Дикие Фейри

30. Элис

Я спускалась по пожарной лестнице, мои губы покалывало от поцелуя Габриэля, а кожа дрожала от волнения. Почему я так легко позволяла себе это с ним? Раз за разом он лгал или отталкивал меня, но при малейшей просьбе я снова оказывалась в его объятиях. Одной половиной я желала вернуться к нему, а другой — идти дальше и никогда не оглядываться.

Может быть, он был прав насчет того, что мы — Элизианская Пара, родственные души, настоящая любовь… но тогда почему меня так тянуло к другим Королям школы?

Может быть, я оказалась более хреновой, чем думала. Как одна из тех жертв похищения, которые заболели стокгольмским синдромом и влюбились в своих похитителей. Вот только у моего сумасшествия, наверное, не было названия. Я сомневалась, что найдется много людей, которые под прикрытием пытались найти убийцу своего брата, а потом начали испытывать чувства ко всем четырем главным подозреваемым.

Я выдохнула от разочарования. Синдром Каллисто в сторону, я все еще не была ближе к каким-либо ответам. Все, что я находила — еще больше вопросов.

Мой Атлас запиликал, когда я сидела в своей кровати, пытаясь осмыслить то, что Габриэль рассказал мне о Черной Карте, и проклиная свою удачу за то, что теперь они бесполезны для меня. Их лидер сделал все возможное, чтобы скрыть свою личность и я просто не могла понять, как, черт возьми, мне теперь добраться до них.

Кроме того, в голове у меня сейчас крутились образы моего брата и гребаной Синди Лу, которые я никак не могла стереть, как бы ни старалась выкинуть их из головы. Я наполовину подумывала о том, чтобы встретиться с ней лицом к лицу, но как я могла это сделать? Какое правдоподобное объяснение я могла бы придумать тому, что хочу узнать о ее мертвом бывшем парне, кроме правды? Но я бы точно присмотрелась к этой сучке повнимательнее. В конце концов, у оскорбленной бывшей может быть мотив для убийства.

Я разочарованно хмыкнула и взяла свой Атлас с тумбочки, взглянув на появившееся уведомление.

Мисс Найтшейд:

Добрый вечер, мисс Каллисто. Ваша консультация со мной была перенесена на сегодняшний вечер в связи с непредвиденными обстоятельствами. Пожалуйста, пройдите на сеанс немедленно.

К черту. Я просто скажу, что не заметила сообщение.

Мисс Найтшейд:

Отсутствие на сеансе может привести к исключению.

Сука.

Я стиснула зубы и выскочила из своей комнаты, не сбавляя скорости, пока не добралась до дивана возле ее кабинета.

Я опустилась на потертые кожаные подушки, услышав, как она разговаривает в комнате и мое внимание обострилось, когда я узнала голос Райдера.

— … я же говорил вам. Не понимаю, почему мы должны постоянно повторять это дерьмо, — прорычал он, и от его голоса у меня по позвоночнику пробежала дрожь.

— Потому что характер ваших отношений с профессором Кинг — это то, на что вам действительно стоит обратить более пристальное внимание, — ответила мисс Найтшейд.

Мои губы разошлись, и я выпрямилась на своем стуле, прислушиваясь так сильно, что могла слышать биение их сердец. Она только что сказала профессор Кинг?

— Вы знаете эту природу, — прорычал Райдер. — Почему мы продолжаем это обсуждать?

— Потому что мне интересно, были ли ваши с ней отношения чем-то большим, чем просто секс.

Райдер трахался с учительницей?

— Это были не отношения, это была сделка, — ответил Райдер, его голос был лишен эмоций.

— Объясните мне, как вы пришли к такому выводу, — потребовала Найтшейд.

— Потому что эта сучка отчаянно жаждала моей крови и хотела мужчину, который накажет ее, пока будет ее трахает, поэтому я заставил ее работать за то и другое.

Мои губы разошлись от того, как он просто обсуждал это, как будто это ничего для него не значило. Как давно это произошло? Преподаватели, очевидно, знали об этом, поэтому я предположила, что профессор Кинг была уволена и опозорена властью. Возможно, найдутся газетные статьи, которые я смогу изучить. Наконец-то у меня появилась еще одна зацепка, но раньше я даже не задумывалась о том, что в этой школе мог быть еще один Король, которого я могла бы поискать.

