Дневник мистера Дарси

Март

Март

4 марта, среда

Утром приехали мистер и миссис Коллинз. Они пробудут у нас неделю, поскольку сочли более безопасным покинуть Кент и переждать вдали гнев леди Кэтрин. В этот раз в такое состояние тетю привело сообщение, что Энн решила выйти замуж за полковника Фицуильяма.

– Поначалу её светлость терпимо отнеслась к известию, хотя милостиво разделила со мной своё мнение, что предпочла бы видеть какого–нибудь более состоятельного джентльмена в роли своего зятя. Но у достопочтенного полковника есть старинное и славное имя, и она великодушно сочла подходящим его союз с представительницей её собственного древнего и благородного рода. Она была столь великодушной, что изволила предположить, что Энн станет самой элегантной невестой сезона. Мне удалось порадовать её светлость, уверив её, что мисс де Бёр украсит любую церковь своим венчанием.

– Но она резко поменяла своё мнение, когда Энн сообщила, что собирается продолжать жить в Розингсе и полагает, что леди Кэтрин надлежит переселиться в дом, предназначенный для вдовствующей матери, – сообщила Шарлотта.

– Леди Кэтрин решительно объявила это невозможным. Она почтила меня своим высочайшим доверием, сообщив, что не покинет дом только потому, что так пришло в чью–то бездумную голову. Она любезно разделила со мной мнение, что Энн – упрямая и неблагодарная девица.

– Энн напомнила ей, что если бы она была наследницей мужского пола, то матери пришлось бы покинуть дом после женитьбы наследника, на что её светлость ответила, что Энн – не мужчина, и поэтому она останется в доме. Я ожидала, что Энн уступит, – сказала Шарлотта, – Но она не пошла на попятный. Любовь сделал её решительной и сильной.

– Атмосфера, к сожалению, стала весьма напряженной. Больше всего я не люблю раздоры. Это оскорбляет человека моего сана столь ужасным образом, что мне трудно описать. Я попытался принести им оливковую ветвь мира, напомнив, что дом для вдовствующей матери очень хорош, в нем прекрасные комнаты, а окружен он великолепным садом. Но леди Кэтрин в ответ на мои слова примирения так глянула на меня, что моя отвага испарилась, и я вынужден был признать: «Но, конечно, он не такой, как сам Розингс». Я думаю, это пришлось по душе её светлости.

– Но не дочери, – уточнил я.

Лицо мистера Коллинза выразило глубокую печаль.

– Увы. Боюсь, для меня невозможно оставаться в одинаково хороших отношениях с обеими сразу, поэтому мы подумали, что нам лучше уехать.

– К тому же была и другая причина навестить вас: я хотела, чтобы вы увидели Элинор, – завершила рассказ мужа Шарлотта.

Няня принесла Элинор. Я никогда не испытывал особой радости при виде младенцев, но Элизабет пришла в восторг от этой малютки и взяла её на руки. Когда она обняла ребенка, её взгляд, направленный на меня, выражал такое умиление, что сердце моё замерло, а потом наполнилось нежностью. И внезапно дети стали для меня самой привлекательной и желанной вещью на свете.

Я думал, что прошедший год был самым лучшим в моей жизни, а теперь поверил, что нынешний станет ещё более счастливым.