Нити судьбы. Дорога жизни 2

Глава 15

Идти вдоль реки не вышло, уже спустя час они заметили несколько грэгов, лениво рыскающих на берегу. Безмолвное решение обойти монстров приняли единогласно. Общее состояние не позволяло геройствовать. Они вернулись к привычному перемещению по лесу, благо что местность располагала к неспешному ходу.

Лукас, как и Тэруми, уже могли перемещаться самостоятельно, хоть и не так быстро, как раньше. Лайя шла рядом с Фенрисом, держа его за руку и бросая влюбленные взгляды, иногда вспыхивая от его откровенных в ответ. Неудовлетворенное желание прошлого вечера летало между ними, унося от всех в собственный, только их, мир. Фенрис иногда подносил её руку к губам и нежно целовал. Девушка порой останавливалась, обнимала и тихо шептала о любви.

Тэруми каждый раз отвешивала колкое замечание, а потом не забывала поиздеваться над Лукасом, который всегда такие порывы чужой любви с жадностью рассматривал. Так случилось и в этот раз.

– Оставь, малой, у тебя так не будет, поэтому подбери слюни и пойдем, – поддела она юношу.

Ответить он не успел. Фенрис схватил меч и попятился назад, увлекая за собой и Лайю.

– Инквизиция! – предупреждающе крикнул он остальным.

И Лайя сразу ощутила присутствие двух сил.

– Маг не один… – в ужасе прошептала она.

Мага действительно было два. Едва различимые переливы защитных сфер сообщили, что сначала будет время для разговоров, а уже потом атака. Солдаты Инквизиции поспешили распределиться по лесу и взять беглецов в кольцо.

Лайя не видела для себя возможности выжить. Слишком много противников. Если только за воина спрятаться, его же вроде как нельзя убивать. Глупость собственных мыслей тронула губы Лайи в нервной улыбке.

– Что будем делать? – буднично поинтересовалась Тэруми, доставая клинки.

– По обстоятельствам, – тихо отозвался Фенрис, отстегивая плащ и бросая на землю сумки.

– Да вы гений стратегии, господин Эарендил, – усмехнулась танэри.

– Тактики, – поправил её эльф без тени иронии, а когда Тэруми бросила на него мимолетный вопросительный взгляд, пояснил: – Стратегия – это долгосрочная перспектива, такой у нас не выйдет.

– Ну-ну, к чему такой пессимизм? Ещё повоюем, – она подмигнула застывшим в непосредственной близости солдатам и снова стала серьёзной.

Лайя была не в состоянии оценить остроумие спутников, всё её внимание занимало два мага. Один был достаточно молод, возможно, даже одного с ней возраста. Коротко стриженные темные волосы были аккуратно зачесаны назад. Дерзкие глаза горели от нетерпения сразиться. Одежда не отличалась оригинальностью. Обычная форма ищейки: темно-синяя мантия без каких-либо украшений и отличительная нашивка Инквизиции. За спиной у мужчины виднелся меч.

Несмотря на кажущуюся идеальной кожу без единой морщины, его спутник был гораздо старше. Это ощущалось на интуитивном уровне. Наверное, по размеренным шагам, которые тот делал, немного сближаясь с загнанными в ловушку врагами. По спокойствию глаз и отраженной там уверенностью в победе. Всё в его облике было расслабленно. Даже то, что иного оружия, кроме собственного посоха, на который он опирался, не было – говорило в пользу опыта. Маг полностью полагался на свой дар, и Лайя почему-то была уверена, что это было непустым бахвальством. Именно этот маг и был главой в отряде. И в подтверждение её мыслей он вышел вперёд и остановился. Небрежным жестом он откинул черные, ниже плеч, волосы назад и обвел утомленным взглядом сбившихся в кучу беглецов.

– Фенрис, друг мой, не могу сказать, что рад тебя видеть, но, сам понимаешь, служба есть служба, – его голос скрипел, как у старца. Цепкий взгляд почти черных глаз на секунду остановился на Лайе. – Завёл себе новую подружку? Чем старая не угодила? Мы, кстати, нашли её… жаль беднягу.

– Ты, я вижу, тоже не один пришел, – ответил ему Фенрис.