— И вы все еще считаете, что в ваших отношениях ты занимал доминирующее положение? — спросила Найтшейд.

Мою кожу покалывало, а тошнотворное чувство в глубине моего нутра наполняло меня тревогой. Я не хотела называть это ощущение, но у меня было безумное чувство, что мне не нравится мысль о том, что Райдер трахается с кем-то еще. Что было чертовски нелепо по многим пунктам.

— Конечно, так и было, — насмехался Райдер. — Она занижала Инферно отметки на всех уроках, создавая впечатление, что он проваливает занятия. Она почти сделала так, что казалось, будто он настолько туп, что его придется исключить, — сказал он. — А потом, сделав все это для меня, она пришла умолять меня трахнуть ее, одновременно связав и выпоров. В какой части этого сценария я не являюсь доминирующей стороной?

— Я считаю, что вы не были доминирующей стороной, потому что она была той, кто организовал все это. Она предложила вам. Она использовала свое положение, чтобы манипулировать вами…

— Нет, — перебил Райдер. — Никто не манипулирует мной. Вы так думаете, только потому, что именно она задержала меня после уроков и предложила начать трахаться, и я каким-то образом почувствовал, что не могу сказать «нет»? Я могу получить многих девушек, мне не нужно хвататься за любую возможность. Я мог бы так же легко сказать «нет» любой другой.

— Но вы этого не сделали, — мягко ответила мисс Найтшейд.

— Вообще-то, сделал, — ответил он. — Я сказал ей, что мне не нужна драма из-за того, что я трахаю учительницу, а когда она надавила, я сказал ей, что она должна сделать так, чтобы это стоило моих усилий. Вот почему она начала саботировать Инферно.

— Она знала, что вы сделаете все возможное, чтобы снизить шансы Данте на успех. Она знала, что предложение исключить его из школы нажмет на нужные кнопки.

— Нет, — огрызнулся он.

— Она была хищницей, — надавила мисс Найтшейд. — А вы были ее добычей. Она расставила ловушку и вы в нее попались.

В комнате воцарилась тишина.

— Стены снова подняты, мистер Драконис? — спросила Найтшейд.

— Если вы собираетесь просто разглагольствовать о всякой ерунде и ожидать, что я на это куплюсь, тогда я не буду участвовать. Профессор Кинг была моей пешкой. Если кто и воспользовался ситуацией, так это я. Мне даже не нравилось трахать ее. Это было просто средством для достижения цели.

— Значит, она наслаждалась вашей сексуальной доблестью и питалась вашей кровью, в то время как вы даже не наслаждались этим? И все равно вы считаете себя доминирующим?

— Когда ты перегибаешь учителя через стул и хлещешь его, пока он не умоляет тебя о сексе, ты чувствуешь себя довольно доминирующим, — отшутился он.

— Правда? — вновь наступила тишина. — Подумайте об этом на следующий раз.

— Вряд ли.

Мой разум вихрем пронесся над этой информацией. Когда профессора Кинг исключили из школы? Как я не знала, что здесь был другой Король, более буквальный, чем остальные? Похоже, она была достаточно безжалостна, чтобы причинить вред тому, кто встанет у нее на пути, если она готова рискнуть гневом Клана Оскура, преследуя Данте.

В голове крутилось так много вопросов и подозрений, что когда дверь распахнулась, я вздрогнула от неожиданности.

Райдер вышел, его темный взгляд на мгновение остановился на мне, прежде чем он направился прочь.

— Почему вы так нервничаете, мисс Каллисто? — раздался из комнаты голос мисс Найтшейд и мое сердце подпрыгнуло, когда я поняла, что она уже уловила мои смятенные эмоции. Мне нужно было скрыть их, нужно было рассеять подозрения и любопытство, обиду и горе под чем-то достаточно сильным, чтобы замаскировать их. Я не хотела, чтобы она поняла, что я догадалась о ее связи с Черной Картой. Мне нужно было суметь выяснить, что она делает, не вызывая ее подозрений.

