Дар колдуна

Глава 6

Замок, сложенный из древнего зелёного камня, в темноте был похож на скалу. Он возвышался среди многочисленных древесных стволов, и только сияющая в небе луна позволяла разглядеть его лучше. Ни в одном окне не горел свет, ни одного звука не доносилось из-за его стен. Замок застыл посреди леса безжизненной громадой и словно чего-то ждал.

Нарушая царящее вокруг оцепенение, тени в двух шагах от ворот задрожали, и из них вышел Рикард. Следом за ним из мрака вынырнула пятёрка его коней. Рикард шагнул к воротам и слабо шлёпнул рукой по каменной кладке.

— Не спи, — с усмешкой произнёс юноша. — Я уже вернулся.

Звери тревожно завыли, помахивая длинными хвостами. Словно отвечая на обращение, стены замка слабо замерцали. В окнах зажигался свет, камни кладки наливались зеленоватым свечением. Сами собой распахнулись ворота, приглашая мага войти. Рикард улыбнулся и шагнул внутрь. Один за другим его звери скользнули следом, и створки медленно закрылись. Сам собой задвинулся солидный засов.

Рикард шёл по коридору, и все свечи на его пути зажигались, освещая путь. По стенам пробегали огненные узоры, а от камней шло тепло, как от хорошо растопленного камина. Идущий за магом Первый довольно рыкнул; ему нравился замок и нравилось в него возвращаться.

В свою комнату Рикард пошёл не сразу. Юноша задержался на замковой кухне и некоторое время возился там, звеня стеклом. Звери ждали у дверей в кабинет. Они понимали, что ещё наверняка понадобятся хозяину. Слишком многое произошло сегодня, слишком важные события принёс уходящий день. Наконец Рикард вернулся с чашкой горячего чая в руках. Тяжёлая дверь приветливо распахнулась перед магом, и тот вошёл в комнату, удобно устраиваясь в стоящем у камина кресле. По щелчку его пальцев в очаге загорелся огонь. Верные ночные монстры скользнули следом и, приняв призрачную форму, рассредоточились по кабинету. Не оглядываясь на них, юноша отпил чай и запрокинул голову, прикрыв глаза. Его голос разнёсся по комнате отчётливо и громко, и звери насторожили уши.

— Всё идёт как нельзя лучше. — На губах юноши блуждала загадочная улыбка. — Конечно, я предпочёл бы получить Знак быстро и от самого Гильема, а не вступать в новую борьбу. Но этот план был слишком ненадёжен, любая мелочь могла его погубить, что и случилось. Особенно я на него не рассчитывал. — Рикард открыл глаза и повернул голову, любуясь ровно горящим в камине пламенем. Картина притягивала взгляд, завораживала, и маг некоторое время молча следил за взлетающим и опадающим огнём, отпивая из нагревшейся чашки чай. Стены, сейчас приглушившие свой свет, всё равно источали слабое тепло, и комната быстро прогревалась. Рикард вдруг усмехнулся. — И почему у меня раньше такого дома не было?

Один из коней как-то странно фыркнул. Выглядело это животное не так, как остальные. По сравнению со всей стаей оно казалось мельче и худее, но при этом вид имело гораздо более зловещий. Сквозь тонкую кожу головы просматривались кости черепа, когти были даже мощнее, чем у прочих, поджарое тело больше напоминало хищное. На шее коня красовался ошейник из тёмно-серого меха. Не оборачиваясь, Рикард улыбнулся на этот звук и вдруг резко поднялся из кресла. Стая вопросительно вскинула морды.

— Что ж, — пустая кружка со стуком опустилась на стол, — приступим к новому плану.

Юноша подхватил со стола стопку запечатанных конвертов и подошёл к призрачным созданиям. Те нетерпеливо завертелись перед хозяином. Рикард поманил пальцем Первого и сунул ему в пасть два конверта.

— Верхний отнесёшь в город над рекой, а нижний — в тот, посреди лесов. Кому, помнишь?

Первый согласно рыкнул сквозь стиснутые зубы.

— Хорошо. Проследи, чтобы прочли, потом отчитаешься.

Конь согласно мотнул головой и исчез, растворившись в воздухе. Рикард подхватил следующее письмо.

— Третья!

Вперёд вынырнула та самая лошадь с меховым ошейником.

Быстро распределив все письма, маг дождался, пока звери разлетятся в разные стороны. Оставшись в одиночестве, Рикард подошёл к окну и, облокотившись на каменный выступ, поднял взгляд на ночное небо. Прядь белых волос упала на лоб, и юноша привычно смахнул её тонкой рукой. Лунный свет странно высветлял и без того бледную кожу.

— Гильема больше нет, — протянул Рикард и усмехнулся. — Каким же он всё-таки был глупцом, король Румии. Этим и воспользуемся.

Юноша распахнул окно, и в комнату ворвался ночной ветер. Улыбнувшись, он глубоко вдохнул прохладный свежий воздух. Пальцы свободной от перчатки руки непроизвольно водили по шее, и задумавшийся маг, казалось, не замечал этого. Теперь, когда Рикард снял свою обычную куртку и остался в одной рубашке, было видно, что из-под воротника выходил длинный глубокий шрам. Заживший, но до сих пор заметный след от старой раны змеился неровной чертой по шее. Ещё раз вдохнув ночной воздух, Рикард отвернулся от окна и ушёл вглубь комнаты ждать своих гонцов. На его губах блуждала довольная улыбка.

Леона сидела у окна и смотрела на ночную улицу. Ей не спалось. Облокотившись на спинку кресла, девушка бездумно водила пальцами по стеклу, словно опять рисуя. Глубокой ночью, через несколько часов после трагедии, на хрипящих лошадях примчались хорвандцы. Леона до сих пор помнила ошеломленное лицо Рудольфа, когда тот узнал о произошедшем. Принц плохо знал бывшего короля, но сама мысль, что кто-то мог так легко и жестоко расправиться с правителем, повергала его в ужас. Уставших путников устроили на ночлег, да и все остальные тоже нехотя разбрелись по комнатам. Что-то подсказывало Леоне, что многие из них сейчас сидели без сна так же, как и она.

Девушка задумчиво посмотрела на лежащий на столе лист бумаги. В свете луны и почти погасших свечей лица на недавнем рисунке странно искажались. Лицо Гильема казалось неестественно застывшим, как маска, Рикард торжествующе, жёстко ухмылялся. Леона дрожащей рукой скомкала лист и бросила через комнату. Комочек свалился в камин, исчезая в огне.

