Друг отца. Под запретом

Глава 4

Господи, запах еды заполоняет кабинет. А слюна мой рот. Теперь, когда в игру вступила еда, все инстинкты мгновенно перестраиваются.

Там у него точно что-то вкусненькое. Я буквально чувствую, как запах креветок, рыбы, чего-то ещё невероятно ароматного заполняет весь офис. В мои ноздри проникает и, кажется, даже заставляет мозг работать на новой частоте.

Я сглатываю с трудом. В животе предательски урчит, и я решаю... немного изменить тактику. Гордеев, между прочим, не спешит предлагать мне пакетик с ужином. Невоспитанное хамло! Но за парочку креветок я готова ему это простить.

"Продадимся за три креветки?!" — фыркает внутренний голос.

Почему только три? Пакет жирненький, там должно быть что-то ещё. Короче, не судите строго! Я голодная! Уставшая! Мне ещё домой как-то добираться нужно. Потому что я сегодня без машины. Не хотела, чтобы мой новый начальник упрекать меня начал, что на тачке приехала покруче, чем у него. Ладно... Может, и не круче, но то, что мне её папа подарил, точно бы упомянул.

Я мягко улыбаюсь, стараясь, чтобы мой взгляд был как можно более... дружелюбным. Громкий смех внутри меня в ушах звенеть начинает. Я уже говорила, как сложно живётся с таким вот внутренним голоском?

"Дружелюбная она. Он палец протянет — ты его откусишь!"

Конечно, откушу! Я же голодная.

— Артём Юрьевич, — я грациозно выбираюсь из-за стола. Потягиваюсь. Знаю, что при этом моя юбочка подскакивает чуть выше. Спокуха, всё просчитано. Просто так он мне пакет с едой не отдаст. Нужно усыпить бдительность. — Если бы мне сказали, что у вас такие условия на работе, я бы ещё раньше пришла. Так заботитесь о подчинённых. Думаете о том, чтобы слабый пол не загнулся от голода. Редкий случай, так сказать.

Я слегка прищуриваюсь, как бы оценивая пакеты. Но сразу же взгляд на Гордеева перевожу. Пусть думает, что у меня есть самообладание. И я не готова на всё ради еды. Хотя... Но что-то явно идёт не по плану. Как я это понимаю? По наглой и довольной роже адвоката!

— Ты решила, что это для тебя? — лениво спрашивает он, поднимая пакет чуть выше, чтобы я смогла рассмотреть, насколько он жирненький.

Опираюсь пятой точкой о столешницу. Ножку на ножку закидываю. Растягиваю губы в улыбке.

— Но вы же не бросите меня умирать здесь от голода? — Хлопаю ресничками.

Гордеев лишь сильнее давит лыбу.

— Значит, для того чтобы ты ручной стала, тебя нужно накормить?

Вот же сука! Стискиваю зубы, но продолжаю улыбаться. Значит, приручить? Хочешь играть в такие игры?

— Так и быть, — мурлычу в ответ, делая шаг ближе, — кормите, Артём Юрьевич. Вдруг я стану более... покладистой, если поем? Кто знает.

Подхожу ближе, поправляю юбочку снова, оттягивая её чуть ниже. Гордеев это замечает, тут же взглядом ведёт по моим ножкам. Вижу, как вспыхивают его глаза. Ага, зацепило, да? То-то же, Артём Юрьевич. С кем играть собрались? Я вас на раз-два делаю.

Взгляд поднимает. Сканирует. Вызывает на коже чёртовы мурашки. Ничего, это побочный эффект от голода. Сейчас поём и у меня снова иммунитет на этого козла заработает.

— Хрен с тобой, Таисия, покормлю.

Не самый вежливый ответ. Но я пропускаю его мимо ушей. Потому что там есть заветное: "покормлю". Я ведь отыграюсь, вы же знаете. Но для разнообразия можно немного и побыть милой.

"Он и понятия не имеет, во сколько ему это обойдётся, бедняга"

— Какой вы милый, Артём Юрьевич

Не теряя времени, я хватаю пакет, пока он не передумал, сажусь обратно за стол и открываю его. Запах креветок и соуса мгновенно заполняет кабинет, и, Боже, как это прекрасно! Вся моя тактика держится только на еде.

Гордеев не спешит в свой кабинет уматывать. Ставит второй пакет на стол его помощницы. Кстати... Он без неё вернулся, я говорила? Свидетелей не взял. Надеялся, что понятые не понадобятся?

Открываю бокс с креветками, и в моих глазах сердечки загораются. Я и морепродукты — это любовь с первого взгляда.

— Ммм... — Вырывается из меня. Я подхватываю самую жирненькую креветочку за хвостик. В соус её опускаю. Запрокидываю голову и отправляю в рот. При этом тихонько постанываю. Ну вкусно же, очень. После пальчики облизываю.

— Да ну на...