Я вскочила и встала на пути Райдера, прежде чем он успел уйти и прижала руку к его груди.

Его темно-зеленый взгляд нашел мой и я выдержала его, безмолвно умоляя его погрузить меня в свой гипноз.

Слегка нахмурившись, он подчинился и коридор вокруг нас исчез, сменившись простой белой комнатой.

— Что? — спросил он, явно все еще злясь из-за сеанса с консультантом.

— Я не хочу, чтобы она копалась в моей голове, своими бреднями сирены, — вздохнула я. — Дай мне что-нибудь сильное, чтобы меня переполняло.

— Например?

— Например, похоть. Покажи мне свое худшее, Райдер, то, что бы ты сделал со мной, если бы у тебя была свобода.

Его глаза на мгновение загорелись глубоким пламенем, но он не поддался ему, вместо этого его взгляд наполнился подозрением.

— Почему ты так отчаянно пытаешься спрятаться от нее? — потребовал он.

— Пожалуйста, Райдер. У меня сейчас нет времени что-то объяснять.

Белая комната вокруг нас внезапно растаяла и мы оказались в каменной камере. Райдер стоял у меня за спиной, он толкнул меня вниз и наклонил над холодным каменным столом.

Кандалы сомкнулись вокруг моих лодыжек и мои ноги были широко расставлены. Он скрепил мои запястья у основания позвоночника, связав их достаточно туго, чтобы причинить боль.

На мне было кожаное платье, которое приподнимало грудь и обтягивало фигуру, но под ним не было трусиков.

— Ты сама напросилась, — прорычал Райдер позади меня, схватив в охапку мои волосы.

Он врезался в меня, и я вскрикнула, когда он тем же движением толкнул меня на каменный стол.

Я прижалась лицом к шершавому камню, когда его хватка на моих волосах болезненно сжалась и он снова вошел в меня.

Я была полностью обездвиженной и находилась в его власти, он продолжал трахать меня так грубо, как только мог и я вскрикивала от удовольствия.

Между моими бедрами разлилось тепло, дыхание участилось, когда похоть иллюзии скользнула под мою кожу, а настоящее желание развернулось во мне, как зверь, умоляющий насытиться.

Я не пыталась бороться с тем, что он показывал мне, впитывая похоть и желание, которыми он питал меня, несмотря на то, что моя природа заставляла меня желать освободиться от уз, которые он наложил на мои конечности и бросить его на этот стол под меня.

— Достаточно, мистер Драконис! — голос мисс Найтшейд прорвался сквозь иллюзию и Райдер освободил меня от нее, его взгляд скользил по моему лицу, пока он упивался тем, что только что заставил меня почувствовать.

Моя рука все еще была прижата к его груди, и я придвинулась к нему ближе, так что нас разделяло всего несколько сантиметров. Он знал, что мне это понравилось, даже если я не призналась бы в этом вслух и самодовольный огонек в его глазах заставил меня захотеть сбить с него спесь.

— Это было весело, — поддразнила я низким голосом. — Но так шаблонно, тебе не кажется? Одеть меня в кожу и отвести в секс-темницу? В следующий раз тебе придется придумать что-нибудь получше.

Его губы дернулись от того, что, я могла поклясться, было забавой и я шагнула к нему, скользя пальцами по его груди, пока не коснулась его ремня и моя рука соскользнула с него. Я не пропустила, как его сердце подпрыгнуло под моей ладонью и жар, который он создал в моем нутре, усилился от мысли, что я так сильно на него повлияла.

Мисс Найтшейд вздохнула, когда я вошла в комнату, ее губы раздраженно скривились. — Он ушел и похоронил ваши эмоции под слоем похоти, — пожаловалась она.

— О? — невинно спросила я, сосредоточившись на том, что чувствовала в иллюзия и размышляя, действительно ли я могла позволить ему сделать это со мной. Не то чтобы был хоть какой-то шанс, пока он соблюдал условия сделки с Данте, но я должна была признать, что мне было любопытно то, что он мне показал. Я, конечно, не была покорной по своей природе, но, возможно, притвориться такой на час-другой было бы не совсем ужасно…

— Теперь вы думаете только о сексе, — раздраженно проворчала Найтшейд. — А я много думала о том, как мы можем справиться с вашим горем. Готовы ли вы вообще обсуждать сегодня своего отца?

Я быстро переключила свои мысли на Гарета, вспомнив, как он взъерошивал мои волосы и засыпал их блестками. Это чертовски раздражало, и я скучала по нему больше, чем могла выразить словами. Воспоминание сопровождалось всплеском боли и я на мгновение позволила себе почувствовать ее, чтобы она тоже почувствовала.

— Нет, — просто ответил я, и она кивнула, вбирая в себя нить печали.

Я подумала о том, как рука Райдера запутывалась в моих волосах, как крепкая хватка выдавала его собственное желание, показывая мне, как сильно он хотел сделать это со мной.

— О, ради любви к Луне, — проворчала Найтшейд. — Мне кажется, вы и так слишком много потакаете похоти, не заставляйте Василиска кормить вас ею еще больше!

— Я слишком много потакаю похоти? — спросила я.

— Да. Вы используете ее, чтобы помочь себе похоронить другие эмоции. Вы приучили себя не чувствовать боль своего горя слишком остро. Вы избегаете смотреть на нее. Но для того, чтобы сохранить это, вам нужно питать свое тело другими эмоциями, чтобы отвлечься. Радость трудно найти и еще труднее удержать перед лицом горя. Но похоть всепоглощающа, отдача своей плоти акту любви — это самый верный способ забыть свою боль. И я считаю, что вы слишком часто предаетесь этому.

— В мире есть вещи и похуже, — прокомментировала я, думая о том, что тело Райдера владеет моим. — Есть ли какая-нибудь причина, по которой вам пришлось перенести мой сеанс на сегодня, а не на завтра? — спросила я, просто чтобы было что сказать.

— Да ничего особенного, — пренебрежительно ответила она, но стук ее сердца заставил меня сесть немного прямее, потому что это была ложь.

— Значит, я менее важна, чем ничто? — спросила я со вздохом, как будто это было именно то, чего я ожидала от жизни, хотя мне было совершенно наплевать на то, считает ли она меня менее важной, чем осиная косточка, или нет.

— Нет, нет. У меня просто неожиданно изменилась встреча, которую я не могу пропустить, так что завтра вечером я буду именно там. Не о чем беспокоиться.

— О. Это свидание? — спросила я, гадая, имеет ли это какое-то отношение к ее мнительности.

— Эм… да. Свидание. Да, — сказала она. Опять солгала.

— Мило, — прокомментировала я, вежливо улыбаясь и возвращаясь мыслями к тому, как Райдер заставил меня чувствовать себя в той галлюцинации, чтобы она не догадалась о моем интересе к ее тайным встречам. Я прикусила губу при мысли о том, как он прижимал меня к себе, его пальцы впивались в мое бедро так сильно, что на нем появились синяки…

Надолго воцарилось молчание и мисс Найтшейд вскинула руки вверх. — Я не желаю провести и часа в компании похоти. Не успею я оглянуться, как сама возбужусь, а у меня есть дела на вечер, чтобы подготовиться к встрече… то есть к завтрашнему свиданию. Я думаю, будет лучше, если мы закончим эту сессию сейчас.

— Правда? — взволнованно спросила я. Она явно уловила эту эмоцию и нахмурилась в ответ.

— Да. Я попрошу вас не заниматься никакой сексуальной деятельностью в день нашего следующего сеанса, чтобы мы могли проникнуть в ваш разум более глубже, нежели похоть. Согласны?

Я лишь пожала плечами, потому что не была согласна, но все равно. Я была свободна! Все прошло даже лучше, чем я надеялась.

— Тогда ступайте, — она махнула мне рукой в сторону двери, и я практически вскочила со своего места.

Быстро попрощавшись, я направилась к выходу и захлопнула за собой дверь.

Мой взгляд мгновенно упал на Райдера, который сидел на диване возле ее офиса, явно ожидая меня.

— Привет, — сказала я ярко. — Мой сеанс закончился рано. Что ты…

— Я хочу поговорить с тобой, — ответил он, не дав мне закончить свой вопрос. — Потому что нам нужно обсудить несколько вещей.

Райдер поднялся на ноги и указал в конец коридора, явно намекая на то, чтобы мы начали идти, и я пожевала губу, шагая за ним. Он явно хотел объяснений и было чертовски трудно дать ему их, не рассказав о Гарете.

В конце коридора он повел меня налево и вверх, по центральной лестнице в Альтаир Холл, ведя меня за собой, пока он не выбрал дверь и не открыл ее. Я вошла за ним в темный класс и оглядела заброшенные парты в тусклом свете, проникавшем через закрытые ставни окон.

— Я здесь, чтобы выучить урок? — поддразнила я, запрыгивая на учительский стол и выжидательно глядя на него.

— Я не позволю тебе использовать меня, чтобы одурачить Ночной Кошмар, без объяснения причин, — сказал он, сложив руки и откинувшись на спинку парты в передней части класса. Он пристально смотрел на меня, и слово боль мерцало на костяшках его пальцев, которыми он сжимал толстую мышцу бицепса.

— Ночной Кошмар? — спросила я с ухмылкой. — Ты придумал для нее милое маленькое прозвище?

Райдер нахмурился еще сильнее. — Я не занимаюсь ничем милым. И все ее так называют.

— Не знаю, Райдер, думаю, ты мог бы быть чертовски милым, если бы захотел, — запротестовала я, пробегая глазами по его огромной фигуре, возвышавшейся надо мной. Каждый толстый мускул его тела казался постоянно напряженным, а хмурый взгляд на его лице мог бы быть закреплен на всю жизнь. Его глаза были жесткими, а челюсть напряженной. Все в нем кричало о том, что нужно бежать прочь и милый — это, наверное, последнее прилагательное, которое кто-то мог бы ему приписать. Но я не была всеми. Я была Элис Каллисто, и я начинала думать, что иногда способна пробить его броню.

Он ничего не ответил, его взгляд потемнел и я ухмыльнулась его вызову.

Я сползла со стола и медленно подошла к нему, чувствуя себя мышью, приближающейся к кошке. Или к змее, что, наверное, было бы точнее.

Он не двигался, когда я приблизилась к нему и мне пришлось откинуть голову назад, чтобы посмотреть в его темно-зеленые глаза.

— Тебе просто нужно ослабить эту позу мудака, которую ты выработал, — сказала я, протягивая руку, чтобы попытаться развести его руки.

Его мышцы напряглись, когда он сохранил позу и я надулась на него, когда он отказался играть.

Он раздраженно выдохнул и расслабился настолько, что позволил мне разжать его руки. Мои руки на мгновение задержались на его бицепсах, пока я пыталась перестроить его в более расслабленную позу, а он смотрел на меня так, словно не знал, что от меня ожидать. Что мне очень нравилось.

Я хмыкнула, когда он продолжал выглядеть таким же напряженным со скрещенными руками, как и раньше, и я потянулась вверх, чтобы расстегнуть молнию на его кожаной куртке.

Я встала на цыпочки и попыталась запутать его волосы, моя грудь задевала его, так как мне приходилось тянуться как можно выше, а он не прилагал никаких усилий, чтобы облегчить мне задачу. Его темные волосы были настолько короткими, что это было практически бессмысленной затеей, но напряжение в его плечах немного ослабло, когда я попыталась, и я торжествующе улыбнулась этому незначительному изменению.

— Теперь перестань хмуриться, — приказала я.

— Я не хмурюсь, — раздраженно ответил он. Потому что он точно хмурился. У него было самое хмурое лицо, которое я когда-либо видела, что было чертовски обидно, потому что это было чертовски красивое лицо.

Я закатила глаза и провела большими пальцами по его бровям, пытаясь разгладить бороздки.

— Ты заработаешь себе преждевременные морщины, если будешь так много хмуриться, — сказала я.

— Почему меня это должно волновать?

— Потому что у тебя такое красивое лицо, оно не должно быть так часто нахмуренным, — ответила я.

Его взгляд немного смягчился, когда я снова провела пальцами по его лбу, а его руки прошлись по моей талии и он почти обнял меня на мгновение, прежде чем снова опустить руки.

Я была так увлечена своей работой по созданию его милой внешности, что не заметила, насколько близко я подошла к нему. Наши лица были в нескольких дюймах друг от друга, наши тела прижимались друг к другу, а пространства между нашими губами почти не существовало.

— Ты закончила? — спросил Райдер, его голос был грубым, а взгляд скользил по моим чертам лица.

Я на мгновение заглянула в его глаза, а затем резко вздохнула. — Ты проиграл, — сказала я, притворяясь разочарованной. — Нет никакого способа сделать тебя милым… только если…

Я достала из кармана свой Атлас, открыла его и запустила приложение Snapdragonchat.

Я повернулась и наклонила голову к Райдеру, улыбаясь, когда я нацелила камеру на нас, а он удивленно поднял глаза, поскольку на селфи был наложен фильтр «кроличьи ушки». У нас обоих были висячие розовые уши, маленькие дергающиеся носы и длинные усы, когда я делала снимок.

— Что это за хрень? — спросил Райдер, когда я отпустила его и повернула свой Атлас, чтобы показать ему фотографию, на которой мы оба были милыми маленькими кроликами.

— Это фильтр. И теперь я выиграла, потому что Райдер на этой фотографии определенно милый.

— Удали это, — потребовал он, потянувшись к моему Атласу, и я со стоном отдернула его от него.

— Нет! Позволь мне оставить его! — взмолилась я, когда он поймал мое запястье и отобрал у меня Атлас. — Пожалуйста, — добавила я, когда его большой палец навис над кнопкой «корзина».

— Почему я должен позволять тебе хранить фотографию, на которой я похож на гребаного кролика? Я Король Лунного Братства и я не…

— Да ладно, Райдер, я никому не покажу. Я просто хочу сохранить его.

Он сделал паузу на мгновение, нахмурившись на гребаную нелепую картинку. — Почему?

Я драматично вздохнула и неопределенно пожала плечами. — Потому что… — черт, у меня даже не было веской причины для этого, кроме того факта, что это правда. Это было глупо и бессмысленно, но это была наша общая фотография и она была настолько не похожей на Райдера, что я не могла не полюбить ее. — Потому что я хочу. Это ты и я… Я просто… хочу сохранить это.

Райдер уставился на меня так, словно ждал развязки и я отодвинулась от него в знак поражения, сев обратно на учительский стол, ожидая, пока он удалит снимок.

Он смотрел на него дольше, чем это было необходимо, словно оттягивая пытку, а затем нажал несколько кнопок, прежде чем звук отправленного сообщения донесся до моих ушей.

— Кому ты это отправил? — с любопытством спросила я.

— Себе. А сейчас я стер твою копию. Так что если захочешь посмотреть на нее, тебе придется попросить, — сказал он, и протянул мне мой Атлас обратно.

— Ты мне не доверяешь? — спросила я, потянувшись за ним, когда он подошел ближе.

— Я никому не доверяю. И ты все еще лжешь мне, так почему с тобой должно быть иначе?

— Насчет мисс Найтшейд? — спросила я, закатывая глаза.

— Если это так нелепо, то почему бы не рассказать мне? — бросил вызов Райдер.

— Ладно, — я похлопала по столу рядом с собой и после некоторого колебания Райдер сел.

Он оставил между нами несколько сантиметров и я пристроилась рядом, чтобы заполнить их так, чтобы мой бок был прижат к его боку. Он с любопытством посмотрел на меня, и я взяла его руку, проведя кончиками пальцев по мозолям на его ладони.

— У меня есть кое-что против сирен, — сказала я в конце концов. — Ну, не против них в целом, а против того, чтобы они использовали свои силы, копались в моих эмоциях и давили на меня своими силами. Моей мамой всю жизнь манипулировала сирена и она почти продала меня в… Это не имеет значения. Суть в том, что я не хочу делиться с ней своим горем, душевной болью или какими-то своими личными делами. Почему я должна это делать? Почему я должна оправдывать перед ней каждую свою хреновую вещь? Единственный человек, перед которым я хочу отвечать, так это перед собой.