– А-а-а, это… – Он чуть повернулся в сторону мага, с которым пришёл, брезгливо скривил губы, а потом снова посмотрел на эльфа. – Это Крис, помнишь его? Весьма амбициозный молодой человек. Мечтает занять твоё место.

– С каких пор тебе нужна поддержка другого мага на задании, Измин?

Маг опасно блеснул глазами, но быстро погасил раздражение, снова приходя в расслабленное состояние.

– Мы прибыли на сигнал Иримэ одновременно. А почувствовав следы сразу стольких энергий, не могли не объединить усилия. Два беглых мага и ведьма… Это же чудесно. – Его глаза снова прошлись по окруженным противникам, изучая. – Кто ведьма понятно, а где второй маг? Неужели тот юноша?

– Хватит уже трепаться, Измин, – зло рыкнул Крис.

– Ох, уж это нетерпение юности. Раздражает. Правда, Фенрис? – прохрипел Измин, улыбаясь. – Уверен, ты таким никогда не был.

От его улыбки Лайе стало не по себе. Она выхватила оружие, приготовившись к бою. Измин сделал шаг назад и снова расслабленно оперся на посох. Крис поднял одной рукой вверх посох, а затем резко опустил его, стукнув по земле, вторая рука сжалась в кулаке. Движение было настолько молниеносным, что никто не успел отреагировать. Тэруми подбросило высоко вверх, а затем с силой приложило о землю. Секундное удивление так и осталось на застывшем лице.

Лукас понял, что произошло раньше, чем другие: он умел видеть суть человека. Красивая, злая девчонка, на которую он не мог не смотреть, лежала перед ним сломанной куклой. И не было никаких образов, ничего не было, ведь больше не было и её. Рядом с ней, бросив своё оружие, опустился воин. Он приподнял голову Тэруми и бережно прижал к своей груди, воя раненым зверем. И там, где раньше был шторм и противоречия, появилась бездна, куда тот падал, теряя себя. Так теперь видел воина Лукас. И падал Лукас в эту бездну сейчас вместе с ним.

Лайя опустила руки с оружием, с ужасом смотря на Тэруми. Неотвратимость произошедшего впечатывалась в мозг раскалённым железом. Её мир раскололся. Она сжала руки на груди, пытаясь не рассыпаться на сотни острых частиц. Её разбитая душа болела, врезаясь осколками в тело. Смерть настигла Лайю, несмотря на то что она всё ещё могла дышать. Потому что всё, что составляло её жизнь, исчезло вместе с вредной, несносной, но самой родной Тэруми…

– Лайя. – Тэруми осторожно коснулась плеча, останавливая. – Я не знаю, как это объяснить, но ссора с тобой пугает меня… если я вдруг потеряю тебя, если ты не захочешь со мной больше говорить… я… у меня такое чувство… что я перестану существовать.

– Не потеряешь, – тихо пробормотала Лайя, – ты мой дом…

Тэруми порывисто обняла её, стискивая в своих руках.

– Если понадобиться, я отдам за тебя жизнь, ведьмочка, ты же знаешь об этом? – прошептала танэри.

Лайя упала на землю, обхватывая себя руками, и страшно закричала.

Лукас вздрогнул, опасаясь смотреть на ведьму. Он, как никто другой, знал, что значила Тэруми для неё. Лукас посмотрел на убийцу. Он понимал, что не справится с ним, как не справился с той эльфийкой, возможно, защита магов сильнее, чем у обычных людей… Но ему и не нужно с ним справляться. Это сделает Фенрис. Лукас лишь поможет…

Он перевел взгляд на лучника, мимолетно ловя его взгляд и удерживая.

«Рядом враг, предатель, его нужно убить, пока он не убил командира».

Солдат Инквизиции опустил лук и в ту же секунду выхватил из-за пояса короткий меч и убил сослуживца.

Лукас быстро перевел взгляд на следующего, затем ещё на одного, ища за чей взгляд можно зацепиться. Последовала ещё цепочка смертей. Солдаты не сразу поняли, что происходит, и стали в опаске отступать, не зная, от кого ждать удара.

– Крис, убей мальчишку, – крикнул Измин, первым догадавшись о том, что происходит. – Это маг духа.