Только услышать успеваю, а после дверь в кабинет Гордеева громко хлопает. Нервишки у него слабенькие, я думала хоть до третьей креветки продержится.⠀

Гордеев

Ну вот на кой хер я с ней связался?! Стояк ширинку таранит. А это она только пальцы облизала. А у меня уже вовсю фантазия разыгралась. Я её минимум в трёх позах выебал в своей голове. С-у-у-у-ка.

— Артём Юрьевич.

Зубы стискиваю, когда сучка в дверь скребётся. Нарывается. Совсем же берегов не чует.

— Креветки закончились?! — Рявкаю в ответ. Стояк поправляю.

— Нет, — обиженно тянет, губы выпячивает. С-у-у-у-ка. Ну вот что за наказание, а не девка?

Я планировал всучить ей пакет со жратвой как прощальный паёк. Был уверен, что она хернёй страдала всё это время. А нет, сидела, работала. Даже треть того бардака, что я ей всучил, разобрала. Упёртая. Наглая. Острая на язык. И не тупая же. Всё понимает. Знает, что по лезвию ходит, и вместо того, чтобы притормозить, подпрыгивать начинает.

— Между прочим, я за фигурой слежу. Мне хватило того, что в пакетике было.

В пакетике, блядь, было семь блюд из ресторана. Выгибаю бровь, окидываю взглядом её фигуру. Ну и куда оно всё влезло? Фигура у неё хорошая, тут спорить не стану. Я что попало не трахаю.

— Очень полезная информация, это мне зашла сообщить?

Опять губы свои выпячивает. Ресницами хлопая. Сама невинность, чтоб её!

— Вы такой грубый, Артём Юрьевич. Между прочим, это могут быть проблемы, которые тянутся ещё из детства. Вот вас мама била, когда вы маленький был?

— Тебе что надо?

— Может, собака кусала или хомячок?

— Я до трёх считаю, после тебя кто-то укусит. И не факт, что хомячок.

— Ой, у вас здесь животные есть, да? А где вы их прячете?

Это становится даже забавным, то, как она дуру отыгрывает. Опять ресницами хлопает. Губы в трубочку складывает.

Животные есть. В штанах. И если ты не съебешь отсюда по собственному желанию, то очень скоро познакомишься.

— Нужно что?

— Я всё-таки номерочек знакомого психолога вам оставлю. Пригодится же, а если скажете, что от меня, то он и скидочку сделает.

— У тебя три секунды, дальше на себя пеняй. — Нервы на пределе. Она трещит быстрее, чем секунды идут. Голова уже квадратная. Стояк железный. И я всё больше к её губам присматриваюсь. Так и не успел опробовать. Не закрыл гештальт.

— Там, короче, ситуэйшен получилась... — Она плечами пожимает, улыбается. А я уже придушить её хочу.

— Тебе знакомо, что такое чувство самосохранения, Таисия?

Она смешно кривится. Полное имя ей не нравится. Я знаю. Поэтому только так её и зову. Но шансов мало, что она только из-за этого из моего офиса съебёт.

— Мне папа звонил... Я сказала, что ещё на работе. А ещё сказала, какой вы добрый и заботливый, что меня покормили. И я сегодня не на машине... Короче, слово за слово и так получилось, что я сказала папе, что вы меня подвезёте домой. Как самый настоящий джентльмен. А папа очень обрадовался. Как раз сказал, что покажет вам какие-то документы.

С-у-у-у-ка! Ну вот как её ещё назвать? Зубы стискиваю, чтобы не выругаться так, что стёкла треснут. Прищуриваюсь, пытаясь понять, слышит ли она вообще себя? На каком этапе ей пришло в голову, что я, блядь, водитель, да ещё и добровольный?

— Ты охренела, Таисия?

Опять своими блядскими ресницами хлопает. Глаза выпучивает.

— Уже поздно, Артём Юрьевич, я боюсь с таксистами в такое время ездить, — она невинно поднимает на меня свои голубые глаза. В этих глазах столько дерзости и вызова, что меня снова охватывает ярость. Желание сжать пальцы на её тонкой шее только сильнее становится.

— Послушай-ка, девочка, — я делаю шаг к ней. Она поднимает голову, следя за каждым моим движением. И не отступает ни на шаг. С вызовом смотрит. От этого адреналин только сильнее зашкаливать начинает. — Ты играешь в опасные игры.

— А вы мне правила не объяснили, Артём Юрьевич, — в ответ выдаёт, приподнимая бровь.

Так, всё, моё терпение на исходе. Я резко хватаю её за запястье, притягивая к себе. Запах её духов в ноздри забивается. Я уже говорил, что стояк каменный? Так вот, в штанах полный пиздец происходить начинает. Не будь она дочкой Волкова, я бы её нагнул прямо сейчас. Сам не знаю как, но эта девчонка одновременно бесит до ужаса и настолько же возбуждает. И самое смешное, что она сама нарывается. Целый день, сука, нарывается. Провоцирует.

— Правила простые, не ходи по лезвию ножа иначе раком поставлю, а после выпру отсюда в два счёта. Даже на то, что за тебя отец попросил, не посмотрю.⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀⠀