утешения в другом, кто, не делая ничего, просто находится подле и уменьшает терзающий сердце страх? Губы юноши сжались в упрямую линию, и он поднялся из кресла. Книга упала на стол, раскрывшись на одной из следующих страниц. Мельком взглянув на разворот, Мартин заметил изображение худых поджарых псов, сотканных из языков пламени. Звери на рисунке выглядели даже внушительнее, чем тигры, сторожащие Хранилище, а внизу страницы виднелись комментарии одного из предков, но сейчас Мартина это не интересовало. Он должен был навестить Леону прямо сейчас. Юноша схватил подсвечник и поспешил к двери. Опустившийся на библиотеку сумрак поглотил раскрытые страницы фолианта, на которых красивыми буквами был выведен заголовок: “Огненные гончие”.

Наскоро переодевшись, Мартин вышел на улицу. Прохладный ветер освежил запаренное лицо, и юноша с наслаждением прищурил глаза. Привязанный к коновязи Вихрь вопросительно всхрапнул, переминаясь с ноги на ногу. Улыбнувшись, Мартин подошёл к своему другу и потрепал его по холке.

— Да, Вихрь, сейчас ты наконец пробежишься. Мы отправляемся во дворец.

Скакун запрокинул голову и торжествующе заржал. Мартин легко вскочил в седло и понесся по пустой улице, до которой, к счастью, не докатились волнения.

До дворца добрался быстро — обезлюдевшие под вечер улицы не препятствовали стремительному бегу скакуна, и только на главной пришлось объезжать ещё многочисленных прохожих. Подъехав к воротам, Мартин спешился и вошёл внутрь. Приказ пропускать его во дворец в любое время, к счастью, оставался в силе. Юноша поспешил по широкой аллее к тихому сейчас зданию. Как здесь всё изменилось! Всё в этом месте теперь пропиталось нервным напряжением, и даже ему было не по себе от витающей в воздухе угрозы. Быстро пробежав знакомый наизусть путь, Мартин остановился у двери в покои Леоны.

- Её Величество у себя?

Паж поклонился и равнодушно ответил:

— Её Величество никого не принимает. Она просила не беспокоить её этим вечером.

Мартин нахмурился.

— Меня она принимает всегда. Доложи, что пришёл Мартин из рода Мервеев, и сам убедишься в этом.

Лицо пажа внезапно переменилось, и он виновато кивнул.

— Прошу прощения, господин Мервей, я не узнал Вас. Вас разрешено пускать в любое время, когда Её Величество на месте.

И мальчонка деликатно постучал в дверь. Мартин затаил дыхание, чувствуя странное волнение.

— Входите, — послышался приглушённый голос, и молодой паж распахнул перед ним дверь. Собравшись с духом, Мартин вошёл внутрь.

Леона стояла у темного окна и смотрела на налившееся вечерней синевой небо. На вошедшего она не обернулась. Дверь за спиной юноши тихо закрылась, оставляя наедине с подругой.

— Привет, Леона, — позвал Мартин, скрывая неловкость за ласковым тоном. — Это я.

Замершая у окна девушка чуть-чуть повернула голову, так что стало видно выглядывающее из-под причёски аккуратное ушко. Её голос и впрямь звучал глухо, даже сейчас, когда они находились в одной комнате:

— Мартин? Ты уже нашёл оружие против Рикарда?

Юноша покачал головой, хоть и понимал, что его не видят.

— Пока нет. Я просто хотел увидеть тебя. Узнать, как ты… справляешься.

Леона тихо рассмеялась. Этот смех пробрал его до самого нутра и вызвал невольную, неконтролируемую дрожь. Холодный, бездушный, сухой. Так могла бы смеяться статуя, но не живой человек.

— Ты хотел меня увидеть? Как это трогательно, — протянула Леона неожиданно едким, убийственным тоном. — А я бы хотела знать, что мне делать, Марти. Я не справляюсь. — Она так и не обернулась, а сухой голос девушки вызывал желание закрыть уши руками. — Ты знаешь, что количество повстанцев постоянно растёт? — неожиданно спросила она. — Что они рассеяны по столице, перемещаются с места на место, а полиция и воины не могут их остановить? Мне придётся прибегать к помощи Знака, хоть это и рискованно. — Девушка вздохнула, резко, почти с ненавистью. — Зачем ты пришёл ко мне, если ничего не нашёл? Или твоё обещание помочь лишь пустой звук?