Ненавистное имя захлестнуло тьмой душу Лайи. Её тело загудело, переполняясь магией, требуя расплаты. Лайя зачерпнула столько магии, сколько могла, выжигая всю свою боль, иссушая себя дотла. Заклинание криком ярости слетало с губ. Земля на мгновение содрогнулась. Черные вихри рванули на свободу, проходя через тело ведьмы и устремляясь дальше, следуя велению её души.

Неготовый к подобному, Крис набросил на себя защиту, с ужасом смотря за приближением черных щупалец. Доли секунды, и черный вихрь поглотил защиту мага и теперь вытягивал его внутренний резерв. Крис крутился, пытаясь уйти от щупалец, пытался творить колдовство, но ничего не получалось, и силы оставляли его, превращая в обычного человека. Ужас и отчаяние на его лице доставляли Лайе истинное удовольствие. Она знала, что за магией тьма пожрёт и его душу, а, следовательно, и жизнь, но такой смерти не хотела для него.

– Смотри на меня, – процедила сквозь зубы танэри, смотря Иримэ в глаза. – Я хочу видеть, как гаснет жизнь в твоих глазах.

Именно так хотела сейчас и Лайя. Видеть смерть в его глазах. Лайя отозвала заклинание, вытащила кинжалы и побежала к Крису.

Где-то продолжали сражаться друг с другом солдаты Инквизиции. Где-то бился Фенрис, пользуясь замешательством врага. Где-то кричал Чон, безразличный ко всему происходящему, утопающий в невыносимой боли. Где-то стоял Лукас, вытягивающий собственные жизненные силы, бросая платой за магию, чтобы продолжать творить возмездие. Где-то в лесу бежал Измин, впервые за свою долгую жизнь, осознав, что есть что-то, с чем он не в состоянии справиться.

Где-то… Но не здесь. Здесь был лишь Крис, убийца её Тэруми, и она, ведьма, которая когда-то хотела приносить свет людям.

Крис выхватил оружие и бросился навстречу.

Телосложение у ищейки было внушительное, и двигался он с грацией хищника. Лайя сразу поняла, что в честном бою ей не выстоять. Но ей и не нужен честный бой, ей нужна ошибка мага. Всего одна…

– И как тебе, без посоха? – усмехаясь, проговорила Лайя, уходя от очередной атаки мага, внимательно следя за его реакцией. Злость, вспыхнувшая в его глазах, принесла ликование её душе. Безошибочно угаданное слабое место. – Ты же знаешь, что уже никогда не сможешь колдовать?

– Ты врешь, ведьма! – крикнул Крис, выплевывая слова.

– Нет способа вернуть магию назад, – громко засмеялась Лайя, предусмотрительно отскакивая на безопасное расстояние. «Выглядишь люто». Не думать. И снова приблизилась, создавая видимость сражения. – Ты теперь бесполезен. Ты теперь никто.

Он впал в неистовство и сделал резкий выпад, вкладывая всю свою ненависть в удар, открываясь. Лайя увернулась и всадила кинжал ему под ребра, а следом и ещё один. Крис захрипел и уронил меч, а она, поднеся своё лицо близко к его, стояла и смотрела, как гаснет жизнь в его глазах.

Его смерть ничего не принесла – легче не стало. Лайя вынула своё оружие, отворачиваясь от мага, окинула взглядом поле боя. Солдат уже почти не осталось. Несколько минут и Фенрис справился с последним. Лайя медленно направилась к воину, который уже не кричал, а просто сидел и сжимал в руках любимую. Возле них стоял Лукас. Из его глаз текли кровавые слёзы, такие же ручейки бежали и с носа, но юноша их не замечал.

– Ты поможешь ей? – взмолился Чонсок, поднимая на неё обезумевший взгляд. – Ты же можешь ей помочь? – Лайя покачала головой. Воин отказывался принимать такую правду. – Ты же спасла тогда Фенриса, так почему…

– Она мертва, – сорвалось с губ Лукаса. – Светлая магия не может помочь. Никакая не может. Я много читал, знаю… – он не договорил и устало опустился на землю.

– Но есть ещё темная, – с мольбой сказал Чонсок, продолжая искать в глазах ведьмы свою надежду. – Я заплачу́ любую цену. Хочешь, возьми мою жизнь?

Лайя смотрела на него и очень хотела сказать, что всё будет хорошо, что она сейчас найдет нужное заклинание, что Тэруми снова будет ему улыбаться, будет улыбаться ей… Но если такое заклинание и есть, то она его не знает.