Она и сама не понимала, что чувствовала. Матери после новости сделалось плохо, и её увели в спальню. Самой же Леоне казалось, что её опустошили, лишив всех присущих человеку эмоций. Она должна была бы жалеть отца, лить слёзы, отказываться верить в потерю. Не жалела. Не лила. Леона ничего не чувствовала. Иногда, когда ветер за приоткрытым окном завывал особенно громко, ей казалось, что отец умер уже очень давно, и по какому-то странному недоразумению это признали только сейчас. В глазу всё-таки набухла маленькая слезинка, и капля медленно поползла вниз, оставляя на лице мгновенно высыхающую дорожку. Леона стёрла её ладонью и отвернулась от окна. Гильема больше нет. А она теперь королева. Девушка невесело усмехнулась. Она знала, что мать никогда не владела Знаком. Тасия была принцессой другой страны, выданной за уже коронованного румийца, и после свадебной церемонии Знак её не признал. Всю жизнь она правила вместе с мужем, и народ обожал королеву, но истинную власть над страной Тасия так и не обрела. Вот и сейчас Знак обошёл её стороной. Леона подозревала, что дело в самой матери. В глубине души та боялась быть полноправной правительницей. Она с радостью вошла в королевскую семью, стала хозяйкой дворца, но обладать всей властью над Румией не захотела. Теперь трон перешёл Леоне, единственному потомку рода Дебю. Она новая королева. И в свете этого Леону очень интересовало, как поведет себя Рикард.

В отличие от отца девушка почти не боялась юношу. Она знала о его намерениях и невероятной силе, чувствовала исходившие от него мощь и жестокость, но не собиралась позволять страху захватить мысли. Наследница Румии не жалкая трусиха, чтобы дрожать перед захватчиком, пусть даже таким опасным. Она сильна и способна дать отпор. Несмотря ни на что Леона верила, что они справятся. Теперь, когда борьба сделала новый виток, у них неожиданно развязались руки. Больше не нужно было биться, спасая короля, и можно было бросить все силы на борьбу с врагом. Поднявшись с кресла, Леона взяла лежащий на столике колокольчик. Через минуту в кабинет вошла сонная служанка.

— Иди к начальнику тайной службы, — ровным голосом начала Леона, и девушка встрепенулась, слушая, — скажи, чтобы прислал шестерых лучших своих людей, из них не менее двух магов. Потом отправляйся к главному чародею и передай, что я жду его через десять минут.

Поклонившись, служанка вышла. Леона снова опустилась за стол и положила руки на подлокотники кресла. Когда воины из тайной службы вошли в кабинет, их встретила твёрдая и собранная наследница престола. Шестеро мужчин выстроились перед ней, кланяясь в знак приветствия.

— Вы должны отправиться в Хорванду и вызнать как можно больше о человеке по имени Рикард Моди. Прошлое, друзей, врагов, истории с его участием, слабые места — словом, все, что сможете. Но помните, Рикард ни в коем случае не должен знать, что им интересуются. Отчитываетесь только передо мной и больше ни перед кем. Всё понятно?

Дружный кивок. Леона окинула воинов напоследок оценивающим взглядом.

— Выполняйте.

Так же бесшумно, как и вошла, шестёрка покинула кабинет. Глаза оставшейся в одиночестве Леоны холодно блеснули. Совсем скоро она будет знать о колдуне больше. Это пригодится в грядущем противостоянии. Любые сведения полезны, если умело их применить.

В дверь снова постучали.

- Войдите, — откликнулась девушка, и в кабинет, чуть приоткрыв створку, скользнул чародей.

Выглядел главный маг страны неважно. Лицо осунулось, обескровело, как будто это он два дня метался в болезни. Около губ пролегла горькая складка, глаза смотрели без всякого выражения. Если кто и переживал тяжело гибель Гильема, так это его друг, старый чародей.

— Садись, — велела Леона, указывая на стоящее перед столом кресло.

Мужчина медленно прошёл вглубь комнаты и опустился на сиденье. Взгляда на девушку не поднимал. Леона вздохнула. Она понимала, что чародей скорбел, но у неё не было времени считаться с чужими чувствами. Действовать нужно было как можно скорее, и она собиралась расспросить его прямо сейчас.

— Расскажи мне, что произошло сегодня в хранилище? — мягко спросила Леона. — Как он смог туда войти?

Чародей помолчал, а потом заговорил монотонным безжизненным голосом.

- Я не знаю. Он смог разрушить дверь, что совершенно невозможно — рядом с противомагическими сплавами не работают никакие чары. Можно предположить, что Рикард с рождения невосприимчив к блокировке сил. Это объяснило бы и то, что он спасся из пропасти Забвения. Но такого не бывает. Природа этих сплавов такова, что они запирают чары внутри человека, не давая им выхода, а готовые пожирают. Такому невозможно противиться, если он человек, а не демон из сказок. Поэтому я не знаю, как Рикард это сделал.

Леона только разочарованно покачала головой. С Рикардом никто ничего не знал. Не человек, а сплошная загадка. Пора было с этим заканчивать.

— А что за звери с ним были? — без особой надежды спросила Леона, но ответ неожиданно получила.

- Создания из ночной магии. Похоже, Рикард мастер по ночным чарам. — Мужчина усмехнулся, на миг оживив своё лицо хоть какими-то эмоциями. — Они способны менять форму с телесной на призрачную, исчезать в одном месте и появляться в другом, если там есть тень. Свои черты взяли явно не от одного животного: есть и волчьи качества, и лошадиные, и еще неизвестно чьи. Совершенные создания, достойные своего хозяина.

Леона кивнула и внимательно посмотрела на так и не поднявшего взгляда от колен мужчину. Нет, так от него ничего не добьёшься.

- Хорошо. Слушай меня внимательно. Завтра мы начинаем борьбу с Рикардом. Указ подпишу тоже завтра, но тебе озвучу сейчас. — Леона выдержала небольшую паузу и жёстко произнесла: — За убийство короля и попытку узурпировать власть Рикард Моди должен быть казнён.

Чародей резко вскинул голову, словно слова Леоны развеяли то оцепенение, в котором он находился. В глазах мужчины загорелся мрачный огонь ненависти.

— Буду счастлив, Ваше Высочество, — произнёс чародей, и в его голосе прозвучала недобрая радость. — Я мечтаю увидеть его смерть.

Леона сухо кивнула, скрывая внезапно охватившую её неприязнь к этому человеку.

— Можешь идти, — обронила она.

Чародей поднялся, поклонился принцессе и направился к выходу. Леона отметила, что в этот раз он держался бодрее. Проводив его задумчивым взглядом, девушка всё-таки встала и, погасив едва горящие свечи, ушла в спальню. После такого жуткого дня стоило попытаться хоть немного поспать.

***

— Волнения?

Леона напряжённо рассматривала стоящего перед ней главнокомандующего. Тот держался прямо, с идеальной выправкой, как и положено первому воину страны, и сурово хмурил кустистые брови. Чёткий официальный тон не допускал даже малейшей эмоции.

— Известия пришли из семи городов королевства. В каждом из них начались народные волнения. Люди устраивают беспорядки на улицах, собираются толпами. Кричат о смерти короля и о том, что его позволили убить.

Леона сомкнула ладони, с такой силой переплетая пальцы, что те едва заметно побелели.

- Невозможно. Новость ещё и по столице разлететься не успела, а уж другие города тем более не могут знать о смерти короля. Это Рикард. Он начал действовать.

Главнокомандующий промолчал. Леона задумчиво прищурилась в пространство.

— Семь городов… Своими силами справляются?

Главнокомандующий кивнул.

- Пока ситуация не представляет серьезной опасности. Никаких восстаний, только беспокойство народа. Но кто знает, во что оно перерастёт.

Леона медленно кивнула. Воин замолчал в ожидании указаний.

— Следи за происходящим и сообщай мне о малейших изменениях. Вышли в каждый город по свободному магу.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — поклонился мужчина.

Леона вскинула на него удивленный взгляд.

— Я ещё не Величество.

- Это скоро изменится, — мягко возразил главнокомандующий и вышел, позволив себе на прощание грустную улыбку.

Леона с досадой посмотрела на закрывшуюся дверь. Прозвучавшие слова оставили странный осадок, тягучим напряжением упавший в живот. Леона вышла из-за стола и остановилась у зеркала. С губ сорвался тихий, шёпотом, стон. Сегодня её одели в чёрное, и теперь собственное отражение вызывало неприязнь. Дворец скорбел о Гильеме; девушка чувствовала, как его обитатели погружались в меланхолию, полную горя. Но ей нужно было защищать страну, утверждаться на троне, и на пустые переживания совершенно не оставалось времени.

Постучавшись, в комнату вошёл паж, и принцесса обернулась к нему.

— Всесословный совет в сборе, Ваше Величество.

Леона в очередной раз поморщилась на непривычное обращение и отошла от зеркала. Значит, можно начинать. Покинув кабинет, девушка двинулась в сторону тронного зала. Ладони слабо дрожали, но наследница продолжала идти, скрывая волнение. Навстречу ей попадались разбитые, перепуганные люди, провожавшие её поклонами и растерянными взглядами. Леона спокойно шла по коридорам. Она держалась с благородством настоящей правительницы — так, как должна была и как ждали от неё все вокруг.

У самого зала её нагнал чародей. Выглядел мужчина лучше, чем ночью, но всё равно в глубине его глаз виднелась тоска, а спина горбилась. Оказавшись рядом, чародей торопливо обратился к принцессе.

— Госпожа Леона, что Вы собираетесь делать?

Девушка подошла к высоким дверям, которые тут же распахнули перед ней стражники. Не глядя на спутника, бросила:

— Сейчас узнаешь. Кстати, теперь ты должен называть меня "Ваше Величество".

И Леона шагнула через порог. Сидящие в зале удивлённо замолчали при виде девушки, но всё же поднялись, приветствуя её. Леона внутренне поёжилась. Она впервые была на собрании в одиночестве. Мать так и не нашла в себе сил принять участие в совете, и даже Мартина нельзя было взять с собой. С ней были только чародей и некоторые высокопоставленные особы из государственного аппарата, словом люди, в лице которых поддержки не обретешь. Пройдя через зал, в котором ещё несколько дней назад давали бал в её честь, Леона впервые опустилась на трон отца. Отныне дороги назад не было.

Молчание перешло в тревожный шепоток, а потом один из представителей дворянства робко заговорил:

— Ваше Высочество, прошу прощения, но… что это значит?

Леона взмахнула рукой, разрешая собравшимся сесть. Множество глаз смотрели на неё в ожидании объяснений. Убедившись, что все слушают, Леона заговорила, и её громкий голос неожиданно заполнил весь зал, отчётливым эхом долетая до каждого из присутствующих.

— Приветствую всех на срочном совете. — Перо писаря заскрипело по свитку, увековечивая первую речь Леоны. — Я собрала вас сегодня, чтобы сообщить трагическое известие. Нашего доблестного короля, великого Гильема Третьего больше нет в живых.

На миг в зале повисла тяжелая тишина — каждый переваривал услышанное и не верил — а потом толпа собравшихся разом всколыхнулась. Наперебой посыпались вопросы, слившиеся в один тревожный гул. Чернильница писаря требовательно застучала по столу, а Леона подняла руку, призывая к порядку.

— Немедленно успокойтесь и дайте мне продолжить!

Все умолкли и ещё пристальнее вперились взглядами в девушку на троне. Вдохнув побольше воздуха, Леона заговорила вновь.

- Король мёртв. Его убил человек, который желает захватить власть в Румии, убил жестоко и подло. — Сейчас, когда главное было обратить совет в своих союзников, не стоило уточнять подробности происшествия. — Королевство находится в опасности, а убийца представляет угрозу для всего моего народа. В это тяжёлое время я принимаю правление на себя. Отныне я становлюсь королевой и защитницей Румии.

Собравшиеся обдумывали ее слова, изредка переговариваясь между собой. В тихих голосах звучали разные интонации, от мирных до неодобрительных и ворчливых. Один из представителей мещанства, неприятный мужичок со взглядом голодного шакала громко проворчал:

— Негоже девушке одной возглавлять королевство. Не по закону.

Леона повернула голову и бросила на мужчину гневный взгляд.

— А это уже не вам решать. Знак Власти выбрал меня сразу после смерти отца как единственную законную наследницу. Всё решено.

Люди затихли, свыкаясь с новым положением дел. Из принцессы, говорящей за короля, Леона моментально выросла до признанной монархини. Мужичок злобно зыркнул на девушку и отвернулся.

— Вы можете предоставить доказательства, Ваше Высочество? — вежливо уточнил тот самый дворянин, что заговорил первым.

Леона одарила его одновременно спокойной и твердой улыбкой.

— Конечно, завтра на официальной коронации. А пока мое назначение может подтвердить главный чародей.

Стоящий около трона мужчина кивнул.

— Всё так, — произнёс он ровным голосом. — Госпожа Леона избрана новой королевой.

Представители сословий помолчали, а потом один за другим склонили головы, признавая её. Слова чародея, который, как и его предшественники, был хранителем Знака, возымели своё действие. Его подтверждение означало, что Леона избрана новым правителем.

Леона подняла голову выше, чувствуя, как холодит от волнения внутренности. Большую часть она прошла. Осталось самое важное.

- Так как теперь вы будете служить мне, — громко и отчётливо продолжила девушка, — вы должны принести мне присягу на верность. И я хочу, чтобы вы сделали это прямо сейчас.

Члены совета переглянулись. Леона заметила, как тот самый мужичок недовольно скуксился. Первым поднялся дворянин.

— Слушаюсь, Ваше Величество, — произнёс он и, преклонив колено, торжественно произнес слова клятвы.

За ним поднялись и другие, раз за разом повторяя ритуал, известный ещё с давних времен. Леона заметила, что некоторые делали это неохотно, некоторые тревожились и нервничали. Она была абсолютно спокойна. Леона должна была как можно скорее принять присягу у членов собрания. Связанные клятвой, они уже не смогут оспорить её право на трон.

Когда очередь дошла до мужичка, произошла заминка. Его сосед уже поднялся с колена и замолчал, а мещанин всё не двигался. Леона смотрела в упор на отводящего взгляд человека, чувствуя, как внутри жарким пламенем поднимается гнев.

— В чём дело? — холодно спросила она. — Клянись, как и все.

Мужичонка поднял на неё обезображенное яростью лицо.

- Не собираюсь я Вам присягать! — с неожиданной злостью выкрикнул он. — Румии нужен настоящий король, а не девчонка, возомнившая себя способной править. Вам на троне не место!

Совет возмущенно зароптал. Оспаривать выбор Знака, идти против единственного потомка короля? Леона сурово сдвинула брови и заговорила голосом, полным обжигающей ярости.

— В таком случае ты исключаешься из состава собрания. Отныне вход в этот зал для тебя закрыт. Стража! Проводите его.

Один из стоящих у дверей воинов послушно шагнул вперёд и положил руку на плечо мещанина. Тот дёрнулся, затравленно зыркнул на девушку из-под куцых бровей и нехотя пошёл следом за стражником. Дверь за ними тихо захлопнулась, и Леона обвела оставшихся пытливым взглядом.

— Кто-нибудь ещё желает покинуть собрание? — холодно осведомилась она.

Ей ответили молчанием и потупленными взглядами — присоединиться к мужичку не захотел никто. Завершив присягу, все опустились на свои места, и дворянин робко уточнил:

— Ваше Величество, мы бы хотели узнать подробности гибели прежнего правителя.

Вместо ответа Леона посмотрела в окно, словно прикидывая, сколько сейчас времени.

— Вы знаете, что сегодня на королевской площади приказано собрать народ? — неожиданно спросила она.

По рядам собравшихся прокатились нестройные кивки.

- Там я расскажу всё о гибели короля. Мои подданные должны знать правду. Люд уже скоро соберётся, так что предлагаю прерваться и отправиться на площадь.

Дворянин молча склонил голову, его сосед поднялся, кланяясь.

— Как прикажете, Ваше Величество, — произнесли сразу несколько голосов.

- Тогда объявляю совет закрытым, — провозгласила Леона, и члены собрания вереницей покинули зал. Следом за ними, откланиваясь перед новой королевой, удалились румийский министр дел страны, министр внешних связей, казначей и писарь. Остался только чародей, который приблизился к сошедшей с трона Леоне.

— И насколько они должны знать правду? — спросил он.

Леона поморщилась. Сейчас, когда новоявленная королева встала, у неё норовили подкоситься ноги. Пришлось собраться с силами и идти вперёд, тщательно следя за походкой.

— Естественно, выборочно. Незачем посвящать всех в эту историю. Она не для огласки, — ответила Леона. — Скажем, что объявился захватчик, который обманом умертвил правителя, а теперь угрожает гибелью всей нашей земле.

Чародей усмехнулся и подал девушке руку, предлагая поддержать. Леона руки не приняла и сама гордо шагнула в распахнутые ей двери. Досадливо спрятав ладонь, мужчина поспешил следом.

— Будете обманывать народ, Ваше Величество?

Леона оглянулась. На её личике отразилось искреннее изумление.

- Разве я соврала хоть в одном слове? Хотя, — Леона сделала вид, что задумалась, — и правда слукавила, на собрании. Когда назвала короля доблестным и великим.

И королева Леона пошла по ступенькам главной лестницы к выходу, не обращая внимания на несчастное лицо спутника.

— Лео, Лео, подожди! — по пролёту торопливо слетел Мартин и кинулся к подруге.

Умолкший было чародей неприязненно покосился на юношу.

- Молодой человек, — резко оборвал он парня, радуясь, что можно на ком-то сорвать раздражение, — с сегодняшнего дня госпожа Леона — правительница Румии, и выкликать её на людях подобным образом в высшей степени бестактно.

Мартин удивленно похлопал глазами, повернулся к подруге в поисках поддержки, но Леона даже не посмотрела на него. Щёки девушки гневно пылали и, казалось, если бы не чародей, она и сама выговорила приятелю. Поняв, что сейчас на его стороне никого, юноша обречённо потупил взгляд.

— Да, конечно. Г-госпожа Леона, куда вы собираетесь?

Не оборачиваясь, Леона почувствовала, как Мартин пристраивается с другого бока, как всегда играя роль спутника и друга. Сейчас его присутствие вызывало легкое раздражение. В преддверии коронации, вместе с которой она примет на себя все обязанности правителя и войдет в тяжелую битву против могущественного противника, его наивная обида и навязчивость только злили. И все же это был Мартин. А она ни в коем случае не хотела отталкивать одного из немногих искренне любящих её людей.