— Во что твоя мама пыталась тебя продать? — мрачно спросил он, его взгляд был прикован ко мне, хотя я не отвечала ему тем же, вместо этого я смотрела на свои туфли.

Я прикусила язык, боль от предательства моей матери, была раной на моем сердце. Райдер глубоко вдохнул, впитывая мою душевную боль, чувствуя, как остро я переживала это. Он все равно знал, какую боль она мне причинила, поэтому я полагала, что не имеет значения, знает ли он причину.

— У нее были долги, а ее работодательница владеет стриптиз-клубом. Поэтому она пыталась устроить меня туда работать, чтобы расплатиться с долгами, — я прочистила горло, не глядя на него.

— Не спрашивая, что ты об этом думаешь? — прорычал он, гнев в его тоне был ощутимым.

Я покачала головой и на мгновение позволила боли от этого знания пройти через меня. Точка контакта, в которой Райдер держал мою руку, только усилила боль, но я позволила ей пройти, зная, что должна справиться с ней, если хочу попытаться отпустить ее.

— Если у тебя когда-нибудь возникнут проблемы из-за денег или чего-то еще, ты можешь прийти ко мне, — сказал он низким голосом. — Тебе никогда не придется делать такой выбор, пока я дышу.

Я удивленно подняла на него глаза. — Мне не нужно, чтобы кто-то меня спасал, — запротестовала я.

— Я знаю. Ты можешь позаботиться о себе сама, заработать свои собственные деньги. У тебя все улажено с Киплингами, но если когда-нибудь наступит время, когда я тебе понадоблюсь, я буду рядом. Вот и все что я хочу сказать.

Я повернулась к нему лицом и искренность, которую я нашла в его взгляде, пресекла все дальнейшие протесты. Я нахмурилась от его слов, задаваясь вопросом, откуда он узнал, что я работаю на Киплингов и в мой разум закралось подозрение.

— Ты организовал мою работу на них? — спросила я, пригвоздив его взглядом и крепко сжав его руку, чтобы он не смог избежать вопроса.

— Ты сама устроилась на ту первую работу, которую сделала для них. Из-за тебя в Эмпирейских Полях до сих пор высечен гребаный член, — он фыркнул от смеха.

Я открыла рот, намереваясь отчитать его, но он продолжил раньше, чем я успела.

— Я лишь отметил, какую хорошую работу ты проделала в прошлый раз. Я не предлагал им нанимать тебя, — сказал он.

Я мысленно перебрала эти слова, размышляя, что я об этом думаю и не кажется ли это подачкой… Не кажется. И вообще, мысль о том, что Райдер даже заметил тот факт, что у меня нет денег и обдумал ситуацию настолько, чтобы понять, что я не хочу подачек, сама по себе значила много.

— Спасибо, Райдер, — вздохнула я, наклоняясь ближе, чтобы поцеловать его в щеку. Он повернулся и посмотрел на меня так, словно не знал, что сказать по поводу моей благодарности и снова нахмурил лоб. Я подняла руку и разгладила его, слабо улыбнувшись. — Ты хороший друг.

— Друг? — спросил он, и смех вырвался у него прежде, чем он успел его поймать.

— Не я устанавливаю правила, — поддразнила я.

Райдер издал вздох разочарования и я ухмыльнулась ему на мгновение, прежде чем уйти.

Я продолжала идти, пока не вернулась в общежитие и улыбнулась себе, ложась на кровать. Райдер Драконис мог думать, что его броня непробиваема, но я была совершенно уверена, что найду путь внутрь. Хотелось только, чтобы мне не пришлось делать это со скрытыми мотивами. Но, возможно, звезды будут благосклонны ко мне и я узнаю, что он не имеет никакого отношения к смерти Гарета. Потому что я должна была признать, что чем ближе я подходила к Королям, тем труднее становилось оградить от них свое сердце. Все те связи, которые я использовала для поиска человека, ответственного за смерть Гарета, начали пробиваться сквозь мою броню.