– Всё что угодно, прошу-у-у-у… – снова стал выть воин.

Лайя села возле Чонсока, взяла Тэруми за руку.

– Вы как день и ночь. Как свет и тьма. Разные, но при этом единое целое. Такая сильная связь. Такая бывает у близнецов…

А разве может быть день без ночи или свет без тьмы? И кто из них она, Лайя? Раньше она искренне считала себя светом… Лайя посмотрела на свои руки, которые густо покрывали черные полосы… Горькая, неуместная улыбка тронула губы. Верховная ведьма по призванию… Верховная ведьма по рождению… Ведьма, которая так и не смогла выбрать, кто она. Свет или тьма. А в итоге так и не преуспела нигде. Не спасла…

Лайя убрала амулет танэри, сжала её холодную руку и зашептала заклинание жизни, пытаясь коснуться ушедшей души. Понимала, что бесполезно: заклинание работало только для живых, да и темная магия изгнала свет из собственной души, не давая возможности откликнуться. Но не могла иначе. Надежда составляла смысл жизни Чонсока, и оставить его без неё не посмела.

Фенрис обнял со спины, прижал к себе, положил свою руку поверх её, сплетая пальцы. Лайя устало откинула голову на его плечо, сплела их магию, при этом продолжая удерживать руку Тэруми. Его любовь, впечатанная в магическую суть, сплеталась с её тьмой, вытесняя, разбавляя. Тело Лайи наполнилось силой, а сквозь черные линии на руке стали пробиваться золотистые блики светлой магии.

Фенрис – личное лекарство для её души.

Лайя продолжала упорно искать жизнь в теле Тэруми, снова и снова. Связь с Фенрисом давала небывалую мощь, но этого всё равно было недостаточно. Отчаяние с новой силой захлестнуло её. Если бы можно было отдать свою жизнь взамен… Если бы это помогло найти душе Тэруми путь обратно…

Черные вихри вырвались из земли, радостно отзываясь на новую порцию душевной боли ведьмы, но их тут же опутывали золотистые щупальца, исходившие от скрепленных рук. Сплетаясь в золотисто-черный узор, нити магии стали перетекать в руку Тэруми, скрываясь в рукаве, постепенно расползаясь по её телу всё дальше и дальше.

– Ведьмочка, ты бы себя видела! Выглядишь паршиво! – услышала она слабый голос Тэруми. Танэри со стоном повернула голову, с удивлением рассматривая своих спутников, которые сидели возле неё. При виде Лукаса её глаза изумленно распахнулись. – Хотя нет, беру свои слова обратно. Чудовищнее малого сложно выглядеть.

Лайя заплакала и засмеялась одновременно.

– Что случилось? – удивленно произнесла Тэруми и подняла взгляд на залитое слезами лицо воина. – Амэнэ?..

– Мой дом, – ласково прошептала Лайя и наклонилась, уткнулась лбом ей в плечо, а затем провалилась в объятья ожидающей её тьмы.

***

Фенрис подскочил и перевернул её, приложил ухо к груди, стараясь расслышать сердцебиение. Тэруми постаралась подняться, но всё кружилось, а голова и шея сразу отозвались острой болью.

– Что с ней? Она же не умерла? Фенрис, почему ты молчишь? Она жива? – дрожащим от волнения голосом спрашивала Тэруми.

– Жива, – вместо Фенриса ответил Лукас. – Я вижу её образы. У мертвых образов не бывает.

Голос мага был бесцветным, а сам парень словно в одночасье постарел, настолько безжизненным и усталым были воспаленные глаза. Он поднялся и отошёл от всех.

Фенрис приподнял голову девушки и влил ей лекарство. Взял её руку в свои, надеясь, что его магия поможет ей. Но отклика не было, без её участия союза не получалось. Он совсем не чувствовал присутствия её силы, словно она была обычным человеком. Он поднес её холодную руку к губам и поцеловал. Кожа на её лице была неестественно бледной, на шею из ворота рубашки выходили черные, словно татуировки, узоры. На ладонях и кистях золотые и черные руны. Он снова поднес её руку и поцеловал каждый пальчик, закрывая глаза и молясь Создателю. Он никогда ничего не просил у него и надеялся, что сейчас его единственная отчаянная просьба будет услышана.

– Амэнэ, – прошептала Тэруми, переводя взгляд на Чонсока. – Что случилось? Я ничего не помню. Мы вроде как говорили с магом, а потом я взлетела вверх и отключилась.

– Ты умерла, – тихо и горько сказал со своего места Лукас, снова встревая в разговор.

Чонсок от его слов судорожно вздохнул, а затем ещё раз, словно ему не хватало воздуха.

– Очень смешно, – огрызнулась она, не веря юноше. – Лайя вылечила меня?

– Нет. Ты умерла… – опять ответил Лукас и снова безучастно уставился на землю перед собой.

– Чон?.. – непонимающе начала Тэруми и умолкла.

– Не нужно говорить, – ласково проговорил воин и бережно устроил её на земле, – отдыхай. Лайя придет в себя и подлечит тебя, даст сил, а пока я очень тебя прошу, постарайся не двигаться и просто отдыхай. – Воин повернулся к Фенрису. – Ты же понимаешь в зельях Лайи, есть что-нибудь для Тэруми?

– Обезболивающее, – сразу попросила танэри. – У меня так всё болит, словно я сломала себе половину костей.

Фенрис нехотя выпустил руку Лайи, нашел нужные колбы, протянул воину и сразу же вернулся обратно.

Чонсок старался следить за дыханием и выражением лица, чтобы ничего не выдало его. Нельзя, чтобы волновалась. Тэруми слишком слаба, если… если… Грудь схватил новый спазм, мешая делать вздох.

– Выпей, – он осторожно влил ей лекарство. – Вот так…

Он протянул руку, чтобы коснуться её волос, но передумал, вспоминая, что у неё болит голова. Выдавил слабую улыбку и отвел глаза, пряча царивший в душе ужас от её внимательных глаз. Поднялся, обводя глазами поле боя. Так много смерти кругом. Рядом. С ней…

Чонсок подошел к ближайшему телу и потянул его в сторону. Долго. Далеко. Пока убитого не перестало быть видно с того места, где лежала она. Затем вернулся ещё за одним и снова потянул. Ещё один заход. И ещё…

Он часто делал рваные вдохи, но в груди продолжало печь, а ком в горле не уходил. Слова Лукаса раз за разом стучали в воспоминании, впиваясь в душу:

– Нет. Ты умерла…

Он потерял её. По-настоящему. Если бы не ведьма… Черная бездна ужаса снова разверзлась, погружая его в те мгновения. Он упал на колени и согнулся, прижимаясь лбом к холодной земле. Чувства лавиной накрывали его… Так больно… Невыносимо… Если бы её не стало… Если бы…

Шумное дыхание, порой срывающееся от усилий. Тяжелая поступь шагов… Такие не могли принадлежать эльфу. Чувство самосохранения выдернуло воина из пучины страха и отчаяния. Он поднял голову и повернулся. Мальчишка кряхтел от напряжения и непомерного веса груза, но продолжал тянуть убитого солдата. Когда Лукас заметил воина, то сказал, явно хваля:

– Хорошая идея. Нужно их всех сюда перетащить. Придется задержаться в том месте на несколько дней, пока девочки не восстановятся, а находиться всё время среди трупов – не лучшая идея.

Девочки… Внутри Чонсока слабо шевельнулся порыв улыбнуться. Девочки были намного старше, чем Лукас. Чонсок не знал, сколько лет Лайе, зато знал, сколько Тэруми. Девочки…

Лукас пристроил солдата возле тех, кого принес Чонсок, и замер. Тень пробежала по лицу мага.

– Жаль, что мы не можем их похоронить, – тихо сказал он.

Чонсок вдруг вспомнил, кем был отец Лукаса, и вспомнил, что парень сделал для всех них. И пока он, Чон, оплакивал смерть любимой, Лукас защищал.

– Мы не можем похоронить их тела, но можем проводить их души, – сказал воин, подходя ближе и сжимая в поддержке плечо Лукаса.

– Я не верю в высшую силу. Я верю в знания. Поэтому мои слова будут для них ложью… Да я и ни одной молитвы не знаю…

– Если тебя устроит моя религия, то я могу…

– Спасибо, – тихо сказал Лукас.

– Пойдем, поможешь мне принести остальных.