— На главной площади собирается народ, — объяснила Леона, выходя из дворца. За воротами ждали карета и свита, которую она предпочла бы не видеть. — Они придут, чтобы послушать мою речь. Мы отправляемся к ним.

Мартин кивнул, исправляя недавнюю оплошность старательной вежливостью.

— Я последую за тобой куда угодно, — произнёс он и прижался губами к её ладони.

Леона только улыбнулась и, аккуратно высвободив руку, села в подготовленную для неё карету. Сердце болезненно сжалось — в королевской карете они всегда ездили всей семьёй. Сейчас она сидела здесь одна. Леона пробежала глазами по знакомым сиденьям, стараясь отогнать навалившуюся тоску. Она так погрузилась в собственные мысли, что не заметила, как седлающий Вихря Мартин бросил на нее короткий взгляд, одновременно и восхищенный, и сочувственный, и полный странной, спокойной задумчивости. Этот взгляд длился лишь секунду, и, когда Леона повернулась к окну, юноша уже вклинился в строй остальной свиты.

Дверь кареты открылась, и внутрь забрался человек из магической охраны. Сел напротив, коротко кивнул девушке.

- Для безопасности, Ваше Величество, — пояснил он.

Леона молча склонила голову. Она помнила. Другие стражники вскочили на подножки, и карета тронулась. Впрочем, если вдуматься, от Рикарда это не спасёт. Остаётся верить, что он и правда не планирует её убивать. Но что же он тогда планирует?

Сегодня на улицах было людно, как никогда, а гомон стоял оглушительный. Люди спешили на площадь, держась, впрочем, на почтительном расстоянии от процессии. Леона ловила испуганные взгляды, которые бросали горожане на чёрные нынче шторы королевской кареты и длинную свиту сопровождающих. Новость, уже известная семи румийским городам, по столице пока не прокатилась. Почему-то в главном городе страны Рикард молчал, и это настораживало.

Карета повернула, выезжая на широкую длинную площадь, с которой обычно говорили правители и на которой проводились коронации. Проехав по мгновенно смыкающемуся за ними коридору из горожан, они остановились в её начале — там, где возвышался каменный мост, с которого монарх обращался к народу. Изукрашенный колоннами и фигурами, изящный и одновременно мощный, этот мост стоял долгие века. Маг-стражник распахнул дверцу, вышел сам и подал ладонь Леоне. Девушка шагнула наружу и, запрокинув голову, с трепетом взглянула на королевский мост. До неё сюда всходили поколения королей и королев. Теперь это предстояло сделать ей. Стража отступила, и Леона подошла к закрывающей подъём каменной, казалось бы, монолитной калитке. "Сейчас-то всё и начнётся" — подумала Леона и прикоснулась пальцами к холодной поверхности. Секунду ничего не происходило, а потом калитка натужно поползла в сторону, открывая проход. Магия города и магия Знака почувствовали друг друга. Народ дружно ахнул. По площади пронесся слитный вздох, а потом над толпой воцарилась тишина. Глядя только вперёд, Леона сделала шаг вверх. Ещё один. Девушка поднималась вверх по узким ступеням, и ей казалось, что в наступившем безмолвии стук её каблуков слышит каждый человек до самых крайних домов. По коже вдруг пробежал холодный, прямо-таки ледяной ветер. Может быть, день сегодня холодный? Вряд ли. Следом за Леоной поднимался чародей — единственный человек, которому было дозволено находиться на мосту вместе с королями. Его сапоги тоже глухо стучали о камень, и Леона почувствовала облегчение — пусть она и не любила этого человека, всё же лучше стоять под тысячами взглядов вдвоём, чем одной. Наконец завершив подъем, Леона глубоко вздохнула и развернулась к людям. Величественно подняла голову, стараясь не обращать внимания на то, что толпа заполнила всю площадь и казалась огромным живым организмом, который сейчас в абсолютной тишине был готов внимать её словам. Голос девушки, подхваченный магией главного чародея, разнёсся над толпой, ударяясь о дома и отражаясь от них эхом.

- Народ великого Румийского королевства! Я, Леона Дебю, дочь короля Гильема Третьего и королевы Тасии, обращаюсь к вам и буду обращаться с этого дня и до конца моей жизни, поскольку всех нас постигло страшное несчастье. Мой отец, ваш любимый король скончался этой ночью.

Люди внизу заволновались. Конечно, они и так всё поняли, но сейчас догадки подтвердились окончательно. Скорбную тишину, повисшую на площади, нарушил постепенно нарастающий гул. Леона немного подождала, потом подняла руку, призывая всех к тишине. Площадь покорно затихла.

— Король мёртв, и виноват в этом захватчик, который пришёл в нашу страну с целью покорить её, поработить, лишить свободы и счастья, — заговорила Леона голосом, срывающимся, казалось бы, от слёз скорби. — Этот человек — монстр, жестокий и беспринципный. Он пойдёт на всё, чтобы присвоить власть и захватить трон. Мой отец уже убит, теперь колдун угрожает мне и всей Румии.

Леона вздохнула, словно собираясь с силами. Её взгляд пробежал по притихшей толпе. Люди на площади жадно ждали её слов и, к счастью, не видели издалека, как дрожит девушка. Можно было подумать, что от страха. На самом же деле наследницу лихорадило от напряжения — выдавая пламенную, искреннюю, идущую от самого сердца речь, на самом деле она тщательно подбирала каждое слово. Произвести нужный эффект. Поднять на защиту королевства. Подчинить своей власти. Стоящий рядом чародей всё видел — и, наверное, даже понимал.

— Мы не должны сдаваться! — воскликнула Леона голосом, полным яростной веры в собственную правоту, и толпа вздрогнула. — Надо защитить Румию от убийцы, который желает лишь личной власти и влияния. Только представьте, что будет, если трон получит захватчик. Если он пересилит Знак Власти и заставит служить себе. — Вздох зазвучал на всю площадь и почти мгновенно его подхватили тысячи жадно внимающих её словам подданных. Хороший знак. — Представьте руины вместо городов, — вкрадчиво произнесла Леона. — Развалины меж домов, туман, клубящийся в небе и на земле. Высохшие реки, почерневшие деревья, трава, и ночные твари, рыщущие повсюду. Как мы можем это допустить? — тихо спросила Леона.

Она немного помолчала, давая людям время проникнуться описанной картиной. И именно в этот миг в её ушах раздался короткий отчётливый смешок. Внутри всё разом похолодело. Рядом никого не было. Ни один человек внизу не вздрогнул в ответ на этот звук, даже чародей, стоящий совсем рядом, ничего не заметил. Только она услышала этот тихий смех. Стараясь не подавать виду, Леона продолжила:

— Я призываю вас! Не дайте Румии исчезнуть по прихоти захватчика. Мы будем вместе. Мы защитим и отстоим наше королевство и не позволим его уничтожить! Будьте со мной, будьте верны мне — и я спасу нашу землю. — Она призывала их жарко, искренне, и каждый слушающий ее горожанин верил новой королеве. — Я буду беречь вас. Со мной вам ничего не страшно. — Леона снова помолчала и твёрдо спросила: — Вы со мной?

Гвалт, поднявшийся внизу, оглушил её. Люди кричали, и в их криках слышалось отчётливое одобрение. Они разрывали воздух радостными возгласами, воинственными кличами, рукоплескали. Леона улыбнулась, чувствуя невероятное облегчение. Получилось. У неё получилось.

Рядом снова послышался бесплотный смешок.

— Как трогательно, — насмешливо протянул знакомый голос. — А что, интересно, ты будешь делать, если защищать станет некого?

Леона вздрогнула и опустила взгляд вниз. Прямо на её глазах толпа испуганно замолкала. В этот раз его услышали все. Он не звучал, как голос Леоны, в воздухе, а раздавался прямо в ушах каждого человека. Люди переглядывались, ёжились, как под порывами холодного ветра, и потерянно поднимали глаза к королевскому мосту.

— Я не допущу этого, — уверенно воскликнула Леона, заглушая растерянное перешёптывание люда. — Я одержу победу — а ты, Рикард Моди, отправишься в небытие!

Над площадью снова прокатился издевательский хохот, тихий, но слышный каждому, будто бы его подхватил и разнёс ветер. А потом наступила тишина, абсолютная и нерушимая. Леона подавила едва слышный вздох. Кажется, положение нужно было срочно спасать.

Возвращались в дворец в подавленном состоянии. Мартин несколько раз порывался подъехать к Леоне — то с утешениями, то с проклятиями в адрес врага, — но каждый раз маг-стражник хмурился, грозно смотрел на юношу, и тот отставал. Девушка ехала в карете, отвернувшись к занавешенному шторами окну. Люди с площади разошлись смурные, но полные готовности поддерживать новую правительницу. Речь прошла успешно, и Леона добилась нужного ей эффекта, несмотря на собственное волнение. Пожалуй, никто, кроме чародея, не заметил, как непросто далось ей это выступление. Никто, кроме него и Рикарда.

Леона задумчиво скользнула взглядом по невозмутимому стражу, только что в очередной раз отогнавшему Мартина. Мысленно усмехнулась — теперь она поняла, от кого способен защитить её этот маг. Но даже короткая улыбка не помогла избавиться от тревоги. Народ разошелся уверенный в скорой победе, а Леона всё думала о сказанных колдуном словах. "Если защищать станет некого". Как много готова была отдать она за возможность узнать его замыслы! Что Рикард не собирался её убивать, Леона убедилась хотя бы по тому, что всё ещё была жива. При своей силе и коварстве юноша давным-давно мог это сделать. Если вспомнить, отца маг тоже убил не сразу. Значит, добровольная передача была для него предпочтительнее. Но неужели он думает, что она так же легко отдаст ему трон? Разве может он следовать настолько слабому, ненадежному плану? Леона ещё в детстве изучала историю Знака Власти и не знала иного способа получить его кроме наследования и передачи от самого владельца. Но что если Рикард лучше изучил волшебный предмет, и теперь у него есть план дальнейших действий? План, о котором Леона не имеет ни малейшего представления?

Карета остановилась у дворца. Дверца отворилась, и девушка сошла на мостовую. Бросила быстрый печальный взгляд на родной дворец. Как много всего изменилось за последнее время! Люди вокруг суетились, словно торопясь как можно скорее исчезнуть с глаз своей правительницы, лошадей уводили к конюшням, карета медленно катилась прочь. Слуги распахнули перед ней ворота, и Леона, придерживая подол своего отвратительно чёрного платья, шагнула на дорожку. Мартин, торопливо спешившись, направился было к ней, но сказать ничего не успел. Из дворца к Леоне спешил человек. Девушка невольно замедлила шаг, чувствуя, как внутри леденящим трепетом разливается дурное предчувствие. Она узнала этого человека ещё до того, как тот подошёл ближе.

Главнокомандующий стремительно преодолел разделяющее их расстояние и склонился перед Леоной. Брови первого воина недовольно хмурились.

— Ваше Величество, у нас неприятности. Волнения переросли в восстания. Все семь городов трясёт от бунтов людей, которые… — мужчина неожиданно запнулся.

— Которые что? — переспросила Леона, отчётливо понимая — началось.

Главнокомандующий поморщился и нехотя ответил:

— Требуют отдать трон Рикарду.

Глаза Леоны сверкнули обжигающим гневом.

— Да как он смеет! — с ненавистью процедила она и быстро пошла к дворцу. Все поспешили за ней, не решаясь заговорить.

— Каково соотношение сил? — спросила Леона, не оглядываясь.

Ответ последовал незамедлительно.

- Повстанцев значительно меньше, чем наших воинов, но их число постоянно растёт. В каждом городе есть как минимум один сильный маг, перешедший на вражескую сторону. Подавить бунт пока не удалось.

Леона задумчиво закусила губу. Следующий за ней Мартин обеспокоенно посмотрел на подругу. Он ещё не слышал об этой истории, но суть происходящего всё равно понял. Чародей шёл молча, с бесстрастным лицом, и только выскакивающие иногда на пальцы искорки чар выдавали его волнение.

— Вдобавок к этому, — продолжал главнокомандующий, — бунтующие используют в боях мощнейшие волшебные предметы, относящиеся к разным областям магии, что также останавливает наши силы.