Мартин плотно стиснул губы. Упреки подруги неожиданно всколыхнули в нем жаркую волну гнева. Что она хочет от него? Он и так тратит своё время и силы на поиски средства спасения. Она должна быть благодарна ему, а не винить, припоминая пресловутое обещание. Несколько мгновений в душе парня боролись благоразумие и клокочущее раздражение, а потом он вышел из комнаты, не сказав ни слова.

Дверь за спиной Леоны закрылась. Постояв немного в тишине, девушка бессильно прислонилась лбом к стеклу. Если бы Мартин увидел её лицо, то, наверное, удивился, как оно бледно и измождено и как лихорадочно блестят её глаза. Леона печально усмехнулась. Может быть, в этом и был план Рикарда? Довести её до отчаяния? Если так, то колдун прекрасно справился с задачей.

В дверь снова постучали, и Леона с неожиданным раздражением развернулась. Да что же это за вечер такой?!

- Войдите, — резко выкрикнула она, и дверь отворилась.

На пороге стоял один из слуг с почтительно склоненной головой. В руках он держал поднос, заставленный едой, а голову закрывал капюшон простого кафтана. Леона недовольно прищурилась.

- Ваше Величество не спустились на ужин, поэтому мне велели принести еду.

- Не нужно, — отрезала Леона. — Я не голодна. Ступай.

Невзирая на прямой приказ правительницы, слуга быстро просеменил к столу, опуская на его поверхность видимо тяжёлый поднос. Леона почувствовала, как начинает злиться. Что он делает? Но только девушка собралась осадить своенравного слугу, как тот резко поднял голову. Леона обмерла, на миг лишившись дара речи. Это был не слуга. Под капюшоном виднелось хорошо знакомое лицо мужчины, отказавшегося принести ей присягу в день первого совета. Того, которого она выгнала с собрания, исключив из его состава. Мужчина, разряженный сейчас в одежду слуги, зло пялился на неё — и его губы кривились в недоброй ухмылке.

- Тебе никогда не быть нашей королевой, девчонка, — прошипел лжеслуга и вдруг кинулся вперёд.

Леона отшатнулась, инстинктивно метнула руку к поясу и поняла, что кинжал она сняла. Осознание пришло моментально: она ничего не успеет. Ни увернуться, ни метнуться за оружием, ни позвать на помощь. Она всё-таки проиграла. Это конец. И от чьей руки? Леона даже не успела закричать, как нож метнулся к её горлу. Оскаленное лицо убийцы оказалось совсем близко. А потом нападающий внезапно завизжал.

Потерявшая всякое чувство времени Леона увидела, как мужчина резко рванулся назад, прогибаясь в спине. Его словно схватили за живот и швырнули прочь. С грохотом человек рухнул на пол и конвульсивно задёргался. На перекошенном посиневшем лице отразился не просто страх — настоящая паника, он содрогнулся снова и вытянулся. Замер не шевелясь. Кривой нож, вывалившись из сведённых судорогой пальцев, стукнулся об пол. Леона смотрела в остекленевшие глаза, в искаженное лицо мужчины и понимала, что тот мёртв. Всё ещё пребывая в каком-то отстраненном состоянии, она подняла глаза на того, кто стоял над телом. Юноша, на ладонях которого, сейчас свободных от перчаток, затухала густая тьма, тоже поднял на неё взгляд — мрачный, зловещий. Несколько секунд они смотрели друг на друга, а потом Рикард, недовольно скривившись, растворился в воздухе. Освобождённая от поставленного им запора дверь распахнулась, и внутрь влетел настоящий слуга. Следом за ним ввалились главный чародей и несколько стражников. Чуть не споткнувшись, вся компания остановилась на пороге и в ужасе уставилась на лежащего перед ними мужчину. Леона странно, неестественно спокойно усмехнулась.

- Интересно, что меня больше смущает в этом происшествии? — будто бы спрашивая саму себя, протянула она. — Что меня чуть не убили — или что Рикард Моди разгуливает по дворцу как по собственному дому?