Лукас больше мешал, чем помогал, но Чонсок ничего не говорил, понимая стремление юного мага быть полезным. Когда всех убитых, кроме ищейки, перенесли в одно место, Чонсок зачитал молитву, прося Богов принять солдат в свои чертоги и подарить покой родным, уменьшить их боль потери. Несмотря на произошедшее, воин не испытывал ненависти к людям Инквизиции и был искренен в своей молитве. Военные выполняют приказ. Это был их долг и отказаться они не вправе. И сразу за этим душу кольнула болезненная мысль, что свой долг он не исполнил…

Издалека донесся взволнованный голос Тэруми, и Чонсок поспешил обратно.

– Ты где пропадаешь? – требовательно спросила Тэруми. – Не уходи далеко! Видишь же ж, я не могу быть рядом в случае опасности! – Она сердилась, а он смотрел на неё и улыбался. Тэруми вдруг смутилась и буркнула: – Чего?

– Ничего.

Его улыбка стала ещё шире, а в глазах отразилось столько любви, что Тэруми стало тесно в груди. Она скрыла ответную волну нежности за показной строгостью и отвела взгляд, снова возвращая его на непреходящую в себя ведьму.

***

В неярких отблесках костра Фенрис выглядел особенно таинственно. Он не спал, охраняя покой остальных. Каменной статуей он сидел возле Лайи и держал за руку, тонкие пальцы не останавливаясь водили круги на её ладони. Тэруми не хотела, чтобы эльф застал её бодрствующей, поэтому поспешила отвести взгляд. Чонсок крепко спал рядом. Его мирное дыхание вызывало у неё теплоту. Он вдруг повернулся на бок и бессознательно заключил в свои объятия, словно ограждая от всего мира. Чувство безопасности укутало Тэруми, невольно отпуская внутри пружинку настороженности и собранности. Смущение тут же охватило её. Это так странно… Столько времени прошло, а она всё не могла привыкнуть. Это её долг защищать его, её работа, к которой готовили всю жизнь, а вышло вот так… Тэруми перевела взгляд на его большую ладонь и сравнила со своей тоненькой… Она не удержалась и провела пальцами по его пальцам. Чонсок тут же поймал их и стиснул, а сам придвинулся ещё ближе. Раздалось бессвязное тихое бормотание, в котором проскользнуло её имя. Тэруми счастливо улыбнулась и закрыла глаза. А следом пришла мысль, такая же сумасшедшая, как и тот факт, что этот мужчина принадлежит ей…

И даже если весь остальной мир погибнет, она ни о чем не пожалеет, не променяет ни одного мгновения из прошлого, ведь без него не будет этого момента…

***

Не спал в эту ночь и Лукас. Не мог. Когда закрывал глаза, видел перед собой солдат Башни. Их форма такая же, как у отца. Представить, что однажды вот так ещё какой-нибудь маг духа, который спасая свою жизнь, станет убивать – было очень легко. А вот представить, что однажды образы его отца перестанут существовать, – было невыносимо страшно. Ни одна книга не могла его подготовить к поселившемуся внутри смятению. Он не просто приказывал помогать себе и матери, не заставлял целовать и улыбаться девушек, он приказывал убивать. И пусть не сам держал оружие в руках, это ничего не меняло. И можно убеждать себя, что цена поступка – собственная жизнь, но он-то знал правду. Он никогда не врал себе – достаточно всех остальных людей, которые каждую минуту своей жизни врут. И эта правда банальна в своей низости. Он хотел отомстить. Это всё, что в тот момент владело им.

Глаза нашли азурианку, лежащую в объятиях воина. Её образ был сейчас настолько прекрасен, что Лукас невольно задохнулся от зависти. Как бы он хотел, чтобы подобное было однажды и с ним.

Сделав глубокий вдох, он мысленно запер собственный дар: не хотел видеть. Сразу стало легче. Жаль, что он не умеет так с чувствами.

Он отвернулся от всех, обнял себя руками, сворачиваясь. Почему-то вспомнилась мама. Он крепко зажмурился и стал вспоминать все династии королей Иллинуи, перечислять про себя ключевые даты важных периодов в истории страны. Мысли часто сворачивали не в ту сторону, вызывая желание заплакать, но Лукас силой воли продолжал вспоминать выученное в книгах. Прошел не один час, но упорство победило и принесло покой. Юный маг духа заснул.