Леона неприязненно поморщилась. Рикард всё предусмотрел и каким-то образом умудрился за одну ночь поднять толпы людей в разных городах на серьезную борьбу. Но кое-что в этой истории не вязалось. Кое-что… Леона не оглядываясь махнула рукой, и идущий за ней чародей ускорил шаг. Казалось, он уже без слов или взглядов чувствовал, когда Леона звала именно его. В глазах чародея застыло непонятное окружающим недоумение. Поравнявшись с Леоной, мужчина пошёл рядом. Девушка чуть повернула голову, и они переглянулись.

— Я не понимаю, — тихо произнесла Леона, и чародей кивнул в ответ.

— Согласен. Всё это очень странно.

— О чём вы, госпожа Леона? — подал было голос Мартин, но девушка уже вошла во дворец, оставив его вопрос без ответа.

В полной тишине все поднялись по лестнице и следом за принцессой прошли в тронный зал, где состоялся новый совет. Им нужно было обсудить новости, продумать план действий. Тасия сегодня тоже присоединилась к собравшимся. Звучали отчеты из пострадавших городов, велись долгие споры о дальнейшей стратегии, так ни к чему не приведшие. Сам дворец бурлил и шумел, готовясь к предстоящей завтра коронации. Хорвандский принц тоже крутился рядом, при каждом удобном случае обмениваясь с Леоной несколькими репликами. На совет Рудольфа не пускали, но юноша всё равно старался быть поблизости и, казалось, искренне переживал беду Румии. Его маг был задумчив и немногословен, внимательно прислушивался к разговорам, особенно уделяя внимание подробностям использования чар. Вместе с придворным чародеем они осмотрели поврежденную дверь в хранилище, и хорвандец только покачал головой, оценивая разрушения. Никаких пояснений он дать не смог. День шёл своим чередом, суетливо, тяжело, выматывающе, и новоиспеченная правительница выбивалась из сил, пытаясь успеть везде, где была нужна. Особенно тяжело приходилось с главнокомандующим — тот ждал от Леоны приказаний, а она не знала, справятся ли местные воины с восставшими сами или им потребуется подкрепление. Измученная, она ещё старалась держаться, но всё равно в глазах наследницы нет-нет да мелькала усталость.

Рикард ждал. Он спокойно бродил по улицам, неузнаваемый никем — ведь кто заподозрит в ученике городского мага безжалостного захватчика? Личина, под которой юноша скрывался в столице долгое время, оказалась очень удобна, и даже сейчас он продолжал носить лицо кучерявого паренька неопределенного возраста. Улицы гудели от шума, и в каждом трактире обсуждали Рикарда. Колдун слушал эти разговоры со слабой улыбкой. Если люди говорят о нем, значит, он уже захватил их мысли, посеял смуту и страх, заставил сравнивать противоборствующие стороны. Он использует это чуть позже, когда его угроза прочно засядет в умах народа. Сейчас Рикарда интересовало другое. Он ждал сумерек. Сумерек и окончания советов во дворце.

По улице, лежащей недалеко от дома венценосных особ, будто промчался ветер. Никто из прохожих не заметил резкий порыв, всколыхнувший тени у домов, и только Рикард прищурился. Бегущий мимо призрачный конский силуэт остановился, рыкнул, приветствуя хозяина, и помчался дальше. Юноша улыбнулся и проводил тень веселым взглядом. Потом посмотрел на вечереющее над головой небо. Пора. Он проскользнул темнеющими проулками, обходя дворец с тыльной стороны. Слившись с темнотой, сбросил иллюзию и вскинул голову, выискивая взглядом нужные окна. Разочарованно покачал головой — слишком далеко, ничего не увидишь. Словно почувствовав раздумья хозяина, из сгустившегося сумрака вынырнула Третья и подтолкнула его носом под руку. Рикард рассеянно потрепал лошадь из кошмаров по косматой гриве, иногда касаясь пальцами ошейника.

— Не получится, тебя защитная магия дворца почувствует, — вполголоса проговорил он, продолжая поглаживать зверя. — А из сада и ты ничего не увидишь. Но у меня есть идея. — Третья недовольно рыкнула, обнажая желтоватые клыки не хуже медвежьих, и Рикард усмехнулся. — Не ворчи. Если понадобитесь, я позову вас, не сомневайся. А пока можете отдохнуть. — Глаза Рикарда хитро блеснули, и он добавил: — Поохотиться.

Третья встрепенулась, заслышав любимое слово. В тёмных глазницах зажегся мрачный огонь азарта, и, громко взвыв, хищница исчезла. В свете фонарей блеснула гладкая шкура, под которой налились силой мощные мышцы. Рикард усмехнулся и снова повернулся к дворцу. Там, внутри, конечно же услышали этот жуткий, с примесью ржания вой, который могла бы издавать лишь лошадь, выросшая среди волков. Теперь они наверняка гадали, насколько он близко. Рикард потёр руки, чувствуя, как его охватывает предвкушение. Леона даже не представляет, насколько он близко.

План, к которому он собирался прибегнуть, совершенно не обещал нужного результата. Во многом он зависел от удачи, случая, реакции обитателей дворца, и Рикард чувствовал, как будоражит от возбуждения кровь, будто он был мальчишкой, замыслившим приключение. Если получится, он на шаг приблизится к победе. Если же нет, придумает что-нибудь новое. Засунув руку за пазуху, Рикард немного повозился, отцепляя что-то от внутреннего кармана. Видимо, предмет серьезно зацепился, и пришлось аккуратно выпутывать его из ткани, стараясь не порвать тонкую куртку. Наконец усилия мага увенчались успехом, и он аккуратно вытащил наружу крупное, почти с ладонь украшение из красноватого металла. Подержал на пальцах, разглядывая искусно выкованную фигурку скорпиона с цепкими лапами и загнутым жалом. Существо вдруг дёрнулось раз, другой и сонно завозилось на ладони хозяина. Теперь было видно, что это вовсе не украшение. Да, скорпион состоял из металла, неизвестного и словно пропитанного чарами, но при этом был живым и вполне осмысленно перебирал своими членистыми лапами по ладони Рикарда. Юноша некоторое время наблюдал за ним с легким сожалением.

— Конечно, я предпочёл бы не терять тебя так скоро, но сейчас мне нужна твоя сила.

И он поднял скорпиона к лицу. Сосредоточенный взгляд серых глаз встретился с пустыми камешками глазниц насекомого. Спустя несколько мгновений Рикард моргнул и закрыл глаза. Немного постоял в таком положении, как человек, привыкающий к темной комнате, а потом откинулся на стену дома. Скорпион пополз вниз, сначала по руке юноши, потом по боку. Переместившись с ноги на землю, он неожиданно шустро посеменил по мостовой в сторону дворца, хоронясь в густых тенях. Прохожие спешили мимо, даже не ведая, что у них под ногами ползёт смерть. Не замечали они и застывшего в темноте юноши, под закрытыми веками которого сейчас мелькали подсвеченные алым картины. Рикард был внутри животного, отдавал ему приказы, смотрел его глазами. Сила колдуна переплелась с древней и мощной лемандской магией, и сейчас они стали единым целым. Рикард мысленно усмехнулся. Мало обладать совершенным оружием, надо ещё уметь им пользоваться. Даже лучший меч становится худшим в руках неопытного воина. Другое дело, когда из ножен его достаёт истинный мастер… Насекомое стремительно проползло по стене и скрылось в саду. Вместе с ним Рикард пробежал сквозь траву и подобрался к изящным стенам строения. Охранная магия пока не почувствовала волшебный предмет, но скоро это произойдет. Стоило поторопиться. Подгоняемый его приказом скорпион принялся ловко карабкаться по стене. Огромное насекомое поползло мимо окон, что выходили в многочисленные коридоры дворца. Там, на улице, Рикард напрягся. Он чувствовал — цель где-то рядом.

Скорпион завернул за угол здания и подполз к новому окну. За ним начинался неширокий коридор, слабо освещенный лучами заходящего солнца. И по этому коридору медленно шли Леона с чародеем.

Рикард коротко торжествующе выдохнул, и красный скорпион приник к оконному стеклу. То мгновенно закапало раскаленными слезами, оставляя на своей поверхности проплавленную жалом дыру.

— У вас был напряженный день, Ваше Величество, — тихо заметил чародей, шагая рядом с девушкой. — Вам нужно отдохнуть.

Леона покачала головой. Рикард отметил про себя, что простое чёрное платье будто скрадывало обычную живость девушки и только подчёркивало её усталость. Зачем она его надела, интересно? Ах да… Скорпион, тряся жалом, втянулся в коридор.

— Я всё равно не усну, пока не прибудут хоть какие-то новости, — возразила Леона, тихо ступая по коврам.

С каждым шагом они подходили всё ближе к затаившемуся насекомому. Внезапно чародей остановился, резко придержав девушку за локоть. Значит, дворец наконец почувствовал врага.

— Осторожнее, принцесса, у нас вторжение, — напряженно произнёс мужчина.

Леона остановилась, оглядываясь по сторонам, и скорпион выполз на пол. Где-то далеко к ним уже мчались придворные маги. Скорпион взмахнул хвостом и вонзил жало в пол с такой лёгкостью, словно тот был деревянным. От разлома камень потемнел, и эта чернота стремительно побежала по полу во все стороны. Древняя магия разъедала поверхность до мелкой пыли, перескакивала на стены, покрывая их трещинами. Черные разломы наливались бурым, а потом и алым цветом свежей крови. Волны крови текли по дворцу, вгрызаясь в него с яростью голодного зверя и прорываясь к людям.

Чародей вскинул ладони. Его лицо было сосредоточено и сурово. По движению его рук в кровавых реках начали проклевываться бесцветные ручейки. Один за другим они разливались внутри зловещего красного потока, проедая в нем дыры. Кровь таяла в прозрачных ручьях, на вид напоминающих воду, теряла свою разрушительную мощь. Леона завороженно смотрела на это зрелище, то ли от удивления, то ли ещё по какой причине даже не пытаясь бежать. Рикард за стенами дворца неприязненно поморщился.

— Нет, это никуда не годится. Так ты и правда её уничтожишь, — с досадой пробормотал он и отдал своему монстру новый приказ.

Замерший посреди битвы скорпион встрепенулся — и две кровавых волны ринулись вперёд. Они пробежали по стенам, мгновенно покрыв разделяющее тварь и жертв расстояние, и всей силой обрушились на Леону. Чародей испуганно вскрикнул, а девушка отшатнулась и беспомощно вскинула руку. Со всех сторон к ней летели кровавые чары, и воздух дрожал от их разрушительной силы. Тело напряглось в ожидании боли и гибели. Рикард всё-таки напал на неё.

Перед глазами девушки полыхнула золотистая вспышка, и кровавые волны ударились о невидимый щит. Леона обернулась и увидела чародея, с усилием выталкивающего из ладоней потоки чистой энергии. От его чар тянуло теплом и светом, и страшная магия отступала, разогнанная этим сиянием. Скорпион потерянно заметался по полу, чувствуя, как его злая магия безобидно рассеивается в воздухе. Чародей напрягся так, что задрожали руки — и скорпион рассыпался ржавой пылью. Последние красные всполохи прыснули в стороны и погасли в каменной кладке. Мужчина устало выдохнул, встретился взглядом с застывшей на месте Леоной и эхом повторил её мысль:

— Он всё же попытался Вас убить.

В коридор ворвались припозднившиеся чародеи и резко остановились. Краснота сходила с камня, обнажая почти нетронутую поверхность. Не успела Леона отрешенно задуматься об этом факте, как в коридор влетел Мартин, а следом взволнованный Рудольф со своим волшебником. Хорвандец потерянно оглядывался по сторонам, нервно покусывая губы.

Далеко за оградой дворца Рикард резко распахнул глаза. Поморгал, привыкая к собственному зрению, и торжествующе выдохнул:

— Получилось!

Даже отсюда Рикард ощущал, как съеживаются внутри дворцовых стен остатки разрушительной магии, разогнанные, но не уничтоженные. Нити от этой силы тянулись к нему остаточной ментальной связью. Вместо того, чтобы полностью уничтожить чужую магию, чародей лишь разогнал её, и теперь Рикарду хватит одного приказа, чтобы оживить впитавшиеся в стены остатки могущественных чар. Колдун довольно улыбнулся. Конечно, ему было жаль ценный волшебный предмет, возможно, единственный в своём роде, но это стоило того. Где-то вдалеке, на грани слуха послышался вой загоняющей добычу стаи. Рикард потянулся, разминая затёкшее тело, и снова облокотился на стену. Теперь он ждал, пока дворец успокоится и уснёт. Что-что, а ждать он умел столько, сколько нужно.